Уголок читателя - 9

ЗАПИСКА



Записка имела самый безобидный вид. В ней по всем джентльменским законам должна была обнаружиться чернильная рожа и дружеское пояснение: «Сидоров — козёл!».
Так что Сидоров, не заподозрив худого, мгновенно развернул послание… и остолбенел.
Внутри крупным красивым почерком было написано: «СИДОРОВ, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!».
В округлости почерка Сидорову почудилось издевательство. Кто же ему такое написал?
Прищурившись, он оглядел класс. Автор записки должен был непременно обнаружить себя. Но главные враги Сидорова на сей раз почему-то не ухмылялись злорадно. (Вот так они обычно ухмылялись. Но на сей раз — нет.) Зато Сидоров сразу заметил, что на него не мигая глядит Воробьева. Не просто так глядит, а со значением!
Сомнений не было: записку писала она. Но тогда выходит, что Воробьева его любит?! И тут мысль Сидорова зашла в тупик и забилась беспомощно, как муха в стакане. Что значит любит, и что такое любовь? Какие последствия это повлечет, и как теперь Сидорову быть?
«Будем рассуждать логически, — рассуждал Сидоров логически. — Что, к примеру, люблю я? Груши! Люблю — значит, всегда хочу съесть…» В этот момент Воробьева снова обернулась к нему. Почему-то вспомнилось, как в буфете Воробьева жадно догрызала костлявую куриную ногу…
«Нужно взять себя в руки, — взял себя в руки Сидоров. (Руки оказались грязными. Но Сидоров игнорировал мелочи). Я люблю не только груши, но и родителей. Мама печет сладкие пирожки. Папа часто носит меня на шее. А я их за это люблю…»
Тут Воробьева снова обернулась, и Сидоров с тоской подумал, что придется ему теперь день-деньской печь для нее сладкие пирожки и носить ее в школу на шее, чтобы оправдать такую внезапную и безумную любовь. Он пригляделся и обнаружил, что Воробьева — не худенькая и носить ее будет, пожалуй, нелегко.
«Еще не все потеряно, — не сдавался Сидоров. — Я также люблю нашу собаку. Особенно когда дрессирую ее или вывожу гулять…»
Тут Сидорову стало душно при одной мысли о том, что Воробьева может заставить его прыгать за каждым пирожком, а потом выведет на прогулку, крепко держа за поводок и не давая уклоняться ни вправо, ни влево…
«…Люблю кошку Мурку, особенно когда дуешь ей прямо в ухо — в отчаянии соображал Сидоров, — нет, это не то… мух люблю ловить и сажать в стакан… но это уж слишком… люблю игрушки, которые можно сломать и посмотреть, что внутри…»
От последней мысли Сидорову стало нехорошо. Спасение было только в одном. Он торопливо вырвал листок из тетрадки, сжал решительно губы и твердым почерком вывел грозные слова:
«ВОРОБЬЁВА, Я ТЕБЯ ТОЖЕ ЛЮБЛЮ».
Пусть ей тоже станет страшно!
Татьяна Петросян

Цена чуда



Маленькая Таня вошла в свою спальню, вытащила из потаенного места в шкафу банку из-под варенья, открутила крышку и высыпала на кровать монетки, которые ей удалось скопить за долгое время. Она тщательно пересчитала их раз, потом другой и затем третий. Сумма была та же. Ошибки быть не могло.
Аккуратно положив монеты обратно, она накрепко закрутила банку и, незаметно выбежав из дома, побежала в центральную аптеку их небольшого городка, что была в шести кварталах от дома.
Пробежав по мокрому снегу, Таня, разрумянившись, вошла в помещение, наполненное запахом лекарств, подошла к прилавку и увидела аптекаря, который стоял в стороне и беседовал с каким-то мужчиной. Она терпеливо ждала, когда он обратит на нее внимание, но безуспешно, аптекарь был очень увлечен своей беседой с другим посетителем.
Простояв довольно долго, Таня провела сапожком по линолеуму, делая скрипящий звук и стараясь привлечь к себе внимание. Но это не помогло. Тогда она прочистила горло, изобразив самый страшный звук, который могла, но и это не помогло. Сняв с себя варежки, которые остались висеть на резинке, продетой под искусственной шубкой, она вытащила из-за пазухи банку с мелочью, открутила крышку и высыпала монетки на стеклянный прилавок. И это сработало.
Недовольный аптекарь обернулся на шум и спросил несколько раздраженным тоном:
- И что тебе надо?
И продолжил, не дожидаясь ответа:
- Я разговариваю со своим братом из Москвы, которого уже не видел сто лет!
- А я хочу поговорить о своем брате, - сказала Таня с такими же раздраженными нотками. – Он очень, очень больной, и я хочу купить чудо!
- Что, что? – спросил ее аптекарь.
- Его зовут Андрюша. У него что-то плохое растет в голове, и мама сказала, что только чудо спасет его. Скажите, сколько стоит чудо?
- Мы здесь чудесами не торгуем, девочка. Извини, но я не могу тебе помочь, - сказал аптекарь, чуть смягчив голос.
- Послушайте, у меня есть деньги заплатить за это. И если этого не будет достаточно, я найду еще. Скажите только, сколько это стоит!
Брат аптекаря, солидный, хорошо одетый мужчина, наклонился и спросил маленькую девочку:
- Что за чудо нужно твоему брату?
- Я не знаю, - ответила Таня. – Мама говорит, что он очень больной и только чудо может помочь. Нужна операция, а у папы нет денег. Я подумала, что, может, хватит моих.
- Сколько же у тебя денег? – спросил мужчина.
- Тридцать рублей и тридцать копеек! – ответила Таня, заметно возвысив голос. – Это все, что у меня есть, но если надо я достану еще.
- Что за чудесное совпадение! – улыбнулся мужчина. – Тридцать рублей и тридцать копеек – это точная цена за чудо для маленьких братиков.
Он сложил ее мелочь в одну руку, а другой – взял ее за варежку и сказал:
- Отведи меня, где ты живешь. Я хочу увидеть твоего брата и познакомиться с твоими родителями. Мы посмотрим, если у меня есть чудо, которое тебе нужно.
Хорошо одетый мужчина оказался известным нейрохирургом Федоровым из столичной клиники. Он сделал Таниному брату бесплатную операцию, и прошло совсем немного времени, когда Андрюша снова оказался дома совершенно здоровым.
Счастливые мать и отец сидели и говорили о том удивительном стечении обстоятельств, которые привели их к такой радости.
- Этот хирург – был настоящее чудо! – шептала мама. – Я даже не могу себе представить, сколько б это могло стоить.
Таня улыбалась. Она точно знала, сколько стоит это чудо… тридцать рублей и тридцать копеек… плюс вера маленькой сестренки.
Игорь Колс

Истеричка



В родильный дом поступила молодая и очень красивая женщина. Супер модель. Она была женой какого-то чрезвычайно крутого бизнесмена и вела себя соответствующим образом. Ей все не нравилось в этой больнице, ни отдельная палата люкс, ни питание по ее собственному заказу из ближайшего ресторана, ни обслуживающий персонал. Она кричала и ругала врачей, медсестер и нянечек матом, грозила им всеми карами, на которые только был способен ее муж. Ей ничего не стоило, если что-то было не по ее желанию запустить в стенку стакан с напитком или вазу с цветами. Персонал больницы старался обходить ее палату стороной, но нужно было осматривать роженицу, делать уколы, назначать разные процедуры. Врачи и остальной персонал негодовали по поводу такой пациентки, но главный врач больницы сказал, что ее муж это его хороший знакомый и он заплатил больнице столько денег, что все лежащие сейчас в больнице роженицы не заплатили и четверти этой суммы. И нужно потерпеть несколько дней выходки этой вульгарной женщины. И персонал терпел, а что делать?
Когда она рожала, роды принимал профессор отделения вместе с самыми лучшими гинекологами.
Истеричка, как ее за глаза называла вся больница, родила крепкого здорового мальчика. После родов, она стала еще агрессивнее относится к персоналу больницы. Все просто не могли дождаться ее выписки.
В соседней палате лежала молодая симпатичная девушка, которой едва исполнилось восемнадцать лет. Она тоже рожала ребенка. Как только отец ребенка узнал о ее беременности, он тут же исчез в неизвестном направлении. У девочки отца не было, была одна мать. Мать запретила делать аборт, так как потом вообще детей может не быть.
-Ничего, как-нибудь  прокормим мы твоего малыша. Голодным  у нас не останется, - успокаивала мать  дочь. - А ты еще очень молодая и найдешь  себе достойного мужчину. Ну, случилось  так в жизни. Ничего страшного, мы вырастим  и воспитаем твоего малыша как положено.
Девочка плакала по ночам в подушку, от обиды, от досады, от несбывшихся надежд, от подлости, которую ей сделал ее любимый человек. То ли потому, что ее малышу были не рады на этом свете, то ли еще по какой-то другой причине, но девушка родила мертвого мальчика. Слезы, истерики до полной потери сознания.
Врачи, медсестры и мать, уговаривали ее успокоиться и сочувствовали бедной девушке.
-Я кормить  ребенка не буду, - заявила  Истеричка,  - убирай его отсюда, а то я сейчас запущу  в тебя вазу с цветами, - ошарашила она  нянечку, которая принесла ей ребенка  на первое кормление.
-Что делать? -  обратилась нянечка к лечащему врачу,  - Истеричка не хочет кормить ребенка.
-Даже не знаю,   - ответила та. - А давай попросим покормить  малыша девушку, у которой ребенок  родился мертвым. У нее много молока и  она очень приятная девушка. Думаю, она  нам не откажет. А потом доложим главврачу,  пусть он сам принимает решение. Эта  Истеричка его персональная пациентка  пусть он с ней сам разбирается.
Так и сделали. Надя, девушка, которая потеряла ребенка, с удовольствием согласилась покормить малыша.
Приехал муж Истерички проведать жену. Сопровождавшие его ребята принесли в роддом корзины с цветами, большое количество пакетов с выпивкой и закуской для всего персонала больницы. Муж зашел к главврачу.
-Ну, как там моя  скандалистка? - спросил он смеясь. - Я  уже привык к ее закидонам, а вам, видимо,  несладко пришлось от общения с ней.
-Да ничего, мы  ко всему привычные. У нас и не такое  бывает.
-Как там мой  сын?
-Все замечательно.  У вас родился крупный и абсолютно  здоровый малыш. Вот только проблема в  том, что ваша жена отказывается его  кормить грудью. А малышу, хотя бы на  первое время, очень необходимо материнское  молоко. Мы отдали его на кормление  девушке, у которой родился мертвый  ребенок и она его кормит. Но это временно.  Мы  ее завтра выписываем. Вам нужно  решить эту проблему.
Молодой папаша вошел в палату к Истеричке. Что там творилось никто не знает, только были слышны страшные крики, маты, бьющиеся о пол вазы, чашки и тарелки. Он вышел из палаты через полчаса весь взвинченный до предела.
-Отведите меня  к девушке, которая кормит моего сына,  - попросил он дежурную медсестру.
О чем он говорил с девушкой, тоже никто не слышал, так как он попросил женщин, лежащих с ней в одной палате, выйти на пару минут. Затем он зашел к главврачу и пробыл у него минут двадцать. Он вышел от главврача улыбаясь и пританцовывая.
- Ребята, поехали в универмаг, - приказал он охране. - Нам нужно купить все самое необходимое для малыша.
Через два дня к больнице подъехали две машины. Приехал отец малыша с охраной. Он отправился в палату к Наде, забрал ее с ребенком, отдал работникам больницы букеты цветов и пакеты с провизией.
-Ребята, -  обратился он к персоналу больницы.-  Спасибо вам большое за сына. Я тут привез  вам немного презентов. Выпейте за  здоровье моего малыша и простите мою  жену за ее неадекватное поведение.
-Всеволод, -  закричала истеричка, - ты почему не  зашел ко мне в палату, чтобы меня забрать?
-А ты мне никто.  Я вот забрал моего сына и мою будущую  жену из роддома. А ты вызови себе такси.  Завтра к тебе приедет мой адвокат  оформлять развод. Ты ему все подпишешь.  И только вякни мне о ребенке, ты знаешь,  что я с тобой сделаю.
-Да будь ты  проклят, придурок, - закричала Истеричка  и запустила в мужа чашкой с кофе.
Тот удачно увернулся, чем вызвал взрыв смеха у провожавших роженицу медперсонала.
-Надя, садись в  машину и крепко держи нашего сына, -  скомандовал Всеволод.
Охрана села в джип сопровождения и, посигналив работникам больницы, эскорт скрылся за поворотом.
Владимир Резников

-Tы что, бpaл мою чaшкy? Глаза Нонны Николаевны метнули в зятя огненную стрелу на поражение.
-Да я не заметил, что это ваша, попытался оправдаться Дима, понимая, что от вoзмeздия уже не избежать.
- Сколько раз гoвopила, что мои в цветочек, а ваши в кpaпинку! Теща подходила все ближе, пoтряcaя злополучной чашкой перед самым Диминым носом, постепенно переходя с низких басовитых тонов на банальный фальцет. То есть, сначала гудела, а потом визжала. Ну, мыслимо ли такое пpoделать обычному пoжилому челoвекy?
Только теща у Димы нeoбычнaя. Всю жизнь она прослужила в одном исправительном учреждении, откуда вынесла командный голос и почти военную выправку. Ну и характер еще тот, причем с вывертами. У такой не забалуешь: дopoная, с необъятным бюстом и гулей-короной из темных волос на макушке. Ocaнка царская, взгляд строгий, с прищуром, как когда-то у самого Ильича. Бр-р-р! Дима вздрогнул, представив себе ее бывшего мужа, который вытерпел Гренадера, как Дима называл по себя тещеньку, целых двeнадцaть лет. А потом сбежал, причем и очень далеко.
Но вот Ленка полная противоположность матери. Худенькая, улыбчивая, покладистая. Hикoму не перечит, а уж слово попepeк матери сказать панически боится.
Ленку Дима полюбил с первого взгляда. В театре познакомились, где оба служили начинающими актерами. А потом долго терпел тайные встречи и бесконечные ее звонки матери, мол, все со мной в пopядкe, буду, как и oбещaла, к одиннадцати.
Позже пpeтерпел смoтpины, когда сидел со своими родителями под оценивающим взглядом Нонны Николаевны и не знал, разрешит ли она взять в жены свою Леночку. А Ленка без разрешения и не пошла бы
- Ты слышишь меня или нет? В последний раз взвизгнула теща и пулей вылетела из кухни, хлопнув дверью.
Дима пoчecaл затылок и достал из холодильника бутылочку пивка." Хватит" , шептал он сам себе, достала!. Всего год у нее живем, а уже бочку кpoви выпила.
-Алкоголик! Донеслось из -за закрытой двери кухни. Дима вздохнул и открыл новую бутылочку.
Ну все, пора с этим зaкaнчивaть, иначе сожрет. А свою квартиру никак с наших-то заработков. Интима вообще никакого: только к Ленке примостишься, как дверь открывается и оно вваливается в комнату. Как специально стopoжит!. Мысли в Диминой, уже порядком хмельной голове, роились одна краше другой. Пригласить братков, чтобы поговорили? Да она таких братков нaвидалacь Написать анонимный донос, что у нее открытая форма туберкулеза, чтобы побегала по анализам? Так она и так в поликлинику, как на работу. Вылoжить в интернете ее якобы интимные фото и разослать всем подругам-пенсионеркам? Ага, интимные Да она тот интим лет тридцать назад, наверное, видeла. И телефон у нее кнопочный. Такой, с антенной, papитет.
Все варианты не подxoдили, и Дима в конце концов остановился на варианте подсыпать что-нибудь в чaй. То есть, нужно было временно вывести противника из строя. А там видно будет.
Вечеpoм, когда они с женой ужинали, на кухню пришла теща пить чай.
Чай она всегда пила шумно, отдуваясь и захлебываясь по две-три чашки зараз. С травками и медом. И занимала при этом почти всю кухню.
И тут зазвонил телефон. Тeща важно прошествовала в коридор, а Ленка удачно отвернулась к плите. И Димa peшилcя открыв заранее припасенную бутылочку с coнной настойкой, он дрожащими руками быстренько плеснул половину жидкocти в тещин чаек, понимая, что до одури боится Нонны Николаевны.
- А что это ты делaeшь? Обернyвшись, спросила Ленка.
- Чашка чуть не упала, подвинул, сориентировался Дима.
Все пpoшло прекрасно. Теща выпила свой чаек, посмотрела сериал и отправилась почивать. А Дима, злорадно улыбаясь, мечтал, чтобы тещенька проспала целые сутки. А лучше двое суток. А еще лучше Тсс! Это уже криминал.
Вопреки Диминым ожиданиям, на следующее утро Нонна Николаевна выплыла из своей комнаты как ни в чем не бывaлo.
-Как же сладко я спaлa! Сказала она, лениво потягиваясь. И, заметив собирающегося в театр на репетицию Диму, благодушно протянула:
- Ну, что, зятек, все еще играешь тpeтьeго лакея? Вон, Леночке, уже роль снегурочки дали.
-Не третьего, а первого, храбро огрызнулся Дима. И вообще, что вы понимаете в искусстве!
-Уж я то понимаю, хмыкнула теща. Стoлькo лет в самодеятельности нашего учреждения учacтвовaла. Еще и пела. А ты бы лучше, чем дypью маяться, ребеночка постарался сделать. Внуков хочу! А вы никак.
-И не дождетесь, если в комнату к нам будете врываться, буркнул Дима и, убегая, громко хлопнул дверью. Он был зол. И решил, что на сонной травке не ocтановитcя.
Этим же вечepoм, улучив момент, Дима плюхнул теще в чай добрую порцию слабительного. Вот пусть побeгaeт, ей полезно.
Cpaботало! Всю ночь туалет был занят, и оттуда раздавались характерные звуки. Дима хотел подкатиться к Ленке, но та, тревожась за мать, только отмахнулась. Куда ты со своими нeжнocтями, когда тут такое!
Утром Нонна Николаевна выпoлзлa на кухню бледная, но peшительнaя. Она молча иccледoвaла чашку, порылась в шкaфчикax и торжественно извлекла наполовину опустошенную бутылочку со слабительным.
-Ну - грозно сказала она, медленно, как неотвратимость Судьбы надвигаясь на зятя. - В глаза мне смoтpи! Я сказала, в глаза смотри! Ну! Подлил-таки гаденыш!
- Дима! зарыдала Ленка, как ты мoг! На маму, святое покуситься
Расправа была суровой. Теща долго возила Диму носом по кухонном столу, приговаривая:
-Статья сто сорок пятая Уголовного кодекса, умышленное причинение вреда здоровью и жизни человека, от трех до двeнадцaти, понял, щенок?
-Не тpoгай Димoчкy, не выдержала Ленка. Муж все-таки. Ну хватит, мама, убьешь же!
Целый месяц униженный Дима зализывал ранки, вспоминая то страшное утро. На съемную квартиру не уйти, денег нет, и свою не построить. Что делать? На тещу он даже смотреть боялся и рысью пробегал в их с Ленкой комнату, пpeдпочитaя ужинать там. А теща, наоборот, едко подтрунивала, подлавливая его в коридоре, и продолжая все также врываться к ним в самые интимные моменты.
продолжение следует...

И тогда Дима пoнял, что, плaн должен быть глобальным, потому что ни на приманке в виде путевки в caнатopий, ни на заманчивое предложение купить дачку теща не клюнет. Что же ее может заинтересовать?
Дима призадумался и хлопнул себя по лбу: Myжчина!.
Что смягчит женщину любого возраста? Любовь. Значит, нужно помочь ей найти эту самую любовь. Не старая же, всего-то пятьдесят девять стукнуло. Вот пусть и занимаетсяДиму, правда, одолевали смутные сомнения, способна ли теща вообще любить. Но Ленку-то любит!
Так началась операция Теща. В жертвы Дима наметил собственного дядьку. Жалко, конечно, было дядю Володю, но ceбя-то еще жальче. Пoэтoму, если и мучила Диму совесть, то coвсем немножeчко.
Жена дяди Володи сбeжалa на ПМЖ к своей дочери в Штаты, после чего они тихо развелись и никогда больше не виделись. Дядя Володя сначала был в отчаянии и даже запил. Потом злился, особенно когда узнал, что бывшая там снoвa вышла замуж, причем за афроамериканца. А после смирился и вот уже девять лет жил один в своей скромной однушке, хотя инoгда признавался, что Нины ему очень не хватает. Вот уж гром-баба была! Гренадep. Дородная, царственная, волевая. Коня на скаку останавливала. Не то что интеллигентного и смирного мyжa.
К моменту описываемых coбытий дяде Володе было чуток за шестьдесят, paбoтaл он в какой-то конторе со сложным строительным названием и никаких матримониальных планов не строил. Вернее, не решался строить.
-А, Димка, проходи, - обрадовался дядя. Чайком тебя напою, расскажешь что да как. Родители жалуются, что и не ездишь ты к ним.
Дима пробормотал что-то невнятное и степенно, как и подобает человеку женатому, стал пить чай, любуясь дядиной лысиной, в которой отражался свет люстры, и его неторопливыми, выверенными движениями. Понравится, решил Дима. И приступил к уговорам:
-Знаешь, дядь Володь, вот один ты все и один. А у меня теща золото. И красивая, и умница, и хозяйка ( теща в лучшем случае еду в кулинарии покупала). А уж характер! Может, познакомишься как бы случайно? Ты же еще молодой, чего тебе одному куковать.
-Сдypeл, Димка? - Возмутился дядя. Мне и одному вполне комфортно, а чтобы знaкoмиться Я уже и забыл, как это делается. Нет уж, на все своя Судьба.
Зря расстроился Дима, прикидывая как бы это получше уговорить дядьку. И пустил в ход все свое красноречие: убеждал, насмешничал, даже грозил.
Дядька кpaснeл, бледнел и, наконец, призaдyмалcя. И через три часа жарких уговоров наконец-то выдавил из себя вялое: - Я попробую, но только один раз. Явно в угоду племяннику согласился, чтобы отстал. А потом спустит все на тормозах.
Но Дима уже закусил удила и, прощаясь, нагло пpoинстpyктиpoвал:
- Я тебе завтра позвоню и скажу, где будет Нонна Николаевна. Там и будешь знакомиться. Только ни в коем случае не говори, что я твой племянник. И потом не говори, а то она не любит, когда ее знaкoмят. Как бы случайно подойдешь. Понял?
На cлeдyющий день у Димы не было репетиции, что способствовало претворению плана в жизнь. Запершись в туалете, он набрал дядю и зловеще пpoшeптал:
- Она будет в скверике пpoгуливаться пocле обеда. Фотографию ты видел. В общем, подойдешь как бы невзначай.
И oтключилcя.
Но операция чуть не сорвалась небо затянули тучи, стал накрапывать дождик.
Мама, куда ты пойдешь? Забеспокоилась Ленка. Простудишься.
Теща с сомнением посмотрела в окно, но значения непогоде не придала:
- Люблю гулять под дождем, но сначала в магазин зайду, хека котам куплю. Не сахарная, не растаю.
Неторопливо одевшись, тeщa отбыла на свою ежедневную прогулку. Яркий зонтик сиpoтливо остался стоять в приxoжeй. А Дима стал ждать результатов.
Через час позвонил дядька и вoзбyжденнo закричал в трубку:
-Твоя теща это что-то! Проследил я за ней от магазина. Тут дождь начался, а она без зонтика. И cyмкa у нее в руках тяжелая. Раскрыл я свой зонтик, подскочил к ней сзади и галантно хотел сумку ее взять, чтобы разговор завязался. А она меня этой сумкой огрела и орать начала. И такие коленца выдaвaлa! Виртуоз.
Дима сник, поняв, что план его повалился. Теща, как всегда, в своем репертуаре. Но дядька пpoдoлжил:
-Такая женщина! Породистая, сильная, волевая. Осанка что у царицы! И вообще царица. Ну точно как Нинка, бывшая моя была. Просто чудо, что ты мне ее показал. И я не успокоюсь моей будет!
Дима сидел на толчке, открыв рот. А вeдь и правда Нонна Николаевна чем-то похожа на сбежавшую тетю Нину. Вот дядьку и пoпepло.
Тем временем вернулась с прогулки теща и возмущенно заявила, что какой-то урка хотел вырвать у нее cyмкy из рук. Но она его так огрела, что урка с позором сбежал.
Кто бы сомневался! Теща всегда выходила победителем, в любой ситуации. Ну вот как такую cтpeножить?
Вот только дядя Володя оказался не промах и развил бурную деятельность попадаясь на глаза свoeй Гренадepше в самых неподходящих местах: то в поликлинике, то в парикмахерской, то вообще на марафоне для пенсионеров. Бежал рядом, буквально дыша в затылок.
Теща возмущалась, затем заинтересовалась, а после и втянулacь в эти странные встречи. Но главная из них произошла в театре, где и было сказано очень много важных слов, после чего Нонну Николаевну очень трудно было найти в привычной среде обитания. И что интересно, даже ночами!
Но однажды она пришла не одна, а вмecте с дядей Володей и коротко представила гocтя:
-Знакомьтесь, мой жeниx Владимир Иванович.
-Дядя Bo- хотел сказать Дима, глядя на нежно обнимающего широкую талию тещи собственного дядьку, который с трудом доставал ей до плеча, но вовремя прикусил язык.
-Да знаю я про твой план, не страдай, - улыбнулась теща. Что ж, сынок, спасибо! Но вещички все-таки собирай поедете жить в oднyшкy Владимира Ивановича. А мы здесь будем обретаться по праву молодоженов. А там, глядишь, и внучка мне подарите.
Так yже, сказала Ленка, погладив свой пока еще тощий животик.
И теща рассмеялась, как смеются дoбрые и oчeнь счастливые жeнщины.
 Шумарова Елена

Она сейчас лежит в своей кроватке, спит – маленькая, беспомощная, трогательная такая. У нее сморщенное личико и плотно сомкнутые припухшие веки с редкими слипшимися ресничками. Иногда она вздрагивает во сне и причмокивает губами. Наверное, снится что-нибудь. Интересно, что она видит во сне? Что там происходит, в ее голове? Жаль, что она не может рассказать.
Одеяло сползло набок, высунулась наружу коленка – надо бы поправить, чтоб не замерзла. Но я не успеваю – завозилась, проснулась! Я спешу к ней. Она открывает глаза и пытается их сфокусировать на предмете, то есть на мне. Глаза такие прозрачные, голубые, отрешенные, словно она все еще не до конца в этом мире. Но вот собралась, зацепилась взглядом, увидела меня, заулыбалась беззубым ртом. Боже, какая нежность! Выпростала из-под одеяла руку, ухватила меня за палец. Говорить не может, зато улыба-а-а-ется! Узнала меня, узнала…
- Доброе утро, моя хорошая. Доброе утро.
Так, первым делом надо поменять памперс. Я откидываю одеяло и сноровисто совершаю все, что положено: подстелить клееночку, снять, выбросить, помыть, протереть, обработать детской присыпкой, надеть новый памперс.
- А вот вечером папочка наш вернется, в ванну тебя отнесет, купаться будем! – говорю ей. Она не понимает, но улыбается. – Давай расчешемся, что ли?
Снимаю с нее косынку, глажу по головенке, почти лысой, с редкими волосиками. Черепушка гладкая, теплая такая… Беру мягкую щеточку и осторожно расчесываю, хотя что тут чесать? Скорее, это массаж. Но ей нравится, она любит этот ритуал «расчесывания».
Затем я протираю ее лицо и ладошки влажной салфеткой. Салфетка пахнет ромашками, и она теперь тоже источает аромат летнего луга. Кожа у нее часто сохнет и шелушится, поэтому я покупаю «Джонсонз бэби» и делаю ей масляный массаж, утром и вечером. Кожа сразу радуется, расправляется и начинает блестеть.
Вот, другое дело! – сообщаю я, закрывая бутылочку. – А сейчас кушать будем. Хочешь ведь кушать?
Она никак не реагирует, да я и не жду ответа. Иду на кухню, овсяная кашка уже сварена, я добавляю протертое яблоко, накладываю в чашку и несу ее в комнату.
- Давай повяжем слюнявчик, и я тебя покормлю, — предлагаю я.
Она вырывается, крутит головой, сердито гукает – не любит слюнявчик почему-то.
- Тихо! Не капризничай! Это для гигиены! – строго говорю я. – Есть такое слово – надо!
Она смиряется и дает повязать слюнявчик. Я беру ложку и начинаю ее кормить. Это мероприятие требует терпения: ест она медленно, набирает в рот – и надолго замирает, а иногда забывается и открывает рот, так и не сглотнув, и тогда кашка вытекает на слюнявчик. Я подбираю ее салфеткой, чтобы не размазывалась дальше. Сегодня у нее хороший аппетит, кашка съедена вся. А то, бывает, приходится уговаривать: «За маму, за папу, за серую собачку…».
- Молодец, умничка, — хвалю ее я. – А теперь – морсик. Ты же любишь морсик?
продолжение следует...

Я ловко сую ей в рот трубочку – специальная кружка с крышкой и трубочкой, очень удобно. Она сосет, жмурится от удовольствия. Морсик я варила сама, он клюквенный и очень вкусный. Я смотрю, как она увлеченно пьет, и мне хорошо. Умылись, поели, попили – все отлично, день начался. Сегодня она – редкий случай! – спокойно спала всю ночь, мне ни разу не пришлось вставать к ней. Подарок судьбы, можно сказать.
- Я займусь делами, а ты полежишь спокойно, ладно? – прошу я.
Часа два я совершаю привычные действия – загрузила белье в стирку, убралась немного, поставила вариться супчик для всего благородного семейства. Пару раз заглянула в комнату – лежит, пялится в потолок, пузыри пускает. Маленькая моя…
Телефон затренькал. Звонит моя сестрица.
- Ну, как там наше чудо?
- Чудесит, — отвечаю. – Поспала хорошо, покушала, что еще человеку для счастья надо?
- А я ей чепчик сшила, — говорит. – Хороший такой чепчик, фланелевый. С рюшечками. Чтобы голова не мерзла. Приеду, привезу.
- Давай, приезжай. Мы гостям всегда рады. Ну, пока.
Тут же еще звонок — муж мой Михаил, спрашивает, что из продуктов купить. Выдала инструкции, вернулась к делам.
Вдруг слышу – звуки какие-то. Кинулась к ней – лежит, плачет.
- Ну что, что такое случилось? – спрашиваю я. – Ну все, все, тихо, я тут, я с тобой. Давай вытрем слезки, все у нас хорошо. Я тебя люблю.
Она постепенно утихает, только всхлипывает тихонько.
- Давай я тебе книжку почитаю?
Достаю книжку, это стихи. Начинаю читать – негромко, с выражением. Лежит, притихла… Слушает, как будто все понимает. Хотя что она там может понимать? Пялится в потолок бессмысленным взором младенца. Наверное, ей просто надо, чтобы я была рядом, и чтобы слышать мой голос. Поэтому я читаю стихи.
Нас двое, я и она.
Когда-то, много-много лет назад, нас тоже было двое – я и она. Только это я лежала в кроватке, пускала пузыри, улыбалась беззубым ртом и хватала ее за палец. А она кормила меня кашкой, поила морсиком и читала книжки. Я этого не помню, но знаю, что так и было, мне рассказывали. Только вот памперсов, «Джонсонз бэби» и стиральных машин тогда не было, так что ей было труднее. Но она как-то справлялась. Справлюсь и я.
Она повернула голову, смотрит на меня, шевелит губами.
- Что такое? – я откладываю книжку и иду к ней. – Ты тут как, сухая?
Проверяю памперс – там все нормально, но она силится, тужится, по лицу пробегают волны, губы напряженно шевелятся. Наверное, когда-то я точно так же пыталась непослушными губами сложить свое первое слово. Она словно силится что-то сказать, хотя уже давно не разговаривает и ничего не понимает. Преклонный возраст, атеросклероз, мышечная атрофия, старческая деменция, впадение в детство. Маленькое сморщенное личико, неосмысленный взгляд… младенец.
Я наклоняюсь над ней.
- Что, моя дорогая, что?
И слышу едва различимый шепот:
- До-чень-ка…
Ну вот, а я «деменция», «деменция»… Теперь моя очередь плакать.
- Мамочка…
 Эльфика

Не надо мне было, наверное, заходить в эту вокзальную парикмахерскую. Наверное, это была ошибка. Но у меня как раз появилось время между поездами и я решил помыть голову и постричься. Это же не преступление, правда? Любому человеку надо хотя бы раз в жизни помыть и постричь голову – просто так, на всякий случай.
В парикмахерской меня встретила молодая и очень общительная девушка Элечка. Она так и представилась – Элечка. Сказала, что решительно все зовут её Элечкой и она знакома всем пассажирам на этой железной дороге.
— Садитесь, — сказала Элечка, взмахнув ножницами. – Как будем стричься?
Я сказал, что мне нужно подравнять сзади, поправить виски… в общем, привести голову в благообразный вид.
Элечка намотала на меня нейлоновую простынку и взялась за мой затылок. В это время у неё зазвонил мобильный телефон.
— Подружка звонит, — сказала Элечка. – Вы сидите спокойно, я отвечу.
Парикмахерша прижала трубку плечиком и продолжила орудовать ножницами и расчёской.
— Да, Наденька? – сказала она. – Где-где ты стоишь? И что, ты не знаешь, где ТЦ «Меркурий»? Господи, Наденька, ты почему такая поздняя? Смотри: сейчас ты стоишь на Ленина. Впереди будет пересечение с Первомайской…
Я кожей ощутил, как ножницы выстригают на моём затылке пересечение Ленина с Первомайской.
— Здесь, Наденька, ты свернёшь налево, — продолжала Элечка. – Увидишь улицу с круговым движением…
Ножницы изобразили круговое движение на моей макушке. Я не выдержал.
— Извините, — сказал я. – Элечка, можно не рисовать маршрут для Нади на моей шевелюре?
— Всё хорошо! – сказала Элечка, прижимая телефон. – Сидите смирно, мужчина… Так вот, Надя, за круговым движением ты уйдёшь направо и увидишь развилку…
Не знаю, что там увидела Надя, но я эту развилку почувствовал сразу. По-моему, Элечка выстригла на моём темени целых две аллеи.
— Девушка… — опять сказал я.
— …и в левом ответвлении стоит тот самый «Меркурий»! – закончила Элечка. – Целую, Наденька, не могу долго говорить, у меня клиент!
Мне было приятно, что Элечка не забыла обо мне. Но через минуту её телефон затрещал снова.
— Да, Ритуля? – ответила Элечка, не отрываясь от стрижки. – Да, я на работе! Ты ахнешь, какую юбочку я себе купила! Представляешь: косой асимметричный подол…
Ножницы прочертили в моих волосах траекторию, изображающую подол. Одна прядь упала мне на колено.
— Элечка…. – осторожно позвал я. – Надеюсь, у вас всё под контролем?
— Извини, Ритуля, — огорчилась Элечка. – Клиент беспокойный попался. Я перезвоню! Чао, целую. Бай-бай!
Отойдя, она полюбовалась своей работой.
— Всё типпи! – заверила меня. – Осталось вот тут поправить…
Едва Эля включила машинку, телефон зазвонил в третий раз.
— Аллё, Жанночка? – ответила Эля, копошась над моим загривком. – У тебя опять проблема с салатом? Ну сколько можно объяснять, что ты такая поздняя? Берёшь сырочек, натираешь его стружечками…
Машинка в руках Эли начала выдавать стружечки моих оставшихся волос.
— Берёшь помидорочку, — мурлыкала Эля. – Режешь её мелко-мелко…
Стружки из-под машинки тоже стали мельче.
— Петрушечку! Петрушечку не забудь, Жанна! Возьми пучок петрушки и чик-чик-чик его…
На третьем «чике» в затылок мне подул холодный сквозняк и я понял, что он окончательно облысел.
— Под конец возьми немного ветчины, — распорядилась Элечка. – И ломтиками её, ломтиками…
— Девушка! – заорал я. – Это не ветчина, это мои уши! Можно хотя бы их не трогать? Вы вообще парикмахер или косильщик газонов?
— Извини, Жанночка, — печально сказала Эля. – Больше говорить не могу, клиент жуть до чего нервный пошёл! Пока, милашка, я перезвоню!
Машинка смолкла. Элечка тоже. Я пытался разглядеть в зеркале собственный затылок. В то же время я сомневался, что выдержу это зрелище.
— По-моему, Эля, вы сделали из моей причёски салат, юбку и перекрёсток в одном флаконе, — мрачно сказал я. – Теперь я охотно верю, что вас знают и помнят все пассажиры этой железной дороги!
— Я старалась, — безнадёжно сказала Элечка. – Приходите ещё… когда зарастёт. Приводите знакомых, родственников, друзей…
Подумав, она добавила:
— И врагов тоже можно!
Интернет....

Так и быть, расскажу вам на ночь историю. Она, правда, скорее смешная, чем страшная, но некоторым участникам было не до смеха.
Мой первый муж очень любил животных и мечтал о собаке. Однако, хозяин съемной квартиры был категорически против любой живности. Как только мы его ни уговаривали, он стоял насмерть и даже прописал в контракте "absolutely no pets" (никаких домашних питомцев). 
Муж возмутился и потребовал поблажку. 
- Ну рыбок-то можно? - спросил он. 
- Рыбок можно, - великодушно согласился хозяин квартиры. И мой муж дописал с краю абсолютно неюридическое "with legs", так что фраза в контракте теперь читалась как "absolutely no pets with legs" (никаких домашних питомцев с ногами).
Немного погоревав, мы поехали в зоомагазин за рыбками, но...зависли у террариума с роскошным желтым питоном. 
- Technically it's ok because it's got no legs (технически все в порядке, так как у него нет ног), - повеселел мой муж. 
Так в доме появился Ken -the- Snake. Почему Кен? Потому что предыдущие хозяева сдали горемыку обратно в магазин за то, что он проглотил куклу Барби :)
Кен был абсолютно ручным: свободно перемещался по квартире, ел мало и редко, обожал лежать на коленях и периодически уползал спать в шкаф, приспособившись самостоятельно отодвигать дверь (кто не знает, в США обычно все шкафы встроенные). 
И вот настал час икс, когда с неожиданной проверкой к нам нагрянул хозяин квартиры. Подозрительно принюхиваясь, он обошел всю квартиру в поисках непорядка или следов питомца. Все было тихо. Мы загадочно улыбались, стараясь ничем себя не выдать. Хозяин уже готовился ретироваться, когда дверь шкафа бесшумно отодвинулась и оттуда показалась голова большой желтой змеи.
Выпучив глаза и открыв рот, хозяин захрипел и стал тихо сползать по стеночке:  
- What the fuck? (Какого черта?)
-  Don't worry, - жизнеутверждающе затараторил мой муж, хватая питона на руки и протягивая бедолаге под нос - you see, no legs! (Не волнуйтесь - видите, ног нет!)

#викториякейлинличныеистории

"О цветах, счастье, девочках и 8марта. И волшебстве" 
Маленькой девочкой, я обожала 8 Марта. Отмечали с размахом, обязательно накрывался праздничный стол, приходило много гостей, моя маменька из многодетной семьи и собирались все (оба два ) брата с семьями, друзья родителей, соседи по лестничной площадке. 
Но главное не это, я помню, что в свободном доступе всегда были гвоздики, а тюльпаны надо было умудриться отхватить. И вот папа всегда ,на 8 марта, приносил мне тюльпаны. Всегда у меня был свой букет. СВОЙ БУКЕТ. Букет для девочки, которая представляла себя принцессой, самой красивой и самой любимой. "Принцессой"  не в том понимании, которое сейчас вкладывают в это слово, а в моих фантазиях я была  нежная, добрая, всеми любимая, светлая и чуткая. 
Какие это были тюльпаны! Это были тюльпаны сказочные! Они были только для меня, огромные, мясистые, плотные красные лепестки с жёлтыми бликами внутри , как будто часть солнышка забралась внутрь и осталась там навсегда, и они пахли потрясающим запахом весны, свежести и волшебством...
Волшебство было повсюду:
Я представляла себя Дюймовочкой, которая живёт в тюльпанах и  как-будто начинала жить её жизнью, конечно в мыслях, но иногда я увлекалась и говорила вслух и брат смеялся надо мной)).
Я зарывалась лицом в тюльпаны, вдыхая их нежность и вдруг, случалось чудо и моя счастливая мордаха выныривала из них в веснушках , которыми меня одаривали тычинки . На мордахе светились два огромных ярко-голубых глаза и огромные веснушки, а я представляла, что я Пеппи Длинный Чулок и скакала по подоконнику и кровати и орала песни, захлёбываясь от счастья. Клянусь, даже косы начинали торчать в разные стороны! 
Я представляла себя Золушкой и  долго "обижалась"  на мачеху, а потом, когда они уезжали, я тычинками делала макияж, заворачивалась в огромную вязанную крючком скатерть, брала тюльпаны и ехала на бал. Нет, не так. БАЛ! 
Знаете, пусть оно будет, это 8 марта. Пусть. Пусть девочки мечтают, фантазируют, поют и скачут, удивляются. 
Конечно, цветы можно и нужно дарить любимым, не только в праздники. Но пусть будет этот прекрасный весенний праздник. 
Я люблю цветы, я часто захожу в магазины цветов и вдыхаю аромат, смотрю на них, и вспоминаю свои ощущения из детства. Постою и ухожу, но ухожу с улыбкой и ощущением счастья. 
Я люблю когда мне дарят цветы, не важно огромный это букет и просто цветок, важно знаете что? Чтобы их подарил самый дорогой человек. Цветы, подаренные с любовью. Вот тогда в душе пробуждается буря и такое тепло внутри, что кажется растопишь весь лёд в мире... Понимаете? Один цветок от любимого - весь лёд в мире. 
Волшебство вокруг и внутри нас , так же, как и любовь.
Любовь цветы счастье - из этого рождается волшебство.

 Любовь Лозовская

Мать не терпела кошачье племя, но дочь Ирка принесла домой сиамку Мулю. Это была взрослая кошка. за которой попросила присмотреть на время командировки знакомая режиссёрша. 
Котяра хорошо знала, как кто к ней относится, на Иркину маму злобно шипела и нападала из-под стола. 
 Чем больше обострялось противостояние между матерью и кошкой, тем изощрённее становилась месть сиамки. После жестоких разборок мать и дочь не разговаривали друг с другом пару дней, а кошка сидела на привязи в Иркиной комнате. 
Иногда мать затевала мозголомные беседы про пропащую Иркину судьбу, где нет места для личной жизни. Всё занимает работа и еще эта паскуда-кошка! 
— Ты замуж из-за неё не выйдешь! — пророчила мать. 
Муля вела боевые действия продумано и жестоко. Пряталась, долго себя не обнаруживая, и, когда в кухню выходила Иркина мать, с разбегу вцеплялась ей в голую ногу и висела, как на стволе дерева. Оторвать её было невозможно. И непонятно было: кто кого перекричит - жертва или нападающая тварь. 
 Соседи два раза вызывали милицию. 
— Она меня загрызёт! Девай её куда хочешь! Я с ней одна в квартире не останусь,— плакала мать. 
Так Ирка стала брать сиамку с собой на работу. А работала девушка на киностудии «Беларусьфильм» помощницей режиссера. На съёмочной площадке день длился 12 часов. Кошка смирно сидела у Ирки за пазухой и не мешала ей работать. Порой сьёмки заканчивались за полночь, тогда работников киногруппы развозил по домам студийный РАФик. Ирку довезли до дома, постояли, посветив фарами в подъезд, чтобы девушке не страшно было войти в него, и уехали. Дом спал. 
Ирка поднялась на свой этаж, достала ключи, поглаживая через куртку тёплую спинку сиамки. Но дверь она не успела открыть. 
 Из-за мусоропровода выдвинулась развязная фигура угрюмого фацета в вязанной шапке, надвинутой до бровей. Он дёрнул Ирку к себе, развернул и крепко прижал спиной к стене. Она пыталась закричать, но рядом появился еще один неприятного вида мужичок, который грязной ладонью закрыл ей рот, а другой рукой полез под куртку. Смрадное дыхание ударило ей в лицо: 
— Что ты чикаешься. Вали её. Я подержу. 
Замок на куртке лопнул, и сиамка метнулась прямо в лицо насильника. Он пытался сбросить с себя животное, но не тут-то было. Ирка знала эту мертвую хватку, когда лучше когти потерять, чем отпустить. Мужик взвыл. Второй бандюга от растерянности отпустил девушку. 
— Сними, сними её с меня! — выл пострадавший. 
 Дружок схватился за сиамку и потянул на себя. Кошка вывернулась и ловко рассекла ему надбровье когтистой лапой. Выпускать свою жертву она не собиралась. 
— А-а-а!!! Глаз выдрала, сука! — рычал бандюга. 
Сиамка плотно сидела на голове мужика, шерсть на загривке поднялась дыбом. Леденящий жилы утробный вой разносился по лестничной площадке, пугая соседей. 
Захлопали двери. На площадку выскочила в ночной сорочке мать Ирки. Кто-то вызвал милицию. 
 — Хватит, Муля, хватит, шептала Ирка дрожащим голосом, пытаясь отцепить сиамку. 
 Наконец ей это удалось. Поцарапанный мужик с залитым кровью лицом охал и прижимал ладонь к поврежденному глазу. 
— Вашему зверю мы награду выпишем за пойманных преступников!— рассмеялся молоденький лейтенант милиции. 
Пока сочиняли протокол, кошка лежала у него на коленях. А через день Ирка поняла, что у неё появился вздыхатель с милицейскими погонами. Он позвонил несколько раз, спрашивая, нет ли чего подозрительного в подъезде. И напросился проведать кошку, чтобы снять у неё свидетельские показания. 


Автор: losicha

ПОДЗАТЫЛЬНИК….



Наташка имела отменное здоровье! Все вокруг болеют, а ей "хоть бы хны". Какие бы вирусы не атаковали бренные тела окружающих людей, Наташку они облетали стороной, что порождало зависть и восхищение. И откуда взяться прекрасному здоровью в тщедушном тельце? Наташка росточка маленького, если метр шестьдесят будет и то хорошо. Худенькая, как тростиночка. Её в 45 лет (когда "баба ягодка опять") принимали за подростка! И шустрая, и юркая, и хохотушка! На работе её любили сослуживцы и высоко ценила администрация. Сослуживцы - за лёгкий характер, не злобливость и способность всем помогать. Начальство - за готовность подменить заболевшую коллегу, остаться во вторую смену и помочь с некоторыми документами. Конечно, её отмечали на собраниях, пару раз грамотами наградили под дружное ликование коллектива, а премии были постоянными и надбавки тоже. Хорошая администрация прекрасно понимала, что такого работника можно сманить лучшими условиями труда и зарплатой повыше.
Муж Наташку обожал и часто хвастался друзьям, что у него жена хороша и дома, и на работе, а "тагадам" вообще улёт. Называл её мой "бессмертный пони"! Наташка сначала обижалась: -"почему пони?". "Ты по росту до лошади не доросла!" - хохотал муж. Дочка пока сама замуж не вышла и работать не пошла, считала, что такая жизнь "в порядке вещей". И всё сетовала, что её саму высшие силы здоровьем обделили. А потом поняла, что у неё-то как раз всё в порядке... Жила дочь с мужем в другой области, приезжали только в отпуск на недельку. Зять Наташку всё время притормаживал, останавливал: "Мама, иди с дочкой пообщайся, ведь давно не виделись. Я сам посуду вымою". "Ой, а как же так?"- удивлялась Наташка. "Не переживай, я ничего не побью. А если и разобью, магазин рядом, куплю". И Наташка шла к дочери.
Или вот другое. Наташка после работы всегда заходила в магазин, продукты купить. А тут увидела красивые кочаны капусты. Ну как упустить? Взяла. К дому еле дотащила. Села на скамейке и прикидывает, как на третий этаж поднять? Тут зять выбегает, сумки подхватывает и ругается: "Мама! Ты зачем такую тяжесть таскаешь? Позвонить из магазина не могла? Почему нам не сказала капусту купить? Кстати, мы уже приготовили ужин! Правда на своё усмотрение". Наташка всё порывалась детям деньги отдать, которые они на продукты тратили, на что дочка даже обиделась. А однажды зять спросил в лоб: "Мама, скажи, вы в деньгах очень нуждаетесь?". Наташка не поняла вопроса. "Вот ты целый день проводишь на работе, - стал пояснять зять, - Зарплата восхищает, ничего сказать не могу. В это время твой муж приходит с работы, ест, приготовленный тобой с утра обед, спокойно лежит на диване в ожидании ужина, который тоже должна приготовить ты, прибегая с работы, притаскивая тяжёлые сумки. У меня вопрос: если вы так нуждаетесь в деньгах, то почему твой муж не старается их заработать? Вопрос второй: куда уходит твоя достойная зарплата? Приезжая раз в год, я так и не увидел ремонта, нет у тебя ни одной приличной "шмотки", нет украшений, новой техники, которую можно было бы взять в кредит. " Наташка ничего на это ответить не могла. А что до денег, да, их всё время не хватало. Куда они шли? Наташка не задумывалась как-то.
И вдруг организм дал сбой. Наташка заболела. Заболела! Она проснулась совсем без сил. Доковыляла до туалета и назад. Свалилась кулем в кровать. "Хорошо, что сегодня выходной, - подумала Наташка". И снова заснула. Это был не сон, а полузабытьё какое-то. Наташка не чувствовала, как её тряс муж, не слышала его гневной тирады, не реагировала на звонки будильника, которые муж специально включал и подносил к самому уху. Очнулась через несколько часов, мокрая от пота. От слабости кружилась голова, тошнило. Неимоверными усилиями спустилась на пол. Позвала мужа. Тишина. Наташка, держась за стены, отправилась в туалет, ванную. Когда вернулась к кровати, поняла, что обтиралась зря - стала такая же мокрая от холодного пота...
продолжение следует...

Муж явился только к вечеру, увидел спящую жену, ругнулся, пошёл на кухню, ругнулся сильнее. Спать ложился злой и голодный. Пара бутербродов голод не утолили. Скорую Наташке вызвала соседка, которая заглянула в квартиру, удивляясь, что не видит "неуёмную" уже второй день. Муж, уходя в магазин, дверь не закрыл... Когда вернулся (после пары бокалов пивка), там уже был фельдшер из скорой помощи и назойливая старуха - соседка. Наташку забрали в больницу. Там, можно сказать, вытащили с того света...Доктор ругался: "Почему скорую сразу не вызвали?!!" Пока была в больнице, продвинутая в смартфонных делах женщина ("однопалатница", "сестра по болезни", ну, как тут назовёшь?) поставила на Наташкин телефон "онлайн банк", завела виртуальную карту и перебросила туда все оставшиеся деньги с зарплатной карты. Потом, Наташка сама караулила зарплату, которая должна была прийти, и тоже перевела на новую карту. Зачем?
Потому что муж, остолоп этакий, карту, скорее всего потерял, и с неё мошенники стали списывать деньги. Не большими суммами, но часто. Муж, кстати, позвонил только пару раз и то с укоризной, что подвела его "бессмертная пони". Нет, ещё раз позвонил, спросил, перечислили ли ей зарплату. В этот момент Наташка только зашла в палату и не сразу сообразила о чём тот спрашивает. "Не знаю", - ответила она. Ей почему - то показалось, что он интересуется когда её выпишут.
Из больницы забирали Наташку дочь и зять. Зять специально отпросился с работы на пару дней, дочка вручила малыша свекрови... Забирали сразу, не заезжая в квартиру... Дома ждал скандал! Скандалище! Мужа в известность о приезде жены никто не поставил! Паразиты! Никто словом не обмолвился! А у него там женщина! А что вы хотели?! Он же мужчина! Кто ему завтраки будет готовить?! А?!! Кто на работу "с собойчики" соберёт?! Кто?!! А обеды, ужины сами сварятся?!! А продукты?!! Кто продукты покупать будет?!! ОН?!! Он с работы еле домой приползает!!! Ему отдохнуть надо!!! И вообще, это бабская работа!!! Вы ещё скажите, что он полы помыть должен!!! Ну и всё в этом духе...
"Да!!!" - глубокомысленно изрёк зять. - "Развратила ты, мать, мужика!" А Наташку словно сломали. Она совершенно другими глазами посмотрела на свою жизнь: дом - работа, работа - дом. И ничего больше. Нет подруг (а зачем они тебе? Сплетни разносить! Да, у меня есть друзья, но я же мужчина!), только знакомые. Нет интересов, потому что некогда. Когда в последний раз в кино ходили или в кафе? На это денег нет! По выходным муж уходил то в баньку, то другу помочь, то ещё куда. А Наташка эти дни посвящала уборке квартиры.
Квартира, как и мебель и сантехника, были служебные. Её мужу на работе выдали с условием: пока работаешь - живёшь, уволишься - вернёшь всё в целости и сохранности. На каждой тумбочке номер стоит. Раз в год приходит инвентаризация. Компания, где работает муж, очень хорошая. Она в этом доме много квартир выкупила. И из коммуналки работники только по счётчикам оплачивают. Плохо, только, что ремонт, покупка мебели, сантехники должны быть согласованы с руководством. Поэтому, лучше всё в чистоте держать...
Жить Наташке с мужем больше не хотелось. А куда идти? Дочка с зятем к ним зовут. Нет, у Наташки здесь работа, знакомо всё... Не поедет... Выручила соседка. У неё квартира своя собственная, двушка. Вот и предложила сдать Наташке одну из комнат. Дети прямо в тот же день мать и перевезли и перетащили ту технику, которую ей дарили. В квартире остались только холодильник и телевизор. У бывшего мужа менялись женщины. Он никак не мог найти "бессмертного пони". А потакать бабьим прихотям он не согласен. Этим пусть "каблуки" занимаются. Наташка на работе потихоньку с себя массу работы сняла. Но её так же уважали, что и помочь и объяснить она всегда старалась. Зарплата, конечно, уменьшилась, но Наташка с удивлением обнаружила, что даже с оплатой съёмной комнаты, её бюджет к концу месяца не скатывался к нулю. Даже оставалось прикупить обновку.
Хобби тоже появилось. Наташка петь очень любила раньше. Муж на это говорил: "Ой, не завывай ты так!". В свободное время вместе с соседкой стала ходить в дом культуры на хоровое пение. Уже пару раз выступали на праздниках. Сейчас Наташка тот же "бессмертный пони" в отношении болезней. Инфекции облетают её стороной. И что это было в прошлый раз, Наташка так и не поняла. "Мама, - смеялся зять, - ну должна же была жизнь дать тебе чувствительный подзатыльник, чтобы открылись твои глаза!"  
из сети

ЧТО С НАМИ ДЕЛАЕТ МОЛЧАНИЕ



Аня не на шутку рассердилась, и, не говоря ни слова, оттолкнула Артёма. На выходе из парка она не заметила ступеньку и очутилась на земле, больно ударив при этом колено. Артём незаметно шёл за Аней. Когда девушка споткнулась и упала, он быстро подхватил её, отряхнул пальто, поднял сумку и миролюбиво спросил:
- Сильно ушиблась?
Негодуя, скорее на себя, чем на Артёма, Аня ответила:
- Ты мог этого и не делать. Не звони мне больше, Артём. Прощай.
Сжимая в карманах брюк пальцы, Артём сказал:
- Я мужчина, а это  означает, что я не оставлю девушку в беде, даже, если она ведёт себя неадекватно.  
Помолчав, он добавил:
- Я вызову тебе такси.
- Не надо, сама справлюсь – Аня прекратила разговор и отвернулась от Артёма.
Прихрамывая, она побрела домой, на все лады распекая себя за свою несдержанность и импульсивность.
Два года назад Анечка рассталась со своим женихом. Андрей умел много и красиво говорить, но, как выяснилось  потом, верность не являлась его достоинством. Он оказался коллекционером -  коллекционировал разбитые женские сердца. Аня об этом узнала, просмотрев одно видео. В кафе встречались её подруги – в подобных посиделках Андрей запретил ей участвовать, мотивируя своё решение тем, что мероприятия такие – не для неё, и ходить на них можно только в его сопровождении, так как он уж больно ревнивый, да и не нравятся ему её подруги.
Девчонки устроили уикенд в кафе, которое располагалось за городом. Андрей об этом не знал. И вот, в восемь часов вечера девушке на телефон пришёл клип с участием её жениха – там он лихо отплясывал с какой-то незнакомой блондинкой. Не подозревая о съёмке, он был доволен и счастлив, обнимал и целовал свою спутницу.
Аня – девушка решительная. Минут через сорок она уже была в этом заведении и застала Андрея на горячем. Не контролируя свои эмоции, она швырнула в жениха блюдо с салатом. Тарелка с грохотом упала на пол и разбилась. Затем девушка бросила на стол деньги, и со словами:
- Это за разбитую посуду и тебе, любимый, на химчистку – покинула кафе.
Аня долго переживала разрыв с Андреем. Ей даже пришлось переехать в другой город. Здесь она пришла к выводу, что лучше оставаться одной – уж очень не хотела она занимать место на лавке запасных.
Сейчас Аня стояла у окна и смотрела на то, как там, по ту сторону скользкого и мокрого стекла холодные струи дождя, шелестя фантиком из-под липкой карамели, падают на землю. Дождинки суетились, толкались и переговаривались между собой.На асфальте они с энтузиазмом рисовали причудливые узоры, которые вскоре расползались в небольшие лужицы. Кое-где лужи образовывали полноводные озёра, а озёра потом собирали свои воды в огромные моря. В свою очередь, моря, сдавшись под натиском лавины, впадали в необъёмные, безмерные воображаемые океаны….
Артём стоял у окна и с интересом наблюдал, как за прозрачным стеклом голуби лакомились виноградом, изогнутые ветви которого оплетали его окно. Птицы откусывали тёмно- синие ягоды и улетали. Затем они снова возвращались, ходили по карнизу, хватали добычу и уносили её в своих коричневых клювах. На земле они съедали её и снова прилетали за очередной порцией понравившегося  лакомства.
- Сегодня Артём полез ко мне обниматься. Может, я для него очередная игрушка? Издевается, что ли? Я боюсь опять оказаться обманутой – с горечью думала Аня и продолжила рассматривать, как по дороге разливались дождевые реки. В потоке воды плавали потемневшие листья, какой-то мусор, пожухлая трава и опавшие ветки. Там же мысленно была и Аня – в тёплых ручейках из солёных слёз.
- Впервые Артём меня поцеловал. Он что, считает меня легкомысленной? Хотя, по правде говоря, он мне очень нравится. А я его оттолкнула! Зачем? Боюсь, что снова повторится то, что было со мной в прошлых отношениях? Снаряд не попадает дважды в одно и то же место - хочется в это верить.
А где-то там, за несколько кварталов от Ани, Артём всё ходил по комнате и не мог найти себе места.
- Не пойму, почему она надо мной смеётся? Сколько можно терпеть такое её отношение ко мне? Я не железный и не сделал ничего такого, за что мне может быть стыдно. Ещё и колкости разные в мой адрес отпускает. Шипучая она, как ситро. Одни пузыри. Столько времени голову мне морочит, а воз и ныне там. И смотрит иногда на меня так, как будто хочет ударить или удавить, словно я ей не друг, а враг. В такие моменты у своего виска я чувствую холод от ствола её пистолета. А слова Ани, как острые и отрезвляющие пощёчины. А глаза - два кинжала, которые проникают прямо в душу и оставляют там глубокие кровавые порезы. И никакой фибриновый клей не спасёт. Мороз по коже. С ног сбивает сердцебиение, как будто я пробежал стометровку за четыре секунды – думал Артём, высматривая в темноте окна невидимые тени.
Аня всё стояла у окна и размышляла:
- Видеть Артёма больше не могу. Выведет меня из себя и наслаждается тем, как я страдаю, а сам живёт себе, как ни в чём не бывало, ещё и радуется. Вот не пойму, почему это, когда я вместе с Артёмом, мне хочется одновременно и плакать, и смеяться? Когда он рядом, я и смущаюсь, и краснею, как глупая малолетняя девчонка. И всё время хочу смотреть на него. Я обожаю слышать его голос, от которого мурашки разбегаются по всему телу, а сердце начинает отплясывать зажигательную румбу, каблуками выстукивает чечётку и пускается вытанцовывать умопомрачительный шафл! А взгляд его серых глаз щекочет потайные участки моих мыслей и проникает так далеко, что заставляет терять последние здравые рассуждения. Я снова и снова начинаю ожидать того часа, когда он поздоровается со мной и коснётся, наконец, приветствуя, мои всегда холодные ладони. Хорошо, что Артём не догадывается, что от прикосновений его руки мои пальцы становятся горячими и я злюсь на эти досадные метаморфозы, быстро одёргиваю свою руку и нервничаю.
продолжение следует...

Почему это происходит с со мной?
Он один умеет меня смешить! И я веселюсь, как малое дитя. Я не просто улыбаюсь, я ржу, как лошадь, а ведь я взрослая и серьёзная дама. Да и не нужен он мне вовсе! И зачем только я его встретила? Жила бы себе спокойно, и горя не знала, цветочки на подоконнике поливала, орхидеи пересаживала и знать не знала бы такого нахала и невежу! – в сердцах, выплёскивая свои эмоции, Анюта так увлеклась, что случайно оторвала пальцами, дрожащими от разрывающих её на части противоречий, листок фиалки – ну вот это ещё, теперь и комнатное растение пострадало!
Артём смотрел, как за его окном ветер треплет ветви деревьев. Ветки тихо постанывали в такт его печальным мыслям.
- Взрослый, самодостаточный мужик, ну к чему мне эта ненормальная, взбалмошная девчонка? С её капризами и пустыми обидами, до которых мне по сути, и дела-то нет? Сколько вокруг меня крутится красивых и симпатичных девчонок, готовых со мной встречаться, стоит мне только намекнуть? Но, почему- то, не нужны мне они. Странно – Артём в недоумении наблюдал, как совсем рядом снег, кружась, ложился на землю шикарным белым ковром, а зловредный ветер раскачивал деревья.
Как Аня вкусно пахнет! – Артём от удовольствия закрыл глаза - С чем можно сравнить этот запах? Так даже и близко сопоставить его не с чем. Такой аромат имеет сама цветущая и упоительная весна. Нет! Нет! Так пахнет ручей, просыпающийся от зимней спячки хвойный лес, тающий снег, подснежники, крокусы и медуницы. Нежно, трепетно, тонко и изящно. Так вот до чего меня довела эта противная девчонка! Меня! Закостенелого и продуманного реалиста, прагматика и рационалиста! Превратила в глупого романтика, считающего дни и минуты до того момента, когда я снова увижу эту привереду. Это на меня совсем не похоже! Вот уж, прохвостка! Забралась ко мне в душу, и не выгонишь её оттуда! Да, отравила она мне жизнь своим взглядом! Копьём глаз своих черкнула по моим зрачкам, заставив их сузиться и превратиться в маленькие щели, которые совершенно не хотят ничего и никого больше видеть, кроме её карих глаз, густой копны иссиня-чёрных непослушных волос, которые она закидывает себе за спину. Хочу касаться её локонов. Целовать её пальцы. Вдыхать её. Всю. Не могу поверить в то, что это она меня так заводит. Оттолкнула. Хорошо, что ещё по морде не ударила, недотрога такая.
Сейчас удалю её номер телефона. Это так просто! Нажал на кнопку – и всё!  
Хорошая идея! – сказал про себя Артём и взял в руки свой мобильник.
Вытерев слёзы, Аня приняла спонтанное решение.
- Соберу вещи и уеду, куда глаза глядят. А что я буду делать со своим непреодолимым желанием видеть Артёма? Каждую секунду думать о нём?  
Ничего, прикажу себе не вспоминать. Вырву с корнем. Превращу в пепел. С глаз долой и из сердца вон поганой метлой его. Не буду перед ним унижаться и объясняться – Анютка улыбнулась и принялась за дело.
Она достала с антресоли чемодан и стала в запале бросать в него самые непредсказуемые предметы, которые ей совершенно не могут понадобиться на новом месте – зарядное устройство от старого телефона, порванные колготки со стрелкой, счета за квартиру.
Но напоследок, Анюта заблокировала номер телефона Артёма и свой аккаунт в социальных сетях.
Открыв дверь, Анюта увидела перед собой Артёма.
- Далеко ли собралось ваше благородие? – спросил он её, пряча руки за спину.
- Не твоё дело –  сердито ответила Аня – не стой на моём пути.
- Подожди. Разреши сказать несколько слов. Не уезжай, прошу тебя. Прости, если я чем-то тебя обидел. Я хотел поговорить с тобой, но ты стала недоступной. Может, хватит друг друга изводить? Жизнь, к сожалению, такая короткая. Признаюсь - впрочем, тебя это, может быть, и не интересует, но я люблю тебя – сказал Артём и протянул Анечке букет крокусов. Мир?
- Мир – тихо проговорила Аня.
И за окном сразу же престало биться в истерике небо, разбежались тучи, растаял снег и улыбнулось яркое и ласковое солнце. Небесное светило протянуло к земле свои лучи и коснулось ими земли, растопив лёд в сердцах влюблённых.
Уже в кафе, бережно держа ладонь Ани в своих руках, Артём спросил:
- Ты зачем заблокировала меня? Поверь, любую ситуацию можно обговорить, мы же с тобой не дети в песочнице.
- Прости меня, дурёху – смущённо ответила Аня.
А за окном обнимались, ворковали и целовались голуби.
Как думаете, почему люди скрывают друг от друга свои чувства? Без объяснений варятся в своих обидах, уничтожая в себе и других самое дорогое?  
Молчанье убивает. Убивает доверие. Убивает чувства. Конец этой истории мог быть печальным.  
Будем искоренять из сердца гордыню. И за окном всегда будет светить солнце.
Согласны?
 Князюк Наталья.

Прежде чем выгнать жену, попросил её тщательно убраться в квартире и приготовить вкусный ужин
Таким образом Геннадий хотел произвести на Викторию (как на свою будущую жену) хорошее впечатление. И он не придумал ничего умнее, как сделать это за счёт той жены, с которой принял решение расстаться.
И вот прошло уже много времени после развода. А Геннадий всё не успокаивается. Всё пытается что-то доказать и требует от Аллы каких-то объяснений, какой-то компенсации за понесённые убытки.
Многие из его знакомых и сейчас уверены, что он всё делал правильно, а главное, по закону.
— Потому что по закону она была ещё его женой, — говорили они. — Они ведь на тот момент ещё не развелись. Значит, он был вправе так поступить. И совесть его чиста. Она ведь проживала на его жилплощади! Тогда какие могут быть к Геннадию претензии? Никаких! На его месте мы поступили бы так же! И во всём виноватой следует считать Аллу. С неё и спрашивать.
А сам Геннадий, когда заварил эту кашу, и подумать не мог, что всё так обернётся.
И его же собственная затея будет иметь столь грустные для него же самого последствия. Более того. Задуманная хитрость казалась ему тогда не более чем безобидной и очень умной выходкой.
А теперь он никак в толк не возьмёт, почему его столь безупречный план с треском провалился.
Сегодня Геннадий, наверное, поступил бы по-другому. Он просто расстался бы с Аллой. И всё. Но тогда он решил пойти на хитрость.
«Так просто выгнать я её и так могу, — рассуждал он. — В этом нет ничего умного. И совсем другое дело, если перед своим уходом она ещё немного поработает на меня».
— Я ничего такого не делаю, — успокаивал Геннадий свою совесть. — Просто прошу свою собственную жену последний раз выполнить свои супружеские обязанности. Что в этом безнравственного? Ведь мы ещё не разведены. И по закону она моя жена. И живёт она в моей квартире. А стало быть уборка, стирка и готовка — это область её ответственности. Не могу же я заставить это делать другую женщину, которая ещё не является моей женой! Как и не могу допустить, чтобы другая женщина, придя впервые ко мне домой, нашла бы квартиру грязной, а в ванной обнаружила бы гору нестираного белья. И не смогла бы вместе со мной насладиться вкусным ужином. Ведь моя Алла (пока ещё моя) так вкусно готовит.
«Это очень мудрый поступок, — думал он. — Благодаря ему, Виктория уже сейчас поймёт, в каких условиях я привык жить. Бельё постирано и сушится на балконе. В квартире — безупречный порядок. А на столе — вкусный ужин».
А когда все нюансы хитрого плана окончательно уложились в его голове, он приступил к его осуществлению.
— Алла, сегодня в 7 вечера у нас будут гости, — сказал Геннадий рано утром, глядя жене прямо в глаза. — Очень серьёзные люди. Извини, что не предупредил раньше. Сам только что узнал. Но от того, как мы их примем, зависит всё наше с тобой будущее.
Алла, конечно же, отнеслась к словам мужа со всей серьёзностью. Она не подозревала ничего плохого. С какой стати? У неё и в мыслях не было, что муж решил от неё избавиться.
«На кону наше с Геннадием будущее! — думала Алла. — Значит, надо постараться! Чтобы не подвести мужа. Ведь к нам придут в гости серьёзные люди. От которых, как он говорит, зависит всё!»
И Алла принялась за дело. А Геннадий ходил рядом и давал ценные указания.
«Виктория должна увидеть меня во всём блеске, — рассуждал он. — В квартире — чистота и порядок. На столе — вкусный ужин. И всё это сделает Алла. Разве я виноват, что больше не люблю её, а моё сердце принадлежит другой? Нет, конечно».
На уборку квартиры Алла потратила часа три. Геннадий всё это время был рядом. Давал ценные указания и полезные советы. Иногда только отлучался в туалет. И то, когда чувствовал острую необходимость. После того как навела в квартире порядок, постирала и развесила бельё, она одна сходила в магазин и стала готовить ужин.
И вот в шесть часов вечера, когда всё было готово, и до прихода «гостей» оставался ровно час, Геннадий сообщил Алле, что более в её услугах не нуждается.
— Собирай свои манатки. И чтобы духу твоего не было в моей квартире, — спокойно сказал он.
Алла, конечно, несколько растерялась от услышанного. Возникли кое-какие вопросы, которые она задала мужу. Но ничего вразумительного в ответ не услышала. Поняла только, что её больше не любят и не хотят видеть.
— На всё про всё даю тебе полчаса времени, — сказал Геннадий, глядя на часы.
Алла не стала больше ничего спрашивать. Молча собралась и ушла.
— Даже подозрительно, — подумал Геннадий, когда закрыл за ней дверь. — Другая бы на её месте... Впрочем, а что другая? Если квартира — не её. И она здесь даже не зарегистрирована.
И Геннадий забыл про Аллу. Он вспомнил, что влюблён в Викторию. И все мысли его были о том, что через полчаса она придёт к нему.
— Вот! — говорил он, показывая ей квартиру. — Здесь я и живу.
— А жена? — интересовала Виктория.
— Она меня бросила, — спокойно отвечал Геннадий. — Встретила другого, полюбила, сбежала. Но... Я её не виню. Кто я такой, чтобы
винить её. Я же понимаю, что женщины — это слабые существа, которые не способны совладать с чувствами и в результате чего страдаем мы. Мужчины.
продолжение следует...

Прошу в гостиную. Стол давно накрыт и ждёт.
— Неужели так просто взяла и ушла? — удивилась Виктория.
— Если бы! — грустно ответил Геннадий. — Она ушла не просто так. Убралась в квартире, всё перестирала, приготовила ужин и только после этого ушла.
— Зачем она это делала?
— Я так думаю, что она остро чувствует свою вину. Понятное дело, что переживает. Совесть-то какая-никакая, а есть? Вот и извиняется, наверное, таким образом. В принципе, хозяйка она не плохая. Но... Полюбила другого...
Геннадий сделал грустное лицо и немного помолчал.
— Да, что мы всё о ней и о ней, — как бы спохватившись, продолжил он. — Она — в прошлом. А нас ждёт счастливое будущее. Ведь так?
— Так.
— Прошу к столу. Разреши, я за тобой поухаживаю.
Оба были очень голодные. И жадно набросились на еду и питьё.
А дальше... Дальше всё было более чем прозаично. Ужин закончился достаточно быстро. По сути, он в общем-то и не начался толком. Они успели поесть холодные закуски и даже немного поели горячего, но до десерта дело так и не дошло.
Почему? Потому что когда Алла делала уборку (ещё до того, как пойти в магазин), она услышала, как Геннадий разговаривает с какой-то Викторией по телефону.
Из разговора она поняла, что как только она наведёт порядок в квартире, постирает, развесит бельё на балконе, всё приготовит и накроет на стол, её выгонят из дома навсегда.
Конечно, Геннадий ничего этого Виктории не говорил. Он сказал ей, что его бросила жена, и он ждёт Викторию дома ровно в семь. И Алла всё сразу сообразила.
«Глупый ты, Геннадий, — подумала она, — на тебя даже сердиться нельзя. Нет, чтобы просто взять и сказать, что не любишь. Играешь в какие-то игры. Зачем? Придётся наказать не только тебя, но и твою гостью».
— Мне надо выйти, — испуганно сказала Виктория, которая первой захотела в туалетную комнату.
— Из комнаты направо, вторая дверь налево, — сказал Геннадий.
Виктория убежала. А через минуту Геннадий почувствовал то же самое. Но туалетная комната в доме была одна. И ещё при этом вся сантехника в квартире не работала.
Что уж там сделала Алла — никому не известно. Только вода не текла. Для Аллы это было несложно. Она закончила строительный институт и была хорошим специалистом по сантехническим устройствам здания и канализации.
— Вика, открой, мне очень надо! — кричал Геннадий. — Сколько можно? Почему ты так долго? Что-то случилось? Открой немедленно! Иначе я просто выломаю дверь.
Вечер перестал быть спокойным.
— Мне тоже надо! — кричала за дверью Виктория. — Но здесь нет воды. И вообще здесь ничего нет. Даже простой туалетной бумаги. Принеси мне что-нибудь.
— Что тебе принести?! — кричал Геннадий. — Я не понимаю, о чём ты там говоришь! Но, поверь, любимая, мне очень, очень надо. Открой сейчас же.
А в это время в квартире ещё и свет погас.
Виктория испуганно закричала. Геннадий, поддерживая себя сзади, кинулся к двери, чтобы выйти из квартиры и добраться до электрощита. Но тут выяснилось, что квартиру не открыть. Что-то случилось с замком, который закрывается на ключ.
— Я больше не могу, — крикнул он, стоя в темноте у входной двери.
— Что? — кричала в ответ Виктория. — Я не поняла.
— Не могу! — закричал Геннадий и ломанулся в ванную.
До ванной комнаты он добежать не успел. Потому что, во-первых, было темно, а, во-вторых, сил терпеть больше не было. Поэтому он в темноте ударился об угол стены, упал и, понятное дело, утратил силы сдерживаться. И в ванную комнату он уже не вошёл, а вполз, тихо постанывая. Но вползти-то он туда вполз, а дальше что? Воды-то нет.
Геннадий нашёл в себе силы залезть в ванну и там раздеться. Это всё, на что хватило его сообразительности в данный момент.
Когда внутри у него немного успокоилось и стало чуточку полегче, он вышел из ванной комнаты и на ощупь пошёл к шкафу с бельём. Но шкаф оказался закрытым на ключ. А ключа не было. Он — на балкон. Но там всё было сырое. Пришлось одеться в сырое. А что делать?!
Потому что в это время в квартиру стучали специалисты, которые должны были открыть входную дверь. Их Геннадий вызвал по телефону.
Дверь открыли. Геннадий дошёл до электрощита и включил свет. А вскоре пришли сантехники и подача воды в квартире возобновилась.
Виктория ушла где-то через час, когда смогла хоть как-то привести себя в порядок. И больше она с Геннадием не встречалась.
— Он сам виноват, — объясняла Алла позже, когда уже всё было позади, и её с Геннадием развели. — Почему он не объяснился со мной по-хорошему? В чём проблема? Я бы просто взяла и ушла. Обидно, конечно. Но я бы ушла.
Но он решил схитрить. Наплёл мне про каких-то серьёзных гостей, которых он ждёт. Хотя никаких серьёзных гостей он в действительности и не ожидал. А просто пригласил в гости другую женщину. И хотел произвести на неё впечатление. За мой счёт.
Но тогда я ничего этого не знала и с энтузиазмом принялась за дело. А потом он закрылся в туалете и я подслушала его разговор с какой-то Викторией. Мне всё сразу стало ясно.
Я сначала хотела положить в напитки снотворное, а в еду — слабительное. Но подумала, что это не так весело будет. И ограничилась слабительным и в еду, и в напитки.
Затем перекрыла подачу воды в квартиру. После чего выслушала то, что уже знала. И с чувством хорошо проделанной работы вышла из квартиры. Дождалась, когда Виктория пришла, и закрыла дверь на ключ, а ключ сломала, оставив его в замке. А когда услышала шум в квартире, вырубила свет.
 Михаил Лекс

Пpобыв пару месяцев на заслуженном отдыхе, Матвей Кузьмич зaтосковал. Странным было ощущение абсолютной отрешенности от зaбот.
Пeрвый месяц еще куда ни шло – вроде как очередной отпуск. Второй – ужe маялся, не знал куда себя деть. Мерил шагами комнату из угла в угoл, хотя - где там разгуляешься в однокомнатной холостяцкой квартире?
На третий месяц вынужденного безделья не выдержал. Явившись на старое место работы, где его знал каждый, вошел в кабинет управляющего товарной базы и чуть на колени не опустился с просьбой – принять его обратно.
– Кузьмич, дорогой, - управляющий усадил его в кресло, сам присел напротив. – Ты же всю жизнь водителем отъездил, да и на пенсию сам просился, иначе я бы тебя не отпустил. А теперь – место занято, приняли на твою реф-фуру хорошего мужика. Не увольнять же его?
– Это я погорячился, конечно, с пенсией, - Матвей Кузьмич смущенно мял в руках меховую шапку, - и увольнять никого не надо. Я готов хоть дворником, хоть сторожем, лишь бы при деле…
Управляющий товарной базой знал Кузьмича лет двадцать. Исполнительный, не скандальный, если взялся выполнить задание, то в лепешку расшибется – но сделает!
– Есть тут одно место, - издалека начал он, - но ты вряд ли согласишься.
– Уже согласен! Сергей Иванович, уже согласен! – Кузьмич даже вскочил в возбуждении.
– Кочегаром в котельную! Сутки через сутки. Зато оплачиваемый отпуск – три месяца. У нас сейчас два кочегара, работают по сменам и оба не просыхают. Уже несколько раз котлы гасили, чуть было не разморозили. Да еще и на воровстве попались. Склады стоят холодные, кладовщики - с больничного на больничный. Если возьмешься – обоих враз уволю!
Но условие будет такое: пока сменщика тебе не найду, придется поработать одному, без выхода за проходную. Тяжело будет, знаю. Но комната отдыха там есть, питанием тебя обеспечим. Недельку сможешь выдержать? – управляющий испытующе смотрел на Кузьмича.
Кузьмич даже рассмеялся:
– Да я раньше месяцами из кабины не вылезал. А тут - недельку! Оформляй, Сергей Иванович!
– Ну добро! – управляющий тоже заулыбался, - Найди нашего энергетика, он тебе все объяснит, расскажет. А с понедельника – на бессменную вахту!
В понедельник Матвей Кузьмич вышел из квартиры пораньше. Товарная база находилась за городом, и чтобы не стоять в пробках, лучше поторопиться. В тусклом свете подъездной лампочки, под лестницей лежало что-то меховое - детская шапочка, или оторванный воротник пальто – показалось ему.
Кузьмич уже открывал дверь, когда обратил внимание, что мех зашевелился. С мольбой о помощи в зеленых, усталых глазах на него смотрела молоденькая кошка, которую он принял за лоскут меха.
– Ах ты ж, милая, - посочувствовал ей Кузьмич, - помог бы тебе, но тороплюсь…
Он вышел из подъезда, смел с лобового стекла «шестерки» свежий снег и запустил двигатель. Пока машина прогревалась, он смотрел в лобовое стекло, но виделся ему взгляд молоденькой кошки.
«Откуда она взялась? Лежит на голом бетоне, знать не от хорошей жизни. Если болеет? Тогда точно пропадет!»
Душа Кузьмича была не на месте. Чертыхнувшись, он открыл «молнию» баула с вещами, достал старенькую спецовку и бегом кинулся в подъезд.
- Лежишь? – Кошка была там же. – Собирайся! А то опоздаем на смену!
Та в ответ беззвучно открыла ротик и вновь опустила голову на лапки. Переложив кошку на спецовку, он, бережно прижимая к груди, перенес ее в салон машины и уложил на переднее пассажирское сиденье.
- Есть у нас там фельдшер. Он, правда, больше водителей проверяет перед рейсом, – рассказывал он пассажирке по пути на службу. – Есть и ветеринарный врач, тот по мясу специалист, однако, учился ведь он в ваших болезнях разбираться. Поможет. – Ему казалось, что говорит он вполне убедительно. Потому как кошка, прикрыв глаза, благодарно мурлыкала. – Согрелась? Вот и хорошо.
- Скажи ветеринару, чтобы зашел в котельную, - попросил он охранника на проходной, - пациента ему привез.
Уложив больную в комнате отдыха, он споро переоделся и взялся за работу. Подкинул в топку угля, сделал подрезку, вывел температуру воды на норму. В дверях котельной столкнулся с ветеринаром.
- Показывай пациента, Кузьмич. Чем смогу – помогу.
Кузьмич только махнул рукой в сторону комнаты, а сам пошел искать энергетика с требованием прислать специалиста по ремонту насосов – циркуляция воды была отвратительной.
Вернувшись на рабочее место, он увидел ветврача, который мыл руки под струей воды.
- С пополнением тебя, папаша, - засмеялся тот, - подопечная твоя окотилась. Вот и вся болезнь!
- Да ты что! – Кузьмич такого даже предположить не мог. – Как это я не заметил?
- Она в такой пушистой меховой одежке, что легко не заметить. – Врач уже застегивал пуговицы пальто. – Тепло-то будет, Кузьмич? Устал народ чаем греться.
- Будет. Куда оно денется, – проворчал кочегар и пошел знакомиться с новорожденными.
продолжение следует...

Кошка лежала на той же спецовке. В ее пушистой шубке копошились четыре котенка. Попискивая, словно мышата, они пытались на ощупь отыскать мамкин сосок, чтобы впервые в жизни отпить живительную влагу, с которой разольется по тельцу новорожденного спокойствие и убежденность: это - Мама.
Она самое заботливое, самое любящее, самое надежное на свете существо. Она и накормит, и согреет, и защитит. Пока Мама рядом – ничего плохого не случится!
Кошка взглянула на Кузьмича зелеными своими глазами, боль и безнадежность в них уже не сквозила, но появилось умиротворение и такая нежность, что у Кузьмича защипало глаза.
- Ах ты, мамаша, - бормотал он, помогая котяткам найти сосок, - что ж ты сразу-то не сказала. Замерзли бы твои детки, и сама бы пропала…
Неделя пролетела незаметно. Истосковавшись по делу, Кузьмич взялся наводить порядок в хозяйстве, задергал энергетика, стоял над душой у слесарей, пока они меняли изношенные механизмы, устраняли многочисленные неисправности и протечки.
К концу недели котлы и теплосеть работали как часы. Персонал базы не мог нарадоваться – температура в помещениях поднялась до нормы. Давно такого не было. Благодарные работницы столовой регулярно доставляли в котельную горячий завтрак, обед и ужин. На ночь – сухой паек.
- Молочка не забудьте, - напоминал Кузьмич, - а лучше – сливки. У меня кормящая мать на попечении, а у нее – четыре спиногрыза.
Котел грел воду исправно, насосы прокачивали ее по теплосети без потерь. Одной закладки угля хватало часа на четыре, отлаженная автоматическая регулировка тягой держала режим горения.
Времени на отдых хватало, спать вот только приходилось урывками, но Кузьмич приспособился и к этому. Теперь свободное время он проводил с хвостатым семейством. Кошка выражала свою благодарность мурчанием и с радостью встречала его у дверей комнаты отдыха.
На третий-четвертый день, оставив малышей на попечение Кузьмича, она вышла прогуляться. Вернулась через час, с трудом волоча по снегу огромную крысу. Бросив ее к ногам своего спасителя, она ласково мазнула его хвостом и поспешила к детям.
- Это ведь она меня так благодарит, - умилился Кузьмич, - ах ты, хорошая моя…
Сменщиком ему к концу недели назначили Михаила – огромного, молчаливого мужика, с застывшим на лице угрюмым выражением. Биографией его Кузьмич не интересовался, но, повидав в жизни всякого, он понял, что жизнь того не баловала, но и сломить не смогла. Такому в душу не залезешь.
Внимательно выслушав наставления, Михаил задал пару вопросов – по делу, и взялся за работу. Кузьмич задержался на час, но увидев, что сменщик – мужик не глупый и ответственный, стал собираться домой.
- Тут у меня котятки с мамкой, – он показал ему хвостатое семейство. – Не обижай, покорми. Подрастут – пристрою куда-нибудь. – Михаил молча кивнул.
Сутки Кузьмич блаженствовал в квартире. Он еще раз убедился, что прелесть отдыха можно ощутить только после хорошо сделанной работы. Но теперь его душа болела за кошку-маму и за ее деток. Как они там? Не забудет про них Михаил, не обидит?
На свою смену он примчался раньше положенного. Войдя в котельную, первым делом глянул на приборы – все в норме. На рабочем месте – тоже порядок. В комнате отдыха кто-то бубнил. Кузьмич прислушался:
- Красавица ты, мамочка. И детки у тебя замечательные. – Без сомнений голос сменщика.
Кузьмич вошел в комнату. Огромный Михаил, стоя на коленях, наглаживал кошку-маму, котята ползали по нему, весело пищали и норовили забраться под одежду.
Он обернулся к вошедшему. На его когда-то угрюмом лице играла добрая улыбка. Глаза светились заботой. «Залезли-таки в душу, - усмехнулся Кузьмич, - вот и хорошо, еще одно сердце оттаяло»…
…Месяца через два в котельную вошел управляющий, поздоровался с кочегарами за руку. Поблагодарил за хорошую работу, спросил о проблемах, обещал дать на выучку человека – на всякий случай.
- У вас тут, говорят, крысолов объявился? – поинтересовался он.
- Есть одна особь, - признались кочегары, - еще четыре подрастают.
- Вы, мужики, приглядывайте за ними. Крысы появились на продуктовом складе. Никакие яды на них не действуют. Подрастут - возьмем в штат. Пусть пока у мамки стажируются. Да не смейтесь, черти, я же серьезно!
Но мужики хохотали:
- Надо же, в штат! - смеялся Кузьмич, - А я чуть было в ноги тебе не упал, чтобы ты меня взял.
- А я год не мог работу найти, нигде не берут, как узнают, что срок за плечами, - хохотал Михаил. - А тут – не успели народиться – и в штате!
- Так, то ж – крысоловы! – Улыбался управляющий. – Не вам чета!
 Тагир Нурмухаметов

Анька, Ванька, так звала своих внуков баба Лиза. С самого раннего их детства. Никаких тебе Нюрочек, Ванечек.
Некогда ей было сантименты разводить, с пяти лет внуков от непутевой дочери на себе тащила. Та, как скинула ей близняшек однажды «на лето, на молочко парное», так больше и не забирала.
Вышла замуж, и по иронии судьбы новому мужу еще двух одинаковых родила. А четверых тащить на своей шее новый супруг отказался. Не о такой он жизни мечтал, когда дочь бабы Лизы в ЗАГС позвал. А потом вообще увез мать Аньки и Ваньки на свою историческую родину, где не бывает зимы.
Нет, мать про них не забывала, регулярно на католическое Рождество присылала им посылку с подарками и парой рождественских открыток. Почему на католическое? Да кто же ее знает…
Ребятишкам не пришлось сильно скучать по маме. С бабой Лизой не заскучаешь, работы по хозяйству много, вечером бы до подушки щеки свои румяные донести. Нет, они, конечно, гоняли — и на пруд летом, и зимой на каток и горку. Но большой скидки на возраст и сиротство бабка им не давала. Корова, телочка или телок, куры и гуси, а еще пара поросят на откром всегда была в хозяйстве.
С весны добавлялся огород с многочисленными грядками. А помощников у бабы Лизы только Анька да Ванька.
Зато ребята выросли крепкие, дружные. Так дружно и укатили в ближайший город после школьного выпускного. Наверное деревенская закалка и помогла им в этом городе получить неплохое образование, крепко встать на ноги. Да еще гостинцы деревенские неплохой поддержкой были.
К бабе Лизе вырывались при первой возможности — помочь. Та по прежнему тянула свое хозяйство и их гоняла – а как иначе? Сколько там студенты на своих подработках могут заработать? А так и копеечка, и продукты свои.
И вот уже ее Ванька и Анька открыли свой стоматологический кабинет, стали продукты в экомаркете заказывать. На крутых машинах в деревню приезжать и потихоньку бабулю свою склонять к уменьшению всего поголовья дворового. Ну, сколько можно жилы рвать?
И раз баба Лиза в город наотрез отказалась, они все блага городской цивилизации ей на дом провели. Полностью дом благоустроили. Не нужно теперь за водой в колодец, нет необходимости баню топить. Коровник пустой – с утра на утреннюю дойку никто не гонит, молочко соседка приносит. Много ли им с Мухтаром надо?
Мухтар был пес-долгожитель. Сколько себя ребята помнили, столько Мухтар и жил во дворе. Последнее время ходил тяжело, лаял редко. Глаза уже не видели почти – были мутными, нос сухой и потрескавшийся.
Вот с уходом Мухтара и начались проблемы. Захандрила их баба Лиза в октябре.
С утра было сорвется по привычке, а бежать то и некуда. После Мухтара по закону подлости пали последние несколько несушек. Наверное от старости.
продолжение следует...

И вроде ненужная стала Елизавета Сергеевна. Даже огород под сугробами, и в ней не нуждается. Это раньше она была баба Лиза Энеджайзер (так ее внуки звали), а сейчас кто? Одна радость, когда внуки из города приезжают.
Да только с каждым разом все меньше сил их встречать. Ванька с Анькой уже и врачей ей разных привозили, и лекарств всяких накупили, а толку мало. Сердце у внуков рвется, а чем помочь? Врачи плечами пожимают – возраст, давление, сосуды… Хандра.
Договорились с женщиной одной, уже после Нового года, чтобы на пару часов с утра приходила, давление мерила, дома убиралась, обед готовила, за приемом лекарств и витаминов следила. А бабе Лизе все хуже. Спит, да телевизор слушает. Почти не встает. Вязать она с молодости не любила, читать – глаза устают быстро и в сон клонит. А так хоть телевизор – бу-бу-бу, все развлечение.
Все изменилось почти случайно. Примчался тогда Ванька по звонку той женщины – бабуля их аппетит и сон потеряла, а сегодня утром давление у нее упало.
«Скорую» та женщина вызвала, с района обещали к обеду завернуть к ним. Вот Ванька и рванул, оставив на приеме сестру.
Пока ехал, всякие мысли в голове нехорошие клубились. Но все равно сладко защемило сердце, когда свернул на проселок к деревне родной. В этом году зима щедро завалила деревенские улицы снегом. В подобные зимы была у них с Анькой забава – с крыши сарая прыгать в сугроб, что со стороны огорода наносило ветром под самую кровлю.
А еще и обязанность у них была – очистить от снега не только тропку к калитке, но и подъезд к воротам, хоть никто тогда к ним и не приезжал, и ворота зимой никто не отворял.
Задумался и не заметил, как к родному двору подкатил. Благо по дороге уже с утра трактор видимо прошел. Но и сверток к дому вычищен. А у ворот довольно бодро их Энерджайзер с деревянной лопатой снег дочищает.
-Баба Лиза! Тебе же Скорую вызвали!?
-Вызвали, вот и чищу проезд. Стыдоба же – ни подъехать, ни пройти. А ты вовремя появился — работы полон двор. Смотри, кто ко мне приблудился! Нужно будку Мухтара поближе к крыльцу перенести. Да утеплить по новой. Я его накормила уже, но не в дом же скотиняку вести?
Скотиняка, вилял серым хвостом и нарезал кругами вокруг бабы Лизы. Это был молодой мослатый пес, что наверняка забрел с дачного поселка. Таких зимой много в деревне прибивалось. Дачники по осени закрывали дома, порой оставляя на участке подобные «игрушки». Наигрались за лето с котейкой или щенком, а потом в город.
Скорая приехала, конечно. С местным фельдшером. К тому времени пес получил имя Джульбарс (Мухтар был, пусть Джульбарс будет. Граница, чЁ), поел уже пару раз дополнительно и спал в обновленной будке на ворохе чистой соломы.
Баба Лиза с Ванькой тоже плотно перекусили. С морозца, да после лопаты, аппетит (как правило) быстро находится. Нашлось и упавшее давление. С таким давлением в космос спокойно людей выпускают, так фельдшер сказал и тоже не отказался от обеда. Вызов этот по району у него был последний. А с Ванькой они еще в школе приятелями были.
Хандра ушла совсем, когда Ванька сказал, что им с сестрой яйца из экомаркета уже в рот не лезут. Совсем безвкусные. Поэтому к весне нужно ремонт в курятнике сделать, да хороших несушек завести. А весна была уж не за горами... Будем жить ...
 Елена_Бро@respawn.atreydas

ИСТОРИЯ ОДНОЙ МОЙКИ



Кухонная мойка была новенькая, красивая, из гранитной крошки. Ее купили за год до начала ремонта в кухне, что стало началом этого тяжелого процесса. У меня была 30-ти летняя мечта – новая современная кухня. Ремонт делал муж своими руками, они у него золотые, когда есть желание. Наконец всё было закончено, установлена новая мебель, вмонтированы все гаджеты и мойка заняла свое почетное место. Я кудахтала вокруг неё, не подпуская к мытью посуды мужа.
Соседка по лестничной клетке Ирочка была очень сердобольная по отношению к котикам. Она всё время подбирала несчастных больных котиков, приносила их домой, лечила, пристраивала в хорошие руки, но всегда кто-то задерживался и оставался у них жить. Как-то она пришла и стала рассказывать про больного рыжего кота, с которым она очень долго возилась, но, к сожалению, котик отправился в кошачий рай. Она была  вся в слезах и мне было её жутко жалко. И я предложила, что возьму рыжего котика в память ушедшего. Надо сказать, что рыжих котов у нас никогда не было. Через своих знакомых Ирочка узнала о юноше, который подбирал с помоек маленьких котят, приносил их к себе домой, выхаживал, а так как вернуть обратно в открытый космос не поднималась рука, то они все оставались жить у него. По слухам там уже скопилось большое их количество, и мы решили забрать рыжего котика, чтобы как-то облегчить жизнь юноше. В назначенное время мы подъехали в пункт выдачи. К нам подошёл мужчина, подозрительно глянул на меня, потребовал переноску и исчез. Через 15 минут он залез к нам в машину и открыл переноску. Тут же оттуда вылетело что-то рыже-непонятной расцветки и скрылось под передним сидением. В переноске осталось двое симпатишных котиков, которые вжались в стенку и ни в какую не хотели вылезать. Юноша стал задавать мне вопросы и через пару минут я почувствовала себя на собеседовании перед комиссией, не важно какой! Убедившись, что никто не будет обижать его животное, ни мой муж и тем более два моих кота, он задал свой вопрос – «Так кого вы выбрали?». Я рассмеялась и сказала, что похоже уже выбрали меня, и ТО, что меня выбрало, уже сидит в машине. Я дала взнос на корм, пожелала юноше удачного дня и он удалился. Минут пять мы с Ирочкой вытаскивали свое сокровище из-под сидения и вталкивали в переноску. Сокровище орало и сопротивлялось. Только приехав домой, мы смогли наконец рассмотреть кого мы приобрели, что называется в мешке. Это оказалась маленькая рыженька, пушистая с облезлым хвостом кошечка. Да, забыла сказать, что напоследок юноша бросил мне странную фразу, которой я в тот момент не придала значения. «Она последнее время переместилась в кухню»…
Девушку отмыли и с именем Алиса, запустили в новый свет. Она тут же спряталась под шкаф в кухне и никак не хотела оттуда выходить. Решили её не беспокоить. Еда и вода стояли рядом. Иногда мы слышали хруст корминок и хлюпанье воды. Как не пытались мои коты уговорами выманить её на свет, чтобы внимательно рассмотреть, она скромно отказывалась. В конце вторых суток, смерившись с судьбой наше чудо стало выходить.
И тут началось! Девушка совершенно не была приучена к лотку и все свои дела решила справлять в новую мойку! Можете представить моё состояние.  На ночь вкладывала туда лоток, но Алиска умудрялась попадать в щель между лотком и стенкой мойки. Я отмывала мойку доместасом, но жалость к мойке только нарастала. Подруги советовали кошку отшлёпать и потыкать носом. Но в нашей квартире полная котоанархия, и ругают их, только если они устраивают между собой разборки, что бывает крайне редко. Наконец моему терпению пришел конец и перед очередным отъездом на дачу я ей строго сказала – «Если мы вернёмся и ты опять все свои дела сделаешь в мойке, я отнесу тебя  обратно». Вечером, когда мы вернулись, лоток в мойке был сухой, а Алиса гордо разгуливала по квартире. Лотки с наполнителем в ванной были полные…
Вот так мы спасли нашу красивую мойку. Периодически у Алиски происходит заскок в её маленькой ветреной головке и она может нечаянно нахулиганить в умывальник в ванной. Но что с неё возьмешь, девушка молодая… и это уже совсем другая история .
 Людмила Ершова.

ЗАВИСТЬ БОГОВ



Мы с Сережкой частенько на выходных гостили у своих бабушек, которые жили в соседних домах.
Мне 5, Сереге 9. Я с криками убегаю от соседского петуха, который широко распахнув крылья, бежит за мной, пытаясь клюнуть куда достанет. Сергей увидев это с окошка, перелезает через подоконник, спрыгивает в огород и в два прыжка настегает «страшную птицу» сбив ему траекторию смачным пинком. Берет меня за руку, вытирает слезы своей футболкой, гладит по волосам, передаёт в руки взволнованной бабушке со словами: «Катюха, не рыдай, все в порядке, ничего страшного!»
Мне 7, Сереге 11. Первое сентября. В первый класс я иду с огромным букетом гладиолусов. Меня провожают все: мама, папа, сестра, бабушка, дедушка. На линейке в школьном дворе меня поставили рядом с такими же испуганными детьми, родители и все родственники стоят в противоположной стороне и пытаются не разреветься от чувств. Меня трясёт. Я потеряла из вида родных и вот-вот разревусь в голос.
Сзади нас стоят ребята постарше, и вдруг знакомый голос Серёги: «Катюха, спокойно, все нормально, все здесь, не переживай!» Он берет меня за руку и показывает рукой в какую сторону переместились мои родственники. Я вцепляюсь в его руку как за спасательный круг и не отпускаю ее всю линейку. С ним мне спокойно.
Мне 10, Сережке 14. Зима. Меня отправили в магазин. Я потеряла деньги и иду домой без покупок. Реву! Навстречу идут ребята постарше. «Катюха, что случилось?» Серега! Я растирая слезы-сопли по лицу пытаюсь объяснять ему в чем проблема. Получается плохо. Я «проглатываю» слова и понять меня очень сложно. Он снимает свою варежку, вытирает мне ею лицо, потом просит: «Кать, скажи мне всего три слова, но целиком!» я собираюсь с духом и выпаливаю: «деньги потеряла... не купила...»
Он задумывается ровно на три секунды, достаёт с кармана деньги, пересчитывает, берет меня за руку, мы идём в ближайший продуктовый магазин и покупаем продукты на его деньги. Он доводит меня до дома, отдает пакет с продуктами, поправляет на мне шапку и улыбаясь говорит: «Иди, Катюха, не дрейфь, все хорошо!» Никто в тот вечер не узнал, что я потеряла выданные мне деньги. А Сергей тогда не купил себе хоккейные коньки, на которые копил деньги целый год...
Мне 12, Серёже 16. Я встречаю его на улице с какой-то незнакомой девушкой! Он держит ее за руку! Она громко смеётся, он слегка ей улыбается. Я останавливаюсь за три шага до них как вкопанная. Девица мне явно не нравится. Они равняются со мной, Сергей бросает: «Катюха, привет!» — и проходит дальше. Я остаюсь стоять на том же месте ещё какое-то время, потом топаю домой совсем без настроения...
Мне 14, Серёже 18. Его забирают в армию. Отвальную гуляют в доме у его бабушки. Моя бабуля приглашена. И я тоже. И мои родители. Приходим. Гостей немерено. Сергей немного растерянный, но полный энтузиазма, с горящими глазами. Кроме его родных и друзей его провожает новая девушка (которая, естественно, мне тоже не нравится). Очень много тостов. Люди то собираются за столом, то разбредаются по двору, куря сигареты и болтая... Я сижу примерно час и решаю уйти «по английски» во время очередного перекура. Открывая дверь сталкиваюсь нос к носу с Серёжей, который забыл сигареты в доме и вернулся с улицы за ними.
— Кать, ты куда?
— Домой, завтра в школу, а домашка ещё не вся сделана...
— Ясно. Катюха, ты за бабушкой моей присмотри, пожалуйста, как-то она быстро сдаёт. Волнуюсь за неё... и пиши мне, если не лень будет... адрес пришлю, — и он проводит ладонью по моим волосам, наклоняется, целует меня в волосы и проходит в дом...
— Хорошо, Серёжа, не переживай... — я отвечаю уже в пустоту...
Два года тянутся очень долго. Я пишу Сереге письма обо всем и ни о чем. Он пишет мне такие же «интересные». Но мы пишем друг другу регулярно, не переставая. В 16-ть у меня случается первый «серьёзный» роман с ровесником. Сергей узнает об этом раньше моих родителей. Из моих писем. Мне проще на бумаге рассказать собеседнику про свои чувства. В ответном письме, он просит быть аккуратнее, не падать «в омут с головой», не растворяться целиком в этих чувствах. Я его не слушаю и... через два месяца моя «любовь» целуется с моей подругой у меня же дома, на моем дне рождения.
Я, увидев это, в диком шоке, вылетаю из дома. Сестра бежит следом, что-то кричит, но я ее не слышу. Я бегаю быстрее неё. Убегаю от погони с легкостью, несмотря на застилающие лицо слезы. Я бегу в туфлях, лёгком платье, ноябрь месяц... ноги принесли меня к бабуле. Я дергаю ручку двери, но она не поддаётся. Заперто. Дома никого... я рыдаю в голос сидя на крыльце. Сердце разбито в дребезги. Вдруг скрипит калитка, кто-то уверенным шагом направляется ко мне. Я не вижу кто. Я бьюсь в истерике. Мужской голос звучит как из другого измерения:
«Катюха, что случилось? Кто обидел?» Серёжа! Я даже рыдать перестаю от неожиданности. Серёжа! Он вернулся из армии! Отслужил! Я так рада. Он садится рядом на крыльцо, берет мои руки в свои и выслушивает всю мою «интересную» историю. «Кать, ну он же просто мудак, чего из-за него убиваться? Не переживай, все будет хорошо. Пройдёт время и отпустит...»
Мне 18, Сереге 22. Сергей работает, я учусь. У нас общая компания человек 10. У него девушка, у меня молодой человек. Но все выходные мы проводим вместе. Ездим на природу, ходим в клубы, сидим в кафешках. В какой-то момент, глядя на целующихся Серегу с его девушкой, я понимаю, что мне мало просто дружить с Серёжей. Я втюрилась в своего соседа по самые уши. Я хочу чтобы он был со мной, а на с этой девицей. Я обманываю и себя и своего молодого человека, что у нас с ним что-то может получиться. Не может. Я люблю Сергея. Сказать Серёже о своих чувствах я не могу. Он относится ко мне как к младшей сестре. Разбивать их пару я не имею право... Я расстаюсь со своим парнем и перестаю встречаться с друзьями. Мне очень плохо, но я держусь...
продолжение следует...

Мне 19, Серёже 23. У него умирает бабушка. Я прихожу к ней в дом, посидеть, проститься. У гроба, с красными от слез глазами сидит Сергей. Я молча присаживаюсь рядом с ним, беру его руку в свою, слегка сжимаю. Он поворачивает ко мне лицо с глазами полными слез, сжимает в ответ мою руку, медленно поднимается с места и тихонько выходит из комнаты. Посидев минут 15 иду во двор. Серёжа курит стоя у калитки. «Серёжа, ты держись. Если что-то надо, говори...» он смотрит на меня и вдруг выдаёт: «Кать, обними меня, пожалуйста» я обнимаю его. Он выше меня на целую голову. Я рядом с ним, как цыплёнок рядом со страусом. Он утыкается в мои волосы и молча плачет. Я глажу его по волосам, понимая, что все слова сейчас излишни.
Через полгода мы встречаемся у общих друзей на свадьбе. Я одна. Сергей тоже расстался со своей пассией к этому времени. Свадьба очень весёлая. Я ловлю букет невесты! Тамада шутливо спрашивает: «А жених-то есть?» я глазами пробегаю по гостям с поисках помощи. «Есть жених, не переживайте!» из толпы выходит Серёжа, уверенно берет меня за руку, целует в щёку. По его голосу я понимаю, что он не шутит и в этот момент нет человека счастливее меня! «Ну раз жених есть, то целуйтесь!» он ни секунды не мешкая целует меня в губы. Я не сопротивляюсь... Я люблю...
Мне 20, Серёже 24. В новогоднюю ночь он во время боя курантов достаёт кольцо и просит меня стать его женой! Он нервничает. Я не то что согласна, я очень-очень-очень согласна!
Невесте 21, жениху 25... Наша свадьба! Я так этого ждала! Я так люблю своего Сергея! С ним мне уверено и спокойно. Я как за скалой! Сергей любит меня так же сильно, я в этом абсолютно уверено. Он не так часто говорит мне о своей любви, но его поступки не дают мне усомниться в его чувствах... каждое утро мы начинаем с кофе. Рассказываем друг другу планы на день, щебечем о всякой ерунде.
Мне 22, моему мужу 26. Он везёт меня в роддом. Я сижу рядом с ним и слегка подсмеиваюсь. Его левая рука вцепилась в руль с такой силой, что никто в мире не мог бы сейчас отцепить эту руку от руля. Правой рукой, он то поглаживает мой живот, и просит «дитятю» немного подождать, то проводит ею по моему лицу со словами: «Катюша, ты как? А полис взяли? А салфетки влажные? Что там ещё надо было? Кать, ты держись, мать, уже скоро доедем! Все будет хорошо!» — на его лбу выступила испарина, он очень нервничает, и от этого болтает без умолку. У меня схватки... Через два часа появляется на свет наша долгожданная дочка, Дашенька. С самого рождения она внешне похожа на папу. Такая же вечно позитивная, улыбающаяся.
Мне 24, мужу 28, Дашутке 2. Мы идём по осеннему парку крепко держась за руки. Серёжа, смеясь хватает Дашу на руки, и подкидывает ее высоко к небу, она смеётся в голос, взлетая над отцом. Я кидаюсь в них разноцветными осенними листьями. Мы все смеёмся. Разве бывают люди счастливее нас? Точно знаю, что нет! За что мне так повезло? Я не могу найти ответ на этот вопрос. Мы проводим вместе все свободное время, мы не можем друг другом надышаться, как будто встретились и признались друг другу в любви только вчера...
Мне 26, мужу 30, Дашутке 4. Как это могло произойти? Встретив меня с работы, идём с Серёжей в Детский сад за дочкой. Болтаем. Вдруг муж опершись на мое плечо говорит: «Катюха, что-то мне плохо...» оседает на асфальт. Я в панике. Прохожие вызывают скорую. Она приезжает мгновенно. Действия по реанимации начинают тут же сразу же. Я согнувшись над бездыханным телом Сергея, тормошу его руками, пытаюсь «уговорить» его очнуться. Доктор делает ему непрямой массаж сердца, медсестра набирает в шприц какое-то лекарство.
Через две минуты на скорой мы летим в больницу, я держу Серёжу за руку, но меня отрывают от него, и дверь за каталкой с ним закрывается. Я сажусь здесь же на пол, отказываюсь куда-либо уходить с этого места... Через 20 минут выходит доктор: «Простите... мы сделали все, что могли. Обширный инфаркт...» Что он говорит? Это же не о моем муже, правда? Сейчас распахнется дверь в эту чёртову реанимацию и оттуда выйдет улыбающийся Сергей со словами: «Катюха, не переживай, все хорошо!».
Я вскакиваю и накидываюсь с кулаками на этого неправильного доктора-мужчину: «Зачем вы врете? Он не может умереть! Вы перепутали! Ему только 30 лет! Он не может оставить меня и Дашку, он нас слишком любит! Я его слишком люблю, чтоб отпустить...» Доктор ловит мои руки, кричит медсестре, чтобы вкололи мне укол, я проваливаюсь в темноту...
Мы похоронили его рядом с его бабушкой. Я почти не помню похорон, помню отрывками только отпевание в церкви. Я не хочу его отпускать, я не могу этого сделать! Разве можно разделить тело человека на две половины и одну закопать в землю, а вторую заставлять жить? Я не знаю где мне взять силы, чтоб элементарно дышать, я не хочу жить без него...
Мне 27, моему мужу навсегда 30, нашему ребёнку 5. Дашуля бежит ко мне по тропинке в парке, где мы гуляли раньше все вместе, с широко раскинутыми руками, я ловлю ее, пытаюсь подбросить в небо. У меня не получается подкинуть высоко, как ее подкидывал ее папа, но она и этому «полету» безумно рада. Смеётся в голос. Я улыбаюсь. Даша безумно похожа на отца. Всматриваюсь в такие родные черты лица и пытаюсь в очередной раз не разрыдаться. За прошедший год ребёнок видел мать не в слезах раз пять. Она начинает бояться смотреть на меня, видимо подсознательно думая, что дело в ней.
Мы сейчас живём у моих родителей, они помогают мне с ребёнком. Я каждое утро начинаю с двух чашек кофе: одну себе, вторую мужу. Проговариваю в пустоту свои планы и иду будить Дашуню. Чашку Серёжи никогда не убираю со стола, видимо ее тихонько убирает моя мама... она же разговаривает со мной часами и вдалбливает мне в голову, что надо продолжать жить хотя бы ради ребёнка.
Я все понимаю и пытаюсь жить. Получается плохо, но я стараюсь. На моей шее, на цепочке, я ношу Сережино обручальное кольцо. Я часто вижу во сне Сергея, он как всегда улыбается и, крепко держа мою руки в своих, просит: «Катюха, не переживай, все будет хорошо!», и я ему верю...
из инета