Уголок читателя - 9

Дом остался от родителей и навевал тоску. Ульяна захотела плакать. Столько воспоминаний. И нет ничего. Только запах затхлый.
Подруга Нелька рядом тоже канючила:
- Ты не сможешь здесь жить, Улька, не дури. Возвращайся в квартиру. А там что-нибудь придумаешь. Продашь этот дом, возьмешь ипотеку. А там, глядишь...
- Не надо там глядеть, проехали. Я не смогу. А ты бы смогла?
- Не знаю, как бы я повела себя, окажись на твоем месте.
Ульяна прошлась по дому и везде открыла окна.
- Кстати, прекрасно здесь можно будет жить. Со временем. Дом добротный. От поселка до города пятнадцать минут езды на машине. Я смотрю, городские этот поселок облюбовали. Сколько домов понастроили. Наверное, коммуникации уже давно все подведены. Я здесь за пять лет и не была ни разу.
- Так-то оно так, но это ж сколько работы! А жить прямо вот сегодня надо. Может, у меня немножко поживешь?
- Где? В кладовке?
- Сашка уехала на каникулы к моей маме, - обиженно засопела Нелька. - В ее комнате можешь пожить до осени.
- Комната подростка неприкосновенна, что ты за мать. А еще педагог.
- Да ну тебя, - Нелька махнула рукой.
- Чувствуешь, как пахнет? - вдруг спросила Ульяна. - Травой пахнет. Дачей. Детством.
- Да, трава здесь вымахала, конечно. Косить надо. Улька, ты не справишься.
- Я разберусь. Сейчас можно заказать бригаду, чтобы участок перекопали. Накопления у меня есть. Неплохие, наверное. Я эти пять лет, как Семен открыл частную клинику, на его деньги жила. Он считал мою зарплату развлечением. Так и говорил, чтобы откладывала на развлечения.
- Хороший ведь мужик, - вздохнула Нелька.
- Я тоже так думала. А оно вот что. Тяжело на душе.
- Да уж представляю.
- Даже не представляешь. Думала, этой Юленьке зубы передние вышибу, пусть ей потом Семен новые делает. Да куда мне. Она молодая, здоровая, как бы сама без зубов не осталась.
- А ты старая и больная, да? - фыркнула Нелька. - В сорок лет жизнь только начинается.
- Как это все объяснить Полине? Даже думать об этом не хочу. Разведемся - сообщу. А то учебу бросит, приедет мирить, уговаривать, не хочу.
- И ее можно понять. Двадцать лет ведь вместе. Не жалко?
- Жалко у пчелки в попке. Отстань, - отмахнулась Ульяна.
- Жестокая ты, - удивилась Нелька. - Я думала, рыдать будешь.
- Не дождетесь.
- Это у тебя стресс так сказывается.
- Возможно. Ладно. Ты поддержать меня хотела? На. Ведро подержи. Сейчас воду набирать пойдем. Полы помою, окна, пыль протру.
- Лучше бы в отеле пожила. А потом бы... Нет, ты правда собираешься с этим домом возиться?
- А почему нет? Это дом моих родителей. Не хочу его сносить. И продавать.
- Ну и наняла бы дизайнеров и строителей, пусть бы тут все в порядок приводили, а то сорвалась вот так сразу. Это же ваша общая квартира.
- Не хочу там оставаться.
- Ты ее делить не будешь, что ли?
- Думаю, Семен нам с дочерью ее оставит, у него дача. А там уж как Полина решит. В принципе, это ее квартира. Мне она не нужна.
- Да, Семен такую дачу отгрохал, элитный коттедж, лучше бы его вам оставил. И туалет там есть, и вода.
- И здесь все будет. Хватит ныть, поддержки от тебя, конечно... На колонку почапали, если не передумала.
- А колодец?
- Не люблю я колодцы. Да и прогуляться охота. Окрестности осмотреть.
*** *** *** *** ***
Колонки на прежнем месте не оказалось. Там оказался новый и красивый дом за достаточно высоким забором.
- Ну, я не удивлена, - скептически изрекла Нелька. - Столько лет прошло. Смотри, как ваши дома рядом. Как пить дать, захотят расширяться.
- С чего ты взяла?
- А ты дом обойди. Обойди. У них забор с трех сторон. А к стороне твоего дома колышки только. Искали, наверное, кто хозяин дома, а тут ты.
- Может, забор еще поставить не успели.
- Ну-ну. Ой, смотри, машина сюда едет. Никак хозяева пожаловали.
- Тебе, Нелька, только сказки рассказывать.
- Жизнь, порой, удивительнее сказок. Ой, глянь, какой мужик, ничего такой, да?
- Нелька, заткнись. Я переживаю развод и предательство. Мне не до мужиков.
- А чего ты тогда стоишь тут, как приклеенная?
- Спрошу у этого мужика, где колонка, мне вода нужна.
- Ну-ну.
Ульяна решительно не знала, с чего ее подруга приняла этого мужчину за "ничего такого". Неприветливый. Даже головой не кивнул. Встал у своей машины, руки в карманах, и молчит. И Нелька, главное, молчит. А так ее не заткнешь. Подруга, называется.
Мужчина, наконец, кашлянул.
- Надо чего? - поинтересовался.
- Ага, дров наколоть, - отозвалась Ульяна.
Мужчина покачался с пятки на носок.
- Можно и наколоть. Вы не этого дома, случайно, хозяйка?
- Этого самого. Вообще-то, тут раньше колонка была. Мне вода нужна.
- Ну, извините. Можете у меня в колодце набрать.
- А других колонок тут нет?
- Давно уже нет.
- Ладно, к своему колодцу пойду.
- А что ж сразу к нему не пошли?
- Не люблю я колодцы, ясно?
- У тебя питьевая вода есть? - зашептала Нелька.
- Да уж не дура, взяла. Слушай, поезжай уже домой, только нервируешь.
продолжение следует...

Утром Ульяну разбудил поросячий визг. Как в детстве. Только в доме не пахло пирожками. Никто не ходил. Не хлопала дверь. Опять навернулись слезы. Вот дура, зачем сюда приехала? Это от стресса, наверное.
Но тут снова раздался визг. Так, откуда тут свинья?
А еще шаги. Ульяна слышала, как за окном кто-то ходил и шумел травой.
-Эй, кто тут? Я полицию вызову!
- Не бойтесь, это сосед. Мне нужно забрать у вас Гектора.
Ульяна, как была в пижаме, вышла на крыльцо.
- Какой Гектор? Что вы мне голову морочите?
- Гектор! - не слушая сердитую Ульяну, крикнул мужчина вглубь заросшего огорода.
Трава зашевелилась, раздалось похрюкивание, а затем из зарослей показался поросячий пятачок.
- Гектор, не бойся, выходи, пойдем домой, дурачок.
Поросенок выбрался из травы и опасливо обошел Ульяну. Он был небольшой и черный. Ульяна таких никогда не видела.
- Породистый?
- Честно говоря, я в поросятах совершенно не разбираюсь.
- Зачем же вам поросенок?
- Он не мой. Забрел как-то ко мне на участок и обосновался в сарае. Я весь поселок объездил, никто никаких поросят не ищет. Да и привязался я к нему, честно говоря. Не очень старался искать. Гектор - друг. А вдруг его зарезать хотели, он сбежал, а я его обратно верну?
- Как вы очутились в поселке с таким мышлением?
- С каким? - обиделся мужчина. - Здесь природа, свежий воздух, тихо, спокойно, город рядом. Вы тоже, смотрю, не деревенская.
- С чего вы взяли?
- Во-первых, я за три года вас тут впервые вижу, во - вторых, у вас огород травой зарос. А еще вы красивая.
- Так, мужчина, - вспыхнула Ульяна, - Давайте обойдемся без этого всего. У меня развод через неделю, у меня стресс. И психоз. Я и покалечить могу. Вообще-то, я здесь выросла, здесь тогда у всех поросята были. Прекратите так смотреть на мои руки. Я топором из сосны могу березу вырубить.
- Гектор, пойдем, нам тут опасно. Только вы не очень-то психуйте, пожалуйста. Я еще забор поставить не успел, в Гектору ваша трава очень уж нравится.
- Детей и животных не обижаю. До свидания.
*** *** *** *** ***
На следующее утро Ульяну разбудил собачий скулеж. Безобразие. То свиньи, то соседи, то собаки, а она, может быть, сюда приехала, чтобы наедине побыть и разобраться с мыслями.
Вчера за весь день так ничего и не сделала. Шаталась по окрестностям и в местный супермаркет зашла. Даже не вызвала никого, чтобы участок перекопали. Ну, перекопают его, и что? Пусть уж лучше трава растет.
Скулеж повторился прямо под окном. Ульяна вздохнула, вышла на крыльцо, увидела щенка.
***
Сосед долго не открывал ворота, Ульяна уже начала нервничать. Наконец, щелкнул замок и заспанный сосед предстал перед ее взором. На нем была пижама, почти как на Ульяне. Рядом похрюкивал Гектор.
- Это ваш щенок? - в нетерпении спросила Ульяна.
- С чего вы взяли?
- У вас забора нет, поросята к вам забредают, может, и собаки тоже.
- А вы не хотите себе щенка оставить? В частном доме собака нужна. Я как раз на неделе собирался в собачий приют ехать.
- У меня никогда не было собаки. А вы даже с поросенком разобрались.
- Ну, что ж. Буду считать это вашим соседским подарком. Спасибо. А хотите, имя ему придумайте.
- Ну, пусть будет Арс. Красиво.
- Только не Арс. Меня Арсений зовут. Нехорошо как-то звать свою собаку своим же именем.
- Тогда пусть будет Чук. Гек у вас уже есть. У ваших ног хрюкает.
- Чук и Гек? Чудесно! Спасибо вам еще раз! А вас как зовут?
- Ульяна.
- Красиво имя.
- Ну, я пойду, - нерешительно сказала Ульяна, оставаясь на месте.
Уходить не хотелось. Тут и поросенок, и щенок, а у нее - тоска и воспоминания.
- Уйти вы всегда успеете. Давайте займемся щенком. Я научу вас обращаться с собаками. А там и своего пса заведете. Будет дом ваш охранять, - предложил сосед, заметив замешательство Ульяны.
А он действительно ничего такой, как говорила Нелька. А Нелька фигни не скажет. Вот говорила же она ей, что не стоит выходить замуж за человека с фамилией Горемычко, а то горя намыкается. Как в воду глядела.
А Ульяне фамилия показалась забавной. Вот и забавляется теперь в доме без воды и с туалетом на улице. Ульяна почесала коленку. Сейчас бы в душ.
- А что у вас тут? Пижамная вечеринка? - вдруг услышала Ульяна голос мужа Семена.
*** *** *** *** ***
- Знакомьтесь, - вздохнула Ульяна. - Семен, это Арсений. Арсений, это Семен. Мой муж. В перспективе - бывший. Ты зачем сюда? И как меня нашел?
- А что тут искать? А у тебя калитка нараспашку. И дверь в доме. А затем я здесь, что хотел спросить, не передумала ли ты разводиться. Но вижу, что нет. А еще сцены мне разыгрывала, сама тоже, да? И давно это у вас?
- Давно, - вдруг серьезно сказал Арсений. - Ульяна не хотела вас расстраивать. Но раз уж все так получилось... Какого числа у вас развод? Мы в этот день и поженимся, да, милая?
Ульяна икнула и решила держать нейтралитет.
- Ясно, - протянул Семен. - Дочь тут ко мне наведывалась. Думала, дача пустая. С парнем приехала. Ты с дочерью поговори. Она, наверное, звонит тебе. А ты тут красуешься.
Семен махнул рукой и вышел за ворота. Ульяна вопросительно посмотрела на соседа.
- И зачем вы так?
- А как еще? У вас дом старый. Ни воды, ни газа, туалет на улице, вы же постоянно ко мне бегать будете. И всех уличных животных ко мне перетаскаете. Так что давайте сразу. Переезжайте ко мне. Все равно мне от вас не избавиться. Я, кстати, не против. Мы с женой давно развелись. Одному скучно. А случайные женщины мне не нужны. Вы соглашайтесь. Детей рожать не будем. Нам животных хватит. У вас дочь уже есть. У меня их целых две. Так что поживем в свое удовольствие. И дом я ваш перестрою. Вам, наверное, там тоскливо. И, может, начнем на "ты"?
- Мужчина, вы в своем уме? Откуда я знаю, может, вы маньяк. Не приближайтесь ко мне. Я переживаю развод и предательство. Я вас предупредила.
*** *** *** *** ***
Через год они поженились и завели кота.
Орешниковая Соня

ЭТО НЕ СЛОЖНО



Это не сложно – пить утренний кофе из самой красивой чашки в доме.
Это не сложно – здороваться с соседями.
Это не трудно – пожелать хорошего дня кассиру в магазине, где вы регулярно делаете покупки.
Это не трудно – сказать спасибо водителю маршрутки или такси, что довез вас.
Это не тяжело - кивнуть с благодарностью машине, что пропустила вас, даже на пешеходном переходе.
Это не тяжело – не мусорить на улице.
Это не страшно – придержать дверь, чтобы она не ударила идущего следом за вами.
Это не страшно – сказать: простите, если вы задели кого-то случайно.
Это легко – сделать комплимент сотруднице, если из всего, у нее красивые только ресницы.
Это легко – улыбнуться прохожему, если он даже без милой собаки.
Это здорово – по-приятельски поболтать с официантом в ресторане и оставить ему чаевые, а баристу будет приятно узнать, что он сделал лучший в мире кофе.
Это здорово - не ответить хамством на хамство, и оказаться уровнем выше оскорбителя.
Это классно – подарить консьержке шоколадку, если даже это не 8-е марта.
Это классно – быть приветливым, вежливым и добрым, если даже ваш день не заладился.
Маленькие приятности делают нашу жизнь светлой.
Елена Клименкова

Серёжа ушёл, ничего не объяснив. Это третий мужчина, который бросает меня. Вот так, ничего не сказав. Не поговорив. Да, черт возьми, мы вечером занимались любовью и утром планировали отпуск! А вечером вернулась с работы — ни его, ни вещей. Даже щётку свою забрал. Всё забрал. Меня оставил. У меня даже слез не было — пустота и недоумение. Телефон заблокирован. В соцсетях я в чёрном списке. Что произошло? Где я провинилась?
Когда меня бросил Виталик (мой первый мужчина), я, как дура, караулила его с работы, сторожила у подъезда, писала ему письма с просьбой объяснить, что произошло? Он сказал, что я буду счастлива, но не с ним. Больше я ничего не смогла добиться. Я очень его любила. Любила настолько, что поправ все свои моральные устои, отдалась ему до свадьбы.
Я сирота, воспитанник детского дома. Вопреки разным слухам детдомовские девушки не все гулящие. Многие, наоборот, долго не решаются вступить в отношения. Я из таких. Мы год наслаждались счастьем, копили на свадьбу и на шикарный медовый месяц. Благо жить нам было где (однокомнатную квартиру я получила от государства). Пока однажды я не осталась одна в квартире. Виталик словно испарился. Не вынеся моих преследований он, в конце концов, уехал из города. Я "выплакала все глаза", моё сердце раскрошилось, словно засохшая булочка и глупые голуби клевали его, причиняя невыносимую боль.
— Не может мужик просто так уйти! — говорили подруги.
— Значит, накосячила где-то! — со знанием дела констатировали их мужья.
Если накосячила, то должна же я хоть догадываться — где? Все было замечательно!
— Нашёл, небось, какую вертихвостку, — сказала как-то тётя Таня (уборщица в офисе), — а ты голову ломаешь. Плюнь, да, разотри. Значит, не твой мужик.
Но я больше года не могла успокоиться, пока не встретила Игната. Сердце екнуло и затрепетало. Давно забытые ощущения. В душе роились опасения, поэтому я держала Игната в "френдзоне", пока он не сделал мне предложение. Свадьба, медовый месяц на Бали, я - самая счастливая невеста, Игнат - на крыльях любви... А через три месяца муж уехал на свою родину и больше не вернулся. Развод оформлял через адвоката. У меня не было даже возможности поговорить с мужем лично...
И вот теперь Сергей... Признаюсь, я впала в такую депрессию, что даже думала "уснуть навсегда". Кто побывал в такой ситуации меня поймет. Я не ходила на работу, я не ела и заставляла встать себя с кровати только по нужде, которая через пару дней и не возникала больше. Я просто тихо угасала. Из этого состояния меня вывел противный звук - словно кто-то скреб дверь. Сережа вернулся! Откуда силы взялись? Подлетела к двери, попутно успев взглянуть на себя в зеркало, ужаснулась, но все же распахнула "ворота" своему счастью... Но счастья за дверью не оказалась. Пусто. Никого. "Глюки, - горько усмехнулась я. - Приехали. Станция конечная."
И вдруг захотелось чаю. Горячего. Крепкого. Сладкого. И ноги затряслись от слабости. К горлу тошнота подкатила. Еле дошла до кухни и приготовила чай. После второго обжигающего глотка по телу разлилось давно забытое тепло и отчаянно захотелось жить. Но тело настолько обессилило, что отказывалось слушаться. Неделю я по капле "вливала в него жизненные силы", благо в холодильнике были запасы продуктов. К выходным я смогла выбраться из квартиры, захватив с собой мусорный пакет. Около мусоропровода к моим ногам выкатилось облезлое чудище, которое тявкнуло и с надеждой уставилось на мой пакет.
- Прости, малыш, но, боюсь, у меня там для тебя ничего не найдется. Но если ты подождешь, то я куплю тебе сосиску и молока.
Чудище моргнуло и укатилось за мусоропровод. Я заглянула туда - картонка и две железные миски: кто-то подкармливал щенка, правда сейчас миски были девственно пусты.
В магазине, повинуясь порыву, я взяла упаковку собачьего корма и ошейник от блох. Когда вернулась, то Чудища (мысленно я уже окрестила так щенка) на месте не оказалось. Исчезла и картонка с мисками.
- Эй, ты где?
Тишина.
- Выкинула я его, - раздался голос сверху. - Одна грязь и зараза!
Я молча спустилась вниз и обошла все окрестности, разыскивая мальца. Не нашла. Опять на сердце поселилась тяжесть. Вернулась домой. Аппетит, который разгорелся в магазине, пропал. Включила телевизор и принялась тупо щелкать каналы. Посторонний звук. В дверь скреблись! Теперь я точно знала, что это не Сергей. Но такого счастья я не испытывала даже в день свадьбы! Чудище тявкнуло и вкатилось в квартиру.
- Стало быть ты меня спас, - приговаривала я, намыливая щенка.
Помытое Чудище оказалось взрослой собакой, просто маленькой. Зато беременной... А ветеринар сказала, что это шпиц - породистая собака и скорее всего хозяин ищет ее. никаких опознавательных татушек, чобы узнать заводчика, на ней не было. Тогда я нафотографировала Чудо (теперь я звала ее так и она откликалась) и развесила объявления. Поиск в интернете тоже ничего не дал, хотя я облазила все питомники и форумы шпицев.
Так Чудо стало моим. Щенят я раздала, кроме одного, уж больно он к мамке жался и ко мне. Жизнь заискрилась новыми красками, но в душе все равно за семью печатями хранилось непонимание и обида. И я решила от этого избавиться. План созрел сам собой. Я составила официальные письма от имени нотариуса (сейчас можно подделать все) и отправила их своим бывшим. В связи с тем, что я сирота, я завещала все свое добро. Кто же не клюнет на наследство? Я слишком их хорошо знала. И вот в назначенный час они сидят в офисе (арендованного для такого случая) и ждут адвоката. И тут зашла я. Кабинет заботливо заперла. Чтоб не сбежали.
- Я не выпущу вас пока вы не объясните, почему оставили меня, - без приветствия отчеканила я и уселась во главу стола. - Начнем с Сергея.
Наверное, сыграл момент неожиданности, а может еще что, но они вдруг заговорили. Сначала Сергей, а потом они начали перебивать друг  друга, поддакивая. Я сначала пребывала в тихом шоке, потому что картинка нарисовалась такая глупая в своей нелепости, что я только и смогла выдохнуть:
- Из-за этого вы бросили меня?
- Я не мог больше этого выносить! - слишком эмоционально воскликнул Игнат. - Ты поставь себя на мое место!
продолжение следует...

Дело в следующем. Оказывается я по ночам постоянно повторяла одно имя. Мужское. Не их имя. Повторяла его так, словно я "тра@юсь" во сне (именно так они выразились). Некий Захар. Самое интересное, что у меня вообще не было даже знакомых с таким именем! И естественно я ни с кем никому не изменяла! Глупость какая!
- А поговорить со мной? - я обвела взглядом всех троих.
- Я спрашивал тебя - кто такой Захар? - пожал плечами Виталий. - Ты только смеялась...
Абсурдная ситуация, не правда ли? Я во сне что-то там говорю и меня к чему-то там ревнуют, приписывают мне измены и бросают меня!
- Я даже детектива нанял, чтобы уличить ее, - хохотнул Игнат.
Его эта ситуация забавляла Он довольно быстро, после того, как сбежал от меня, нашел себе утешение и это утешение уже родило ему двух дочерей.
- Ага, я все тоже думал - застукаю! - поддерживал Игната Сергей.
Он до сих пор "холостяковал", меняя женщин.
А вот Виталик заметно нервничал. Он кусал губу, сжимал кулаки, словно заново переживал произошедшее. За него мне было обиднее всего. Это мой первый мужчина... И я думала, что он будет единственным.
- Может, выпустишь нас? Или есть еще вопросы? - Игнат встал и с хрустом размял кости.
- Валите, - буркнула я, кинув ключи на стол.
Силы оставили меня. Никаких ответов. Только еще больше вопросов. И злость на "бывших", что они своим тупизмом чуть не угробили меня. Какого лешего они молчали? А как бы повела я себя в такой ситуации? Мой мужчина по ночам зовет другую... Бред... Нервничала бы, конечно! Возможно подозревала бы. Не знаю. Ничего не знаю! Знаю только одно - это не повод вот так уходить!
Дома Чудо с Чуденышем с восторгом накинулись на елку, которую я притащила. Новый Год через неделю, а я даже дом не украсила. К черту бывших! Начну жизнь с чистого листа. Свербит, конечно. Недоумение не покидает. Интересно, а сейчас во сне я зову неведомого Захара? Сходить к гипнотизеру? Бамс! Один шарик слетел с колючей ветки.
- Этак ты все переколотишь, - сказала я Чуденышу и посмотрела, как оградить елку от хулиганских выходок щенка.
Решила водрузить ее на стол. Осторожно приподняла украшенную елку и двинулась к столу. Естественно, именно в такой момент зазвонил телефон.
- Отвалите все! - пропела я. - Потом перезвоню.
Запнулась за тапки. Чуть не упала. Телефон все разрывался. Чуденыш путался под ногами, пытаясь стянуть еще шарик. Веселуха!
Потом, когда елка была в безопасности, я решила бахнуть коньячку за начало новой жизни. Я, которая совсем не пьет! А коньяк держит на случай гостей, которых у меня не бывает. Диссонанс. Захмелела. Задремала. Снова телефон...
- Здравствуйте. Я по объявлению! Извините за поздний звонок, но вы не отвечали...
- По какому объявлению?
- Ксюша. У вас моя Ксюша. Собачка. Маленькая... Можно я приеду. Посмотрю? Я уже и не чаял ее найти...
Он что-то еще говорил, а у меня сердце так бабахало, что я ничего не слышала... Отдать Чудо? Ни за что! Как я без нее? И словно откликнувшись на мои мысли нарисовался Чуденыш и куснул меня за пятку. Мол, ты чего? Я же с тобой останусь!
Хозяин Чуда приехал через час. Дохнул на нас морозом и счастьем. Я стыдливо молчала, пряча аромат алкоголя.
- Ксеня! - бухнулся он на колени и уткнулся носом в пушистую шерстку. - Дурында, чучело, чудовище, - шептал он. - Спасибо, спасибо вам! - он поднялся с колен, прижимая к себе мою Чуду и взглянул полными слез глазами. - Восемь месяцев! Думал она уже... Никогда...
- Щенка не отдам, - насупилась я.
Честно говоря, я вообще не хотела о нем говорить и трусливо заперла его в ванной, откуда сейчас доносилось жалобное повизгивание.
- Какого щенка? - округлил глаза мужчина. - Нагуляла? - сурово взглянул он на Чудо.
Та скромно потупила глазки. Женщина. Елки-палки.
- Да, конечно, можете оставить, - улыбнулся мужчина. - Только...
Я уже мысленно прикинула сколько у меня есть денег.
- Только можно я на него посмотрю. Интересно просто, - смущенно улыбнулся он. - Ксюша девочка была... Вроде как внуки...
- О-о-о, - вырвалось у меня вместе с парами коньяка.
Больной придурок! Не иначе!
- Так можно? - он слегка поморщился от моего "выхлопа" и добавил: - В любом случае я вам должен как-то компенсировать Ксюшино содержание и...
- Совсем сбрендили? - поморщилась уже я, только от его слов и совсем неожиданно для себя предложила: - Не хотите стопочку? - и в свое оправдание добавила: - Новый Год на носу.
И почувствовала себя алкоголичкой.
- А почему бы и нет? - улыбнулся хозяин моего Чуда и принялся снимать ботинки.
Дальше было все как-то совсем по-деловому: мы прошли на кухню, он, не спуская Чуду с рук, сел за стол; я быстро порезала лимон и сыр, поставила рюмки и половину бутылки коньяка, при этом как-то неловко оправдалась, что у меня стрессовая ситуация, а он деловито кивнул, мол, бывает. А потом мы молча выпили и схватились за одну дольку лимона.
- Захар, - вдруг представился он...
Алиса Атрейдас

Про Ксеню-Чудо уже было....

Электромонтёр Заволжского завода Пугачёв, зевая и ёжась от утренней свежести, привычно впрыгнул в подтекающий ялик и погрёб на середину реки – в самую гущу тумана. Там он открыл консервную банку скумбрии, глотнул тепла из фляги и стал ждать. А удочки даже не расчехлял. 
Потому что был Пугачёв необычным рыбаком. 
Через полчаса на дно ялика бухнулся здоровенный судак. А за ним на борт влезла Сухомлинская – мадам ослепительной женской красоты, плавно переходящей в длинный рыбий хвост. 
— ЗдАрова, Пугачёв! Прости, проспала. 
— Как всегда, в принципе. 
— Ну не бухти. А чего скумбрия? Бычков в томате не было? – скуксилась Сухомлинская (она подсела на бычки как малолетка на айфон). 
— Не завезли чёт. Или раскупили – аванс же дали. 
*** 
…Познакомились они случайно. 
Пугачёв зацепил её блесной. Сухомлинская орала, Пугачёв от страха чуть не помер, но потом слово за слово, и как–то конфликт сам собой перетёк в дружбу. 
Каждое утро они встречались и болтали пару часов о всякой фигне. Он рассказывал ей о проигрыше хоккейного «Торпедо» и политической нестабильности, она – об оборзевших выдрах и высаженных у норы кувшинках, которые отказываются цвести. 
Сухомлинской Пугачёв нравился – он не пытался её сфотографировать, забить палкой и продать учёным, и совершенно не пялился на её сиськи (на самом деле ещё как пялился, но делал это исподтишка). А одинокому Пугачёву просто было в кайф потрындеть с красивой половиной женщины. 
*** 
…Сухомлинская облизала пустую консерву длинным языком и как–то странно посмотрела на Пугачёва. 
— Чего? 
— Слушай, Пугачёв. Ты мне друг или портянка? 
— Ну друг. 
— Присмотришь за моими недельку? 
Сухомлинская вытащила из воды стеклянную банку из–под абрикосового нектара. В ней Пугачёв узрел трёх крошечных русалчат с выпученными глазами. 
— Я с подружками на море собралась, — затараторила Сухомлинская, — сто лет не была, на скалах рыбьи жопки погреть, морепродукты, всё такое, а оставить не с кем, смотри, — затыкала она изящной перепончатой ручкой в детей, — это Светка, это Марина, а это Леночка… 
А, нет, подожди… Это Мари… А нет, всё правильно. Им три раза в день мотыля жменю сыпанёшь и всё, ничё сложного, возьмёшь? 
Ну пожалуйста–пожалуйста–пожалуйста! 
— Давай, фигли. 
— Ты мой ангел–хранитель! – взвизгнула Сухомлинская, чмокнула Пугачёва в небритую щёку (он еще раз исподтишка посмотрел на сиськи) и китайским прыгуном нырнула без брызг в Волгу, на прощание шлёпнув хвостом по водной глади. 
Пугачёв поставил банку с русалчатами на дно и аккуратно погрёб к берегу. 
*** 
…Пару дней всё было спокойно – Пугачёв кормил малявок мотылём, работал и выпивал за гаражами. 
Пока в один вечер не включил Рен–ТВ. 
Там хмурый Прокопенко рассказал свежую историю про странную женщину, которую разрубило пополам яхтенным винтом под Астраханью. И для повышения рейтинга показал «страшные кадры». 
Лицо женщины было затемнено (в отличии от голубой кровищи), но Пугачёв всё равно узнал Сухомлинскую. 
Потом посмотрел на банку с её спящими детьми и пошёл за ключами от лодочного замка. Мальков надо выпускать. 
…Пугачёв заплыл на середину, и уже открыл банку, когда к нему подплыл на своей лодке довольный коллега по цеху Штанюк. 
— Доброй ночи, Пугачёв! Что, тоже на щуку выполз? Она попёрла, братан, попёрла! Клюёт как бешеная! Во, смотри – за два часа девять кило! 
Сонные мальки испуганно смотрели то на Пугачёва, то на чёрные воды Волги. Пугачёв вздохнул, закрыл банку и поплыл с малыми обратно. 
*** 
…Потянулись суровые отцовские будни. 
Девчонки росли быстро, и уже через пару недель банки стало не хватать. Пугачёв переселил их в ванну, а сам мылся под колонкой во дворе. 
Были, конечно, сложности. 
У Марины воспалился плавательный пузырь, и Пугачёв откармливал её смесью мотыля и крошеного антибиотика. 
Леночка проглотила пролетающую муху и испугалась, что умрёт. 
А однажды соседский кот пробрался в дом и утащил Светку. Пугачёв гонялся за мерзавцем, в пасти которого истошно орала Светка, почти час, пока тот не сдался и не выплюнул её на огород. 
Пугачёв капнул на Светкины ранки йоду и просидел в ванной до утра, пока она не заснула. 
Пугачёв снял деньги с карты и решил нанять няню. В объявлении он указал «с опытом и стрессоустойчивая». 
Первая же кандидатка, увидев «детей», перекрестилась и убежала в монастырь писать собственное «Откровение». Пугачёв плюнул на эту затею и бегал домой вместо обеда, а на время смен включал им «Садко» и мультики. 
Все эти неурядицы разом перечеркнулись, когда он услышал «Папа». Первой его так назвала Светка, а потом и остальные девчонки. Пугачёв прослезился и решил тут же нажраться от радости, но вовремя спохватился, достал с антресолей книжку с детскими сказками и читал их вслух до утра, попутно отвечая на миллиард детских вопросов. 
Девки еще повзрослели. 
Пугачёв перевёл их на рыбные консервы. По вечерам он бродил по магазину, чтобы найти банки с цифрами, выбитыми изнутри – старушки подсказали, что это симптом заводского производства, а значит консервы «нормальные». Светка полюбила кильку, Марина – печень трески, а Леночку было не оторвать от бычков в томате. 
Вся в мать, думал Пугачёв. Да и похожа на неё больше остальных. 
Продолжение следует...

Чуть позже по–советски воспитанный Пугачёв твёрдо решил, что девчонкам нужно образование. Он накупил учебников и заламинировал все страницы, чтоб можно было учиться даже на дне. 
Вместе с учёбой вырисовывался и характер каждой русалки. 
Бунтарка–Светка ненавидела любую науку, которая ей давалась очень легко. Заучка–Марина усердно зубрила, фанатея скорее от отцовской похвалы, чем от полученных знаний. 
А тихоня–Леночка искала себя, пока Пугачёв не купил ей водоустойчивые краски. И с тех пор Леночка рисовала ими на кафеле принцев с акульими хвостами и посейдоновыми трезубцами. 
Пугачёв не забывал и об уроках выживания. Он поймал карпа, отрастил длинные ногти и научил дочерей вручную разделывать рыбу. Лучше всего получалось у Светки, а Леночке было жалко карпа и она весь вечер плакала. 
Через пару–тройку месяцев девочки превратились в девушек и перестали помещаться в ванной. Пугачёв снёс стены и купил огромный надувной бассейн. 
Счета за воду стали приходить просто безумные, но ничего не поделаешь – каждой нужно личное пространство. Но они стали грустить. Замкнулись в себе и днями, вздыхая, смотрели на стену. 
За этой стеной была река. Она манила девочек, и Пугачёву ничего с этим нельзя было поделать. Тогда он купил ржавый молоковоз, отремонтировал его и ночью отвёз их на пирс. 
— В шесть утра чтоб были здесь! – грозно затребовал Пугачёв и, умирая от страха, выпустил всю троицу в Волгу. Естественно, не спал и, седея, сновался по берегу туда–сюда до самого утра. 
Ровно в шесть из тумана послышался звонкий смех, и все трое вернулись живыми–здоровыми. Пугачёв восстал из мёртвых и до обеда разгружал ушами их впечатления. 
С тех пор каждую ночь он вывозил их на берег и ждал до утра. А они всегда возвращались. 
Кроме одного раза, когда они опоздали на два часа, лицемерной виноватостью прикрывая вырывающееся из глаз удовольствие. 
— Тупые жабы!!! – Орал Пугачёв в бешенстве. – Я вам зачем водонепроницаемые чехлы на мобильники купил?! Чтоб вы с самого дна…!! Из–под ила могли…! Не жалко отца?! Отвечайте!!! 
— Ты нам не отец! – злобно выпалила Светка. 
Потом она извинилась, но Пугачёв понял, что это точка невозврата. Река победила. 
*** 
И через неделю это подтвердилось – дочери не вернулись. И не отвечали на звонки. 
Пугачёв три дня не уходил с пирса, бежал на каждый всплеск. Ничего. Потом он запил. Потом взял себя в руки, собрал бутылки, напихал в них записки с угрозами, проклятьями и мольбами вернуться, и раскидал их по всей Волге. Никакого ответа. 
Дочери уплыли из родительского гнезда. Навечно. Было больно и обидно. Но жизнь вот такая. И ничего с этим не сделаешь. 
Время, накинув медицинский халат, принялось усердно лечить Пугачёва. Он вернулся к работе и рыбалке. Через пару месяцев от девчонок пришла весточка. Как–то неспокойная Волга перевернула лодку с детьми. Все четырнадцать детей и воспитательница лагеря спаслись. 
В интервью они все как один рассказали странную историю. Будто их вытащили три девушки с рыбьими хвостами на остров и вызвали по мобильнику МЧС. 
Напоследок они просили передать привет папе и очень просили его не обижаться. Детям никто не поверил, а Пугачёв впервые в жизни испытал космическую гордость и выдавил слезу. 
*** 
Прошёл год. Майской ночью Пугачёв привычно отплыл от берега и закинул удочки. Ни черта не клевало, и Пугачёв почти уснул, когда за спиной послышался тихий всплеск. 
— Пааааап… 
Светка плюхнулась на дно ялика. Пугачёв хрюкнул и прижал её к груди так, что она чуть не задохнулась. Она была очень холодной, но Пугачёву стало невообразимо тепло, даже жарко. 
Светка рассказала ему об остальных. 
Марина снюхалась с морскими зоологами и ставит на каспийских нерп какие–то датчики. 
Леночка где–то под Ейском участвует в водных шоу при пансионате. 
А Светка… У неё всё нормально. Встречалась с водяным под Казанью, любовь–морковь, потом не сошлись характерами, в общем… Да, всё нормально. Гордая и свободная. 
— Пап, Маринка к себе зовёт. Работа, говорит, интересная, но там типа вкалывать надо много, командировки постоянные. Я бы с радостью систер помочь, но… Короче… Тут такое дело… 
Пугачёв всё понял. 
— Давай их сюда. 
Светка, потупив глаза, робко достала из воды банку из–под березового сока. С тремя маленькими пугливыми русалчатами. 
— Вика, Кристина и Илона. Нет, подожди… Вот Илона, а… А нет, всё правильно. Это всего на месяц, я в начале июля вернусь и сразу… 
— Хорошо–хорошо, Свет, не волнуйся. 
— Спасибо, папочка! Спасибо–спасибо–спасибо! Я люблю тебя! 
— Под яхты не заплывай. 
Светка чмокнула Пугачёва в щёку и грациозно нырнула в воду. 
А дед Пугачёв осторожно поставил внучек на дно ялика и аккуратно погрёб к берегу. 
Он, действительно, был необычный рыбак... 

Кирилл Ситников

Ближе к вечеру я понял, что этим самым вечером меня ждет что-то особенное. Апокалипсис, пришествие легионов демонов, Страшный суд или что-нибудь похлеще. Жизнь, как частенько бывает, принялась тут же показывать знаки грядущего кошмара.
Сначала рабочий компьютер, на котором я готовил отчет для босса, страшно зарычал и вырубился. Лёне, сисадмину, удалось привести бедолагу в чувство через полчаса, наполненных моими жалобными стонами и литрами пота, покидающими организм Лёни, ибо Лёня, как и весь прогрессивный люд, хотел уйти с работы в пятницу вовремя.
Потом сканер в магазине отказался сканировать три банки холодного пива, сушеную рыбу, сделанную не иначе из пружин китайского матраса и обильно политую копченым ароматом, а также пачку сигарет. Кассир Гуля посмотрела на меня с сочувствием и покачала головой, когда в тишине раздался раздраженный зубной скрежет вашего покорного слуги.
- Не работает касса, Андрюша, - буркнула Гуля, убирая мои покупки в сторону. – Вообще не работает.
- Сука, - грустно буркнул я.
- Сука, - согласилась Гуля.
Пришлось идти в другой магазин, в километре от дома, стоять там в раздраженной и облитой бензином очереди, ругаться с полуглухими бабками, которые подкинули мне в корзинку пару банок дешевой кильки. Случайно, конечно.
Поэтому домой я вернулся в скверном настроении и с ноющим ощущением в сердце. Ну а когда в замочной скважине спустя пару часов заскрежетало, я понял, что опасения подтвердились. В прихожую вошла моя благоверная Валя, которая держала в руках странный шевелящийся сверток.
- Привет, родной, - я быстро чмокнул супругу в щеку и покосился на сверток. – А у меня для тебя сюрприз.
- А у этого сюрприза на лбу трех шестерок нет? А то я боюсь, что тебе впарили антихриста вместо нормального ребенка, - ответил я и вздрогнул, когда из свертка послышался тяжкий вздох усталого и озлобленного на весь мир существа.
- Чего? – Валя странно на меня посмотрела и поджала губы. – Переработался?
- Угу. Сегодня мне были знамения о пришествии в мир антихриста. Мир *нецензурная брань* и всем *нецензурная брань*, - жена хрюкнула и, с трудом сдержав улыбку, размотала сверток. А я, увидев, что было в свертке, открыл от удивления рот.
- Знакомься, - усмехнулась она, наслаждаясь моим изумлением. – А я в душ.
Передо мной стояло странное существо. Оно тряслось и, скаля острые клычки, недобро на меня посматривало. Росту в нем было от силы сантиметров двадцать, с черно-подпалой шерстью и бешено дергающимся в разные стороны тонким хвостиком. Темные глаза существа лезли из орбит, как у Шварценеггера из фильма «Вспомнить все», а тоненькие лапки напряглись, чтобы в любой момент бросить в мою сторону сухое тельце. Нижняя челюсть чуть выдавалась вперед, из-за чего казалось, что существо повидало жизнь и не слишком радуется тому, что видело.
- Не врали знамения, - буркнул я, почесывая бороду и смотря на существо, которое что-то проворчало. Тонко и скрипуче. – Валь, оно трясется и кажись сейчас сдохнет.
- Не сдохнет, - тут же ответила жена, сквозь шум льющейся воды. – Просто тебя боится. Не пугай маленького.
- Кто, *нецензурная брань*, еще кого пугает, - кивнул я, боясь пошевелиться. – Что это за порода? Китайский карликовый сперматозоид?  *нецензурная брань*?
- Сам ты *нецензурная брань*, - обиделась Валя, выходя в коридор в халате. – Это тойчик. Русский той, короче. Наташка с работы отдавала. У её дочки на животных аллергия прорезалась вроде, вот и кинула клич. А я как увидела эту малютку, так и влюбилась. Сразу подумала, чего это мы без животных живем. Так приходишь с работы, а собачка тебе радуется, хвостом виляет.
- Угу. А эта хочет убить, - скептично хмыкнул я. – Как его зовут?
- Не помню, - честно ответила жена. – Наташка говорила, что как-то вычурно. Собака породистая.
- Угу. Породистый  из преисподней.
- О, а давай ты ему имя придумаешь, - хитро улыбнулась Валя. – Раз я принесла его в дом, то и ты поучаствуй.
- Любое имя? – хитро спросил я и, дождавшись кивка жены, распрямил плечи и посмотрел на существо. – Нарекаю тебя Бароном Пахом.
- Ты серьезно? – только и могла спросить Валя, когда к ней вернулась способность говорить. – Барон Пах?
- Ага, - существо заворчало и снова показало свои клычки, когда я наклонился, чтобы почесать его за ушком. Ну а когда мой палец оказался в непосредственной близости, противно завизжало и, трясясь, как клоун-эпилептик, ринулось в атаку. – Смотри. Натуральный Барон Пах.
- Я уже боюсь спрашивать о логике, согласно которой тебе явилось это имя, - ехидно улыбнулась Валя, когда я сунул укушенный палец в рот и со злобой посмотрел на трясущегося недомерка, источающего тьму и холод. Правда он моментально успокоился, когда жена взяла его на руки. Лишь слабо порыкивал, смотря в мою сторону.
продолжение следует....

- Ну, собаки обычно большие такие. Лобастые. Здоровенные лбы, - я с трудом пытался дать объяснение имени, которое само собой возникло в моей голове, чтобы это не выглядело слишком глупо. – А это… Какой это лоб. Так… лобок. Но собаку Лобком не назовешь же? А Пах звучит солидно.
- А Барон почему? – Валя прищурилась, обдумывая мои слова и поглаживая по головешке злобную бестию, чем напомнила мне каноничного злодея из кино.
- Породистый же, правильно?
- Ага.
- Бароны тоже породисты. Можно, конечно, Маркизом Пахом назвать, но это слишком уж педерастически. И вообще, - возмутился я. – Хватит меня пытать. Сама сказала, что я могу выбрать любое имя. Я выбрал Барон Пах. Точка.
- Ладно, ладно. Твою логику проще не понимать, а смириться с ней, - отмахнулась жена, опуская собаку на пол. – Пойдем, покормим нового жителя нашего дома. А завтра в магазин с утра сходим за чашками, игрушкам и прочим.
Я вздохнул и, пропустив трясущийся ужас, поплелся за Валей на кухню. Знамения не врали, и трясущийся *нецензурная брань* на тонких лапках приперся в мою жизнь.
Следующим утром Барон Пах стал обладателем внушительной коллекции всякой разнообразной дребедени, ибо Валя на мелочи не разменивалась и первому питомцу купила все, что нужно и не нужно. Помимо металлической сдвоенной чашки, специального коврика и стандартного поводка с ошейником, Барон Пах получил во владение три мыши, сшитых из мешковины и набитых какими-то шуршащими травами, два резиновых мячика, которые тут же принялся гонять по квартире, врезаясь в стены, шкафы и косяки, и аляпистую курточку, мимо которой Валя, как и любая женщина, не смогла пройти мимо.
В этой курточке Барон Пах выглядел, как демоническая версия карликового Пеннивайза, так еще и позванивал мерзким дребезжащим звуком, когда бежал, ибо к курточке был пришит маленький бубенчик. Ночью я встал попить воды и чуть Богу душу не отдал, когда услышал в темноте клятый звон, а потом и рахитичное тельце увидел, бегущее ко мне. С первого же дня Барон Пах меня невзлюбил. Он спал только с Валей, а если я закидывал руку на подушку, тут же заходился в истерике и впивался в мою бедную плоть острыми клычками. За выходные я трижды сдерживал порыв, чтобы не схватить Барона Паха за хвост и не отправить в полет с балкона. Но мелкое зло было мелким и проворным. А тут еще и жена внимательно за мной наблюдала, чтобы я, не дай грех, не обидел «крохотульку».
 Если я просыпался ночью, то неизменно натыкался на скептичную рожу бестии, которая, выпятив нижнюю челюсть, внимательно за мной наблюдала, не забывая трястись и таращить глаза. Понятно, что в выходные супружеский долг исполнить не удалось, ибо Барон Пах решил, что я решил задушить Валю и, взлетев на кровать, впился клыками мне в ягодицу, что напрочь отбило все желание. А потом я и вовсе обиделся, когда Валя принялась сюсюкаться с мелким бесом, которого я рефлекторно пнул ногой, отправив в бреющий полет к батарее. Пришлось самостоятельно зализывать раны на заднице ваткой и одеколоном, и придумывать, как бы теперь предаться постельным забавам, чтобы новый член семьи чего-нибудь мне не откусил.
Так началась новая рабочая неделя. Валя сама вставала рано утром и вела Барона Паха на прогулку, дабы тот оросил розы бабы Зои своей ядовитой уриной. Вечером, после работы, Валя тоже с ним гуляла, а потом величаво лежала на кровати, прижимая ехидного прохиндея к груди, к которой я не мог прикоснуться, и смотрела сериалы.
В пятницу я снова взял себе стандартный набор менеджера среднего звена и предвкушал вечер в компании с женой и Бароном Пахом, как в дверь позвонили. По радостному голосу Вали и злобному ворчанию пса, я понял, кто посетил наш дом. Мама Вали, Тамара Васильевна. Моя теща.
С тещей я не дружил от слова «совсем». Я еще долго удивлялся, в кого же пошла Валя, ибо ни у её папы, меланхоличного инженера, ни у её мамы, заслуженного учителя с уклоном в православие, не было того, что было у моей жены. С Валей я мог часами ржать над тупыми шутками из тупых американских комедий, мы могли в три часа ночи встать и, проверив холодильник на наличие тухлых яиц, отправиться на балкон, чтобы с хохотом смотреть, как разбиваются яйца об асфальт, пугая молодежь, слушающую дебильный рэп с портативных колонок. Ну а когда Валя явилась на первое свидание в майке «Venom», я сразу захотел на ней жениться. Но раз есть добро, будет и худо.
Этим худо оказалась мама Вали, Тамара Васильевна. Заслуженный учитель русского языка и литературы, о чем она постоянно мне напоминала. О, я не забуду её лица, когда пришел знакомиться с Валиным семейством в рваных джинсах и моднейшей майке с логотипом «Коррозии металла». Отец Вали принял меня, как родного. Мы пообсуждали творчество «Квинов» и «Лед Цепеллин», прошлись по классике гранжа и панка, и поняли, что общий язык найден. Но с Тамарой Васильевной так не получилось. Я понятия не имел, о чем можно говорить с заслуженным учителем. Я давно уже позабыл классику литературы, фэнтези теща именовала «вульгарщиной», а от разговоров о религии, я начинал зевать. В итоге лишь горящие глаза Вали сумели растопить ледяное сердце Тамары Васильевны и она, нехотя, приняла меня. Однако не забывала ужалить каким-нибудь мудреным словом, или обстоятельно разнести в пух и прах мою работу.
- Здрасьте, мама, - кисло протянул я, выглядывая в коридор. Тамара Васильевна смерила меня прищуренным взглядом, поджала губки и демонстративно задрала нос, как Пьеро, узрев какахи Артемона. Валя, слабо улыбнувшись, тут же вцепилась в её руку и потащила на кухню, откуда секундой позже, раздался дикий визг моей тещи.
- Что это? – трясущийся палец Тамары Васильевны указывал на Барона Паха, который трясся от ярости, словно теща пытала пса Круциатусом.
- Собака наша, - радостно ответил я, подходя ближе. – Знакомьтесь, Барон Пах.
- Кто?
- Пах.
- Чем пах? Какой барон? – недоуменно протянула Тамара Васильевна, переводя взгляд на дочь. Та закатила глаза, шикнула на собаку, потом на меня и усадила испуганную мать на стул.
- Зовут его так. Барон Пах. Андрюшка его так назвал, - ответила жена.
- Я уже ничему не удивляюсь, - брезгливо протянула теща, наблюдая за потугами Барона Паха укусить её за шерстяной носок. – Агрессивная собака, Валечка. Зачем вам такая?
- Он просто еще не привык к тебе, - улыбнулась Валя и отправилась готовить чай.
- Да… Ну и вкус у моей дочери, - прошептала теща и сделала это так, чтобы услышали только мы с Бароном Пахом.
продолжение следует.....

Барон такого отношения к своей персоне не стерпел и презрев страх, ринулся на шерстяной носок, заставив тещу еще раз взвизгнуть. – Ай! Уберите от меня сию бестию! Изыди, крыса!
- Пах, фу! – скомандовал я, но пес уже повис на носке, который прокусить не мог и теперь трясся еще сильнее, болтаясь, как сушеная груша на ветке в ветреный день
Трясся от негодования, что Тамара Васильевна не чувствовала боли, которой он её, несомненно, хотел наградить.
- Забери его в комнату, - попросила Валя и тут же улыбнулась, когда я побледнел. Барон Пах не давал мне к себе прикасаться. Вообще. Четыре из десяти моих пальцев, замотанных пластырями, были в этом свидетелями. Вздохнув, я наклонился и, взял Барона Паха на руки. Пес, к моему удивлению, кусаться не стал. Лишь проворчал теще проклятье на черном наречье, пообещав ей чуму на голову, и лизнул меня в руку.
Я отнес Барона Паха в комнату и, чуть подумав, опустил на пол. Пес, против ожидания, не бросился на кухню. Лишь вальяжно прошествовал к двери и улегся на пороге, злобно поскуливая, если слышал голос Тамары Васильевны. Я опустился рядом на корточки и сунул руку в карман, в котором, по совету Вали, лежали собачьи печеньки. Так я пытался приручить Барона Паха к себе, но пес наотрез отказывался хоть что-то у меня брать. Правда в этот раз, он изменил своим привычкам и, продолжая трястись от ярости, сожрал три печеньки, которые я ему дал. На этом я его и оставил, а сам поплелся на кухню, ибо Тамара Васильевна, хоть и не могла меня терпеть, всегда обижалась, если я отказывался послушать её высокопарные речи.
Так прошли три часа. Я осоловел от чая, от разговоров о русских классиках литературы, о запоях Достоевского и житиях святых старцев. Валя тоже клевала носом, а в глазах жены бегали лишь ей одной понятные мысли. Но Тамара Васильевна продолжала вещать, изредка замолкая, если её перебивало злобное ворчание Барона Паха.
Пес, в отличие от нас, бдительности не утратил и внимательно наблюдал за новым врагом из сумрака коридора и если теща увлекалась рассказом и начинала слишком усиленно жестикулировать, то Барон Пах тут же напоминал о себе, изрыгая из маленькой злобной глотки новые проклятья и лязгая моргульскими клычками.
Наконец Тамара Васильевна насиделась и собралась домой. Мы с Валей тут же встрепенулись и скопом ринулись провожать родительницу в коридор. Но там нас всех поджидал сюрприз, ибо Барон Пах решил оставить маленькое напоминание о себе, дабы человечество в нашем лице не расслаблялось.
Теща затряслась, увидев, что в её левом башмаке темнеется что-то странное и пластилиновое, а Валя, охнув, тут же схватила башмак и бросилась с ним в ванную. Я же посмотрел на Барона Паха и, клянусь, увидел на злобной морде бестии, выражение ехидного блаженства.
 А дальше мы выслушали гневную тираду, что ни одно животное такого себе не позволяло, что эти башмаки видели полы президентского дворца, а стоят они побольше, чем какая-то вшивая злобная шавка. Барон Пах в ответ на эти обидные слова напрягся, и я понял, что в следующий приезд тещу ждет более шикарный сюрприз. Валя без конца шикала. То на меня, пытаясь согнать с моих губ предательскую улыбку, то на Барона Паха, который снова принялся трястись и с ненавистью смотреть на клятый шерстяной носок тещи. Выдохнула она только тогда, когда закрыла за матерью дверь.
- Я в душ и спать, - буркнула она. Мы с Бароном Пахом лишь переглянулись и отправились в комнату, готовить кровать ко сну.
Когда Валя вернулась, я уже лежал под одеялом и был тише мертвой мышки. Жена посопела немного, а потом неожиданно рассмеялась, заставив меня разинуть рот от удивления.
- Капец, а не вечер, - вздохнула она, прижимаясь ко мне. Барона Паха рядом не было, и я рискнул обнять жену. – Ты молодец, Андрюша. Даже не язвил сегодня.
- За меня Пах оторвался. И обосрался, - буркнул я, поглаживая Валю по волосам. – Я читал, что эти псины *нецензурная брань* какие мстительные. А твоя маман сразу дала понять, что он ей не нравится. Вот Барон и не стерпел такого к себе отношения. Сама же знаешь, как породистые существа друг с другом лаются.
- Ага, - сонно пробормотала Валя и еще раз улыбнулась, когда на кровать кто-то запрыгнул. Маленький, злой и трясущийся. – Пах, иди сюда. Иди ко мне.
Но Барон Пах проигнорировал её и направился в мою сторону, заставив меня напрячься. Вдруг временное перемирие закончилось, когда теща ушла и пес снова начнет надо мной издеваться. Но дальше все пошло не по канону. Теперь Валя открыла от удивления рот, а чуть позже и я, когда до меня дошло, что сделала собака.
Барон Пах молча, но все же чуть трясясь, ибо не мог иначе, плюхнулся на мою подушку, пнув жопой в ухо и проворчав что-то на черном наречии, тяжко вздохнул. Потом он лизнул меня в ухо и, скрутившись в комочек, мгновенно уснул.
- Во дела, - протянула Валя, смотря, как Барон Пах сопит у меня на подушке. – Сам пришел.
- Почуял братюню, - со знанием ответил я и потянулся к псу целыми пальцами, но тот был начеку и до меня донесся маленький вибрирующий рокот, предупреждающий о том, что будет дальше. – Ладно, ладно. Потихоньку будем налаживать отношения. Спокойной ночи, родная.
- Спокойной ночи, Андрюш, - зевнула Валя, поворачиваясь на другой бок. А я не мог уснуть. Рядом сладко сопела жена и злобно вибрировал Барон Пах, состоящий из ненависти на пятьдесят процентов. И только тут до меня дошло, почему пес проявил ко мне дружелюбие.
- Враг моего врага – мой друг, - тихо прошептал я и, дождавшись, привычного злобного рычания Барона Паха, улыбнулся. Глядишь, на следующей неделе, он даст себя погладить. Но не будем торопить события. Всему свое время.

Автор Гектор Шульц.

 - Папа, мама!!! Одевайтесь понаряднее и готовьтесь 
- Опять в милицию???!!! - взвыла мама
- Нет. Сватать меня придут. - успокоила дочь - Через минут 10.
- Опять??!!! - взвыл папа
- Счастье-то какое!! - закричал брат - Какая это новая благотворительная программа поставляет женихов для чудовищ?
Подзатыльник прозвучал сигналом к действию для всех. Все ринулись одеваться . 
       И вот уже дверной звонок.
- Открывай быстрей, чтоб не сбежали!! - закричал брат.
- Здравствуйте дорогие!!!! У нас купец, у вас - 
 Опппа, а у вас вроде тоже купец,  
это чего такое?
- Это брат ее. А она - вот!!! Красавица!!!
- Ага. У нас купец, а у вас залежалый, неликвидный товар!
- Да ладно вам! - оскорбился отец невесты 
- Купец, видите ли, у них.
Так, скупщик секонд-хэнда.
- Нам уйти , что ли? Нам не рады тут?
- Христа ради!!! - мать невесты повалилась на колени - Не уходите! Рады мы. Очень рады. Не слушайте его!!
- Ну ладно! О главном - отдаете дочь вашу за князя нашего?
- Отдаем!! - закричал папа - Только сразу предупреждаю - много доплатить не сможем. И хотим письменную расписку, что на нас не лежит никакой ответственности.
- Расписку? 
 Сваты подозрительно оглядели невесту.
 - А свадебку сыграем где-то....
- Где-то через минут 20!!!!! - закричала семья невесты
- Как-то быстро очень. - засомневались сваты. - Может в следующем году?
- Фигассе тест-драйв!! - удивилась невеста и упала в обморок.
- Воруй ее скорей!!! - закричал жениху брат невесты - Смотри, как она плохо лежит. Грех не украсть то, что плохо лежит.
- Я согласен. Сваты не возражают? - оглянулся на сватов жених.
- Не возражаем!! - радостно закричали сваты - Пусть только отец невесты перестанет целиться в нас из ружья,
            Щастья вам и любви!!!!


Автор неизвестен.

Помните, дамы и господа. «…Птичий рынок, птичий рынок. Хороши у нас дела…»
Может и были они хороши у кого-то. Но у мальчонки, стоявшего на самом краю возе птичьего ряда. Дела были из рук – вон. А, впрочем. По порядку.
Папа, мама и дочка лет десяти пришли сюда по поводу подарка. Ей на день рождения. Они выбирали большого и красивого какаду. Дорогая птица и очень шумная. И мама с папой шарахались от клеток, как от черта. Что не смущало дочку. Поскольку она успевала в промежутках между подходами к новым продавцам, подбегать к клеткам с морскими свинками, рыбками, хомяками и хорьками. Пытаясь уговорить родителей завести ей сразу целый зоопарк.
Да. Это была война. Не на жизнь, а на смерть. Папа оттаскивал её от очередной лапочки, как говорила малышка. И объяснял почему нельзя купить всех сразу и много.
Так они и провели пару часов. Измаявшись и измотавшись вконец. Мама уже была готова заплатить любые деньги за любого какаду, лишь бы уйти подальше от этого кричащего, визжащего, пищащего и шипящего окружения.
И именно тут-то девочка наткнулась на парнишку лет десяти -одиннадцати. Понуро стоявшего на краю бетонного прилавка и огрызавшегося на продавцов птиц. Им, видите ли, не нравилось, что он тут котёнка продаёт.
- Пшел отсюда грязное убожество!
Кричал на него продавец синичек. Распугаешь мне здесь всех покупателей своим видом.
Котёнок. Замурзанное, несчастное существо с шерстью. Торчащей клочками по худому тельцу и со слезящимися глазками. Печально смотрел на окружающий его мир. И на орущего продавца. И была в его глазах такая безнадёга, что девочка споткнулась.
-Ты продаёшь котёнка? Спросила она мальчика.
-Нет. Ответил тот не очень приветливо. Мама умерла, а папку я и не видел никогда. Вот меня и сдают в детский дом. А куда же я его дену? Куда? Взял бы кто. А платить мне нечем. Я бы и заплатил кому если бы взяли. Самому есть хочется.
Глаза малышки наполнились слезами. Она застыла, как вкопанная.
И когда мама и папа стали объяснять ей, что это грязный котик, больной и что. Они найдут ей породистого и красивого. Вдруг топнула ножкой.
-Нет! Закричала она. Не надо мне породистого и попугая, орущего тоже не надо. Купите мне этого. И мы уходим домой. Больше ничего просить не буду.
Папа обратился к парнишке. И выяснил, что котёнок ничего не стоит. Он собрался уже забрать его, тяжело вздыхая, но.
Девочка опять упрямо топнула ножкой.
-Папа. Сказала она. Заплати пожалуйста мальчику хорошую цену. Ты обещал мне породистого? Обещал. Вот и отдай ему деньги.
-Но ведь он не породистый. Возмутился папа, а мама. Внимательно смотревшая всё это время на парнишку. Отвела папу в сторону и стала что-то горячо шептать ему в ухо.
Папа опять вздохнул тяжело. Полез в карман и подойдя к мальчику, протянул ему пачку купюр.
Тот с изумлением в глазах попытался отказаться, но мама. Погладила его по голове и сказала.
-Возьми пожалуйста, малыш. Это тебе от нашей дочки. У мальчика почему-то на глаза набежали слёзы. Он вытер их рукавом старой, застиранной почти до дыр рубашки и протянул ободранного котёнка девочке.
Та прижала нового члена семьи к груди и спросила мальчика.
-А в какой детский дом тебя направляют?
-А у нас в городе один. Ответил ей мальчик. Туда и отправят.
Потом посмотрел на папу, маму и сказал.
-Спасибо. Берегите его. У меня кроме него нет друзей.
И пошел. Папа и мама почему-то ещё долго смотрели вслед удалявшейся детской фигурке в старой, не по размеру одежде.
И тут уже мама почему-то вытирала глаза рукавом дорогой кофточки, а потом.
Прижала к себе дочку и долго не отпуская её, целовала в макушку.
Они направились к выходу с рынка, когда.
Прямо через пару метров. Их остановил такой громкий крик. Что мама вздрогнула и выпустила правую дочкину ладошку, а папа. Уронил сумку, чeртыхнулся. Поднял её и уже собирался поругаться с продавцом попугаев. Когда дочка.
Увидела виновника этого истошного визга. Это был маленький и почти полностью голый попугай жако. Смешной, как голый цыплёнок. Он прижался к прутьям клетки и правым глазом смотрел на. Котёнка.
Это была немая сцена. Продавец смотрел на жако и семью с котом. Сомневаясь в результате. Мама с папой соображали, что этой голой и крикливой птице надо от их дочки. Котёнок смотрел на жако и соображал каким родственником тот ему приходится и что хочет, а девочка.
Прилипла к месту и клетке. Она помнила, что обещала, но. Этот вот попугайский взгляд голой смешной птицы. Полный надежды и разочарования одновременно.
-Ну, не знаю. Не знаю. Начал продавец. Это гадкая, капризная и скандальная птица. Из вредности выщипывает себе перья. Никто справиться с ней не может. Вам точно её не осилить.
И вот это он сказал напрасно, вернее.  Сделал совершенно точный рекламный ход, сам того не подозревая.
Потому что, папа и мама одновременно отреагировали.
- Сколько?!
Продавец смешался и ещё несколько времени пытался отговорить их от покупки. Потом махнул рукой и назвал такую смешную цену, что папа не задумываясь полез в сумку и достав деньги отдал их немедленно.
Домой шли гордо. Неся облезлого котёнка и ощипанного попугая.
-Что ж это вы такое убожество купили? Поинтересовался продавец какаду. Да и котёнок убожеский. Я бы вам хорошую скидку сделал. И была бы у вас птица-красавица.
-Сам ты убожество. Возмутилась девочка и ещё крепче прижала к себе пушистого малыша. У нас все самые красивые. Понял?
-Нельзя так разговаривать со взрослыми. Некрасиво.
Одёрнула мама дочку, а папа. Посмотрел в сторону. Потому что, если бы это не дочка сказала, то скорее всего, он произнёс бы что-нибудь покрепче, а дома.
Дома, пока мама и папа раздевались. Девочка умудрилась открыть засов большой клетки и ощипанная курица породы жако. Выбравшись оттуда и довольно проворчав что-то. Просеменила по столу спрыгнула, пробежала по полу, вскарабкалась по дивану вверх. И немедленно прижалась к котёнку, свернувшемуся на диване.
- Ну даёт! Восхитился папа. А мама почему-то опять полезла за платочком в сумку.
Теперь жако и котёнок стали неразлучными друзьями. Даже тарелка с попугайской едой стояла рядом с кошачьей мисочкой. Спали они тоже вместе. В кровати девочки. И жако очень быстро оброс перьями. Он превратился в краснохвостого красавца. И девочка. Настояла, чтобы они с мамой поехали в тот самый детский дом навестить мальчика. Которого даже не знали, как зовут, но. Это оказалось совсем не проблемой. Он сам узнал их и очень обрадовался. Он всё расспрашивал о своём котёнке, а потом. Они с девочкой играли в догонялки, а мама. Внимательно смотрела за ними.
Через полгода мальчик переехал. К ним домой. Он сперва страшно стеснялся и всё порывался вместо школы пойти работать, чтобы оплатить свою жизнь. От чего мама всегда почему-то плакала и прижимала к себе его, а папа. Быстро нашел в нём себе помощника. По рыбалке и походам на футбол. Да, да. Дамы и господа. Мама теперь отпускала папу на все эти развлекухи не просто охотно, а ещё собирая их в дорогу.
-Ну, не на войну же идём. Смеялся папа. Честное слово. Порыбачим и завтра днём вернёмся.
Вскоре мальчик научился улыбаться и даже. Смеяться. А ещё через год. Он стал называть девочкиных родителей папой и мамой.
Так вот о чём я.
Не бывает никаких убожеств. Ни без перьев, ни без шерсти. И в старой, застиранной одежде не по размеру, тоже не убожество.
Убожества. Они другим измеряются. Отсутствием сердца.
А, может.
Может, я и неправ.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО-ТРАНСКИЙ
Фото из инета

Гадкий дядька и Лапа



Его маленькие лапки скользнули по гладкому краю подоконника, а острые коготки царапнули по пологому каменному откосу. Напоследок он услышал крик гадкого дядьки и мастера...
То, что он гадкий, Лапа сразу понял, с первого взгляда. Когда мама принесла его, дядька взглянул на грязного, блохастого и костлявого котёнка, такой маленький комочек, из которого торчат усы в разные стороны.
-Таракан! - засмеялся дядька, и Лапа сразу понял - он гадкий.
А потому, когда он подрос, начал безобразничать. Иногда прямо в его ботинки...
А иногда Лапа забирался под диван и дожидался, когда гадкий дядька придёт с работы. После чего он доставал его ноги маленькими и острыми коготками. Дядька вскрикивал и, подняв ноги на диван, ругался, а мама...
Мама смеялась и успокаивала дядьку. Лапа ни секунды не сомневался, что мама любит его больше дядьки. Это он определил, еще когда мама только принесла его домой и гадкий дядька сказал на него ругательное слово - таракан.
И мама сразу дала гадкому дядьке подзатыльник.
- И никакой он не таракан! Он - Лапа, - сказала мама. - Любимый Лапа.
И Лапа понял - мама самая лучшая, красивая и ласковая, а дядька гадкий, и вообще, непонятно, что он тут делает и зачем он нужен...
Действительно. Кто ещё, кроме родной мамы, мог его найти в грязи, принести домой, вылечить, приласкать и дать гадкому дядьке подзатыльник за его насмешки? Правильно - только мама.
Короче говоря. Мама спасала его от гнева гадкого дядьки и гасила вот-вот разгоравшиеся скандалы, а причин для скандалов Лапа давал предостаточно. Он был очень проказной и хитрой личностью.
За что он мстил гадкому дядьке? Не спрашивайте. Не знаю. Может за то, что не давал спать с мамой по выходным, ночью выставляя его за дверь, а может за то, что по воскресеньям весь день возился во дворе со старой железякой на четырех колёсах, которую по непонятной причине называл машиной, и которая иногда ездила, издавая страшное рычание и скрежет? Гадкий дядька ругался и обещал выбросить всё это к такой-то матери и купить новую железяку
После чего он возвращался домой усталый и вонючий. Лапа морщился и смотрел на гадкого дядьку презрительно, а потом взирал на мамочку вопросительно и мяукал:
– Зачем? Зачем, мамочка, ты держишь этого вонючего и грубого гадкого дядьку? Разве нам вдвоём с тобой плохо? Выгони ты уже его! И будем мы по выходным спать с тобой только вдвоём.
Мама брала его на руки и смеялась.
- Дядька хороший, - говорила она. - Он просто так строго и грозно выглядит, но... Он тоже тебя любит.
- Ну, конечно, - мяукал Лапа. - Как же, любит! Поэтому кричит на меня, когда я ворую котлетки, и называет тараканом? “Ну, вот! Опять этот таракан мою котлету украл!”
- А, спрашивается, зачем делаются котлеты? Если не за тем, чтобы я их воровал? А?
Ну вот, видите, дамы и господа - логика железная.
И когда дядька привёл мастера, чтобы поменять сетки на окнах от комаров, Лапа тоже воспринял это, как неправильное действие. И зачем их менять?
Ну, может, они немного запылились и помялись от того, что он возлежал на подоконнике и опирался на них спиной и попой. Но в общем, совершенно напрасно.
Пока мастер работал, Лапу закрыли одного в комнате, и он воспринял это, как ещё одно проявление вредности гадкого дядьки. И проскользнул в возникшую щель, когда мастер прошел в туалет.
И немедленно запрыгнул на подоконник. Он хотел доказать маме, что вполне себе может и без сеток, и без мастера с гадким дядькой решать вопросы…
Его маленькие лапки скользнули по гладкому краю подоконника, а острые коготки царапнули по пологому каменному откосу… Напоследок он услышал крик гадкого дядьки и мастера...
Открыл глаза он уже в ветеринарной клинике. Над ним склонилось два человека во всём белом.
Наверное, ангелы, - подумал Лапа. А ангелы всегда хорошие, но тут...
Тут среди хороших ангелов появилось лицо гадкого дядьки.
- Нет никакого смысла оперировать, - сказал один ангел.
- Он всё равно не выдержит столько операций, - согласился второй. - Маленький он и слабый. Лучше будет его усыпить, чтобы он не мучился.
И тут гадкий дядька вдруг покраснел и стал кричать.
А Лапа не знал, что значит слово - усыпить. Он думал, что это что-то хорошее. Потому что ангелы в белом не могут говорить и делать плохое...
А ангелы объясняли гадкому дядьке, что стоить всё это будет огромные деньги. Множество операций, рентгены, анализы и несколько месяцев в клинике.
На что дядька стал кричать ещё сильнее.
- Ну, всё, - подумал Лапа. - Сейчас и их назовёт тараканами. И они обидятся. А значит, кончилась моя жизнь…
И Лапа тяжело, обреченно вздохнул и закрыл глаза. Последней его мыслью было:
продолжение следует...

“Кто же теперь позаботится о моей мамочке? Кто будет спать рядом с ней, кроме вонючего дядьки? Кто будет воровать котлеты?”
После чего он провалился в темноту, а там… Были ангелы в белом, мама и, как ни странно, гадкий дядька…
Семь операций, два месяца в клинике, множество анализов, бесконечные уколы…
Лапа приходил в себя и видел перед собой плачущее мамино лицо. Он облизывал её руки и говорил-мяукал:
- Не плачь, мамочка. Я же тебя люблю. Я всегда буду рядом с тобой.
А рядом стоял гадкий дядька и всё портил. Лапа очень хотел выздороветь, чтобы наделать гадкому дядьке в ботинки. Потому что, нечего мешать маме.
Ангелы тоже иногда подходили и всё удивлялись:
- Ну, надо же! Такой маленький и тщедушный, а всё живой. Кто бы мог подумать, что он такой цепкий?
Когда через два месяца Лапа вернулся домой, он был весь перебинтован. Даже хвост. Ведь в его маленьком тельце после падения с пятого этажа почти не осталось целых косточек.
И ангелы в белом, которые сперва предлагали его усыпить, проявили чудеса хирургии, выправляя вывихи и соединяя поломанное.
А всё остальное на нём заживало само собой. Быстро и необъяснимо. Может, здесь сыграло роль желание отомстить гадкому дядьке?
А, может - желание увидеть мамочку и опять завалиться в кровать между ней и гадким дядькой, толкать того лапами и рычать на него?
Короче говоря, дома Лапу мамочка носила на руках - покушать и в туалет, но Лапа вырывался и пытался всё сделать сам. Правда, он ещё был очень слаб и падал на своих маленьких лапках, а мама плакала, и гадкий дядька морщился почему-то и тоже шмыгал носом.
Но маму утешал, а ему махал кулаком и говорил:
- Ты мне смотри, таракан! Чтобы держался и выздоравливал.
И таракан выздоравливал. Ему становилось лучше с каждым днём. И в день, когда он первый раз сам сходил на песочек по своим кошачьим делам и поел куриного тёпленького супчика, он…
С огромным удовольствием наделал в правый ботинок гадкого дядьки! И забрался на мамины руки, надеясь, что она защитит его от праведного гнева.
А дядька, конечно, стал ругаться. Но, как-то спокойно. Лапе даже показалось, что он не ругается, а говорит просто для виду.
Потом гадкий дядька пошел в кухню, а мамочка обняла Лапу и стала говорить с ним:
- Дядька не плохой. И он тебя тоже любит. Когда ты упал, меня не было дома. И он в такси отвёз тебя в больницу, а там...
И мамочка вздохнула.
– Он много лет собирал деньги на новую машину, чтобы перестать по выходным бесконечно возиться с этим старьём, но, когда понадобилось, отдал все деньги за твоё лечение.
Так что - ты жив, благодаря ему. Теперь ты у нас вместо новой машины...
Дядька пришел из кухни и сел на диван. Лапа посмотрел на него, встал на своих маленьких, слабых ещё ножках, подошел и забрался к нему на колени. Потом поднял голову и мяукнул тихонько:
- Дядька... Слышишь, гадкий дядька. Ты хороший. Я знаю про машину. Мне мамочка всё рассказала.
Потом он свернулся на дядькиных коленях калачиком и задремал, мурлыкая.
- Ну? Ты видала?! - изумился дядька, глядя на маму.
- А то? - улыбнулась мама. - Я же тебе говорила - он хороший.
- Спи, таракан... Спи, на здоровье, - сказал дядька, поглаживая Лапу.
И Лапа не знал, то ли ему сердиться на ругательное слово, то ли нет? Потому как, дядька сказал это очень уж ласково.
“Ничего, - подумал Лапа, засыпая. - Всё равно наделаю ему в ботинки. А зачем он меня тараканом называет и с моей мамой спит?...”
Но больше Лапа не безобразничал в дядькины ботинки. И не царапал его ноги из-под дивана.
А когда тот приходил в выходной, после того как возился с вечно капризничающей машиной, Лапа не смотрел на него презрительно из-за того, что тот пах бензином и маслом.
Он забирался на колени к дядьке и говорил ему:
- Гадкий дядька, ты хороший. Я люблю тебя...
Вот и вся история о Лапе-таракане, гадком хорошем дядьке и маме.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Наездник



Котенок по привычке прыгнул на спину собаке, которая пробегала рядом с забором, чтобы прокатиться. Он решил, что такой трюк можно проделывать с любым псом, но ошибся…
Жила-была семья. Папа, мама, дочка. Обычная семья, которая ничем не отличалась от большинства таких же семей. Жили они в небольшом домике, доставшемся по наследству от родителей жены.
Вместе с домом досталась и собака. Большая и добрая. Встречала всех, приветственно виляя хвостом. Отец семейства все время сокрушался по этому поводу:
- Эх ты, Трезор… Так и врага пропустишь. Заходи кто хошь, бери что хошь...
И теребил по голове, потому что любил, не смотря на то, что собака своих охранных функций толком не выполняла. Она больше была другом, а не защитником.
Трезор жил во дворе, на цепь его никогда не привязывали. Все в деревне знали, что собака не тронет, и не боялись. Бывало, встретится с ним на улице мамашка с ребенком, сначала схватит малыша на руки, боясь, что собака может укусить, а потом увидит, что это Трезор, и успокаивается.
Дети его очень любили и всегда играли с ним на площадке. А пес тоже очень любил детей. Он мог часами наблюдать, как они носятся друг за другом по двору и визжат. Иногда игривая волна захлестывала его, и он тоже носился вместе с ними кругами, радостно погавкивая.
Дочка Оленька тоже своего питомца очень любила. Она с удовольствием кормила его утром и вечером, не забывала менять водичку, чтобы всегда была свежая, и ухаживала, вычесывая по вечерам специальной расческой.
А однажды она принесла домой маленького котенка. У подружки кошка родила, и остался один, не знали, кому пристроить. Оля, зная своих родителей, предложила забрать его к себе. Очень уж он был смешной. Маленький, пушистый, большеглазый. Только она переживала, как они подружатся с Трезором.
Зайдя во двор, девочка тихонько расстегнула верхние пуговки пальто и достала котенка.
- Смотри, Трезор, это Бася. Он еще очень маленький и беззащитный. Пожалуйста, не обижай его. Он теперь будет с нами жить.
Пес обнюхал котенка, лизнул его в ухо и завилял хвостом. Ему даже не нужны были наставления и указания, он итак не тронул бы кроху, тем более, его держала на руках маленькая хозяйка.
У котенка от вида такой большой собаки шерстка вся встала дыбом. Он поднял переднюю лапку и осторожно прикоснулся к мокрому носу Трезора. Вид у него был очень напуганный. Но не прошло и недели, как эти двое уже носились по траве, кувыркаясь и играя, как лучшие друзья.
Бася очень любил забраться на спину Трезору и там уснуть, уткнувшись в теплую шерсть. В это время пес лежал, не шелохнувшись, пока его друг не проснется. Маленькому озорнику позволялось все: кусать за ухо и хвост, тереться об ноги и есть из большой миски пса. Бася стал повелителем своего верного четвероногого друга, и его смелости мог позавидовать любой кот.
Через некоторое время Бася уже спокойно запрыгивал с крыльца на спину Трезору и так катался, наблюдая по сторонам. Хозяева даже стали называть его наездником, так уверенно он держался в “седле” и так лихо разъезжал на своей “лошадке”.
Ребята из класса Олечки тоже часто приходили посмотреть на это чудо и снимали на телефон необычное поведение животных. А те как будто позировали и наматывали круги вокруг них.
Баська чуть подрос и осмелел настолько, что решился выйти за ворота своего двора. Он забрался на деревянный забор и ходил по нему туда-сюда, присматриваясь и исследуя глазами новую территорию.
В этот момент мимо забора бежала соседская собака, на ошейнике у нее болтался кусок цепи. Похоже, сорвалась, а хозяев не было дома или не заметили исчезновения своего питомца.
Бася, не долго думая, взял да и сиганул на спину псу, рассчитывая покататься на новой “лошадке”. Но он и не подозревал, что такой номер с другими собаками не прокатит. Пес тут же скинул котенка со спины, и тот кубарем покатился по траве. Каких-то пару секунд, и кот уже карабкался вверх по забору, спасаясь от рычащего зверя.
Пес, разъяренный поведением котенка, бросился за ним и, пока тот старался в панике забраться наверх, успел вцепиться ему в хвост и начал тащить вниз! Котенок истошно замяукал. Так, что звук очень был похож на крик “Спасииии”.
Двумя огромными прыжками Трезор подскочил к забору и еще одним перемахнул через него. Он нежился на солнышке, когда услышал призыв о помощи его любимого друга. Собаки схлестнулись в нешуточной схватке, и никто не хотел отступать. Они вцепились другу другу в лапы и рычали. Бася мяукал из последних сил, лежа возле калитки с прокушенным хвостом.
На эти звуки выбежали хозяева обеих собак и начали их разнимать. Сосед знал прием, которым смог воспользоваться, чтобы оттащить свою цепную собаку. Он был удивлен, что псу удалось сорваться, раньше такого никогда не было.
Расставшись по хорошему со словами: “Всякое бывает”, отец семейства позвонил знакомому ветеринару, который лечил всех животных в поселке. Он тут же примчался и осмотрел раненных.
Олечка крутилась возле своих питомцев и очень переживала:
- А они выживут? А почему Трезор не двигается? А Бася сможет ходить?
- Не переживай, с Басей все в порядке, у него только хвостик немного пострадал. Трезору, конечно, досталось больше, рана на лапе глубокая, но все будет хорошо, ничего жизненно важного не повреждено. Сейчас я им поставил обезболивающее и снотворное, поэтому они поспят, и завтра уже самочувствие будет гораздо лучше.
Рано утром Олечка проснулась и первым делом побежала проведать своих любимых животных. Они спали, прижавшись друг к другу. Перебинтованные. Она подошла и погладила обоих по голове. Вскоре подошел отец, он присел на корточки и поцеловал дочку в щеку.
- Ну что, как наши пострадавшие?
- Пап, они еще спят. Пап, а правда наш Трезор самый смелый?
- Да, я хоть и расстраивался, что он у нас слишком добрый, но в нужную минуту он быстро пришел на помощь и спас Басю. Молодчина наш пес! Герой!!! Пойду куплю ему что-нибудь вкусненькое.
- Басе тоже купи, он же вон как перепугался.
- Конечно, малому тоже досталось. Хорошо, что все хорошо закончилось.
Бася открыл глаза и нырнул головой под лапу Трезору, так он чувствовал себя в большей безопасности. А на спине больше не катался. Зато смело вышагивал рядом. Теперь они гуляли так - лапа к лапе. Два верных друга - кот и пес.
АННА Б.

Васька и Аська



Поймали. Испуганные грязные малыши, похожие на двух скелетиков, таращили полные ужаса, по-детски глупые глазёнки и тряслись от страха как осиновые листочки. У пятнистого котёнка был в кровь разбит нос. Рабочий понёс их на улицу.
Вся жизнь Юрия Петровича была связана с переездами по службе, но это не мешало ему держать дома преданных четвероногих друзей. Страстный любитель собачьего племени, переезжая к новому месту службы, увозил с собой питомцев, нередко создавая тем самым дополнительные трудности себе и своей семье.
Вопрос о том, чтобы с кем-то расстаться, как это нередко делают, уезжая, и оставить сослуживцам, друзьям или знакомым, никогда не вставал. Жена Нина и дети горячо его поддерживали. Все члены семьи должны быть вместе!
Когда, сполна отдав долг Родине, вернулись в родные места, Нина привела домой беременную бездомную кошку. Она, угостившись сосиской, просто брела за ней от ближайшего магазина, сердцем почуяв будущую хозяйку, и не ошиблась.
Муська стала домашней любимицей. Одного из пятерых родившихся котят оставили себе, остальных раздали родственникам и старым знакомым. Кот Сеня вырос, и следом в доме появились ещё два котенка Миша и Гоша.
Так Юрий, бывший всю жизнь собачником, стал с лёгкой руки жены Нины ещё и заядлым кошатником. Буквально за несколько лет он так привязался к котикам, что не мог понять, как же он столько лет прожил без этих умных, чутких, доброжелательных пушистых мурлык, ходящих за ним по пятам точно также, как это делают его собаки.
В огромном городе жить в квартире с двумя собаками и четырьмя кошками было не очень удобно. Дети давно выросли и, создав свои семьи, разъехались. Ничто больше не держало пенсионеров в мегаполисе.
Решили переехать жить на благоустроенную дачу и не пожалели. Собакам и кошкам было где всласть побегать в большом саду, а хозяевам, прогуливаясь, наблюдать за резвящимися счастливыми питомцами.
В начале мая Юрий по настоянию жены поехал на завод за заказанной ею нестандартной теплицей для дачи. Заказ был готов. Оплатив его в кассе, он прошёл из административного корпуса в указанный цех, чтобы осмотреть каркас сооружения и листы поликарбоната для покрытия.
Когда рабочие поднимали металлоконструкции с железной площадки на ножках, откуда-то снизу послышался писк.
- Вон, оказывается, куда она их перетащила. Не там мы, ребята, искали. Надо Михалычу сказать.
Рабочий, кивнув напарникам, ушёл и сразу же вернулся с начальником цеха.
- Вон там они, Виктор Михайлович.
- Так. Доставайте их, как хотите, но, чтобы сегодня же их в цехе не было. Развели, понимаешь, а мне потом отвечай.
- А что случилось? - спросил Юрий молодого парня.
- Да в прошлом месяце кошка в цех пробралась и окотилась прямо под агрегатами. Мы с ребятами её потихоньку подкармливали, жалко, кормящая мать всё-таки. Михалыч узнал и велел её убрать. Мы котят перенести хотели, а она их перепрятала, а недавно и сама куда-то делась. Думали, что унесла с собой, а они здесь. Кошки уже дня три нет. Кричат, живые значит.
- А сколько котят?
- Двое. Рыжий и чёрный с белыми пятнами. А вот сейчас вытащим и сами посмотрите, если не спешите.
Котята были не только живые, но ещё и шустрые. Как только начали двигать площадку, два малыша выбежали и начали бегать по большому помещению. Ловили всем цехом. Поймали.
Испуганные грязные малыши, похожие на двух скелетиков, таращили по-детски глупые, полные ужаса глазёнки на людей и тряслись от страха как осиновые листочки. У пятнистого котёнка был в кровь разбит нос. Рабочий понёс их на улицу.
В груди Юрия что-то дрогнуло.
- Постойте. А куда вы их понесли?
- За ворота, там просто на улицу выпущу. Здесь они никому не нужны, мы уже всех спрашивали.
- Погодите, не нужно. Я их заберу. У вас есть какая-нибудь коробка?
- Вы серьёзно?! Найдём коробку! Спасибо вам, а то их точно бродячие собаки разорвут, каждый день по промзоне бегают.
Принесли чистую коробку и даже с подстилкой - начальница отдела кадров на радостях расстаралась. Юрий Владимирович ехал домой, изредка оглядываясь назад, на коробку с притихшими малышами. Что-то мне Нина скажет?
продолжение следует...

А Нина ждала теплицу.
- Ну что, готова? - спросила она с порога.
- Да. После обеда привезут. У меня тут вот ещё кое-кто есть.
Жена, заглянув в коробку, ахнула. Два чумазых котёнка смотрели на неё. Она надела толстые перчатки и начала осмотр. Рыжий котик всё время плакал и рвался к пятнистой кошечке, а она, отчаянно вырываясь, шипела как змея, кусалась и царапалась, когда ей обрабатывали раненый нос. Котята были абсолютно дикими.
Пока малютки неуклюже ели и пили, хозяева приготовили им лежанку и лоток. Кошка оказалась очень сообразительной, она сразу забралась в лоток по своим делам, как будто делала это всегда. Потом начала загонять туда растерянного братца, подталкивая сзади. Так крошки, к великой радости супругов, начали ходить в лоток.
Тут с прогулки заявилась кошачья команда. Муська, сама побывавшая до стерилизации в роли матери, отнеслась к новоприбывшей парочке отрицательно.
Когда малютки тихонько подползли, шерсть кошки встала дыбом. Она, враждебно зашипев, убежала, а следом за ней и её сыновья. Мама Муся оставалась для своих выросших сыночков непререкаемым авторитетом и чуть что раздавала оплеухи направо и налево, восстанавливая порядок.
Нина выслушала историю котят.
- Себе мы их, конечно, оставить не можем. Хорошо, что их всего двое. Подрастим, поправятся, привыкнут к людям и тогда пристроим. Давай думать, как их назвать. У меня уже есть предложение. Давай назовём их Васька и Аська?
- А что, мне нравится, просто и красиво.
Аська стала командовать рыжим братиком, который был мельче и слабее её. Она всё время заставляла Ваську прятаться от людей, к которым его так тянуло. Котята залезали под кровати, за диваны, всюду, куда только могли пролезть.
Юрий и Нина никогда не имели дела с дикими питомцами и переживали, глядя на поведение маленьких дичков. Малыши выходили из своих укрытий только когда в комнате никого не было или по ночам, чтобы поесть, попить и посетить лоток.
И вот однажды ночью Нина проснулась от того, что кто-то копошился у неё на голове, больно дёргая за волосы.
Это был Васька. Малыш пытался зарыться в её волосах и спать, как в гнезде. Аська же сидела в ногах и короткими звуками беспокойно звала братца к себе.
Следующей ночью Нина положила на подушку старую шапку из чернобурки, вывернув её мехом внутрь, и Васька спал, зарывшись в мех. Вскоре к нему присоединилась и Ася.
Когда котята поправились и привыкли к хозяевам, встал вопрос о пристройстве. Юрий так подружился с Васей, что уже не мог с ним расстаться.
Команда домашних хвостатых старожилов относилась к котику уже довольно лояльно, чего не скажешь об Асе. Чем старше становилась маленькая кошечка, тем более враждебно вела себя Муська.
Аська оказалась не робкого десятка. Она не уступала, давая сдачи обидчице. Васька заступался за сестру. Стали возникать драки, требующие вмешательства хозяев.
Все родные, друзья и знакомые жили со своими питомцами и не могли принять Аську. Пришлось давать объявления. Начались звонки. Нина относилась к желающим забрать котёнка очень настороженно.
Звонили дети, подростки, молодёжь, арендующая жилплощадь, хотя в требованиях было ясно указано, что кошка отдаётся только взрослым людям с местной пропиской.
Наконец, позвонила женщина по имени Лидия, живущая в этом же районе в частном доме.
- Я живу одна. Моя старая кошка недавно умерла. Я так тоскую. Мне нужна кошка в доме для души.
Лидия приехала на следующий день. Нормальная, немолодая, довольно приятная женщина показала паспорт. Всё было в порядке. Договорились о стерилизации, о звонках и фотоотчётах из дома.
Прошло два дня. Васька всё время плакал и ничего не ел, только пил воду. На него было жалко смотреть, да ещё Лидия не звонила, хотя обещала. На душе у обоих супругов было тревожно.
На третий день Нина позвонила сама. Лидия ответила ей, что с кошкой всё в порядке, просто у неё не хватило времени на звонок. Следующим утром они с Юрием поехали проверить. Калитка была заперта. К ним никто не вышел.
Тем временем к своему почтовому ящику вышла соседка. Нина обратилась к ней.
- А Лида на работе и будет только вечером. По поводу кошки? Это какой? У неё же они меняются как перчатки.
Эти слова соседки настолько расстроили Нину и Юрия, что, снова приехав вечером к этому дому, они прождали хозяйку больше часа. Вернувшаяся с работы Лидия удивилась их приезду.
- И охота вам ездить, ведь я же сказала, что всё хорошо.
- Покажите нам Асю! - потребовала Нина.
- Я устала, мне не до смотрин. Приезжайте в выходной день.
Юрий мягко отстранил женщину, чтобы она не успела запереть калитку, и вместе с женой они прошли во двор.
- Где кошка? Показывайте.
- Да жива и здорова ваша кошка! Раскричались тут из-за какой-то приблудной! Пойдёмте!
Грязная Аська сидела в курятнике, забившись в угол.
- Вы что, её не кормите?!
- Почему не кормлю? Она вместе с курами ест, не барыня же, кто же её просто так кормить будет. Пусть крыс ловит, она же кошка! А то они моих кур кусают.
Аська выбежала к Нине с душераздирающим криком. Её забрали, несмотря на громкие протесты “душевной хозяйки” и увезли домой.
Как только Аська вбежала в дом, к ней бросилась Муська и, отталкивая Ваську, начала вылизывать её грязную шёрстку. И кто их разберёт, этих кошек, но только похоже, что Муся радовалась возвращению маленькой кошечки Аси не меньше брата Васьки.
После этого случая о дальнейшем пристройстве не могло быть и речи. Ася вернулась домой навсегда.
НАТАЛИЯ С

Картошечка



Рита и Валя жили в одном подъезде. Девочкам было всего по шесть лет, и в хорошую погоду они гуляли и играли во дворе. А в дождливые дни или холода подруги-соседки приходили друг к другу в гости. Родители были не против такой дружбы: детям не было скучно.
Особенно нравилось Вале приходить в гости к Рите, потому что родители Риты недавно купили новый телевизор – цветной. У Валиной семьи был пока черно-белый. Девочкам включали цветной телевизор, когда начиналась программа мультфильмов. Это был настоящий праздник! Затаив дыхание, Рита и Валя смотрели любимые мультики, а потом начинали играть.
В комнате Риты на маленьком столике для кукол стояла небольшая пластмассовая вазочка, наполненная печеньем. Девчонки «кормили» своих кукол понарошку, а печенье съедали сами. Вале сахарное печенье казалось необыкновенно вкусным. А подружка была не жадной и всё приговаривала:
- Ты ешь, ешь, мама нам ещё даст…
Валя благодарила кивком головы и смаковала тающую во рту печеньку, как самую желанную сладость.
Действительно, Валю не баловали сладким. Девочка жила с бабушкой, потому что мама развелась с Валиным отцом и вышла замуж во второй раз. В новой семье мамы родился мальчик, и Валя теперь жила в основном у бабушки. И хоть бабушка была доброй и ласковой, но денег им хватало только на еду, а хорошее печенье и конфеты Валя видела лишь по праздникам.
Бабушка говорила:
- Ничего, Валюша, выдержим, вот только выучим нашу Ольгу на медсестру. Так и полегче нам с тобой станет…
У бабушки была ещё и вторая дочь – Оля, которая училась в соседнем городе. Валя ходила в детский сад, где у неё были друзья, но самой дорогой подругой была, конечно, Рита.
Однажды бабушку вызвали на работу в выходной день. Она сказала Вале:
- Я скоро, ненадолго уйду. Играйте пока с Ритой, газ только не трогайте и чужим дверь не открывайте.
Девочки заперли за бабушкой дверь и почувствовали себя взрослыми. Они начали играть в куклы и, как всегда, настало время «кормить» своих подопечных. Валя знала, что у них нет такого же вкусного печенья, как у Риты, но ей очень хотелось угостить подругу.
Они пошли на кухню, Валя заглянула в кастрюлю, оставленную на плите. Там была картошка. Недавно сваренная, тёплая. Девочки, открыв крышку, потянули носом:
- Ох, вкусная! Тёпленькая…
Валя достала одну крупную картофелину, положила её на блюдечко и полила подсолнечным маслом.
- Садись, Рита, за стол. Вкуснятиной тебя угощу, - сказала она, забыв про кукол.
Рита уселась, а Валя посыпала картошку солью и поделила вилкой на части. Аромат по кухне пошёл такой, что девочки сглотнули слюнки.
продолжение следует...

Они взяли вилки и стали накалывать куски картошки, возить ими по маслу и есть. Молча, быстро они съели картошку и Валя взяла из кастрюли вторую.
- Какая у вас картошка вкусная… - млела Рита, - У нас такой нет. Солёненькая. А масло пахнет как…
- Это потому что тёплая ещё, - деловито ответила Валя, - хотя и холодная тоже ничего. Бабушка выращивает её на даче. «Синеглазка» называется, потому что цветёт синими цветочками.
- Ого, мы с тобой уже две штуки съели, - сказала Рита, запихивая в рот последний кусочек.
- Ешь, ешь, - улыбалась довольная Валя, - картошки у нас много.
Она уже несла третью картофелину из кастрюли. Рита делила её на кусочки, в то время как Валя щедро поливала сверху маслом.
- Погоди-ка, - вдруг сказала Валя, - с хлебушком будет ещё вкуснее. У нас и хлеб свежий.
Валя отрезала аккуратно два куска хлеба, подала один Рите.
Девочки, забыв про игру, уплетали куски тёплой картошки с хлебом. Они съели и четвёртую картофелину, а потом, вымыв блюдечко и вилки, сели на диван и стали смотреть книжку про Айболита.
- После такой вкусноты пить хочется, - сказала Рита.
- Наелась? Правда? – спросила Валя. Она была очень довольна, что смогла тоже угостить свою подругу. Ведь чаще соседи угощали Валю, потому что знали, что бабушка и внучка живут очень скромно.
- Никогда ещё такой вкусной картошки не ела, спасибо, - искренне поблагодарила Рита, - а пошли теперь к нам чай пить!
Девочки заперли квартиру и пошли к Рите на чай. Мама посадила их в кухне за стол, налила чая и угостила мармеладными конфетами.
Так дружили две девочки много лет. Они вместе ходили в школу, там сидели за одной партой, вместе ели в столо
- Чтобы обязательно была на моём застолье! – приглашала её Валя.
Рита перешагнула порог квартиры Вали. Бабушка уже сервировала стол, а Валя всё ещё хлопотала на кухне.
- Да у вас тут пир горой! – улыбнулась Рита, - помочь?
- Нет, уж, ты садись. Будешь мне оценки ставить, - ответила Валя, смеясь, - для меня теперь каждое застолье – экзамен. Я должна показать, чему меня научили.
Девушки сидели за столом рядом в окружении родни Вали, как когда-то в детстве. Гости пробовали салаты, заготовки, и, наконец, Валя подала пирог к чаю.
Все хвалили Валю, радовались за неё, а та, посмотрев на Риту, спросила:
- А тебе что больше всего понравилось?
- Ты же знаешь… - улыбнулась Рита, - картошка…
Валя засмеялась, потому что прекрасно понимала, о какой картошке идёт речь…
- С хлебушком? – прошептала она, обнимая Риту. И девушки засмеялись.
- Ты молодчина, на все сто, - ответила Рита уже серьёзно, - даже можешь претендовать уже на работу в ресторане.
- Мне ещё доучиться надо. А там посмотрим, - ответила Валя, - а ты как?
- А я буду учительницей музыки. Только и всего. Но тоже надо ещё учиться и учиться, - ответила Рита.
- Ты - талант! – похвалила её Валя. Гости попросили Риту спеть что-нибудь. Валя подпевала Рите, а в конце песни уже все пели слаженным хором. «Беловежская пуща… Беловежская пуща…» - лилась нежная и протяжная мелодия. Бабушка Валя вытирала глаза и не могла насмотреться на подруг, которых многие в округе считали за сестёр.
- Девочки вы мои, - говорила она, - как время летит! Вот, и стали вы взрослыми. Скоро и свадьбы играть будем. И повариха своя, и музыкантша – тоже… Помоги вам Бог. А картошечки я, пока силы есть, выращу на даче. Синеглазка – самый лучший сорт. Всем хватит…
Елена Шаламонова

Здесь наш дом



Толпа в ужасе замерла. Через несколько секунд из пламени возникла дымящаяся фигура Василия в тлеющей одежде. К груди он прижимал кошку с безумными глазами и трех новорожденных котят…
Аня или Анна Павловна, как называли ее ученики, пряча слезы обиды, подходила к дому. Так обидеть женщину могла только женщина. На празднике «последнего звонка» для выпускников школы ее подруга, теперь уже бывшая, хмыкнув, обратила внимание, что наряд у Ани совсем не праздничный, в отличие от других.
Ведь знает же, что они с Сашкой тянутся, как могут, живут на съемной квартире, ничего лишнего себе не позволяют...
Открыв ключом замок двери, она, уже не сдерживая своих эмоций, думала разрыдаться, но совладала с собой. Муж отдыхает после ночного дежурства на «Скорой», где работает врачом. Пусть спит, выматывается за смену до нервных срывов, так хоть дома пусть отдохнет.
Однако Саша не спал. На кухне позвякивала посуда, слышался шум воды и Сашкин голос, напевающий какую-то легкомысленную песенку.
- Ань, ты чего так рано? – встретил он ее, вытирая мокрые руки о фартук. – У меня еще борщ не готов. – И разглядев слезы на глазах жены, которые она прятала за улыбкой, взял ее за руку и усадил на стул за кухонным столом. – Рассказывай, не держи в себе. Давай, давай!
Матвей, двухлетний кот, подобранный котенком на улице в первую неделю совместной жизни, встал на задние лапки, положив передние на колени Ане, и тоже включился в разговор.
Неподдельное участие двух особей мужского пола тронуло Аню, она думала не посвящать их в свои проблемы, но слезы предательски вновь покатились по щекам.
… Сашка чувствовал себя виноватым. Вот уже два года, как Аня стала его женой, согласилась объединить судьбы и строить совместную жизнь. И он изо всех сил старался сделать счастливой эту жизнь, хотя бы для Ани. И все было хорошо, даже прекрасно, если не брать во внимание материальную сторону.
Дополнительные дежурства и подработки проблемы не решали. Анино репетиторство тоже погоды не сделало. На помощь родителей они никогда не надеялись – у обоих были младшие братья и сестры. И хоть Сашка знал, что Аня всегда будет рядом, не предаст его и не задумываясь разделит с ним все тяготы жизни – легче от этого не становилось.
- Надо решаться, Аня, – опустив голову и сжав руки в кулаки проговорил он. – Надо решаться. Здесь у нас ни собственного жилья, ни перспектив нет и не будет.
…В конце лета в село прибыла попутная машина. Пассажирами в ней были молодой врач Александр Степанович, его жена Анна Павловна и кот Матвей. Став участниками программ «Земский врач» и «Земский учитель», они выбрали на проживание деревню, в которой была школа-девятилетка и участковая больница на пятнадцать коек.
Глава сельской администрации сделал все, чтобы молодые люди выбрали его село на жительство, посулил золотые горы и помощь в обустройстве. Расписывал как мог местную природу и гостеприимных односельчан. Во многом он не покривил душой – выделил добротный дом, без газа и центрального отопления, но обещал помочь с дровами.
Дорога до села радовала глаз. Километров двадцать от районного центра, до шумной автомобильной трассы – километров пять. Но чувствовалось, что в непогоду по проселку проехать будет невозможно – развезет дорогу, размичкает в кашу.
Зато чистые березовые леса и река, протекающая вдоль дороги, радовали глаз. Жаворонки вились на фоне голубого полотна неба, оглашая окрестности беззаботным пением...
Вот на пригорке и деревня, по всему видно – старинная. Хорошее место выбрали первопоселенцы для себя и своих потомков, чтобы жить здесь в крестьянских трудах и заботах, крепкими и здоровыми растить детей и внуков.
Первый житель села встретился на околице. Вид его несколько обескураживал: крепкий мужик, лет сорока, в потрепанной шляпе, рубахе, явно с чужого плеча и потрепанных же штанах. Шел он по обочине дороги, босой, и прижимал к груди грязного, худого котенка.
Обернувшись к проезжающим, он продемонстрировал абсолютно счастливые глаза умственно нездорового человека и щеку, пораженную лишаем.
- Васька, дурачок местный, - объяснил водитель. – Живет тут вместе с матерью, кстати соседями будете. – И заметив встревоженный взгляд будущих сельчан, успокоил: – Да он безобидный. Собирает по округе брошенных кошек, котят. У них в доме штук десять их живет. Рыбу ловит для своих любимцев, подрабатывает чем может – здоровьем-то и силищей Бог не обидел.
продолжение следует...

Дом встретил новых хозяев распахнутыми воротами, из которых выезжал на улицу грузовик, только что сгрузивший кубов пять березовых поленьев. Внутри дома было видно, что к приезду жильцов спешно готовились, видны следы работы по замене оконных рам, на полу и потолке – поменяны несколько досок.
Обойдя все комнаты и оценив обстановку, Сашка, бывший сельский житель, вынес вердикт – жить можно! И ободряюще улыбнулся оробевшей супруге.
- Что ж, народ у вас не болеет совсем? – интересовался Сашка в первый свой рабочий день у санитарки Клавдии, пожилой женщины лет шестидесяти.
- Некогда болеть – страда, – отвечала та. - Вот соберут урожай, закончат с заготовками, тогда не обессудьте. Весь стационар займут.
Сашка вышел на крыльцо больницы. Мимо, по дороге шел Васька все с той же счастливой улыбкой. На плече – удочка, в другой руке – ведро с уловом. Задрав хвосты и мяуча, его сопровождали три хвостатых компаньона.
- Василий, подойди-ка! – окликнул его Сашка.
Тот подошел, не стирая улыбки с лица. Протянул ведро с уловом:
- Вот, рыбка. Кисонькам кушать, – он светился счастьем.
- Зайди, сосед, – Сашка пригласил его в внутрь. – Полечим твой лишай. Нехорошо взрослому мужику ходить с такой отметиной.
Утром, едва рассвело, Сашка с Аней проснулись от стука, раздававшегося со двора. Выглянув в окно, они с удивлением увидели соседа Василия.
Раздевшись до пояса, поигрывая тугими мышцами, он с хеканьем разваливал огромные березовые поленья колуном. От кучи, привезенной в первый день, оставалась едва ли половина. За его спиной, рассевшись по поленьям, сидели кошки, щурясь поглядывая на хозяина.
- Ты знаешь, Сашка, мне здесь нравится! – делилась Аня за ужином, через пару месяцев жизни на новом месте. – Люди, конечно, разные. Но дети, совсем не такие, как в городе. Серьезней, взрослей, старательней. И родители уважительные, о помощи школе даже просить не надо – все рады помочь, говорят: - «Это наша школа. Мы тоже здесь учились».
Сашка улыбался, ему знакомо было такое отношение к учителям в деревне – он сам родился и вырос в такой же.
- Валентина Ивановна – мать Василия, будто и мне мать. Учит, наставляет, по хозяйству помогает. Добрая женщина.
- Ты знаешь, Аня, я хочу Василия взять дворником. Есть штатная единица. Крепкий мужик, исполнительный и добрый. Кошек любит, даже наш Матвей около него трется. Не его вина, что обижен жизнью. Устрою Валентину Ивановну, а работать будет Василий. Как думаешь?
Аня не успела ответить, в густеющей темноте за окном полыхнуло заревом. Злое пламя вырвалось из-под крыши соседского сарая и с треском заплясало, озаряя окрестности. Пожар!
Уже через несколько минут рядом суетились люди, заливая огонь из ведер, слышен был тревожный сигнал пожарной машины. Сашка, наскоро одевшись, выскочил наружу. Толпа, расступившись, пропустила пожарную машину, экипаж разматывал рукава, подсоединял стволы.
В зареве огня он увидел Василия, который, прижав к груди руки, смотрел на огонь, потом, дико закричав, растолкал людей и кинулся внутрь горящего сарая. Толпа в ужасе замерла. Через несколько секунд из пламени возникла дымящаяся фигура Василия в тлеющей одежде. К груди он прижимал кошку с безумными глазами и трех новорожденных котят.
Кто-то окатил его водой из ведра, тот упал на землю, задыхаясь и пытаясь хлебнуть воздуха обожженными губами…
- Терпи, Василий, терпи, сосед, – Александр обработал ожоги, к счастью небольшие. – Помажу мазью, все пройдет. Лишай твой мы вылечили, кошек твоих тоже. И эти болячки вылечим.
Он чувствовал, что в его душе, кроме сочувствия к этому обделенному здравым разумом человеку, растет еще какое-то чувство.
«Уважение – вот что, - понял он. - Обделил его Бог разумом, но наградил доброй, широкой душой»
Василий доверчиво смотрел на доктора, терпеливо превозмогая боль. Только морщился, когда становилось нестерпимо. Взглянув в окно, он вдруг рассмеялся счастливо:
- Кисы. Мои кисы!
Два окна, выходящие из процедурной на улицу, облепила снаружи разношерстная хвостатая компания. Заглядывая в окна, они смотрели на хозяина с тревогой и беззвучно открывали рты – сквозь двойные рамы мяуканья не было слышно…
…В воскресный зимний день Александр Степанович, закончив обход в стационаре сельской больницы, сидел в кабинете, заполняя журнал с назначениями. За окном, в неизменном окружении своих любимцев, Василий неустанно махал лопатой, дочиста вычищая снег перед больницей. В дверь осторожно постучали.
- Войдите! – Александр Степанович отложил в сторону журнал. В кабинет вошла Аня.
- Анька, ты чего?
- Да вот, на прием к доктору, – она счастливо улыбалась. – Дома-то его не застать. Все на работе. Мало того, что людей, так еще и кошек лечит-стерилизует, лучший друг теперь у Василия. Домой придет и валится в постель едва живой. Вот и приходится записываться на прием.
- Что Вас беспокоит? – включился в игру Сашка.
- Тошнота, доктор, – Аня зарделась. - И еще кое-что…
- Анька! – Сашка вскочил, потеряв наигранную солидность. – Неужели? – Обняв жену, он с нежностью смотрел в ее счастливые глаза. – Ты не ошибаешься?
- Какие уж тут ошибки, – Аня зарылась носом в грудь мужа.
- Как же мы без бабушек дите растить будем?
- Без бабушек? – смеялась Аня. – А Валентина Матвеевна? Да тут полдеревни наши бабушки. Без помощи и совета не оставят! Зато расти будет здесь здоровым и крепким.
- А как же город, Аня? Мы же хотели вернуться…
- Посмотрим, Сашка. Вот только… Здесь я впервые почувствовала себя дома. По-настоящему – дома, потому, что мы здесь нужны.
ТАГИР НУРМУХАМЕТОВ

Стиралка



Около шкафа возвышалась куча того, что в шкаф было засунуто незаконно. Сын Фёдор был уверен, что дважды надетое – равняется – чистое.
Все его доводы о том, что в его шкафу есть спецполка уже надетого, и она никак не посягает на душистую индивидуальность прочего чистого, Лена выслушивала на бис не раз.
Она бунтовала, доказывала. Сын кивал, обещал исправиться и больше не посягать на общую одухотворённую атмосферу своего шкафа. Но уследить за этим было сложно.
И вот опять она, ещё не начав ревизию, тонким своим обонянием почувствовала Федькино враньё.
Куча перекочевала в ванную, там распределилась на миникучи и виновато подготовилась к наказанию стиркой.
В машинке уже лежало бельё, предстоял "стирательный день" – традиционный женский выходной.
Хотя страшилка:
– Весь день стирала как проклятая, – сейчас у женщин уже не прокатывает.
Вот и Лена планировала, что во время глобальной стирки она быстро приготовит лёгкий перекус, а потом продолжит стирательный процесс под симпатичный женский роман о чистых отношениях.
Она привычно нажала знакомые кнопки, но машинка, подмигнув, вдруг сделала книксен и погасла. Лена проделала это ещё раз, но процесс вновь не запустился.
Она включaла и выключaла кaпpизную помощницу несколько раз, доставала и обратно засовывала бельё, чистила фильтр, уговаривала и даже гладила автоматическое чудо. Даже молилась, но всё было безрезультатно.
Муж с сыном уехали на рыбалку. Лена звонила, увы ... Связи в тех краях, где ловили они рыбу, не было.
Одежда осталась грустно лежать распределенными кучками. И роман не читался – настроение испортилось.
Мужчины, вернувшись с рыбалки, уже не занимались чисткой улова, как всегда, а резво снимали заднюю крышку машинки, а потом трагично смотрели внутрь механизма. Муж гладил бороду, а сын чесал затылок. Было непонятно только зачем всё это – оба не были мастерами.
Наутро вызвали мастера.
Нестиранное бельё Лена со злостью затолкала в белые магнитовские пакеты и перенесла на балкон, дабы не мешало оно своей неприглядностью прибывшему спасителю.
Эта стиралка прослужила им верой и правдой 15 лет. Её уже ремонтировали дважды, но на этот раз мастер развёл руками. Те варианты, которые предлагал он, по цене были практически равны покупке нового стирального агрегата.
На семейном совете единогласно решили – стиралку покупать новую!
Но ... случилась эта беда с поломкой после отпуска, после " А , гулять так гулять, ещё заработаем", и сейчас нужно было дождаться дня зарплаты мужа, потому что скромная зарплата Лены могла прикрыть только брешь коммунально-продуктовую.
Надо было продержаться две недели.
Лена перебирала свой шкаф. Ага! Футболок и трусов ей хватит месяца на три. Можно вообще носить и выбрасывать. Правда многое врезалось в появившиеся откуда-то складки, было маловато. Вероятно, село.
Из одежды на выход сразу пришлось исключить три любимых джемпера, в которых можно и мусор вынести, и – на работу сходить, если с кулоном. Лена жалела – они были в стирке.
Она достала вельветовый пиджак, несколько юбок и блузок. Сколько добра! Носить – не переносить! Но ни за что! Это – ни за что.
И нет в этих вещах ничего предвзятого – лыком не шиты, штапелем не штопаны, не клёш и не жабо, но вот – ни за что!
Но пусть лежат – мода же циклична.
С интересом разобрала полку под названием: "Господи, а это у меня откуда?"
У мужа с гардеробом было похуже, но "вспомнить молодость – надеть костюм, в котором женился" он был не против. Одно не учёл: не застегнулись не только брюки, но и пиджак.
– И чего он тогда висит у нас? – удивился муж.
– Как вещественное доказательство того, что молодость прошла, – ответила Ленка.
Несколько дней они выдержали, но постепенно отсутствие желаемых вещей стало раздражать.
И вот муж явился из магазина и торжественно вручил Лене небольшую коробку.
– Еле нашёл!
– Что это? О!
продолжение следует...

Лена уже читала – это был стиральный порошок для ручной стирки.
– Прикольно, – сын заглядывал через плечо.
– Мою чёрную рубаху ручками простирнёшь? – заискивающе спросил муж.
– И мою белую толстовку заодно, – добавил сын.
Лена подняла пятерню и продемонстрировала новый маникюр:
– Цену напомнить?
На следующий день Лена застала мужа за процессом кручения белья рукой в овальном тазу.
– Что ты делаешь?
– Стираю. Жаль – таз не круглый, неудобно. Теперь я понял, почему раньше тазы только круглые были.
– Они ещё и железные были для кипячения.
– А это ещё зачем?
– Чтоб веселее жилось. А почему ты решил, что процесс стирки – это вращение белья.
– Ну, в машинке же так, – растерянно ответил муж, глядя на жену непонимающе.
– Ты что, не видел, как мама твоя стирает или бабушка?
– Видел. В машинке стирали, правда не в автоматике, но ...
– Кстати, не забудь выполоскать потом в двух водах, – она посмотрела в переполненный пеной таз, – а может и в трёх, переборщил ты с порошком.
– Это как?
– Это в ванне.
– Это ж сколько воды уйдёт!
– Ну, раньше на реках полоскали. Можешь туда сходить.
– Это на какие реки? – чувствовалось, что муж уже включает свои географические познания по ближайшим к их дому рекам.
Лена поняла: так долго они не протянут. У неё и у самой уже возникало желание забраться в разрастающиеся пакеты с грязным бельём и достать оттуда что-нибудь – ну ... не совсем уж прямо такое и грязное... Дожили ...
– Надо прачечную искать, – решил сын и направился к компьютеру – искать в их городе пункт стирки.
В их небольшом городке прачечная, вернее пункт самостоятельной стирки, нашлась. Правда, далековато.
Семья решила, что расстояние туда соответствует расстоянию до родителей, у которых стиралка есть, да и не были они там давненько.
И ещё есть выгода: на семейном совете решили занять денег у бабушки с дедушкой. Их случай, который ждут – не дождутся все люди в возрасте, и на который откладываются средства, придётся слегка отложить.
А пока важнее всего было постирать накопившееся!
Из пакетов достали и взяли с собой то, что было нужно ещё вчера, загрузились в авто и отправились к предкам ...
Родители сияли: наконец-то у них было то, чего не было у их продвинутых и самостоятельных детишек. Наконец-то, к ним приехали не на пять минут, а на время, соответствующее нескольким стиркам.
Бабушка старательно выставляла самый длительный двухчасовой процесс, дабы увеличить время пребывания гостей.
Все крутились на кухне, периодически накрывая стол, общались, гуляли во дворе, играли с собакой. Дед организовал минифутбольное поле и с зятем и внуком дубасил мячом по забору.
– Хорошо-то как! – вздыхала мать Лены, – Может не давать вам денег? Тогда б ещё приехали ...
Лена посмотрела на мать и обняла: просила простить, что редки стали такие вот семейные посиделки и обещала – исправиться ... даже несмотря на наличие новой стиралки.
А старой – даже спасибо за поломку.
Рассеянный хореограф