Уголок читателя - 9

Мой кум Михалыч работает егерем. Весь в шрамах. На руке у него два параллельных шрама, это волк клыками.. На груди четыре параллельных шрама, это медведь когтями. На всю спину 10 параллельных шрамов, это теща граблями. Раньше Михалыч понимал язык зверей, щас не понимает, закодировался. Всё! Не поёт, не пляшет, голым лес не инспектирует. Короче рутина.
На днях к нему в охот хозяйство прибыла группа немцев, охотники-любители, 8 голов. С утра провели инструктаж, взяли ружья, пошли. Охота началась удачно. Для гринписа. После того, как Ганс 30 раз стрелял в зайца, мы поняли, что косой в косого не попадет никогда. Тут из под ног немца взлетел одинокий худой перепел. Немцы вскинув 8 стволов открыли стрельбу на поражение. То что перепел был поражен такой стрельбой было понятно сразу, потому что улетая, он обгадил немцев с головы до ног.Короче когда мы вернулись в лагерь, из трофея у нас был только погибший от поноса перепел.
Шоб подбодрить немцев я им рассказал байку о том, как можно охотится на зайца с кирпичом.
Кладешь на заячью тропу кирпич, посыпаешь его перцем. Заяц бежит по тропе и видит кирпич, думает, что это морковка, подбегает, нюхает кирпич, перец попадает ему в нос, заяц пчихает, бьется головой об кирпич и погибает. Немцы выслушали историю с каменными лицами.
На следующий день выдвинулись в лес пешком. Через каждые 5 минут немцы требовали привала. На 7-м привале я потребовал объяснений. Оказалось, что рюкзаки у немцев полны перца и кирпичей.  Избавившись от стройматериалов к обеду мы вышли охотиться на уток. С юмором у немцев оказалось совсем хреново. После трехчасовой бесполезной стрельбы по уткам, я им сказал что или утки высоко летают или низко подбрасывают собаку. И когда в следующий раз над ними взлетели утки, я увидел как собака Михалыча летит к ним на встречу. Глаза у собаки были как блюдца. Утки увидели летящее на встречу животное и стали нестись прямо на лету. Причем неслись утки обоих полов. И собака тоже. Так ничего и не застрелив, мы вернулись в лес и устроили небольшой пикник.
Тут неподалеку на пригорок вышел огромный медведь и стал чесать спину об березу. Ганс сдуру выстрелил в медведя утиной дробью и случилось страшное, он попал! Медведь не вынес такой фамильярности и кинулся в воду в нашу сторону и я понял, что попали мы все. Обычно медведи плавают по- собачьи, оказалось что обиженные медведи склонны к баттерфляю. А перепуганные немцы склонны к галопу. Они перебежали речку не замочив штанин и растворились на деревьях в близлежащем лесу. Медведь кинулся было на пару деревьев, но немцы шустро перескакивали с ветки на ветку. В глазах косолапого читалось удивление, таких белок он еще не видел. После этого незваный гость распотрошил наши рюкзаки, сел на немецкую губную гармошку и стал пожирать наши припасы. После того, как сгущенка, тушенка, хлеб и мыло были съедены, губная гармошка под медведем вдруг заиграла. Медведь выдувал музыку минут 40. Потом он обильно пометил наши вещи и ушел в чащу. Вещи которые находились на нас, мы пометили сами.

Игорь Маменко

— Ромка! — сквозь редкие кусты я увидел силуэт человека и узнал бывшего одноклассника.
Он совсем не изменился, а ведь с выпускного прошло уже одиннадцать лет. Разве только немного вытянулся и похудел. Даже одежда была та самая, в которой он бегал в последние школьные деньки: потрепанные короткие джинсы и бесформенный вытянутый свитер.
Я слегка позавидовал... У меня уже появился животик и засверкали на лбу залысины. А Ромка все тот же: молодой, подтянутый, с густой челкой, спадающей на глаза.
Он сидел на корточках перед кошкой. Черной беременной кошкой, которая лежала на боку и с трудом (как мне показалось) дышала. Огромный живот ходил ходуном и кошка стонала, царапая землю когтистыми лапами.
— Ты совсем не изменился. — сказал я.
Заметив мой взгляд, направленный на одежду, Ромка пояснил:
— Ремонт... Оделся в старое.
Потом он вытянул край свитера и осторожно положил туда кошку. Бережно прижав ее к своему животу, Ромка поднялся и замер. Он несколько секунд вглядывался умоляющими и почти безумным глазами куда-то мне за плечо, а потом почти закричал:
— Я ее заберу с собой, а котята? Я не могу... Я не хочу забирать котят!
Я видел его волнение и тревогу, поэтому попытался успокоить:
— Какие проблемы, я могу забрать одного.
Ромка посмотрел на меня и его взгляд начал обретать осмысленность.
— Юр, точно заберешь? Не обманешь?
Я утвердительно кивнул.
— Тогда приходи через два месяца ко мне домой, по прежнему адресу. Какого возьмешь? Они еще не родились, но ты можешь выбрать. Черный или белый?
Я задумался, а Ромка начал пятиться и словно растворялся между густых кустов. Странно, но он уходил совершенно беззвучно, продолжая бережно прижимать к себе кошку.
— Белый! Я хочу белого! — успел я выкрикнуть вслед.
Ромка кивнул и кусты сомкнулись, совсем скрыв его из вида.
Я скоро позабыл об этой встрече, вспомнив лишь на исходе третьего месяца. Проклинал себя – ведь я обещал! И поехал к Ромке домой. Жил он на самой окраине, в маленьком частном доме.
Я постучал в хлипкую дверь, которая, казалось, вот-вот сорвется с петель. Не дожидаясь ответа, вошел. Ромкина мать возилась во дворе, она узнала меня сразу.
— Юрка! Как ты повзрослел! Какими судьбами тебя занесло?
— Теть Варь, мне бы Ромку. Он дома?
Женские руки мелко задрожали\. и мать начала нервно вытирать их о старенький фартук.
— Ты что Юр, не знал, что ли? Нет больше Ромки... Девять лет как нет. Приют собирался открывать, землю выбил, да с местной братвой из-за этой земли и сцепился. А потом сгинул, совсем пропал. Так и не нашли.
Я хотел возразить: как это нет? А с кем я тогда совсем недавно разговаривал? Но тут мой взгляд выцепил лежащих на крыше котят. Три черных, как та самая кошка и один совершенно белый. Теть Варя пояснила:
— Подкинули мне их по весне. Выхожу утром — лежат на крыльце, только родившиеся, а мамки нет. Выкормила вот.
Мне с радостью отдали белого. Он сам спустился ко мне с высокой крыши и без возражений залез в спортивную сумку. А потом я прошелся по двору... Починил дверь, поправил розетку. Оставил свой телефон – на всякий случай, вдруг Ромка найдется. Да и помогу всегда, если будет нужно.
Только я понимал, что никакого случая не будет, что Роман не найдется. Но матери ничего не сказал – пусть у нее будет надежда...
Белый котенок проспал всю дорогу и, выскочив из сумки, принялся обследовать квартиру.
Я смотрел на него и одна мысль пришла мне в голову... У меня есть сбережения, откладывал на «черный день», а настал «белый». Завтра я узнаю, что нужно для открытия приюта. Я обязательно его открою. В память о Ромке...

Инет

#Литературныежанры

Тамара тряслась в ПАЗике по пыльной деревенской дороге. Её подташнивало. Скорей бы уж доехать! Эта же пытка какая-то. Мало того, трясёт, так ещё и пылища – не продохнёшь.
Зря она это всё затеяла. Ох, зря! Не то у неё состояние, чтобы в деревенском доме жить, да ещё и одной. Но решение было принято, большая часть пути уже преодолена, остались какие-то километры…
Решение своё она приняла спонтанно, под воздействием обстоятельств. И сейчас уже была близка к тому, чтобы вернуться назад. Но понимала, что назад пути нет.
Она болела второй год. Врач в последний раз сказал, что лечение пошло на пользу, есть улучшение, но сколько оно продлится, никто не знает. Может, год, а может – и месяц. "С вашим диагнозом всего можно ожидать, чего вы хотите…"
А она ничего и не хотела. Скорей бы уж конец… Разве это жизнь?
С мужем жили в одной квартире, но давно стали чужими. А когда она заболела, так и вовсе отдалились. Евгений, узнав про её диагноз, уже вероятно, в активном поиске находился, чтобы в случае чего долго одному не оставаться. Да и пусть… Любви-то уж давно не было.
А вчера произошло событие, вообще из ряда вон выходящее. Вернувшись после долгого лечения из больницы домой, измотанная и полуживая, она обнаружила в их однокомнатной квартире пьяную компанию. Муж устроил попойку в честь своего отпуска и пригласил на неё всю свою бригаду.
Мат, сигаретный дым, запах спиртного – преследовал её в каждом уголке их небольшой квартиры. Она вышла в парк, долго гуляла. А вернувшись, обнаружила мусор, пустые бутылки и храпящего мужа.
Вечером он проснулся и потянулся за бутылкой, чтобы опохмелиться. Тамара попыталась с ним поговорить, пристыдить его. На что получила грубый отпор и предложение выметаться на все четыре стороны.
– Квартиру завод давал мне. Поняла? Моя жилплощадь, хочу – пью, хочу – отдыхаю! А ты здесь никто.
Действительно, кто я здесь, – думала женщина. Работа у меня не Бог весть какая – держаться за неё точно не стоит. Завтра же напишу заявление и уеду. В деревню уеду, в родительский дом, что стоит пустой уже несколько лет. Хоть спокойно доживу остаток дней, без пьяных скандалов и упреков.
Дом встретил её приветливо. Сердце забилось и заныло в груди… Как давно я здесь не была. После маминых похорон лишь раз приезжала.
Тамара отметила, что за домом присматривали. Вероятно, кто-то из соседей. Иначе он уже давно зарос бы бурьяном и непролазным кустарником.
Ключ оказался на своём обычном месте – под половицей крыльца. Открыв заржавевший, но поддавшийся замок, Тамара вошла в сени. Остановилась. В нос ударил давно забытый запах дерева, сушёной травы, а ещё пыли.
– Ну, здравствуй, дом! – громко проговорила Тамара и в ответ услышала поскрипывание досок. Дом её приветствовал.
Сначала открыть ставни, пустить в дом свет. Затем отдышаться с дороги и, переодевшись, сходить в колодец за водой, чтобы отмыть родной дом.
Тамара так и сделала. Подойдя со стареньким ведёрком к колодцу, встретила соседку Клавдию.
– Не признаю, что-то… Тамар, ты что ль! Ну и ну… Приехала, значит. А мой Николай смотрел за вашим домом. Значит, не зря. Всё ж приехала. Молодец. Ну, заходи вечерком на ужин. Ждать будем.
Тамара отмыла окна, стёрла пыль с мебели, а затем приступила к полу. Тяжёлой тряпкой, не жалея воды, отдраила доски так, что они засияли на солнце. Дом улыбнулся, задышал, наполнился энергией, жизнью.
Ох, и устала же она. Болезнь давала о себе знать, слабость всё время мучила. Она сидела на диване и думала о том, что и печь надо бы протопить, хоть и лето на дворе. Чтобы влага ушла, и дом окончательно ожил от долгого простоя.
А вечером Тамара отправилась к соседям и, рассказывая о своём житье-бытье и узнавая деревенские новости, отлично отужинала нехитрыми угощениями.
– Ты вот что, милая... То, что приехала, конечно, молодец. Здесь тебе завсегда рады – всё же родная деревня! А то, что помирать раньше времени надумала – это не дело! На работу устроишься. Почтальон нам нужен. Деревенька небольшая – враз обежишь. Это как прогулка в удовольствие.
И к Макарихе сходи, пусть травок тебе даст. Попьёшь и забудешь свою хворь. Все болезни ведь от нервов, сама знаешь. А у нас тут – какие нервы? – засмеялась Клавдия.
Добрые они, – думала, засыпая, Тамара. – Как и все здесь…
А утром, проснувшись, почувствовала необъяснимую энергию – что-то делать, творить. Чего с ней не было уже очень давно.
Позавтракала и пошла устраиваться на работу – а что сидеть без дела, да и деньги в хозяйстве не лишние.
Шла по улицам и чувствовала какую-то необъяснимую радость и тепло в душе. Всё ей было здесь знакомо и сердцу мило. А каждый встречный останавливался и, улыбаясь искренне и душевно, желал ей здоровья.
– Здравствуйте! – отвечала им Тамара.
За летом пришла осень. Тамаре очень нравилась её работа. Не спеша, обойти всю деревню, заглянуть в каждый дом, всех увидеть, со всеми поздороваться. Она никак не могла надышаться этим чистым, вкусным воздухом. Тамара успокоилась и чувствовала в душе умиротворение и тихую радость. Даже цвет лица у неё изменился от постоянного пребывания на воздухе – стал сочным, персиковым.
Тамара уже несколько месяцев лечилась отварами, что дала ей Макариха. Неизвестно, помогали они от её болезни или нет, но спать она стала крепко, и аппетит был отменный. Да и чувствовала себя она очень хорошо.
Болезнь отступила. Тамара прожила в родном доме ещё много лет, и была по-своему счастлива. Потому что для счастья много не надо. Тепло родного дома, душевное спокойствие и нужность добрым людям.
А болезнь её действительно была от нервов, как и все другие. Так получается.
С любовью ко всем ваш автор!
Ирина М.

СТАРАЯ, СТАРАЯ СКАЗКА



  Жила-была в городе одном семья, муж, жена, да детей двое, старшему сыну 18 лет недавно исполнилось, и дочка маленькая. И вот решили они встретить новый год на природе, на даче у себя. А дача то у них была далеко-далеко за городом, у самой кромки леса густого. Собрали значит они одежду, продукты и поехали. Поначалу жена хотела и елку в магазине заранее прикупить, но сын сказал: Зачем, срубим на месте, там до лесу два шага, романтика!
  Приехали они в свою избушку, распаковались и тут сын и говорит: Пошли папа в лес елку-красавицу рубить. Отец поначалу попробовал возразить: - Да поздно уж сынок, давай завтра с утра.
  А сын в ответ – Да нет, завтра у нас дел полным полно будет, в хате прибраться, елку наряжать ведь новый год на носу. А сейчас, по свежему да по морозцу, в лес с санями да с топориком за поясом, за елкой новогодней, как в сказке.
И уговорил.
  И отправились они в лес по тропинке кем-то до них протоптанной, мороз, густой сосновый дух, сани сзади по снегу скрипят, скрип – скрип, красота! Красота, то красота, а месяц в небе возьми да и скройся, темно стало, только фонариками и можно путь свой освещать. К тому же ветерок поднялся, следы их быстро заметает. Отец и говорит: сынок, давай возвращаться, бог с ней с елкой, заблудимся мы. Ан поздно! Следов не видать, темно вокруг, хоть глаз выколи, куда идти – неизвестно. Заблудились.
  Отец к сыну и обращается: Ничего сын не бойся, не пропадем. Спички есть, распалим костер, дождемся утра, а засветло по веткам сосен определим стороны света и дорогу домой найдем. Так что доставай топорик, нарубим ветвей для костра.
  А сын ему: погоди отец с топориком, слышу я запах дыма, кто-то здесь есть и костер уж развели.
  И точно, впереди огонек вдруг засветился. Подошли они и видят: На небольшой поляне костер горит, и сидит за ним мужик с густой седой бородой, поленья в огонь подкладывает.
  - Добрый вечер человек хороший, позволь мне с сынишкой погреться у костра твоего, заблудились мы, молвил отец.
  - Садись, коль не шутишь, место всем хватит, мужик в ответ.
  Пришедшие уселись к костру. Так и сидели они долго, грелись, поленья подбрасывали. Ночь, темно, холод кругом, а от пламени свет яркий, и тепло. Красота, говорит сын, костер в лесу в ночь новогоднюю горит ярко, прямо как в сказке, вот только название сейчас позабыл, по телевизору недавно показывали. Ага, вспомнил «12 месяцев» сказка называется.
  – А что это за сказка такая, оборачивается к сыну мужик с бородой.
  - Так ее же по телевизору все время крутят, неужели не видели?
- Так лесник я, все время по лесам своим брожу, смотрю, чтоб порядок был. У меня и телевизора то нет. Расскажи.
  Ну и рассказал сын старику сказку «12 месяцев». Пересказывать мы тут ее не будем, ибо всем она хорошо известна. Мужик слушал внимательно, потом долго молчал и наконец, вымолвил:
  Да, ничего, хорошая сказка, И кто же ее придумал такую?
Да Маршак Самуил Яковлевич, писатель такой детский был, и поэт.
  Да, хороший сказочник, этот ваш Маршак, добрую сказку сочинил, только вот неправда это, конец-то у этой истории другой был!
  Какой истории? – удивился отец, это же сказка!
  - Сказка то сказка, сказал старик, да не совсем.
  Послушайте, я лесник, и отец мой был лесником, и дед. Династия! И у нас в роду от отца к сыну передавалась эта история, но с условием: - никому постороннему не рассказывать. Тайна! Ну а теперь можно, теперь чего уж, усмехнулся рассказчик в бороду. Раз уж у вас по телевизору это показывают, значит никакая это уже не тайна. Видать кто-то из рода моего людям рассказал, а то как бы ваш сказочник Маршак прознал. А суть в том, что мой далекий пращур как раз и был тем бравым солдатом, который шинель на падчерицу набросил. Он-то все потом и рассказал, как оно было. В вашей сказке, конец хороший, а на самом деле… На самом деле, когда королева колечко-то бросила, а падчерица свой стих-заклинание произнесла, полынья образовалась. Королева со свитой оказывается на льду озера небольшого стояли, за глубоким снегом не видать было, а тут весна внезапная, и полынья, и ухнула туда королева и утонула мгновенно вместе с большей частью свиты своей, упокой господи их души, госпожа Гофмайстерина тоже там была. Послы иностранные этого не видели, они тут же и ускакали, когда все началось. Озеро проснулось, вода талая везде, ручьи мчатся, промоины образовываются, как спасаться непонятно. Взмолилась тут челядь дворцовая, в ноги упали падчерице, спаси нас Христа ради кричат, погибнем мы все здесь, а ты, видать, с месяцами-колдунами дружбу водишь, попроси ты их нас выручить, а мы уж в долгу не останемся, королевой тебя объявим.
  - Какой королевой? – удивилась девочка, что вы такое говорите?
  - А такой! Нам без королевы возвращаться никак нельзя, народ взбунтуется, куда это вы королеву подевали, скажут, сгубили, должно быть, христопродавцы-охальники, и не сносить нам головы.
  - Так ведь не признают меня!
  - Признают, мы уж позаботимся. Возрастом и ростом вы одинаковы, да и ликом схожи, простые люди королеву-то толком не видели, она во дворце в основном сидела, на люди не показывалась. И ты в лесу жила, тебя не видел никто.
  - Как никто? А родственники мои, мачеха с сестрой? Они то меня знают и ненавидят, они все и расскажут.
  - Да мы их к ногтю сей же час, ведьм окаянных, - завопила тут челядь дворцовая. Схватили они мачеху с дочкой за руки за ноги да в полынью и побросали, только пузыри пошли, падчерица и возразить ничего не успела.
  - Ну вот, дело и сделано. Соглашайся, мы тебя все слезно просим, наша-то королева взбалмошной была, прости господи о покойниках так говорить, все головы рубить грозилась, дела все запустила, а ты видать девка сметливая и порядочная, при тебе лучше будет, а мы уж тебе подсобим.
   Ну и уговорили. А дальше все как у вас в сказке – доставили братья месяцы падчерицу во дворец, и стала она править, но уже по новому. Своим первым советником ученого профессора сделала, его все и слушались. Ну а солдата в благодарность главным лесничим назначила. Тут и сказке конец.
  Отец и сын под убаюкивающий говор лесника не заметили, как заснули. Когда проснулись, лесник исчез, только костер догорал. А может лесника и вовсе не было, может костер сами отец с сыном и развели, а лесник им только привидился, кто знает тайны предновогодней ночи? Срубили они в лесу красавицу-елку, уложили ее на сани и свезли домой в избушку. С тем и новый год встретили. Никому они не рассказали эту историю, только сами иногда ее вспоминали, и уже не знали, было это или нет, верить или нет. А Вы читатель как думаете?
из сети

- Да, мама, хорошо! – Маша со вздохом опустила телефон.
День не задался с самого начала, а звонок матери стал последней каплей.
Маша смотрела на проспект за окном рабочего кабинета и вместо оживленной улицы видела картинки из своей жизни.
Вот ей четыре года, и она сидит на качелях на даче. На руках самая любимая Даша – кукла, которую подарили бабушка с дедом. Возле крутится младшая сестра.
- «Отдай мне! Я хочу!»
Очень не хочется отдавать любимицу, страшно. Не первая игрушка, от которой мало что останется после того, как Лерочка поиграет.
- А давай вместе поиграем, и я тебя покачаю на качелях?
Лера ничего не хочет слушать и через секунду начинает рыдать, искоса поглядывая на веранду, где мама варит варенье и добавляя громкости.
Маша уже знает, что будет. И точно, вон уже бежит от крыльца мама на рев сестры.
- Немедленно отдай куклу сестре, тебе что, жалко?!
Вот ей десять, и она рыдает над испорченными тетрадями с домашним заданием. Все залито чаем, кружку с которым младшая Лера принесла в комнату и со смехом вылила на стол.
- Что ты рыдаешь? Ничего страшного, напишешь снова! Лерочка, идем со мной на кухню, я еще тебе чай сделаю и тортик там остался.
Вот ей шестнадцать, и ей очень нравится мальчик из параллельного класса. Даже смотреть в его сторону страшно, не то что заговорить. На школьном крыльце звонкий голосок:
- Машка, вон твой обожаемый идет, лови, пока не увели! Ты ж та еще красотка, найдутся и посимпатичнее.
Вот ей семнадцать, и она выпускница. На вручение аттестата пришли бабушка и дед. Бабушка же заказала ей платье и купила туфельки. Первые золотые сережки – подарок от самых родных и любимых. Отца уже не было, а мама улетела с Лерой на море.
- Не самое важное событие, сколько еще таких будет.
Вот ей двадцать, и у нее сессия. Теперь она не живет с мамой. Год назад ушел из жизни дед и парализовало бабушку. Этот год прошел в темноте бесконечной гонки и мысли: «как все успеть?». Она справляется. Спасибо соседке, помогает присмотреть за бабушкой, когда та остается одна на пару часов. В университете вошли в положение и разрешили сдавать экзамены досрочно или с другими группами. Маше не сложно помыть, покормить, сделать массаж, только все время хочется спать. Времени на учебу остается мало и приходится сидеть с учебниками по ночам. Но главное, что бабушке лучше, почти вернулась речь и снова звучит родной голос.
- Машенька, отдохни, детка, совсем ты со мной замучалась.
- Ну что ты, бабуль, все хорошо.
Наконец-то! Защита диплома. Она смогла, справилась.
- Мама, ты можешь побыть с бабушкой завтра? У меня защита диплома. Или Лера пусть приедет. Я постараюсь побыстрее.
- Нет, у нас свои планы, как-нибудь разберешься сама.
Конечно, разберется. Куда денется.
продолжение следует...

И вот ей двадцать четыре. Неделю, как не стало самого родного человека. Организация похорон, поминки, люди – все как в тумане. Мамы с Лерой не было – они вернулись из отпуска только вчера. Маша догадывается, почему звонила мама и понимала, насколько тяжелым будет разговор.
- Ничего, бабулечка, я все помню. Все-все, что ты говорила. Что я красивая, умная, сильная…, что я все смогу.
- Ну что ж, Маша, надеюсь все прошло как надо? Все было организовано как положено?
Ну откуда Маше знать, как положено? Что-то подсказали соседки, что-то вспомнила сама, как было, когда хоронили дедушку. Очень помогли люди из ритуальной службы. Видели, что девушка совсем молодая, черная от горя, но пытается держаться, а рядом никого из родных.
- Да, мама.
- Ну и хорошо. Я собственно, почему приехала. Ты вещи свои когда вывезешь? У Лерочки свадьба через месяц. Нужно еще так много успеть. Ремонт, мебель, аж голова кругом. Хорошо, что у родителей были сбережения, теперь на все должно хватить.
- Подожди, мама, почему я должна вывезти свои вещи и куда?
- Ну откуда мне знать – куда? Придумаешь. В этой квартире будет жить Лера с мужем. Хорошо, что места здесь много, дети пойдут – будет, где разгуляться. Дачей займемся позже, сейчас много других дел.
- То есть вы уже все решили? А я?
- А что ты? Ну пора уже, Маша, становится самостоятельной! У тебя даже молодого человека нет. Вот и займись уже собой наконец.
- Я обязательно последую твоему совету, мама. Позже. Тем более, что так хотела и бабушка. А пока хочу тебе кое-что показать.
Маша достала тонкую папку с документами и положила перед матерью.
- Что это?
- Это документы на квартиру, дачу и банковский счет.
- Молодец! Все приготовила, мне не придется искать.
Мать открыла папку и через минуту краски сбежали с ее лица.
- Это невозможно! Как ты могла? Что ты сделала?
- Это не я, это бабушка и дед. Ты разве ничего не знала? Завещание было оформлено, когда мне исполнилось семнадцать, сразу после выпускного, тогда же и дарственная на квартиру и дачу.
- И ты все знала?!
- Нет, не совсем, бабушка сказала мне про завещание перед смертью. А про недвижимость - конечно. И папа знал. Он давал согласие.
- Ну знаешь… Впрочем, ничего страшного, просто переоформишь все на сестру и все.
- Нет.
- В смысле? Ты что, отказываешься? Это возмутительно. Она твоя сестра! Твоя семья!
- Моя семья? Возможно. Но я обещала бабушке, что все останется так, как решила она и дед.
- Или ты делаешь так, как сказала я, или забудь, что у тебя есть семья!
- Ну что ж. Я на память никогда не жаловалась, но тут сильно постараюсь.
Людмила Леонидовна Лаврова

С появлением в доме отчима Маша переехала на дачу.
-  Он хороший человек, - с вроде виноватой улыбкой говорила мама, но в глазах её не было ни грамма вины. Было только счастье.
"Может и хороший, но жить с чужим мужиком в одной квартире я не хочу", - Маша совсем не хотела устраивать разборки с мамой, - Мам, я так рада за тебя, ты не против, я на даче поживу? Там свежий воздух, да и работа сейчас на удалёнке.
Мама вздохнула, будто расстроена, но Маше показалось, что это было верное решение.
Старая дача была недалеко от города, это была дедушкина дача. Здесь многое было сделано его руками, и Маша впервые за много дней ощутила себя дома.
Деда Маша очень любила. Отца она не помнила, он ушел почти сразу после ее рождения. Дед заменил ей и папу, и даже немного маму, потому что мама носилась по командировкам - деньги зарабатывала.
Вот эту картинку, висящую на даче, где обнялись два медведя, дедушка выпилил из дерева к Машкиному дню рождения:
- Большой медведь - это я, а маленький - ты, вот так они обнимаются! - дед обнял внучку и поцеловал.
- Ну деда, борода колючая, - засмеялась тогда радостно Маша.
Только с дедом Маша себя чувствовала любимой и нужной.
- Деда, скажи, ты меня не бросишь? Со мной будешь?, - трогая его небритые щёки и бороду своими нежными детскими ручками, пытала его Машка.
А однажды она с ужасом спросила у него:
- Деда, представляешь, а у Тани дедушка умер. А ты что, тоже умрёшь? Я что, без тебя что-ли буду жить? Совсем-совсем одинокая?
- Ах ты моя Маняша, моя ты любимая, - дед посадил внучку на колени и грустно вздохнул, - понимаешь ... Ну я пока умирать не собираюсь.
А ты помнишь, как я тебе рассказывал, что закон такой есть? Что ничто никуда не исчезает и ниоткуда не возникает
Так вот, люди, когда умирают, они не исчезают совсем. Просто они уже не могут жить в этом мире и уходят в другой. Давай мы с тобой договоримся: я тебе оттуда знак подам, что я рядом. И ты будешь чувствовать, что я не исчез! Договорились?
- Договорились, - зачарованно глядя на деда, произнесла маленькая Маша, - А какой знак?
- Ну, какой смогу, - сделав весёлое лицо, усмехнулся дедушка, - Но ты сразу поймёшь, что это я.
- Правда?- обрадовалась Маша, - Ты обещаешь?
- Конечно обещаю, Маняша моя, - дед схватил её в охапку, - Я разве тебя когда-нибудь обманывал?
"Нет, не обманывал", - Маша явственно вспомнила деда, его улыбку, колючую бороду и его добрые глаза.
"Не обманывал, только знак не подал, видно пока не смог", - грустно улыбнулась Маша.
Ночью позвонила мама:
- Машут, у тебя всё хорошо?,- и не дожидаясь ответа продолжила, - Мы в такси, горящую путёвку купили, едем на неделю отдохнуть. Представляешь, мне кажется, что я утюг не выключила. Собирались по-бешеному. Заедешь домой утром, ладно?
- Ладно, мам, - Маша бросила взгляд на часы - три часа ночи!, - хорошо вам отдохнуть.
Рано утром она уехала на квартиру, решила поработать там.
После обеда вдруг позвонила сторожиха с дачи:
- Маш, ты где? В доме?- голос у нее был испуганный.
- Нет, в городе, в квартире, - Маша даже растерялась,- А что-то случилось?
- А я и не видела, как ты уехала, думала, в доме ты,- сторожиха тараторила как заведённая, - А на крыльце твоём псина страшная с утра воет, жуть одна. Морда страшная, сын полез было через забор, посмотреть в чем дело, дак испугался, псина лает, а зубищи такие! Ужас!
"О боже, не одно, так другое",- подумала Маша и пообещала сторожихе скоро приехать.
На крыльце и правда сидел невообразимо уморительный пёс и внимательно смотрел, как Маша парковала машину.
- Ну что, в дом-то ты меня пустишь?- тихо спросила она пса, и он тотчас же посторонился, словно понял.
Но в дом вошёл сразу же следом за ней. Она хотела возмутиться такой наглости, но что-то её остановило. Этот смешной, лохматый, как медведь, бородатый несуразный пёс лёг у двери на коврик, всем своим видом показывая, что он охраняет её.
- Ты зачем пришёл ко мне, медведь ты лохматый?,- весело спросила она пса, и тот вдруг встал и тихо,  солидно гавкнул.
И вдруг невероятная догадка пришла ей в голову:
- Ты что, Мишка-Медведь? Ты от деда мне что ли привет пришёл передать? Это что, знак? Знак обещанный?
Она присела перед ним на корточки, а пёс подошёл и положил ей лохматые лапы на плечи, уткнувшись бородатой мордой ей в плечо.
И она заплакала. Пёс лизал её в щёку, колол её своей патлатой бородкой, а она плакала от счастья, обнимая его, своего Мишку-Медведя.
Не обманул дедушка, подал знак, да ещё и защитника прислал. Значит, теперь всё будет хорошо.
из сети

Однажды...



Я расскажу тебе как это будет.
Однажды паутинки дорог обязательно сойдутся в одной точке и ваши глаза встретятся. Прямо в разгар горячей войны, что полыхает внутри вас обоих.
Не будет амуров в кружевах, будет чума и падающие снаряды. Его не испугает ни твоя сила, ни твоя ядовитость, ни твоя броня. А сложность и недоступность лишь разожгут азарт в крови. Он будет такой же как и ты — внешне сдержанный, хладнокровный, уверенный в себе, а внутри — страстный, огненный, адский; с глубокими шрамами, что змеятся под теплой кожей.
Вы вычислите друг друга по грозным взглядом исподлобья, по Вселенным внутри, в которые закрыта дверь простым смертным. По неприступности, по душам, что изорваны болью прошлых потерь и напитаны достаточным опытом, чтобы впредь жить под коркой льда, никому не оказывая доверия, не открываясь.
Вы будете на равных.
С первой дуэли глаз ты поймешь, что вы — одной породы, ты можешь обороняться и язвить сколько хочешь; кидать колкие фразы, резать безразличием, уходить, путая след — он найдет тебя повсюду, потому, что уже решил для себя, что ты его. А такие как он решений не меняют.
Он не только не отступит, но и даст тебе это прочувствовать, а со временем добьется невозможного — твое сердце, давно обмороженное болью — начнет предательски подтаивать. Но это не обернется для тебя губительным ударом по беззащитным местам, ибо он — честь и принципы, что в крови и не требуют оказательств.
Тебе будет сложно с ним, как и ему с тобой. Но однажды истины, которые вы собирали по крупицам каждый на своих дорогах, разом сложатся в единый пазл. Тогда две Вселенные
соприкоснутся и вас свяжет по рукам и ногам невидимыми цепями.
Это будет красиво и искренне, когда поступки достойны, а разговоры —
начистоту.
Однажды ты переродишься и воскреснешь в его руках. Ибо ты — крест и орден, а он тот, кто выдержит вес любого креста. Рядом с ним ты забудешь, что такое предательство и боль, потому, что его слово это ответственность и закон, а твоя честь дороже собственной.
Ты будешь единственной, кому будет позволено все, ради кого он переступит через себя и встанет стеной против остального мира, положив это в основу всего. Не жди от него клятв в верности и громких признаний, сотрясающих воздух. Он — тихие поступки и немая преданность, возведенная в абсолют. Он —ответственность за тебя, нерушимые принципы, надежность во всем и характер как сталь. Ты будешь восхищать его силой и мудростью. Он будет горд, что ты — его. Две изголодавшихся по преданности души сойдутся в равном
желании взять у друг друга все и отдать друг другу все.
Ты подашь ему свою ладонь и никогда не пожалеешь об этом.
Однажды ты узнаешь его. По зову сердца.
SEVINC/Лия Русс

Доктор Фрейд заплакал однажды...



Он уже был очень старенький. И умирал от тяжелой болезни. К власти пришли нацисты. Сестры Фрейда погибли в концлагере, а его книги публично сжигали на площадях.
Он все потерял: дом, практику, свою библиотеку и старинные статуэтки, которые всю жизнь собирал. Только двух собачек-пекинесов смог спасти. Но он не поэтому заплакал. Может быть, первый раз в жизни слезы потекли у него...
...Он заплакал, когда ступил на бархатную ковровую дорожку, по которой когда-то шел Наполеон Бонапарт. Эту дорожку для него приказала постелить Мария Бонапарт, правнучка императора.
Она спасла Фрейда от смерти в концлагере; выкупила его у фашистов. Пришла к Геббельсу и предложила выкупить старенького доктора; его не выпускали из Австрии.
Его бы просто отправили в концлагерь и убили. Как всех. Геббельс засмеялся и сказал, что он возьмет за дряхлого еврея два замка принцессы. У нее было два замка. Не меньше! Отдавайте мне свои замки, а я вам отдам этого никчемного старика- еврея. Или мы из него абажур сделаем на память.
Мария Бонапарт и отдала. Подавитесь. И добавила: "Имя мое у меня отнять вы не можете. Я Бонапарт. И за Учителя я все отдам!".
Над ней смеялись. Как это можно - за смертельно больного старика отдать свои дома? Это точно ненормальная принцесса. Недаром она у Фрейда лечилась и училась!
Старенький доктор ступил на красную императорскую дорожку, когда приехал.
По его лицу текли слезы. А принцесса Мария с мужем Георгом стояли с цветами и встречали его. И музыка играла. Победная музыка. Потому что добро победило.
Любовь победила. На этот раз победа осталась за Бонапартами. А Геббельсу замки счастья не принесли - пришлось ему самоубиться вместе со всей семьей, когда Добро снова победило.
И это история про любовь, когда все отдают. Потому что любовь - великая сила.
Она сильнее, чем сексуальные инстинкты. Это вообще другое - когда за врача и учителя все отдают. За дряхлого старичка, смертельно больного. И остаются человеком...
️ Анна Кирьянова

Фамильный дар



Ромка был обычном средним учеником обычной средней школы в совершенно обычном среднем городе. У него был только один талант: никому не мешается, и ладно. В дневнике — тройки, в спорте — шестые и седьмые места. Среди девчонок Ромка считался малосольным огурцом: и ни туда и ни сюда — короче говоря, на любителя. Никто не пророчил ему успехов, да и сам он особо ни к чему не стремился. Перемены в судьбе мальчишки начались в четырнадцать лет, когда по закону Ромку обязали получить паспорт.
«Ну паспорт и паспорт», — подумала вся семья. И только бабушка, приехавшая ради такого повода из своего очень загородного имения, отнеслась к событию серьёзно.
— Ты уже придумал, как будешь подписываться? — строго спросила за обедом женщина у лениво жующего Ромки.
Тот кивнул и, взяв салфетку, поставил на ней какую-то малопонятную закорючку.
— Это ещё что? — брезгливо отодвинула салфетку бабка. — В твоих жилах течёт дворянская кровь! А с такой подписью тебя даже куры уважать не будут. Я передам тебе нашу фамильную подпись!
— Мам, да какая фамильная подпись? Какие куры? Какая дворянская кровь? — устало произнёс отец Ромки.
— Цыц, плебей! Если бы не аппендицит, который мне выреза́ли, когда ты получал паспорт, всё бы было иначе! Подпись — это всё, что осталось у нашей семьи с царских времен. Нерушимое наследие! Я его научу.
Бабку было не переубедить, да никто особо и не пытался. Потянулись долгие вечера за занятиями.
Ромка до крови стер пальцы, десятки блокнотов сожрали литры чернил, прежде чем бабка удовлетворенно кивнула и, собрав свой чемодан, сказала:
— Вот теперь можешь получать свой документ. — И уехала на первой электричке.
Никто не придал значения этому стариковскому чудачеству, пока Ромка не поставил подпись в документе.
— Ничего себе, — выкатила глаза паспортистка, разглядывая идеальные буквы и кучерявые вензеля.
— Что-то не так? — заволновался Ромка.
— Я пятнадцать лет выдаю паспорта и никогда не видела ничего прекрасней. Алка, поди сюда скорее, смотри, — женщина протянула паспорт дрожащими руками, словно держа огонь Прометея. — Ох, мама дорогая, да у меня сейчас…
Паспортистка не договорила, взглянув на юные уши Ромки, которым не положено было слышать подобные откровения.
— А загранник тебе не нужен случайно? — спросила с надеждой Алка у Ромки, но тот недоумевающе помотал головой.
Этот случай был весьма необычным и заставил мальчишку почувствовать странную силу внутри себя. Подпись, которую передала ему бабушка, и правда имела некий вес. Но нужно было убедиться, что паспортистки не свихнулись на своей работе. Возможность вскоре представилась.
Через два дня на уроке русского языка весь класс Ромки попал на сочинение. Бедный словарный запас и слабая грамматика никуда не делись — Ромка, как обычно, выдал работу на крепкую 3/3, но в этот раз в конце текста он поставил подпись.
Вечером у учительницы случился когнитивный диссонанс. Мозг, выработанные годами принципы, профессиональная честь — всё твердило о том, что надо влепить трояк. Но руки не слушались. Учительница смотрела на подпись, и ей казалось, что, поставив тройку, она подпишет себе смертный приговор.
На следующий день Ромке вернули тетрадь, где он обнаружил малознакомую ему оценку 5/4. Причем четверка изначально была пятеркой. Учительница сама исправила все ошибки школьника, но так и не смогла побороть совесть и поставить ему высший балл.
продолжение следует...

Это взбудоражило парня. Родители, не привыкшие к успехам сына, закатили по такому поводу праздник.
С тех пор Ромка стал подписывать всё: от сочинений по литературе до контрольных работ по химии. Через неделю родителей Ромы вызвали к директору, где несколько учителей в ультимативной форме потребовали, чтобы мальчик прекратил на них давить своим автографом. Русичка и вовсе начала ходить к школьному психологу, который не ожидал такого интереса к своей персоне и начал изучать собственную специальность.
И Ромка прекратил — вплоть до выпускных экзаменов, на которых сорвал куш в виде четверок по основным предметам.
В армии Ромку назначили писарем. Правда, это был первый в мире писарь, которому требовался еще один писарь. Сам Ромка ничего не писал. Его куриный почерк не могли разобрать ни в одном военном ведомстве. Он лишь подписывал документы за замполитом, который являлся его однофамильцем. После демобилизации Ромки уволился и подполковник.
Чем старше становился Ромка, тем чаще ему приходилось пользоваться подписью, и тем больше она влияла на его судьбу.
Когда Ромкин друг женился, а сам Ромка выступал в роли свидетеля, церемонию пришлось отменить. Невеста, увидев Ромкину подпись, поняла, что не сможет жить спокойно, если у её мужа не будет такой же. Пришлось менять мужа.
Но это было не последнее выступление Ромки в качестве свидетеля. Как-то раз его остановил наряд дорожной полиции и попросил быть понятым при задержании одного весьма подозрительного водителя. Ромка поставил подпись при досмотре машины и с тех пор не вылезал из судов. Среди стражей порядка он стал знаменитым. Ему часто звонили и приглашали принять участие в рейдах и досмотрах, а также звали поучаствовать в заседаниях присяжным, поручителем, а иногда и обвинителем. Денег, правда, не платили, но небольшой блат у него был.
С поиском работы оказалось немного сложнее. Электронное резюме Романа особо не впечатляло. Парень поленился в свое время получить какое-либо профессиональное образование, уникальных навыков не имел, и всё, что ему удалось найти, — это профессии грузчика, промоутера, кочегара и официанта.
Казалось, что фарт закончился и дворянская подпись потеряла свою власть, пока новоиспеченный грузчик винно-водочного комбината не пришёл расписываться за первую зарплату.
Квиток этот принесли хозяину производства, и уже через неделю с конвейера сошла первая бутылка элитной водки «Дворянская», подписанная Ромой, который играл роль того самого дворянина. Он сдал подпись в аренду на год, а иногда выезжал на презентации и лично подписывал подарочные экземпляры для высокопоставленных чинов.
Слава парня росла. Владелец комбината решил не останавливаться на напитках и предложил Роману стать генеральным директором. Ему купили самый дорогой Паркер, шикарный костюм и стали отправлять на все самые важные встречи для солидности.
Со временем выяснилось, что у хозяина серьёзные проблемы с налогами, и как-то раз в дверь кабинета Ромы постучались люди в погонах. На всех «грязных» документах присутствовала его подпись, и Роме хотели нарисовать срок, от которого его спасли связи в судах и органах.
После разбирательств и амнистии Ромой заинтересовались более серьёзные структуры и предложили ставить подпись на бумагах более широкого значения. Отныне через его руки проходили документы, решающие судьбы тысяч людей и предприятий. Роман стал важным человеком, но по-прежнему писал слово «бесплатный» через «з», а слово «будущий» с суффиксами «-у» и «-ющ».
И вот, на пике славы, когда Роме предстояло занять самую важную должность в его жизни, ему сказали «нет».
«Да вы с ума сошли?! Я понимаю, что красиво написано, понимаю, что произведение искусства, понимаю, что факсимиле оценивается в десятки тысяч долларов, но мы не будем ставить посла с фамилией Жопин. Гоните его в шею».
Так у Ромы всё и закончилось. Карьера стремительно пошла вниз, его стали забывать и больше не просили подписать ничего важного. Деньги кончались, руки опускались, а длинная белая полоса всё больше приобретала оттенки серого, а позже и черного, пока однажды Рома не решил найти корни своей фамилии. Перерыв немало архивов и подробно изучив семейное древо, Рома узнал, что бабка действительно не обманула. Его предки принадлежали к почетном дворянскому роду, а его родственники расселились по всему миру. Проведя еще немало исследований, Рома нашел своего пятиюродного дядю, который жил во Франции и владел небольшим швейным производством.
Связавшись с родственником, Рома показал ему фамильную подпись. Как оказалось, Рома был последним из своего рода, кто унаследовал этот навык. Дядя так восхитился красотой автографа, что пригласил племянника и его жену в гости, где и предложил выпустить новый бренд с подписью вместо эмблемы.
Надо ли говорить, что дела пошли в гору?
️ Александр Райн

Александрит

Игорь вздрогнул от громкого звука.  Ну кто то уже поправит эту проклятую дверь. В крытом мясном рынке входная дверь бухала с оглушительным треском. Раньше ребята из колбасного магазина  подложили между створками кожаную прокладку. Но она ,то ли со временем стёрлась  ,то ли ее вообще кто то стащил. Вроде пора было уже привыкнуть к дверной канонаде , но у Игоря не получалось. Вот и сейчас отвлекаясь на звук он промахнулся . Топор прошел в нескольких сантиметрах от намеченной цели , и кусок мяса от удара с плахи упал на пол. На пол ! А сегодня на улице слякоть и грязь.  Вот незадача. Мурчале что ли дать , ошивается же где то рядом. Но рядом оказалась вчерашняя бабушка. В тот раз она перебрала все мясные кусочки , но так  ничего и не купила. Столкнувшись с ней взглядом ,Игорь сам не зная почему , улыбнулся и протянул кусок бабушке.
 - Берите , немного испачкался , но можно же вымыть. Берите , берите здесь почти кило.
 Почему то смущаясь он фартуком вытер мясное яблочко , запаковал его в бумагу и протянул бабушке.
 - Меня зовут Кира Сергеевна , бабушка взяла свёрток и взглянула прямо в глаза Игорю.
 - Большое спасибо! Но и для вас у меня есть подарок.  Кира ,не долго роясь в сумочке ,достала небольшой камешек и протянула его Игорю. Слегка зеленоватый и немного мутный он не производил впечатления. Внутри была небольшая трещинка или инородное включение.
 - Колечко было золотое , но сын сдал его в скупку , золото приняли , а камень вынули. Говорят ничего не стоит.  А ведь мой покойный муж берег и очень ценил его . С Урала привез его  еще прадед. Говорил два их было , каждому из   братьев досталось . Сначала не стало Павла а потом и мой Ванечка почил.
 -  А у вас глаза хорошие, я вчера ещё увидела. Берите этот камень и спасибо за мякоть , а то мои зубы совсем уже редкие стали , тяжело мне жевать.
 Дверь за старушкой удивительно мягко закрылась , Игорь положил подарок в карман брюк и занялся дальнейшей разделкой туши. Несколько раз он вынимал камешек из кармана и разглядывал его со всех сторон , но ничего интересного не увидел.
 Да что же это! Сегодня столько порванных купюр, Игорь отложил уже третью банкноту в сторону. Они что все сговорились. Перед ним возвышалась горка мятых денег, а некоторые были ещё и порванные. Тяжело вздохнув он поднялся из за стола взял прозрачный скотч , и включил настольную лампу. Работа требовала определенной сноровки , банкноты были порваны в нескольких местах. Подвинув лампу ближе он увидел красный огонёк в ворохе денег.
 Это был сегодняшний камень. Но из невзрачного зелёного он превратился в огненно красный. Так и переливался в руках под светом лампы. Игорь затаив дыхание смотрел на красные язычки пламени.
  Иван Кутерьма ,ворча ,все дальше продвигался в штольне . Скоро стало совсем узко плечам , но впереди еле еле , на грани видимости , блестел красным цветом огонёк. В свете факела огонек таинственно мерцал и переливался. Вот он уже в руках , хорошо что  ему каторгу заменили работой на каменоломнях. Здесь же так много всякого интересного.
 Бригадир землекопов вертел в руках зеленоватый камень и недоверчиво слушал рассказ шахтера.
 - Иван Никифорович да точно горел красным , видно же было издалека. Я еще факелом посветил .
 Не говоря ни слова ,Иван Никифорович зашёл в кладовую и зажёг шахтерский фонарь.
 В темноте , ярким красным цветом горел таинственный камень. От красных язычков пламени хотелось подуть на пальцы.
 Такой не стыдно и царю подарить, Давыдов рассматривал камень со всех сторон. Выйдя с ним на солнечный свет и вернувшись в темные сени .
 А назовем мы его как и царя. Александрит  будет , так я сказал...
️ Сергей Сытый

Что беда приходит не одна, Иван слышал. Одно дело слышать, другое – когда к тебе приходит. Сначала деда парализовало, а у того из родственников лишь внук, который по две смены с завода не выходит.
А живёт дед на окраине города в старом-престаром доме, родовом гнезде. Правда, от гнезда того в жилом состоянии одна комната с печкой осталась. Вот дед там и ютится. Внук всё уговаривал к нему в квартиру трёхкомнатную перебираться. Квартира новая и с ипотекой только что рассчитался.
Уговорил бы, но пришла беда более страшная – у сыночка рак крови обнаружили. Его Кирюша, которому недавно четыре года исполнилось, может умереть. И лишь в Израиле лечат эту болезнь. Нет, лечат-то везде. Вот только успехов в этом лечение лишь их профессора достигли. Стоит это сто тысяч долларов – семь миллионов рублей. И негде эти деньги взять.
- Ваня, ну что делать? – на него смотрели красные от слёз глаза жены.
- Я нашёл покупателя на квартиру, - голос мужа был твёрд. – За два миллиона рублей. Сейчас лето, поживём у деда.
- Нам нужно семь.
- К Юрке пойду.
- У него и без нас проблемы.
- Знаю, - стал одеваться. – Больше идти некуда.
***
Юрка – друг, вместе воевали в Южной Осетии. Сейчас у него свой бизнес, Ивана сколько раз звал присоединиться. Но для Вани завод родным стал. Там всё честно и понятно: сколько заработал – столько и получил. А в бизнесе этом всё как-то мутно и неопределённо. К тому же в последнее время у друга-бизнесмена проблемы начались. И крупные, похоже.
***
- А где твои? – Иван с удивлением оглядел опустевший коттедж друга, остановил взгляд на бутылке водке на столе.
- Отправил я их за границу, опасно им здесь оставаться, - тот подошёл к шкафу, достал ещё одну рюмку, налил водки. – Всё у меня рушится – душат конкуренты. Вот коттедж заложил. Пытаюсь выкарабкаться, но, чувствую, не дадут. Давай, выпьем!
Выпили, к закуске не притронулись оба. Юрий посмотрел на бледное лицо друга:
- А у тебя что? Убитый ты какой-то.
Иван зажал голову руками, пытаясь справиться с подкатившим к горлу комком, помотал головой.
- Рассказывай! – потребовал друг.
- У Кирюхи рак крови.
- Ты что? А врачи что говорят?
- Нужна операция в Израиле, в течение месяца-двух. Затем болезнь перейдёт в другую стадию, из которой нет возврата. Да, только цены у них там заоблачные. Квартиру продал, но даже половины сумму не набрал.
Юрка немного продумал, затем тряханул лежащий рядом пакет, из которого на стол выпала булка хлеба и сыр. Шатающейся походкой подошёл к шифоньеру. Несколько минут там повозился.
Вернулся, поставил пакет на стол и пододвинул к Ивану:
- Возьми, здесь пять миллионов рублей. Больше у меня нет… совсем.
- Юрка, ты что? Я не могу взять.
- Помнишь, как ты меня раненого три километра тащил?
- А ты меня от снайпера спас.
- Так неужели деньги дороже нашей дружбы? – Юрка улыбнулся. - Бери!
- А как же ты?
- Пойду к тебе на завод.
продолжение следует...

Уже неделю жена с сыном в израильской клинике. Звонил, сказала – операция прошла удачно. Через три недели выпишут.
Сегодня на заводе получка. Вернулся в полуразрушенный дом к деду. Тот неподвижно лежал на кровати. Иван прислушался: дышит!
Пошёл на кухню готовить обед. Пока варился суп, набрал номер телефона друга.
- Привет, Юра! Как у тебя?
- Плохо! Через десять дней суд. Меня признают банкротом. Продал «Лексус» - выдал рабочим зарплату. С этой волокитой денег им ещё месяца два не видать. Взял Ладу-Калину, пробег – сто тысяч, но ещё ездит. А у тебя как?
Ответить Иван не успел:
- Ваня! – послышался тихий голос деда.
- Извини! – крикнул в трубку и бросился к постели.
- Внучок, - старик ели шевелил губами, – умираю я.
- Ты что дед?
- Похорони меня по нормальному.
- Да ты что, в самом деле! Сейчас есть будем.
- Слушай меня, внучок! Плохим я был дедом, и отец твой от пьянки умер, и все предки твои до шестого колена были непутёвыми. А в седьмом колене твой дед был колдуном – это он проклял всех нас. Сходи на старое кладбище, найди его могилку. Попроси прощения за меня и отца своего. Ваня – это моя последняя просьба.
- Дед, а как найти его могилу?
- Не знаю я, - на лице старика появились слёзы. – Об этом меня мой дед, умирая, просил. Но я так и не нашёл. Может, и нет уже его могилки. Фамилия его такая же, как и наша - Чернов, а звали – Андрей… Прощай, внучок!
Тело старика дёрнулось и застыло.
Из ступора вывел звонок телефона:
- Ваня, что у тебя случилось? – раздался взволнованный голос друга.
- Дед умер.
***
Похоронил деда на новом кладбище. Похоронил достойно и поминки достойные справил.
Жена с сыном за границей. Один в пустынном доме. И конечно, мысли разные в голову лезут – про отца, про деда и про того прадеда в седьмом колене.
Собрался и пошёл на старое кладбище.
***
Кладбище огромное – два века на нём жители города хоронили своих умерших предков. Рядом церквушка ветхая. Где искать этого прадеда? Могилки все заросшие, что написано на надгробьях – не разберёшь. Да, и самих надгробий раз-два и обчёлся.
Долго ходил, уже на другую сторону кладбища вышел. Сел на большой камень. Что делать? И тут увидел на камне том буквы высеченные. Встал, пригляделся. Буквы странные, но разобрал: «Чернов Андрей», а ниже дата 1833 – 1899 год.
Словно, кто-то привёл его к этой могилке. Огляделся:
«Надо к церквушке сходить, лопату попросить. Вон мужики, какие-то идут, спрошу дорогу».
Подошли двое мужчин:
- Что земляк, могилку родственника нашёл? – кивнул один на камень.
- Да, прапрадеда.
Второй присел на корточки, присмотрелся к надписи:
- По-моему, ты пару-тройку «пра» пропустил.
- Что ж ты о могилке своего родственника позабыл? – улыбнулся первый.
- Мужики, что-то я не понял – вы о чём?
- Что с могилкой делать будем?
- Помочь хотите? - обрадовался Иван.
- Дошло.
- А что вы можете сделать?
- Хоть обелиск – лишь бы у тебя деньги были.
- Оградку сделаете?
- Да, прямо сегодня.
- Сколько?
- Плохенькую за пять, получше – десять.
У Ивана было десять тысяч и какая-то мелочь.
- За десять, - немного подумав, махнул он головой.
- Уже едем, - старший достал телефон и что-то крикнул в него.
продолжени следует...

К вечеру, вокруг камня стояла свежевыкрашенная оградка. Пока её варили, Иван успел вскопать землю. Рабочие ушли.
- Дед Андрей, прости моего отца и деда! – произнёс Иван в сторону камня. – Прости и меня! Не могу сейчас сделать тебе хорошее надгробье. Не обижайся! Сын у меня болеет. Я буду к тебе часто приходить.
***
Уснул этим вечером Иван моментально, едва коснувшись подушки. И снился ему сон похожий на явь. Словно он в этом же доме. Да, только дом совсем новый. Комнаты чистые и светлые, но какие-то старомодные.
В спальне на кровати лежит старик, так на его деда похожий. Рядом мужчина стоит, сняв шапку и опустив голову. А одежда на нём тоже какая-то старинная. И говорит лежащий на кровати старик:
- Умру я ни сегодня – завтра. Оставляю тебе дом, деньги на мои похороны и на жизнь твою беспутную на первое время.
- Отец, а остальные деньги? – мужчина удивлённо поднял голову.
- Не нужны они тебе – прокутишь ты их, пропьёшь в кабаках. Они достанутся тому моему наследнику, которому нужны будут, и которому сам захочу их отдать.
- Как же ты ему их передашь?
- А я их в банку железную закатал, а банку ту спрятал. Можешь не искать – не найдёшь. А кто найдёт случайно – тому я взять не позволю. И чтобы за моей могилкой постоянный уход был.
- Отец, а если этот наследник, через сто лет или через двести появится? Зачем ему твоя банка с прошлым нужна будет?
- Моя банка будет с настоящим, - старик легонько махнул рукой. – Всё – иди! И помни: пока твои наследники будут непутёвые, как ты, моё наследство они не получат.
***
Иван проснулся среди ночи, потряс головой:
«Что это? Сон. Ясный, словно фильм смотрел. Старик умирающий – точь-в-точь мой дед, и похож на него».
Встал, подошёл к столу, хлебнул из чайника воды. Лёг на кровать и закрыл глаза… или не закрывал.
Перед ним появился старик, которого Иван только что во сне видел.
- Спасибо, за всё, мой далёкий правнук! – произнёс тот. – Знаю, что тебе сейчас очень трудно. Не печалься – помогу тебе. Семь поколений я ждал, когда ты появишься. Завтра утром зайдёшь в наш сарай. Там на верстаке наковальня небольшая стоит. Посмотри внимательно – вверху с правого боку отыщи штифт. Он совсем не заметен – поскреби ржавчину. Затем ударь чем-нибудь по этому штифту. Вылетит тот – под конус его сточили. И откроется тебе банка. Банка с твоим настоящим.
Не знаю ваших законов, но боюсь, что содержимое банки может принести тебе не только радости, но и неприятности. Знаю, не сможешь ты сам этим распорядиться. Но у тебя есть друг – доверься ему. Я буду рядом и помогу тому, когда понадобиться.
А теперь – спи! Утро вечера мудренее!
***
Утро. Иван долго лежал в кровати, вспоминая ночной сон. Сон ли? Встал, оделся, вышел во двор.
Сарай. С трудом открыл дверь. Верстак из дубовых досок, обитый железом. На нём наковальня полметра в диаметре и сантиметров тридцать в высоту. Всё покрыто ржавчиной – похоже, последние лет двадцать сюда никто не заходил.
Стал исследовать наковальню. Рассмотреть что-либо, несмотря на открытую дверь, было невозможно. Достал сотовый телефон, включил фонарик. Одна ржавчина, толстым слоем, покрывающая железный цилиндр.
Вернулся в дом взял свой ящик с инструментом и вернулся в сарай.
Достал зубило и стал им скоблить ржавчину с правой стороны. Показалась еле заметная окружность по центру цилиндра. Взял выколотку, приставил и ударил молотком. Никакого результата. Ударил сильнее… ещё сильнее. Штифт немного вдавился и от следующих ударов стал выходить с другой стороны.
Иван вытащил его полностью. Молотком обстучал цилиндр у самого верха. По окружность появилась трещина, отделяющая крышку от банки. Взял зубило и, постукивая по нему молотком, стал расширять трещину. Когда она стала достаточно широкой, вставил туда конец монтировки и стал раскачивать.
Наконец крышка упала и открылась поверхность, залитая чем-то белым, похоже, воском. Убрал этот воск. Взору предстала другая крышка, меньшим размером, которая подалась на удивление легко. А под ней… плотным слоем лежали монеты… золотые монеты.
Взял одну. На чеканке узнавался портрет последнего российского царя Николая Второго. Надпись «НИКОЛАЙ II ИМПЕРАТОРЪ И САМОДЕРЖЕЦЪ ВСЕРОСС». Последние буквы заходят за обрез шеи профиля императора. На другой стороне: «15 РУБЛЕЙ 1897 Г.» Гурт с надписью «АГ ЧИСТОГО ЗОЛОТА 69,36 ДОЛЕЙ».
Несколько минут Иван стоял, потрясённый этой находкой. Положил монету обратно и закрыл крышку. Открыл – монеты не исчезли.
Вышел из сарая, вспоминая сон и сопоставляя его с находкой. Достал телефон:
- Юра, приезжай немедленно!
- Ваня, что-то случилось?
- Бросай всё и приезжай!
продолжеение следует...

Через полчаса подъехала «Лада-Калина» друга. Тот выскочил из машины и сразу крикнул:
- Вань, что случилось?
- Юр, слушай и не перебивай! У меня и так голова кругом идёт, - и руки сами невольно обхватили голову. – Мне приснился сон. Дед в седьмом колене оставил мне клад, банку, как он сказал, с моим настоящим…
- Ваня, ты что мелешь?
- … и сказал, как его найти, - Иван, словно не слышал слов друга, а ноги невольно несли его к сараю. – Смотри!
Ваня подошёл к верстаку и открыл крышку. Минут на пять друг потерял дар речи. Затем взял монету, внимательно рассмотрел и с трудом выдавил:
- И что ты с ним собираешься делать?
- Представления не имею.
- Ваня, клад чистый… оставлен тебе дедом, - похоже, у друга созрел какой-то план.
- Что, что, Юра?
- По закону ты должен отдать его государству. И через некоторое время получишь свою долю, небольшую и не скоро. Но клад оставлен прадедом и именно тебе. А деньги желательно получить поскорее. Улавливаешь мою мысль?
- Ну, не совсем.
- Можно попробовать реализовать клад самим, но есть вероятность вляпаться в нехорошую историю. Ваня, рискнём?
- Можно. А как?
- Если ты мне полностью доверяешь, я забираю золото и реализую его оптом. Это будет чуть ли не в половину меньше, чем в розницу. Получится – все наши проблемы будут решены. Не получится – за всё отвечу я один. Ну?
- Хотелось бы, чтобы всё получилось.
- Если всё пройдёт успешно, - Юра улыбнулся, – дашь мне взаймы? Так хочется этих конкурентов уничтожить.
- Если получится, ты истратишь столько, сколько нужно, и без всякой отдачи.
- Не, Ваня, без отдачи я не возьму.
- Юра, а ты помнишь, как меня от снайпера спас?
- А ты меня раненого три километра тащил!
- Давай, забирай!
- Если у меня получится всё, что задумал, - Юра хлопнул друга по плечу, – в моём бизнесе мы равноправные партнёры. Этот вопрос не обсуждается.
***
Пересчитали монеты, их оказалось ровно две тысячи. Аккуратно упаковали и уложили в Юркину машину. И тот уехал, сказав на прощание, что звонить друг другу пока не стоит.
***
Прошло десять дней. Ваня сидел в своём доме. Жена с сыном ещё не вернулись. Юрка исчез. Денег – нет. Хорошо хоть ребята на заводе подкармливают.
«Лада-Калина» подъехала к дому как-то неожиданно, из неё вышел друг. Он шатался от усталости, виски поседевшие. Ударил по протянутой руке и кивнул на дверь.
В комнате Юрка буквально рухнул на стул. Достал из кармана бутылку коньяка:
- Давай рюмки. Устал, как собака, и не помню, когда последний раз спал. У тебя остаюсь ночевать.
Иван выставил на стол рюмки:
- За что пьём-то? Получилось?
- Получилось, Ванька! Всё получилось! Монеты реализовал. Бизнес свой не только спас, но и конкуренты сами с поклоном пришли. Теперь мы с тобой олигархи, пока, правда, регионального масштаба, - наполнил рюмки. – Вот за это давай и выпьем!
Выпили. Друг продолжил:
- Ваня, завтра без разговоров увольняешься со своего завода. У нас теперь свой завод, работы выше крыши. В год прибыли будет выходить чистыми, по моим подсчётам, миллион… долларов.
- Ты что, серьёзно?
- Серьёзней некуда! Деньги начнут поступать со следующей недели. Вернутся твои из Израиля, поживёте пока у меня. С завтрашнего дня начнёшь строить рядом свой коттедж. А пока, - Юрка положил на стол пачку пятитысячных купюр, – сделай самое важное.
- Что?
- Поставь самый хороший памятник своему прадеду в седьмом колене!
️ Александр Паршин

Шанс



-Опять Вы?
-Да, и я вновь прошу рассмотреть мою просьбу
-Мы уже ответили Вам, что решить Ваш вопрос на данный момент не представляется возможным.
Конец квартала, фонды выбраны.
-А в порядке исключения? Может кто отказался от своей очереди, бывает же такое?
-Как Вы себе такое представляете? Люди годами ждут своей очереди!
Никто в здравом уме от неё не отказывается!
-Понятно, спасибо, очень жаль!
-Послушайте, я не обязан этого делать, но могу Вам дать простой совет!
-Да, буду очень признателен Вам!
-Прогуляйтесь вечером по Дзержинке. Обещают дождь, так что возьмите с собой зонт.
Гуляйте, дышите полной грудью, наслаждайтесь прогулкой и погодой!
Только обязательно сегодня!
-Да? Хорошо, послушаю Вашего совета, но, все же прошу Вас, если появится возможность, рассмотрите, пожалуйста, мою просьбу!
Дежурный ангел счастья смотрел в окно на уходящего просителя.
-Опять приходил этот чудак, который ищет свою любовь? - с улыбкой поинтересовался ангел хорошего настроения.
-Я устраиваю ему встречу с его судьбой уже пятый раз, и все никак.
Если сегодня он не предложит на бульваре Дзержинского зонт промокшей девушке и не проводит ее до дома, то боюсь, что он опять проворонит свой шанс.
Придется с его проблемой обращаться в Департамент случайностей, а там, сам знаешь, шансы 50 на 50.
Да, и надо позвонить в Департамент погоды, пусть устроят небольшой ливень в Бишкеке.
Как жаль, что люди никак не хотят понять, что они сами кузнецы своего счастья, а мы, ангелы, всего лишь помогаем им в этом.
️ Марат Абдиев

Дверь участковому Степан отрыл сразу. Тот даже удивился.
- Надо же. А я думал, что и возле вашей двери буду топтаться минут пять. – Наконец, человек в форме вспомнил, что надо поздороваться. - Здравствуйте. Я, ваш новый yчacткoвый, старший лeйтeнaнт Смирнов. А вас как звать?
- Пенсионер Иванов, - представился хозяин.
- Пройти в квартиру можно? – не очень уверенно спросил гость.
- Отчего же нельзя? - Степан сделал движение головой, приглашая названного гостя в помещение. - Заходите, товарищ лeйтeнaнт, гостем будете. Пойдёмте на кухню, там и присядем.
- Я к вам, вообще-то, не в гости, а по делу, - поправил его yчacткoвый. – Пытаюсь провести поквартирный опрос. Правда, жители вашего дома, почему-то, мне упрямо не открывают двери. Вы первый, кто меня впустил в дом.
- Так мне же бояться нечего, - спокойно ответил на это Степан. - Вот и впустил.
- А другим, выходит, есть чего бояться? – с иронией в голосе поинтересовался гость.
- А люди сейчас вообще напуганы. – Степан замер посредине кухни. - Так что, вы на них не обижайтесь. Присаживайтесь.
Они сели. Учacткoвый с интересом посмотрел на Степана, потом задал странный вопрос:
- Я знаю, что вы большую часть времени на балконе проводите. Это правда?
- А откуда вы про это знаете, если вам никто двери не открыл? – удивился Степан. - Откуда у вас такая информация?
- Знаю вот. Поэтому, давайте перейдем к делу. Вы знакомы с соседкой из квартиры номер тринадцать?
- С Зинкой, что ли? - Степан уже с подозрением уставился на гостя.
- Да, с Зинаидой Петровной. Вы с ней знакомы?
- А кто с ней не знаком? – Степан сделал презрительную физиономию - Её весь наш двор как облупленную знает.
- Да? – Теперь уже удивился и гость. - И как относятся местные жители к этой женщине?
- Ну, как относятся?.. - Степан задумался, говорить правду, или нет. - По-всякому... Кто как...
- А конкретнее?
- А конкретнее вам пусть другие сами отвечают. Я могу говорить только за себя.
- Хорошо. Вы лично к ней как относитесь?
- А как к ней можно относиться, если она год назад завела себе маленькую собачонку, милую такую, добрую, по имени Тоська, а относится к ней как к ненужной вещи? Вы бы к ней как относились после этого?
- Как это понимать? - нахмурился гость. - Заявительница написала, что она в своей собаке души не чает.
- Где написала? – насторожился Степан.
- В заявлении. Вы разве не знаете, что она написала заявление в полицию, о том, что соседи украли у неё собаку.
- Так и написала, что украли?
- Ага. Так и написала.
- И что? - Степан страшно удивился. – Неужели такое заявление у неё приняли?
- Пришлось, - недовольно вздохнул гость. – Она сказала, что собака эта стоит бешеных денег.
- Да он вас обманула! - воскликнул возмущённо Степан. - Ей эту собаку на птичьем рынке за копейки продали!
- Да? - Гость задумался, затем пожал плечами. - Но, всё равно, раз заявление принято, мне пока приходиться этим делом заниматься. Как вы думаете, кто-то из её соседей мог украсть собаку?
- Зачем?
- Заявительница написала - из зависти.
- Из зависти? – усмехнулся Степан. – Я вам так скажу, если кто-то и мог украсть у Зинки эту собачку, то только из жалости?
- Почему из жалости?
- Я же говорю, Зинка к собачке своей относилась не как к живому существу, а как к надоевшей игрушке,- начал объяснять Степан. - В последнее время она, знаете, что придумала? Выпустит собачку во двор, и до ночи её обратно в квартиру не пускает. Мол, мешает ей собака дома делами заниматься. Она же внимание требует, собачка, а та её на улицу. Это в мороз-то. Люди уже эту собачку к себе пускали греться, подкармливали её. А собачка милая, умная. Команды знает. Недавно Зинка, вообще, уехала куда-то на несколько дней. Тоська чуть лапки не поморозила. Ладно, я ночью её на улице нашёл. Она потом у меня все эти дни и прожила. До возвращения хозяйки. Когда я с балкона увидел, что Зинка возвращается, я Тоську сразу из своей квартиры выпустил, от греха подальше.
- От какого греха?
- Так эта Зинка, дурная баба, вместо того, чтобы спасибо говорить, что за собачкой ее присмотрели, угрозами сыплет. Мол, знает она, что мы украсть хотим её собаку. И её, значит, всё-таки, украли. Ну, и слава Богу.
- Вон, значит, как все на самом деле... – Участковый даже погрустнел от рассказа Степана. - А она в заявлении даже квартиры перечислила, кто мог это преступление совершить. Кстати, особенно она вас подозревает.
- Меня?
- Она уверена, что вы знаете, кто собаку украл. Потому что, вы всё время на балконе сидите, всё видите, и всё про всех знаете.
- На балконе я, правда, сижу, - кивнул Степан. - Но всё про всех знать, это она загнула.
- А может вы, всё-таки, чего-то знаете? – с надеждой спросил yчacткoвый.
- Нет, не знаю, - спокойно сказал Степан. - И ещё я вам скажу, лeйтeнaнт, плюньте вы на это собачье дело. Зинке собака даром не нужна, это каждый житель нашего двора подтвердит. А кому-то другому эта собачонка сейчас сердце ласкает. И значит, справедливость восторжествовала.
- Да? - Учacткoвый ещё немного подумал, потом поднялся со стула. - Ну ладно, будем считать, что с вами я побеседовал, ничего важного по делу вы мне не сообщили. До свидания.
Когда он ушёл, Степан взял мобильный телефон и набрал телефон приятеля, который жил на другом конце городе.
- Привет, старина, - сказал он в трубку. - Как там поживает моя Тоська? Привыкает к новому дому?.. А внучки твои, как, довольны?.. Ну, и хорошо. Теперь и у собачки, и у вас, другая жизнь начнётся. Весёлая жизнь...

Подруга Галя вчера рассказала. 
Едет это она в автобусе в час пик. Автобус - битком, конечно. Но подруга сидит. 
И тут заходят на остановке бабушка с дедушкой. Очень в возрасте, по виду бабушке хорошо за восемьдесят. Еле идёт, дряхленькая такая, ну совсем божий одуванчик. 
А дедушка на первый взгляд вроде как помоложе или покрепче. Может, когда-то был тем, кто называется «а муж-то у неё молодой», может, просто лучше сохранился - кто теперь разберёт. 
Автобус трогается, дедушка проходит чуть вперёд, бабушка оказывается аккурат возле Гали. Естественно, она встаёт, чтобы уступить место. 
Вместо того, чтобы сесть, с облегчением выдохнуть и сказать «спасибо», старушка вперивается в Галю злобным, аки у гарпии, взглядом, тычет сухоньким пальцем вслед дедушке, и обличительным прокурорским тоном спрашивает: 
- А почему это вы ЕМУ место не уступили? Что, я хуже выгляжу?! 
Подруга, обалдевшая от такого наезда за ее воспитанность, от неожиданности громко, на весь автобус, растерянным тоном выдаёт: 
- Как почему? НО ВЫ ЖЕ ДЕВОЧКА! 
Бабушка сразу успокоилась, стала милой, благосклонно улыбнулась и села. 
Потому что девочка, она и в сто лет девочка, и нехер тут. 

Диана Удовиченко 
#мыжедевочки

Дождь тихонечко стучал по подоконнику, словно настукивал, какой-то весенний мотивчик. Рыжий сидел у окна и водил лапой по стеклу, повторяя дождевые дорожки.
- Я к Вам пишу - чего же боле?
 Что я могу  еще сказать?
 Вот бы еще набраться храбрости и отправить все эти письма ей. Правда, Ланц?
Андрей посмотрел на кота, тот даже ухом не повел в его сторону.
- Ланцелот, я же тебе душу выворачиваю, а ты ко мне задницей.
Рыжий прыгнул на стол и уселся прямо на письмо.
- Ты, что творишь, животное! – ужаснулся парень.
Кот спокойно взглянул в выпученные глаза Андрея, болезненно сморщился и так протяжно, заунывно мяукнул. Словно завыл на Луну хозяйской, неразделенной любви.
- Да знаю я, - огрызнулся парень, аккуратно вынимая письмо из-под кота, - ты все мои сердечные терзания из-за Ленки считаешь пустой тратой времени. 
Андрей бережно складывал исписанный листок бумаги. И вдруг на стекла очков закапали слезы, он весь скукожился, стал похож на дряхлого старикашку.  Трясущимися руками прижал письмо к груди.
- Не могу я так больше, не могу, - хрипел Андрюша, сдавливая рыдания, - все нутро мне эта любовь проела.
Ланцелот уткнулся мордой в шею хозяина и, завывая,  вторил ему.
В дверь позвонили. Андрей открыл глаза, наверно приснилось, перевернулся на бок. Звонок повторился, только теперь более требовательно и настойчиво. Кто-то явно сильно жаждал встречи с Андреем. Он распахнул дверь. Там стояла она – прекрасная Елена. От неожиданности парень чуть не рухнул в обморок, всем телом навалился на дверной косяк.
- Вы? - все, что он смог выдавить из себя.
- Здравствуйте, Андрей, - размеренно начала девушка, -  возвращаю Вам это письмо. Не буду хитрить, оно мне понравилось. При других жизненных обстоятельствах я бы, возможно, задумалась над тем, о чем здесь написано. Но Вы прекрасно знаете, что мое сердце отдано другому мужчине, который смело признался мне в своих чувствах. И каждый день подтверждает их правдивость своим отношением ко мне. Настоятельно прошу Вас: больше не писать мне, не ставить меня в крайне неловкое положение!
Андрей взял лист, одеревенелыми руками.  Господи, что за страшный сон! Разбудите меня! Это все не со мной. Не мигая, он смотрел на уходящую Лену. Вдруг она обернулась к нему.
- Вы умеете любить. Когда влюбитесь уже по-настоящему, а не на бумаге, сразу признавайтесь девушке. Вдруг она уже ждет этого!
Лена лучезарно улыбнулась и ушла. Сердце Андрея билось, где-то в пятках, он не мог пошевелиться. Стоял и безвольно блюмкал глазами, в спешке очки не одел, поэтому даже не смог насладиться хотя бы видом прекрасной Елены.
Где-то через час парня попустило.
- Знаешь, Ланц, не могу только понять, как к ней попало мое письмо, - рассуждал он, наливая себе чай, - да еще и вчерашнее. Словно кто-то…..
Андрей осекся от пришедшей в голову догадки.
- Ланцелот! – голос парня гремел, как кара небес.
И в этот момент в дверь снова позвонили.
- Привет, Андрюша! Напекла твоих любимых оладушков с яблочком. Решила тебя подкормить вкусненьким. Снова, небось, пустым чаем завтракаешь?
Наташа держала блюдо с горой наполненное ароматными, еще дымящимися оладушками. Ее голос разлился звонкой трелью, заполняя все пространство и вытесняя злость из сердца Андрея. 
- Ты – моя спасительница, - он блаженно закатил глаза.
В этот момент кот, словно молния кинулся в Наташины руки. От неожиданности, она вскрикнула, блюдо накренилось. Андрей рванулся помогать, схватил девушку за руки и потянул к себе. Их лица оказались так близко, что он ощутил запах ванили на ее коже, увидел пульсирующую венку на виске, уловил губами ее дыхание. И глаза. Каждый день Андрей видел ее глаза, но никогда не замечал, с какой нежностью они на него смотрят.
Потом все лакомились блинчиками со сметаной. Ланцелот ел свою порцию и поглядывал на пару: он крепко держал ее руку, словно боялся, что бы все это не оказалось всего лишь сном. А она все рассказывала и рассказывала, как давно мечтала признаться ему в своих чувствах.
Кот улыбнулся: вот она – настоящая любовь, а не эти бумажные страдания. И готовит Наташенька превосходно.


Автор Екатерина Яковлева.
18.04.2023 Одесса

В предгорьях Кавказа



Осматривая Фриду при утреннем свете, Катя поразилась ее плачевному состоянию. Видимо, собака скиталась давно – ее шерсть была грязной, свалявшейся, кое-где виднелись следы крови. И еще, несмотря на худобу собаки, Кате показалось… Неужели?
(Рассказ основан на реальных событиях, фото предоставлены одним из участников)
Эта история произошла прошлым летом в Краснодарском крае. Компания художников из Питера решили провести отпуск в живописной горной местности, чтобы отдохнуть душой и телом вдали от цивилизации. И, конечно, поработать – напитать вдохновением свою творческую натуру.
В общем, выехали ребята на пленэр. На целых два месяца… Группа собралась приличная – двенадцать человек. Люди все взрослые, в основном – молодые. Были две супружеские пары, остальные же – свободные во всех смыслах художники.
Подготовились основательно – палатки, котелки, все, как положено. Добравшись почти до места – маленького села, наняли там УАЗик с водителем, знавшим все местные тропки-дорожки, чтобы отвез он гостей в самую-самую глушь.
Договорились, что раз в неделю будет навещать их, еды кое-какой привозить, и, если понадобится, с ним можно съездить в село или в город…
В первую неделю ребята с головой погрузились в творческую эйфорию. Виды тут были – один другого краше, а воздух… Даже не верилось, что где-то в это же время кипит жизнь, города задыхаются в пробках, не смолкают телефоны и факсы в офисах, а в ночных клубах гремит музыка.
Вечера возле костра, стрекотание цикад и звезды, такие большие и яркие, что к ним невольно тянулась рука… Все это заставляло ощутить не только окружавшую их тишину, но и тишину внутреннюю, спокойствие и умиротворение.
К концу первой недели сложился привычный режим дня. Завтраки, обеды, ужины, прогулки, отдых и, конечно, творчество. Но в один из вечеров, когда люди плотным кружком собрались у костра, к ним на огонек пожаловал нежданный гость…
Сперва кто-то заметил два сверкавших из темноты зеленых глаза. Разговоры смолкли, и стало слышно дыхание крупного зверя. Не зная, как реагировать, ребята напряженно всматривались в темноту, ближе придвигаясь к костру. Но этот зверь не боялся огня – он намеренно вышел к людям, и через минуту они уже смогли рассмотреть гостя.
Это была большая собака, похожая на алабая. Собственно, это и был алабай, но среди художников не оказалось ни одного знатока, кто смог бы с уверенностью определить породу. Но то, что собака истощена и пришла к ним за помощью, ни у кого сомнений не вызывало.
Ей дали напиться воды и разделили с несчастной гостьей свой нехитрый ужин. Дело в том, что большинство в компании были вегетарианцы, остальные же на время отпуска тоже решили облегчить свой рацион, чтобы не готовить отдельно.
Поэтому в тот вечер они могли предложить собаке лишь кашу с овощами. Но она была рада и этому. Поев, собака задремала прямо возле костра, да так и осталась там, когда люди разошлись по палаткам…
*****
Катерина, как обычно, проснулась первой. Она всегда вставала раньше всех, и успевала приготовить что-нибудь на завтрак, так что остальные уже привыкли обнаруживать с утра готовый кипяток для чая, бутерброды или горячую кашу в котелке.
Сама же Катя к этому времени уже уходила со своим мольбертом подальше от лагеря и погружалась в творчество. Никто и не замечал ее отсутствия. В этой компании она была просто «чьей-то знакомой». Девушка, пригласившая ее с собой, закрутила тут роман и напрочь забыла о своей спутнице.
Но Катю это не огорчало, наоборот. Скромная и стеснявшаяся своей полноты, она сторонилась компаний, и на эту поездку согласилась именно в надежде побыть в одиночестве, на природе…
Однако, этим утром Катя была не одна. Пришедшая вчера собака следовала за ней по пятам и заглядывала в глаза, пока девушка готовила завтрак.
У Кати никогда не было ни собак, ни кошек. В отличие от многих детей, она не просила родителей «кого-нибудь завести», потому что, сколько себя помнила, была увлечена рисованием. И потому ей было странно и приятно осознавать, что она и собака понимают друг друга с полуслова.
Вернее, вообще без слов. У собаки, которую Катя про себя нарекла Фридой, был удивительно глубокий и умный взгляд, в котором читалась доброта, благодарность и… печаль. Без сомнения, в ее жизни произошла какая-то драма…
Осматривая Фриду при утреннем свете, Катя поразилась ее плачевному состоянию. Видимо, собака скиталась давно – ее шерсть была грязной, свалявшейся, кое-где виднелись следы крови. И еще, несмотря на худобу собаки, Кате показалось… Неужели?
Дождавшись, когда проснется вся компания, Катерина, преодолевая смущение, обратилась к ребятам:
- Ей нужно полноценное питание, а до приезда водителя еще четыре дня. Да и что он привезет? Собаке нужно мясо, молоко. Она, по-моему, ждет щенков... Надо идти в деревню за продуктами!
продолжение следует

Это предложение было встречено без энтузиазма, и вообще, на Катю смотрели так, будто видят ее впервые. У каждого оказались важные дела, планы, отговорки… Наскоро позавтракав, компания разбрелась, кто куда, оставив пустой котелок из-под каши…
Сперва Катя немного растерялась, но, взглянув на собаку, почувствовала поддержку и поняла, что от своих намерений отказываться не собирается:
- Ничего, Фрида, пойдем вдвоем, правда? С тобой мне не страшно. Может, хозяев твоих найдем…
И, удивляясь своей решимости, Катя засобиралась в путь. Довольно неблизкий – до ближайшего селения было около двадцати километров…
*****
В обед никто не обратил внимания на отсутствие Кати и собаки, но к ужину ребята забеспокоились, вспомнив, что она предлагала отправиться в деревню. Всем стало как-то совестно, девушкам - за свою черствость и равнодушие, а парням – за то, что допустили, чтобы Катя одна отправилась так далеко по дикой местности. Посовещавшись, решили, что утром несколько человек пойдут в деревню...
Но этого не потребовалось. На следующий день их разбудило рычание знакомого УАЗика. Ребята высыпали из палаток и с облегчением увидели рядом с водителем Катю, а еще – собачью морду в окне машины.
Парни быстро выгрузили привезенные продукты, девчонки организовали завтрак, и все уставились на Катю, готовые выслушать ее рассказ. Она, немного смущенная таким вниманием, сказала, что рассказывать особо и нечего…
- Дошли без приключений, устали немного… Фрида постоянно была рядом. В деревне ее никто не узнал. Нет, говорят, не наша собака, наверное, с верхних пастбищ пришла. Подсказали, у кого можно мяса купить, ну и в магазине, вон, тушенки взяла – буду кашу ей варить… Да, еще сказали, что недели через две-три можно ждать пополнение…
После этого случая у многих ребят неприметная тихая девушка, без колебаний взявшая на себя заботу о собаке, вызвала восхищение. У Кати появились помощники-добровольцы, ведь готовить для крупной собаки в условиях летнего лагеря – не так просто.
*****
Жизнь потекла своим чередом, и в положенный срок на свет появились шесть щенков. К этому времени собака уже немного отъелась, окрепла, поэтому благополучно справилась с рождением малышей. И молока у нее было в достатке.
А буквально через неделю объявился хозяин Фриды…
Надо сказать, что за все время пребывания собаки в лагере, она ни разу не проявила никакой агрессии. Даже намека. Даже – когда родила щенков, совершенно спокойно подпускала к ним любого из ребят.
Поэтому, когда шерсть на загривке собаки вдруг поднялась дыбом и послышалось глухое рычание, Катя, больше всех проводившая время с Фридой, насторожилась. А через минуту показался он – неопрятного вида мужчина в одежде пастуха, с каким-то хищным выражением загорелого и обветренного лица.
Увидев Фриду и щенков, услышав ее рычание, он остановился, прищурился и с силой стукнул посохом об землю:
- А ну, цыц! – прикрикнул мужчина.
Собака вздрогнула всем телом, будто ее хлестнули плетью, но зарычала еще более угрожающе.
- Вам лучше отойти, - попыталась вмешаться Катя, - она защищает щенков…
- Я сам знаю, что лучше, - резко ответил мужчина, - это моя собака. Хм, ощенилась-таки… Сколько штук?
Он приближался к Фриде, и Катя, впервые увидев ее страшный оскал, невольно отступила. Она и не задумывалась, что эта большая собака может быть опасной… для человека. Но тут она поймала ее взгляд – в нем решимость боролась с паникой, казалось, Фрида просила: «Не позволяй ему подойти, не дай мне броситься на него!»
Катя решительно встала между мужчиной и собакой:
- Значит, говорите, это ваша собака? – спросила она, стараясь придать голосу твердость, - и когда же вы ее… потеряли?
- Да с месяц почти, как удрала, зараза, - невозмутимо ответил пастух.
Примерно столько же времени Фрида жила в лагере. Значит, прикинула Катя, ее истощенное плачевное состояние было вызвано не скитаниями… Это была ее жизнь!
Пока девушка лихорадочно соображала, какие доводы привести, чтобы не отдавать собаку ее хозяину, к лагерю стали подтягиваться ребята с мольбертами и треногами. Близилось время обеда.
Увидев большую компанию, мужчина отступил. Похоже, он и сам с трудом представлял, как сможет забрать собаку, которая так открыто проявляет агрессию. По всему было видно, что он привык применять силу, но сейчас, защищая щенков и чувствуя поддержку двенадцати человек, собака могла ответить тем же.
И он ушел, махнув рукой. Мол, не нужна она мне. Катя вздохнула с облегчением, когда пастух скрылся в лесной чаще, и только сейчас ощутила, как дрожат ноги. Она посмотрела на Фриду – похоже, собака испытывала то же самое…
*****
Через месяц с небольшим художники уезжали домой. Все щенки Фриды были пристроены – жители деревни с удовольствием взяли породистых крупных собак. К тому же, кормили их, как говорится, всем миром. Денег за мясо и молоко не брали, так и говорили – щенками возьмем!
А Фрида… Среднеазиатская овчарка Фрида, рожденная и выросшая в глухой местности, несколько лет пасшая отары овец, терпевшая побои хозяина и, наконец, не вынеся голода и лишений, сбежавшая от него, обрела любовь всей своей жизни – ненаглядную хозяйку Катю, с которой уехала в Питер…
️ анна рыбкина

Попытка не пытка



- Как ты себе это представляешь? “Извините, Дмитрий, но не могли бы вы оставить меня на ночь, чтобы помочь Жасмин забеременеть”, так что ли? Да я лучше другого кота поищу!
Существует масса историй о том, как, благодаря четвероногим питомцам, люди находят друг друга. Правда, чаще всего в них фигурируют собаки. А как же кошки?
Профессиональная заводчица британских кошек, Ангелина щепетильно подходила к поискам пары для своих любимцев. От качества помёта зависело многое: и чистота породы, и престиж заводчицы, и цена продажи, и доход.
В планах Ангелины значилась первая вязка кошки Жасмин. Умница, красавица, обладательница нескольких кубков, чемпионка, Жасмин обещала стать мамой превосходных котят. Вот только и партнёр должен быть достойным. Геля принялась за поиск подходящего варианта.
Изучив досье претендентов, заводчица остановила свой выбор на Ониксе. Кот имел внушительный набор регалий, был опытным в деле сотворения потомства, то есть у него за плечами было уже несколько успешных вязок. Понравился Геле и внешний вид котика. Настоящий британец.
Вечером, за чашкой чая, она обсудила свои планы с близкой подругой. Поделилась она с Машей и своими сомнениями:
– Понимаешь, Маш, боюсь, если Жасмин оставлять на территории кота, ничего не получится.
– Это почему? Ты ж сама сказала, что кот опытный, – удивилась подруга.
– Опытный-то, опытный, да вот Жасминка у меня вредная. Она очень привязана ко мне. Дома геройствует, а вне уютного гнёздышка ударяется в панику и вцепляется в меня как репей, не отдерёшь.
– Хм. А кто хозяин кота? – поинтересовалась Маша.
– Мужчина, Дмитрий Васильев, тридцать шесть лет. Это всё, что мне о нём известно. Я больше достоинствами кота интересовалась, зачем мне о хозяине расспрашивать, – фыркнула Геля.
– Э, нееет, дорогая моя. Давай-ка звони Ленке, у неё там в клубе все зарегистрированы. Пусть даст расширенную информацию, – потребовала Маша.
– Да зачем тебе это? Или ты опять за старое? – прищурившись, посмотрела на подругу Геля.
Последние пять лет Маша, будучи сама замужем и имея семилетнего сына, упорно искала жениха для лучшей подруги. Иногда её поиски доходили до полного абсурда. Как-то она заявилась к Ангелине с приятным мужчиной.
– Вот, Геля, знакомься, Вадим. Бизнесмен и хороший человек, – подталкивая Вадима вперёд, щебетала Машка, – а я сейчас в магазин сбегаю, тортик куплю, чайку попьём за знакомство, – добавила она, и громко хлопнув дверью, упорхнула.
Мужчина стоял, смотрел на Ангелину, она на него.
– Ну, проходите, что ли, знакомиться будем, – не решившись выставить ни в чём не повинного человека за дверь, сказала Геля.
Машка вернулась через полчаса, когда уже и вода в чайнике закипела, и блюдечки с чашечками на стол были выставлены.
А потом, слово за слово, выяснилось, что Вадиму понравилась Маша, и он надеялся на продолжение знакомства с ней. После его признания Геля уставилась на Машу, Маша ошарашенно смотрела на Вадима, а тот, воспользовавшись некоторым ступором женщин, потихоньку покинул квартиру.
Подруги три недели не разговаривали, но потом Машка слёзно попросила прощения, и Геля её простила…
– Так, звони Ленке, хватит в облаках витать, может, это твой шанс, – настаивала Маша.
Обречённо вздохнув, Геля взяла телефон. В ходе разговора с Леной выяснилось, что Дмитрий живёт один, три года в разводе, приятной внешности мужчина. Воспринимая информацию, Машка задумчиво постукивала ложкой по блюдечку.
– Понятно. Делаем так: звонишь Дмитрию, предлагаешь встретиться, чтобы обсудить нюансы. В ходе обсуждения ненавязчиво просишь его остаться у него на ночёвку, пока Жасмин с котом дела свои обделывать будут. Ну, а там уже не теряйся. Тема для разговора у вас будет, – и она подозрительно захихикала.
– Маш, ты сдурела? Как ты себе это представляешь? Извините, Дмитрий, но не могли бы вы оставить меня на ночь, чтобы помочь Жасмин забеременеть, так что ли? Да я лучше другого кота поищу, – отрезала Геля.
– Слушай сюда, подруга. Кот достойный? Достойный! Времени на поиски другого мало? Мало! И потом, попытка не пытка, вот.
Маше всё-таки удалось уговорить подругу на безумную авантюру.
Геля договорилась с Дмитрием о встрече. От похода в кафе она отказалась, предложила прогуляться в небольшом парке недалеко от её дома. Ангелина просто не смогла бы высказать предложение о ночёвке, сидя за столиком напротив мужчины и глядя ему в глаза.
К удивлению девушки, Дмитрий с пониманием отнёсся и к проблеме с характером Жасмин, и к предложению Гели о ночёвке. Что же касается Ангелины, то она вдруг поняла, что мужчина ей симпатичен...
В назначенный день Геля с переноской и сидящей в ней Жасмин, с пакетом, в котором лежала пижама и испечённые по такому случаю пирожки, позвонила в домофон Митиной квартиры.
Оказавшись в доме, девушка поняла, что мужчина тоже готовился к встрече. Одет в джинсы и рубашку с коротким рукавом, благоухает приятным парфюмом, из кухни доносятся ароматы салатов и чего-то мясного.
Поначалу он немного застеснялся, но потом разговорился. Помогли Жасмин с Ониксом. Когда Геля выпустила кошечку из переноски и та испуганно мяукнула, откуда-то из кухни вылетел потрясающей внешности кот.
Вот уж у кого никакого стеснения не было. Сразу видно, опытный мужик.
– Смотри, Оникс, какую невесту я тебя отыскал, – улыбаясь, сказал Дмитрий коту.
Котяра посмотрел на хозяина, потом на Ангелину, и утвердительно мяукнул, беззастенчиво намекая на то, что и для себя хозяин постарался. Выбор одобрен.
Удивительно, но и Жасмин повела себя не так, как всегда. Она шикнула на Оникса и юркнула в гостиную. Кот поспешил за ней. А Митя занялся гостьей. Он показал ей спальное место, затем предложил пройти на кухню.
– У меня там мясо готовится, как бы не подгорело, – извинился он.
– Ой, а я тоже не с пустыми руками, – Геля вернулась в гостиную, где оставила пакет с пижамой и пирожками.
Первые минуты стеснения прошли. Пошли разговоры про кошек, про породу. Незаметно перешли на свои увлечения и пристрастия. Оказалось, что у них много общего.
В процессе приготовления не то позднего обеда, не то раннего ужина, они ненароком соприкасались, и эти прикосновения у обоих вызывали волнительные вздрагивания.
Уже сидя в гостиной, за столом, уставленным приготовленными блюдами, Дмитрий предложил вина, и начал вставать, чтобы принести бутылку. Ангелина отказалась.
– Давайте потом, когда всё сложится у Жасмин и Оникса, отметим, – предложила она.
– Да, конечно, – быстро согласился Дмитрий, вернувшись на место.
Они засиделись до позднего вечера. Что-то было съедено, к чему то даже не притронулись. Зато наговорились вдоволь: и о жизни, и о судьбе, и о детстве, и о многом другом...
Ангелина долго не могла уснуть. Она думала о Мите, и понимала, что ей нравится этот спокойный, с юмором мужчина. Дмитрий же, впервые после развода с женой, понял, что встретил женщину, с которой очень хочет быть всегда.
Утром, когда Геля вошла в кухню, Митя уже сварил кофе и сделал бутерброды.
Он обернулся, посмотрел на неё, и сказал:
– Завтрак готов.
– Спасибо, – слегка покраснев, ответила девушка.
– Знаешь, Геля, обычно вязка длится дня два-три, чтобы быть уверенным в результате. Если хочешь, можешь остаться у меня ещё на одну ночь, – предложил он, с замиранием сердца ожидая ответа.
– Митя, я сейчас скажу глупость, но если я её не скажу, то потом буду очень сильно жалеть. Я очень хочу остаться, и не только на ещё одну ночь…
Вот такая история. У Жасмин с Ониксом всё получилось. Через два месяца появились замечательные котята, а ещё через два месяца Машка наконец-то зажигала на свадьбе лучшей подруги.
А если кто-то увидел двусмысленность ситуации, или удивился столь быстрому сближению, или усомнился в чувствах героев, то какая разница. Главное, что два человека встретились, и поняли, и не упустили своё счастье.
️ ГАЛИНА ВОЛКОВА

Письмо от бабушки



«Что-то с тобой не то, Василиса. Странные вещи вокруг тебя происходят. У тебя в роду, видать, ведьмы али колдуны были», – сиплым старушечьим голосом процитировала девушка няньку Марию Николаевну...
(современная сказка)
Загадочна и чудотворна земля русская. Испокон века хаживали по ней мудрые волхвы, ведуньи людям помогали, ведьмы пакости насылали, места силы землю и народ берегли. Простой люд, от мала до велика, верил в чудеса, с ними и жил...
*****
Счастливые и усталые, Василиса и Иван зашли в свою однушку, провожаемые весёлыми напутствиями друзей.
– Давайте там, с маленьким Кузнецовым не тяните!!!
Иван, смеясь, обнял Василису.
– Ну, что, жена, спать?
– Спаать, – сладко зевая, мотнула головой Василиса.
Скромная свадьба удалась на славу. Было шумно, весело и душевно. Да и с чего другому быть, когда на торжестве были только близкие и родные люди. Не было на этой свадьбе ни свадебных генералов, ни нужных людей, ни случайных знакомых.
Василиса с трёх лет жила в детдоме, родителей не помнила, дядьки-тётки, бабки-дедки не объявлялись. Так и дожила до восемнадцати. Получила однушку от государства, с Ваней познакомилась.
Любовь у них не вспыхнула - она их пуховым одеялом накрыла, согрела и надежду дала. Иван был из небогатой многодетной семьи. Неизбалованный, деловитый, добрый и внимательный. Не стали они тянуть со свадьбой, им и так всё понятно было.
Как-то Ваня спросил Василису:
– Васька, ты у меня такая красавица и умница, почему никто тебя не удочерил?
– «Что-то с тобой не то, Василиса. Странные вещи вокруг тебя происходят. У тебя в роду, видать, ведьмы али колдуны были», – сиплым старушечьим голосом процитировала девушка няньку Марию Николаевну. Иван засмеялся.
Невысокая, с белой кожей, волосами, горящими как перо жар-птицы и глазами-изумрудами, Василиса и правда могла кого хочешь околдовать.
– А ты не смейся. Меня не раз хотели удочерить, вот только у тех, кто изъявлял желание и начинал документы собирать, всякие неприятности случались, и становилось им не до удочерения.
– Это как?
– А вот так. Я сама подробностей не знаю, но как-то подслушала, как директриса наша говорила очередным претендентам, чтоб они кого другого выбрали, что от меня одни неприятности…
Через два месяца Василиса поняла, что беременна. Ваня, как узнал, обрадовался, планы строить начал. Жили они скромно, но отказываться от ребёнка даже мысли не возникло.
– Справимся, обязательно справимся. Я со своими мелкими постоянно сидел, всему научился, – говорил Ваня.
И Василиса не сомневалась. Иван у неё был надёжным и работящим.
Как-то вечером, придя с работы, Иван удивился, что Василиса не встречает его. Он прошёл в комнату и увидел, что жена, съёжившись, сидит на диване, и взгляд у неё какой-то потерянный.
– Васенька, что случилось? – испугался Иван и бросился к жене.
– Вот, читай, – протянула она ему небольшой листок пожелтевшей бумаги.
«Василиса, если ты читаешь это письмо, значит, время моё на земле прошло, и я теперь так далеко, куда после смерти попадают такие, как я.
Прости меня за твою долю сиротскую, что пришлось тебе претерпеть. Не вольна я в своих решениях была, да долго объяснять. Вот тебе адрес. Езжай по нему, там тебе Прокл с Праскавеей всё объяснят. И помогут, и научат.
Не держи зла, ничего не бойся, теперь у тебя другая жизнь пойдёт, достойная роду нашего. Твоя бабушка».
В письме был прописан адрес какого-то дачного посёлка, где требовалось спросить Прохорыча о деревне Дадено.
– Кто принёс тебе эту бумажку? – спросил Иван.
– В почтовом ящике лежала, – ответила Василиса.
– Ну, так что, давай съездим, посмотрим, что там за бабушка, что за тайны, – спокойно, не показывая, что сердится, сказал Иван, ещё раз прочтя письмо.
– Вань, ну как так-то? Была бабушка, а я ей не нужна была, – слёзы потекли по лицу Василисы.
– Так, давай-ка успокойся, вам нервничать нельзя, – погладил Иван жену по животу, обнял и поцеловал в макушку, – съездим и во всём разберёмся.
В выходной день Василиса с Иваном отправились по указанному в письме адресу.
У ворот дачного посёлка странности продолжились. К молодой паре обратился сухонький мужичок лет шестидесяти:
– Небось Дадено ищете?
– Пока только Прохорыча, – ответил Иван, перемещая Василису за спину.
– Кхм, ну так я и есть Прохорыч, Авдей Прохорович, так сказать, – представился мужичок.
Осмелевшая Василиса вышла из-за спины мужа и спросила:
– А как вы узнали, что мы ищем?
– А чего тут узнавать. Мне Пелагея Власьевна подробные инструкции по тебе, рыженькая, оставила. Да и с бабкой ты одно лицо, – без затей ответствовал Прохорыч, – вы вот что, ребятки, идите-ка присядьте, я вам кое-чего расскажу.
Переглянувшись, супруги решили послушать загадочного помощника не менее загадочной бабки.
– Давно это было, так давно, что таким быльём поросло, не разглядишь. На месте энтого дачного безобразия шумел дивный лес с заповедными тропами. И ходили по этим тропам звери разные, люди знающие...
А между лесом и рекой селища стояли, и жили в них люди работящие да дружные. По осени свадьбы играли, дома новые строили. Вот на одну из свадеб и пришла ведунья местная. И затихло веселье. Знамо дело, ведунья просто так не приходит.
А та подошла к отцу жениха, положила ему на плечо руку и велела поутру молодых к лесу отправить. Пусть они по кромке идут, место для нового роду ищут. Им покажут. Сказала, да и ушла...
Хмурое утро выдалось, да делать нечего, идти надо. Слова ведуньи завсегда пророческие. И в то же утро сошёл на землю Даждьбог, и встретил он на краю леса пару молодую, что искала место под дом.
Осветил он им полянку неприметную, поклонились они Богу, и назвали будущую деревеньку Дадено. А свет Даждьбога не только благодать на землю эту принёс, раскрыл он в молодой деве дар лекарский, а парню дал удачу в охоте.
– Извини, Авдей Прохорович, но ты нам сказку какую-то рассказываешь. Зачем? – перебил мужичка Иван.
– Эх, молод ты ещё, парень. Ты сказки-то русские народные почитай, в них вся древняя история Руси. С хитрыми затеями, конечно, но если вдумчиво читать, не для забавы, много чего увидеть можно, – поучительно проговорил Прохорыч.
Василиса дернула Ивана за рукав и что-то прошептала ему на ухо. Парень мотнул головой в знак согласия и больше не перебивал рассказчика.
– Родственники, когда услышали, как место молодые нашли, стали им дружно помогать, обустраиваться. Избу поставили, баньку смастерили, сарайчик сколотили.
В благодарность Беляна лечить их стала. Миролюб, муж ейный, на охоту ходил, молодую семью припасами снабжал и родне помогал. Жили они душа в душу. Пятерых деток народили. Трое из них просто хорошими людьми выросли, двое дар родителей унаследовали.
Так и пошло в даденском роду, почитай в каждом поколении дети с даром рождались. Всё бы хорошо, да лет двести назад случилась беда. Полюбилась девка из даденовских сыну колдуна чёрного.
Надумал он к ней свататься. А девка та была с даром волшбы белой. От ворот поворот сватам вышел, и схлестнулись два могучих рода, и почти извели друг друга...
А что дальше было, вам Прокл с Праскавеей обскажут, – закончил свою сказку Прохорыч, поднялся и рукой за собой Василису с Иваном поманил.
– Пошли, что ли, в Дадено, до дому провожу. Вот только к Марии Ивановне на минутку забегу.
️ ГАЛИНА ВОЛКОВА

Возвращение в сказку (Письмо от бабушки. Часть 2)



За ним шла пожилая женщина в простом халатике, держа на руках белого котёнка: “Вот, хранитель, имя сами дадите, чтоб только вас слышал”, – сказала она, вручая Василисе котёнка, поклонилась, и ушла…
Прохорыч оставил Василису с Иваном на дороге, а сам, ловко протиснувшись в узкий проход между дачными участками, скрылся за стволами фруктовых деревьев.
– Куда это он? Может он шутник местный, наговорил нам бреда, а сам сбежал? – забеспокоился Иван.
– Не похоже, да и про бабушку знает, и про деревню, – сказала девушка.
– Ну-ну, пять минут ждём, и пойдём кого-другого спросим, – решил Ваня.
Пяти минут не прошло, как Прохорыч вернулся. Да не один, за ним шла полная пожилая женщина в простом халатике, держа на руках белого котёнка.
– Вот, хранитель, имя сами дадите, чтоб только вас слышал, – сказала она, вручая Василисе котёнка, поклонилась, и ушла.
– Ну, что стали? Пошли уже, – поторопил их Прохорыч.
– Вась, это не дачный посёлок, это какая-то берендеева деревня, нам батя в детстве про такую книжку читал, – шепнул Иван жене.
Василиса, прижимая к груди котёнка, улыбнулась ему и пожала плечами, сама не понимая, что происходит.
Через полчаса они вышли за пределы дач и оказались на грунтовой дороге, ведущей в сторону нескольких домов, стоящих на небольшой возвышенности.
– Дадено, – проинформировал их Прохорыч, – пошли, до дому доведу.
Они подошли к старому бревенчатому дому, окружённому невысоким частоколом. У калитки Прохорыч остановился и сказал:
– Дальше сами. Всё, что мне положено было, я вам обсказал, дальше Прокл с Праскавеей вас просветят, если сговоритесь. Бывайте здоровы.
Мужичок повернулся и быстро зашагал обратно в посёлок.
– Что-то боязно мне, Ванечка, – тихо сказала Василиса, – и тихо здесь как-то, есть ли люди тут.
– С людьми потом разберёмся, давай сначала в дом попадём. Там же какие-то Прокл с Праскавеей должны быть. Вот у них всё и спросим, – успокоил жену Ваня и решительно открыл калитку.
Пройдя по поросшей травой тропинке, мимо высокого старого дуба, они оказались у широкого крыльца. На его ступеньке сидел белый кот и слезящимися полуслепыми глазами внимательно смотрел на них.
Котёнок стал вырываться из рук Василисы, и она его отпустила. Мелкий подбежал к старому коту, потёрся об него, тихо мяукнул. Кот медленно поднялся на четыре лапы, подошёл к двери в дом, котёнок вприпрыжку последовал за ним. Оба обернулись на молодых, ожидая, когда те откроют дверь.
Дверь была не заперта. Коты прошли в дом с видом хозяев, люди двинулись осторожно, оглядываясь по сторонам. Ничего странного в обстановке дома не было. Диван, стол, два кресла, кровать с лоскутным одеялом и щедро взбитыми подушками.
Единственное, что удивило Василису: в доме было чисто, очень чисто, ни пылинки, ни грязинки.
Вдруг у Василисы закружилась голова, пошатнувшись, она опёрлась на Ивана.
– Солнце моё, что с тобой, плохо, скорую вызвать? – растревожился за жену Иван.
– Я просто устала, дай на диване посижу, – погладив мужа по руке, ответила Василиса.
Иван усадил жену, а сам пошёл осматривать дом.
– Представляешь, тут нет плиты, только печка. Интересно, свет хоть есть, – сообщил Иван, щёлкнув выключателем. Под потолком зажглась маленькая люстра.
– Ну, хоть так, – констатировал Ваня, – вот только никакого Прокла и никакой Праскавеи я тут не вижу.
– Ванечка, нам надо здесь остаться на ночь, очень надо, –тихо, но уверенно попросила девушка.
– Ладно, только я тогда в магазин схожу, чего покушать да попить куплю, здесь же нет ничего, – уже ничему не удивляясь, согласился парень.
Когда он ушёл, Василиса, словно ведомая за руку, поднялась, вышла в сад и подошла к старому дубу. Среди его ветвей послышался какой-то шорох, потом старческое кряхтенье, и раздался голос:
– Глянь, Прррраскавея, вот она, молодая хозяйка.
– Да подвинься ты, старррый, не видно ж ничего.
В ветках снова что-то зашевелилось, зашуршало. Василиса стояла, замерев и почти не дыша. Сначала она подумала, что у неё слуховые галлюцинации, потом подняла голову и рассмотрела среди ветвей что-то большое и чёрное.
– Ага, вижу. До чего ж на Пелагею похожа. Ладно, чего смотррреть, пошли знакомиться.
К ногам Василисы, шумно хлопая крыльями, опустились два ворона. Огромные, чёрные, с побелевшими кончиками перьев вокруг клюва, они предстали перед Василисой, как сказочные герои.
– Прррокл, – шаркнув лапой по траве, представился один из них.
– Прррраскавея, – наклонив голову, сказал второй, вернее, вторая.
Вороны поведали Василисе о том, как её родители погибли в подстроенной автокатастрофе, как врачи успели спасти ещё не родившегося ребёнка у умиравшей матери, как бабка Пелагея скрыла младенца от врагов рода.
Молодая женщина не могла поверить во всё рассказанное, но, взглянув на говорящих птиц, просто приняла всё, как неизбежную истину...
Когда Иван вернулся из магазина и зашёл во двор, перед ним предстала такая картина: на ступеньках крыльца сидит жена, рядом с ней явно подросший котёнок, а перед ними расхаживает огромный чёрный ворон и что-то говорит. Второй ворон стоит в сторонке и иногда поправляет говорящего.
– Ерррофей малой ещё, с ним пострррроже, чтоб не сильно силу свою выказывал. Иван пусть следит, ты по хозяйству. С дочкой Пррррася поможет, – наставлял Прокл молодую хозяйку.
– Сам ты Прррокля, гад такой, просила же не коверррркать имя моё, мне его сама Веррррея дала…
Заметив Ивана, птицы замолчали.
– Вот, Ванечка, это – Прокл, это – Праскавея, – рукой показывая на птиц, сказала Василиса, – а это Ерофей – хранитель, – погладила она по голове котёнка…
Ночью, лёжа в постели, супруги перешёптывались, обсуждая всё, что с ними произошло за этот день.
– Я всегда знал, что ты у меня особенная, но чтоб настолько… вороны говорящие, кот в барса белого обращающийся…
– Скатерть-самобранка, ковёр-самолёт, шапка-невидимка… – хихикнула Василиса.
– Чтоо, и это тоже?! – чуть ли не крикнул Иван.
– Да тише ты, шучу, этого пока ещё не предлагали, – снова захихикала жена.
– А вот Прокл обещал мне клад показать, чтоб обжились мы тут основательно, – сообщил муж.
– Ага, а Праскавея сказала, что у нас дочка будет, с даром, она мне поможет в воспитании, – добавила жена.
Они лежали донельзя счастливые, не верившие в сказку, но поверившие в чудо. А где-то там, из высей заоблачных смотрели на них даденовские пращуры и улыбались.
Хотите – верьте, хотите – нет, но живы на Руси древние рода. Именно они берегут её от черной зависти, подлой клеветы, брызгающей слюной ненависти.
️ ГАЛИНА ВОЛКОВА