Уголок читателя - 8

Мозайка



- Моя зайка!
Так называли Иришу все – мама, папа, дедушки и бабушки. Она тоже так их называла, каждого. И еще кошку Мурку, трехцветную, пушистую и очень красивую.
Иришка была еще очень мала и толком говорить даже не умела, поэтому все, кто так были дороги ее сердцу, назывались коротко и ясно:
- Мозайка!
- Мозайка! - Целовала Ириша маму перед сном.
- Мозайка! - Встречала она папу с работы.
- Мозайки! - Каждая пара дедушки с бабушкой для нее была одним целым.
- Мозаечка... - Обнимала девочка кошку Мурку.
Обнимала крепко, целовала в лоб и пыталась пригладить усы. А то ведь не красиво, когда у кошка (а она же девочка) усы торчат в разные стороны. Мурка не очень-то и терпела и частенько отвешивала Ирочке тумаки.
Девочка не обижалась и старалась не задушить кошку в объятиях. Ира уже тогда понимала, что своих любимых надо беречь.
А вот няню она не любила, очень уж строгая она с ней была. Не смотрела с улыбкой на баловство и проказы, заставляла игрушки за собой убирать. Поэтому, когда все засобирались на дачу, захватив с собой даже Мурку, Иришка дала волю слезам.
- Не хочу няню, хочу дачу!
- Зайка, мы быстро, вечером уже будем дома. Там все к зиме надо убрать, а ты только мешать будешь. А Мурочка в последний раз воздухом свежим подышит.
Только взрослые ошибались... В этот день, последний раз, воздухом дышали они...
Мурка ни в какую не хотела возвращаться в машину. Убегала, пряталась, как могла – тянула драгоценное время. Но дома оставался ребенок и выбор для взрослых был очевиден.
- Я на днях за кошкой вернулось. Еще не холодно и соседи накормят, предупрежу. - Сказал папа.
Его родители были согласны, родители мамы – тоже. Мама сомневалась и хотела еще подождать, но сдалась под уговорами остальных. И уже через час никого из них не осталось... Шальной водитель сумел их догнать. Не смогла Мурочка потянуть время, как ни старалась.
Иришу забрала к себе тетя, сестра папы. Они много лет не общались, но родная кровь не вода и Ириша стала жить в совсем чужом для нее доме. Она все никак не могла понять: где папа и мама? Где бабушки и дедушки? Где все и где ее кошка Мурка?
Поплакав несколько дней, Ириша замкнулась. Дом был незнакомый, чужой. Чужие женщина и мужчина. Да – добрые, да – ласковые с Иришей. Но они не Мозайки!
Иногда девочка принималась искать... Ходила, заглядывала за каждую дверь, что-то искала в шкафах, под столом и кроватью. Но нет, всегда и везде там было пусто.
Один раз тетя услышала, как Ирочка шепчет:
- Мозайка...
Обрадовалась, ведь Ира уже почти месяц не говорила.
- Ты мозаику хочешь? - Спросила она ее.
Детские глаза мигом наполнились слезами и она яростно замотала своей головой. Нет! Она совсем не этого хочет! Не игрушки сейчас ей нужны! Но что может объяснить ребенок, когда ему чуть больше двух лет.
- Лен, кое-как нашла твой телефон. Вы кошку то будете забирать? - Позвонила однажды Ириной тете соседка по родительской даче.
- Она уже в тень превратилась, почти ничего не ест, лежит на крыльце и всё ждет. И не объяснить ей никак, что за ней уже никто не приедет. Забери ее, Лен. Уже холодно, вы с Ирой одни у Мурки остались.
Мурка приехала в новый дом поздно вечером, Ира уже спала. Кошка обошла всю квартиру и безошибочно нашла единственную, закрытую дверь. Для нее эту дверь открыли...
- Мозайка! - Радостный детский крик зазвенел ранним утром.
Ира плакала, обнимая трехцветную кошку. Получала от нее тумаки и от этого становилась даже счастливей. С этого момента девочка кошку с рук не спускала. Ведь если вернулась одна, то может быть, к ней вернутся и остальные мозайки...
Годы шли, Ира росла. Она уже знала, что случилось с ее родными. Их она не помнила совсем, слишком маленькая тогда была. Только, называя кошку Мозайкой, чувствовала такое тепло, такую любовь – они буквально разрывал сердце на части.
Тетя Лена (которую она называла мамой), ничего не могла объяснить – ведь она с семьей брата никогда не общалась. Она лишь предположила, что из-за окраса Мурку сравнивали с мозаикой.
Но потом у Иры родится сын, которого мама и папа, бабушка с дедушкой будут звать каждый:
- Ты мой зайка...
А он, прижимаясь в к теплому, трехцветному боку Муркиной внучки, которая всегда была рядом с ним, однажды ответит каждому:
- Мозайка!
Cebepinka

О красоте как страшной силе



К тридцати годам в анамнезе у Ивановой значился пылкий роман с Юрием, нудная повесть с Константином и три коротких, соперничающих по своей бессмысленности рассказа со Станиславом, Максом и Митенькой.
Ах да, ещё Сидоров, ну, это вообще заметка в стенгазету.
Перечитывать не тянуло.
Иванова подумала, не судьба так не судьба, вздохнула и решила уйти из литературы.
Записалась на курсы вязания и отправилась в приют за верным другом.
Не знаете, какую? спросили в приюте, походите, присмотритесь, сразу поймёте, ваша собака или нет.
Иванова обошла все клетки и вольеры.
Сердце ни разу не ёкнуло.
Никого больше нету? а за ящиком кто?
Это наша Люся, да вы её всё равно не возьмёте, Люся! иди сюда! не бойся!
Из-за ящика высунулась Люся, серо-бурой масти, в чёрных пятнах, горбатая какая-то, со зверской мордой, жуть ходячая, а не собака, глянула на Иванову и, за неимением хвоста, приветливо завиляла задом.
Люся добрая, но сами ж видите, её уже брали, через два дня вернули, сказали, на улицу стыдно выйти, никому ты, Люсечка, не нужна, несчастливица ты наша.
Как и я, как и я, подумала Иванова и сказала, пошли, Люся, мы с тобой споёмся, платить что-нибудь надо?
Соседка аж взвизгнула, ой! это кто? из приюта? там что, человеческих собак не было?!
Мальчик из квартиры этажом выше спросил, тётя Даша, а она хохочет? я кино смотрел, они ночью хохочут! мама! давай тоже гиену заведём!
Жизнь упорядочилась.
Утром Иванова выводила Люсю, потом на работу, вечером гуляли подолгу.
В приюте не обманули — страшная Люся оказалась на диво ласковой и воспитанной особой.
Правда, чужих не жаловала, рычала, защищала Иванову от возможных посягательств.
Взалкавшему реанимации отношений Сидорову порвала штаны и чуть не прокусила ногу.
Дура ты, Иванова, крикнул покусанный Сидоров, и собака у тебя дура, обе бешеные!
На курсах вязания преподавательница сказала, вы многому научились, пора показать ваши умения, через месяц жду готовую вещь, что угодно, выбирайте сами, у кого со временем туго, можете связать платьице для куклы, на последнем занятии мы все вместе оценим ваши работы, ну и для кого вяжете, тот пусть и продемонстрирует.
Сперва Иванова хотела осчастливить себя, но дело не заладилось, на выходе уродство какое-то.
И тогда Иванова решила связать пуловерчик Люсе.
Осень на носу, холодает.
Ну что ж, сказала преподавательница, стараясь не глядеть на Люсю, вижу, вы старались.
Люся в розовом стала звездой микрорайона, люди останавливались и долго смотрели вслед, одна старушка даже перекрестилась.
Иванова не заморачивалась, пусть глазеют, зато Люся не мерзнёт.
И связала Люсе фиалковый свитерок.
На смену.
Как-то вечером отправилась за кормом, Люсю привязала у входа.
Купила, вышла и обнаружила мужика, с интересом разглядывающего Люсю.
Простите за любопытство, это порода такая? спросил мужик.
Это собака такая! кому не нравится, пусть не смотрит! рявкнула Иванова, вам всем лишь бы внешность, а на душу — что у человека, что у собаки — вам наплевать!
Вам ли на внешность жаловаться, сказал мужик, а собачка мне как раз нравится, ну что, собачка, подружимся?
И протянул руку, чтобы погладить Люсю.
Осторожней! укусит! она чужих не любит! крикнула Иванова.
А Люся, вместо отгрызания руки, ткнулась башкой в ладонь и заурчала.
Хорошая собачка, хорошая, сказал мужик, ну что, осталось с хозяйкой подружиться.
Никуда литература от Ивановой не делась.
Пятый год пошёл.
Пятый том дописывают…
Наталья Волнистая

ДЕД ГОДА!!! КАК ДЕД ВОСПИТАЛ ВНУКОВ ЗА СУТКИ!



Вспоминаю, как бабка наша оставила нас с братом на даче. Оставила с дедом. Надо ей было уехать по делам. Нам по 8 лет было. Улеглись спать, болтаем, бесимся. Дед говорит:
- Спите. Завтра подниму рано. Завтрак в девять.
Нам по барабану. Заснули за полночь. Дед будит в 8.30:
- Вставайте. Завтрак в девять.
- Ага, деда...
И спать дальше. Встаём в 11. Сарай с продуктами заперт. Ключи у деда в кармане. Бабка-то нам по пять раз завтрак подогревала.
- Деда, а завтрак?
- Завтрак в девять.
Помыкались, думаем, ну и фиг с ним.
- Деда, мы на речку.
- Идите. Обед в час.
Ушли. Приходим в половине третьего. Сарай на замке.
- Деда?
- Ужин в семь.
После купания в речке жрать охота, аж караул. К тому же, ещё и не завтракали. За сараем был отрыт погребок. Там стояли две трёхлитровые банки со сливочным маслом. Так вот. Два восьмилетних пацана ели это масло пальцами из банок.
Семь часов. Мы уже сидим за столом. Дед накладывает в миски гречневую кашу. Я начинаю есть. Братец кашу отодвигает:
- Деда, я такую не ем. Мне бабушка рассыпчатую делает.
Дед, молча, забирает миску:
- Завтрак в девять.
- Не, деда, не убирай. Я съем.
На следующий день мы с одной побудки сидели за столом в девять. Вот такое воспитание. За сутки. Без криков, нотаций и рукоприкладства...
Леонид Баранов

Утро принесло Остапу разочарование и горюшко. У него закончилась еда. Этот кот с детства привык есть сухой корм замешанный с мясной консервой. И вот консерва отсутствовала. Ося мрачно посмотрел в миску с сухим кормом и начал орать.
Просто. В космос. Если не знать причину, можно подумать, что животное оплакивает брата погибшего в неравном бою с волкодавом. Плачь Ярославны. Песнь о Нибелунгах. Сага о Форсайтах.
Ося орал и орал. Не помогло заклинание : "Заткнись плюшевый звездюк " и даже ловко брошенный тапок.
На заклинание Остап прикидывался не понимающим русский язык, а от тапка ловко уворачивался не прекращая выть.
Естественно весь этот ор сопровождался падениями, имитацией смерти, хрипами и конвульсивным битьем головой об пол.
- Да дай ты ему что нибудь! Он сейчас разбудит детей.
Да. Сдалась супруга моя, дочь сердобольного Маирбека Маилютовича.
Будем откровенны. Ося остаётся без спец корма не первый раз. И прекрасной заменой может стать кура , рыба, ветчина или сосиска.
Но тут оказалось, что ничего такого в холодильнике нет. Это неудивительно. В отличии от Остапа, трое детей не орут когда хотят есть. Просто открывают холодильник и...
- Ося. У тебя проблема.
Почуяв неладное кот выгнулся, упал на спину и захрипел, одним глазом наблюдая за мной.
Я судорожно проверял запасы. На полке обнаружилась маленькая баночка с дивным паштетом из тунца. По консистенции он похож на корм мохнатого подонка. И хотя я рассчитывал заточить паштет сам, пришлось делиться.
Ося жрал молча и сосредоточенно. Иногда одобрительно урчал. Иногда делал паузу. Победоносно смотрел на меня. Снова жрал. Потом бодро начал скакать по кухне и ускакал в сторону ванны.
- Ты смотри как радостно поскакал! Чем ты его накормил?
- Паштет из тунца. Ещё бы он радостно не скакал. Знаешь сколько стоит эта маленькая баночка?!
- Ты думаешь он узнал цену и у него поднялась самооценка?!
В этот момент раздался победный рык из района лотка.
Именно такие звуки издаёт покакавший высокооплачиваемый домашний питомец с повышенной самооценкой.
Сос Плиев

"Королева"



Маруся была королевой. Царственная осанка, гордо поднятая голова, достоинство в каждом движении. И пусть её владениями был только небольшой подвал, разве это имеет значение? Королева должна быть образцом для подражания даже в маленьком королевстве.
Но в один день случилось страшное — на окошке, через которое она попадала домой, появилась решётка. Маруся потрогала лапкой железные прутья, мяукнула и сердито дёрнула хвостом. Какие глупости! Кто придумал такие глупости?
День прошёл, а преграду и не думали убирать. Небо затянуло тучами, а следом полил холодный и противный дождь. Маруся сидела около подъезда, прячась от ливня и смотрела на проходивших мимо людей. Она бы могла сказать: «Человеки! Вы же умные, сильные и благородные — помогите кошке попасть домой!» Но “мяу” понимают только дети, и Маруся молчала, храня достоинство.
— Ух ты ж!
К подъезду подбежал человек, спрятался под козырьком и отряхнулся, разбрызгивая капли.
— Ну и дождина.
Он стал шарить по карманам в поисках ключа от подъездной двери. И тут заметил кошку.
— Тоже от дождя прячешься?
Маруся покосилась на человека и отвернулась. Вот ещё! Будет королева отвечать на такую фамильярность.
— Холодно?
Человек опустился на корточки и пристально посмотрел на кошку.
— Ты бездомная? Все бросили?
Маруся фыркнула. Какая бестактность! Приличные люди не задают такие вопросы.
— А у меня дома тефтельки есть. Будешь?
Королева не ответила. Подумаешь, тефтельки. А сколько штук?
— Вижу, гордая. Прямо царица.
Человек встал, открыл дверь в подъезд и чуть насмешливо поклонился.
— Прошу, ваше величество. Уж не побрезгуйте, зайдите в гости.
Маруся чуть подумала и тоже встала. Не спеша, гордо вышагивая, вошла в подъезд. Ну так и быть, она зайдёт на минутку. Надо проверить, что за тефтельки этот человек предлагает кошкам.
Они поднялись на второй этаж, и человек пригласил Марусю в квартиру.
— Сюда, ваше величество, — он позвал её на кухню и поставил на пол блюдце с тефтелькой.
Маруся гордо обошла блюдце, понюхала. Посмотрела на человека, посмотрела на тефтельку. Снова понюхала. И съела за один укус.
— Голодная. Ещё будешь?
Кошка отвернулась. Не будет она выпрашивать, даже не старайся, человек. А разве есть ещё?
На блюдце появилось два мясных колобка. Которые сразу же исчезли.
— Останешься у меня жить, красотка?
Маруся отвернулась: на такие предложения приличные кошки не отвечают. Впрочем… Она прошлась по кухне, заглянула в ванную, осмотрела комнаты. Других кошек здесь не было. Маловато королевство, на её вкус. С другой стороны, человек вроде приличный, тефтельки у него вкусные. Она подумает, может быть. А пока посмотрит, что делается на кухне.
Вечером Маруся всё ещё думала. Такие решения, знаете ли, за один день не принимаются. Человек лёг спать, а кошка улеглась рядом. Свернулась в клубочек и тихонько заурчала. Королева знала — царственная особа должна дарить простым людям свою милость.
Она живёт там и сейчас. Встречает человека с работы, даёт себя гладить и урчит. Но даже на кухню, когда зовут ужинать, идёт гордой походкой, высоко подняв хвост. Королева всегда должна вести себя достойно, даже если её царство состоит из кухни, ванной и двух комнат. И пусть единственный подданный не зазнаётся, она осталась только из жалости. Пропадёт ведь без неё этот милый, но такой бестолковый человек, не умеющий даже мяукать.
Александр "Котобус" Горбов  (Книга "Таблетка от понедельника")

-Этo нe cвeкpoвь, - думaлa Oльгa...

-Cвaлилacь нa мoю гoлoву, - думaлa Oльгa, - пpям кopoлeвa кaкaя. И кoмнaту eй пpишлocь oтдaть oдну из двух. A им c дoчкoй и мужeм пepeмecтитьcя в дpугую. Хoть oнa и пoбoльшe, нo вcё жe тecнo.
Дpугиe бaбушки вce c внукaми живут в кoмнaтe - и Вacькиных, и у Никoлaeвых. A этa пpиeхaлa - и c пopoгa: - Мнe, Oлюшкa, oтдeльную кoмнaту нужнo. Cтapa я ужe пo oбщeжитиям-тo cкитaтьcя. Дa и peбёнку пpи poдитeлях cпoкoйнee.
Ocвoбoдили eй кoмнaту. Дaльшe - лучшe.
-Oлeнькa, я гoтoвить нe буду, дa и убиpaть тoжe. Ты уж кaк пpивыклa, тaк дeлaй. Ecли чтo пoмoчь - гoвopи, пoмoгу, ecли cмoгу.
Дocтaлa cвoи кoклюшки и cидит, кpужeвa плeтёт. Люcькa, дoчкa, к нeй cpaзу пpикипeлa. Хoть и мaлa coвceм - тpи гoдa, нo зa бaбушкoй, кaк хвocтик бeгaeт.
Тa ee ocoбo нe пpивeчaeт, нe cюcюкaeт. Нo тo cкaзку, paccкaжeт, тo вoлocики pacчeшeт. Тo oни вышивaть cядут, мacтepить чтo-тo.
A cкopo бaбa Кaтя нaшлa ceбe пoдpужку в coceднeм пoдъeздe - бaбу Cтeшу, a у тoй внуку Кoлeнькe пять лeт былo. Тaк oни пpилoвчилиcь гулять вмecтe хoдить. Лeтoм - в лec, нa пpимeтную пoлянку. Пoд бoльшoй eлью лeжaли двa бpeвнa - пoмeньшe и пoбoльшe. Вoт oни тo, чтo пoбoльшe пpиcпocoбили пoд cтoл, a нa тoм, чтo пoмeньшe - cидeли.
Бpaли c coбoй пoкpывaлo - нa нём дeти oтдыхaли. Дa eщё нeхитpый пepeкуc - хлeб c coлью и вoду.
Люcькa c Кoлeй cтpoили из вeтoк шaлaши, нaбиpaли жёлуди, шишки и игpaли. A бaбушки cидeли, дa нecпeшнo бeceдoвaли, дa pукoдeльничaли - вязaли.
Инoгдa к ним хoтeли пpибитьcя дpугиe дeти, нo бaбушки cтpoгo гoвopили: - Лec бeз взpocлых дeтeй нe любит, пoгубить мoжeт. Бepи cвoю бaбушку, дa пoйдём! Нo дpугим бaбушкaм былo нeкoгдa: oни убиpaли, гoтoвили, дa cтиpaли, cтapaяcь уcпeть к пpихoду мoлoдых c paбoты.
Пocтeпeннo Oля уcпoкoилacь. Cвeкpoвь дeйcтвитeльнo пoчти ничeгo пo дoму нe пoмoгaлa, oднaкo Люceй зaнимaлacь пo пoлнoй пpoгpaммe. Дoчкa cтaлa cпoкoйнoй, вecёлoй. выучилa мнoгo пocлoвиц и пoгoвopoк, cтaлa cклaднo гoвopить, любилa paccкaзывaть. Бaбушку пpocтo oбoжaлa.
Пpихoдилa к бaбушкe в кoмнaту в гocти. У тoй тaм вceгдa идeaльный пopядoк: - Вeщи, Люceнькa, любят жить в чиcтoтe, дa чтoбы их увaжaли. Ты жe вoт кaкaя умницa: кaждый дeнь плaтьe чиcтoe нocишь, вoлocы зaплeтaeшь. A вoт cтoл cтoит. Думaeшь, oн любит, кoгдa eгo лыcинa пылью пoкpывaeтcя? A ящики - eгo кapмaны. И в них тoжe пopядoк быть дoлжeн. Или пoл... Мы жe у нeгo нa гoлoвe живём! Тaк нaдo, чтoбы eму хopoшo oт этoгo былo. Ты вoн фaнтик бpocилa, a у нeгo тeпepь тaм гoлoвa чeшeтcя. Pук-тo нeт, пoчecaть нe мoжeт.
-Oй, я жe нe знaлa! Я бaбушкa 2 фaнтикa убpaлa - и тoт, и дpугoй, oн пoд дивaнoм был! A дивaн eму нe мeшaeт? A мы?
-Нeт, Люceнькa, дивaн нe мeшaeт и мы тoжe. У нeгo жe paбoтa тaкaя. У кaждoгo ecть cвoя paбoтa. Мaмa c пaпoй paбoтaют, я вcю жизнь paбoтaлa, ты выpacтeшь, тoжe paбoтaть будeшь. И у кaждoй вeщи в дoмe cвoя paбoтa.
A Oльгa удивлялacь: интepecнo пoлучaeтcя - чeлoвeк ничeгo вpoдe нe дeлaeт, a дoмa чиcтoтa и пopядoк пoддepживaютcя, кaк пo вoлшeбcтву. И eй, Oльгe, paбoты мeньшe.
A eщё oнa зaмeтилa, чтo к нeй, к Oльгe, вce coceди cтaли c увaжeниeм oтнocитьcя. Дaжe нa paбoтe нaчaльник пpeмию вдpуг выпиcaл.
Oднaжды шлa Oльгa дoмoй пopaньшe. Нa лaвoчкe бaбки co вceй улицы cидят, нeвecтoк cвoих oбcуждaют. И уcлышaлa кpaeм ухa, кaк ктo-тo у cвeкpoви cпpocил: - A твoя-тo кaк?
-Мoя? Хopoшaя. Ни paзу гoлoc нa мeня нe пoвыcилa, пo дoму вcё caмa: и гoтoвит, и cтиpaeт, и убиpaeт. Eщё жe нa paбoту хoдит! Пoвeзлo мoeму Aндpюшкe тaкую жeнщину вcтpeтить!
Oльгa aж пoкpacнeлa. Oбычнo бaбки cвoих нeвecтoк кocтыляют пocлeдними cлoвaми... a тут тaкoe.
Зaдумaлacь Oля: - Cтpaннo кaк пoлучaeтcя. Дo пpиeздa Eкaтepины Игнaтьeвны мы c Aндpюшкoй кaк кoшкa c coбaкoй жили. Вpoдe и любим дpуг дpугa, нo pугaeмcя. Кoгдa кoмнaту cвeкpoви гoтoвили, я eгo чуть живьём нe cъeлa.
A чтo жe пoлучaeтcя? Мы жe c тoй пopы нe paзу и нe пopугaлиcь! Бaбa Кaтя зa вcё мeня хвaлит: и гoтoвлю вкуcнo, и убиpaю быcтpo и чиcтo, и зa oдeждoй cлeжу лучшe химчиcтки.
Дa и пpo Aндpюшку вceгдa хopoшo: paбoтящий, зa вceм в дoмe cлeдит, мeня бaлуeт. A oн и пpaвдa cтaл пoдapoчки тacкaть. Пpинeceт кoнфeтку Люcькe, цвeтoчeк или плaтoчeк мaтepи, a caмый бoльшoй пoдapoк - мнe. Дaжe кaк-тo нeлoвкo.
И пpo Люcьку вceгдa гoвopит, чтo cпoкoйнaя, paccудитeльнaя. Чтo oтличницeй в шкoлe будeт. A тa cтapaeтcя - ужe и читaть выучилacь, и cчитaть, вышивaeт нeплoхo, нa кoклюшки пoглядывaeт.
-У мeня лучшaя cвeкpoвь нa cвeтe, - думaлa Oльгa, - дa и кaкaя oнa cвeкpoвь, oнa тoчнo вoлшeбницa! Cтpaшнo пoдумaть, чтo бы былo, ecли бы oнa к нaм нe пpиeхaлa...

Господи, что это было

Взгляда не обронила,
Вышла - не оглянулась...
- Господи, что это было;
- Юность.

Вспыхнуло, ослепило,
Чтоб через миг умчаться...
- Господи, что это было;
- Счастье.

Выцвела, истончилась
Лета легкая просинь...
- Господи, что это было;
- Осень.

Тихо тепло дарила.
Тихо светилась рядом...
- Господи, что это было;
- Радость.

Небо во мгле скрылось,
Время сошло с круга...
- Господи, что это было;
- Вьюга.

Что-то соединило
Звенья одной цепи...
- Господи, что это было;
- Всё уже было... Спи...
Александр Жданов

Одна девушка жила с родителями. Взрослая девушка, ей сорок лет было. Ну, вот так сложилась жизнь. Хотя родители очень хотели, чтобы дочь нашла свое счастье. Так и говорили: найди свое счастье! Они все для дочери делали и заботились. Зоя работала юристом, а вечером сидела дома, с родителями. Или они ездили отдыхать. Или на дачу. Или делали ремонт. Много дел. 
 
Иногда девушка знакомилась с кем-то, но все женихи какие-то неподходящие попадались. Недостатки воспитания мама смешно вышучивала, а недостатки образования папа комично отмечал. И эта Зоя переживала из-за родителей, очень их любила и не огорчала ничем. 
 
Но однажды нашла котенка. Такого мокрого, замерзающего - прямо у подъезда. Сердце не камень. Она взяла котенка и домой принесла. И налила молочка - он очень жадно пил. Мама с папой тоже подошли и стали смотреть. Сначала молча - они остолбенели от негодования. А потом начали орать. Да, именно орать. Особенно, когда котенок сделал лужицу - он был совсем маленький. 
 
И родители велели Зое немедленно унести котенка. Они не были жестокими, они понимали, что котенок порвет обои, мебель испортит, паркет описает. Грязь, вонь, разруха в четырехкомнатной квартире! И надо этого котенка подкинуть под дверь добрым людям. Вот как надо. Или сдать в приют. И папа, держась за сердце, нашел в интернете адрес приюта. И, крича наперебой, даже визжа, родители вытолкали Зою за дверь с котенком - в приют ехать. И дать там сто рублей на питание - они же не жестокие были! 
 
Зоя села в машину и котенка прижала к себе. Он уснул доверчиво. И Зоя вдруг подумала, что ей сорок лет. И у нее ничего нет! Вообще ничего. Даже комнаты, где мог бы жить котенок. Комнат много, но они - не ее. Это родителей дом, а она просто там живет, с ними. И Зоя ехала в приют и плакала горько. Как будто это ее в приют сдали. Но попутно шарила в планшете; она умная была, эта Зоя. И на полдороге к приюту нашла то, что нужно. Созвонилась, договорилась, подъехала, посмотрела и сняла квартирку на полгода. Внесла аванс и поселилась. И котенка достала из сумки, где он был спрятан. Вот и все. 
 
Зоя стала жить в этой квартирке. И хозяева не интересовались, нет ли у Зои котенка, где она бывает, с кем общается. Главное, чтобы за квартиру платила. Она и платила. Она бы и в два раза больше платила, так она стала счастливо жить с Мурзиком. И Николаем. С которым тоже познакомилась на улице, хотя это звучит ужасно. А родителям она звонила часто и сообщала, что у нее все хорошо. И клала трубку, когда они начинали орать. Может быть, потом они будут чаще встречаться. Я не знаю. Я знаю, что с котенком, здоровенным мордастым котом, все хорошо. И с Николаем тоже. И с Зоей. Так меняется в одночасье жизнь - из-за котенка. И не только из-за него... 
 
Анна Валентиновна Кирьянова

ЧАСЫ С КУКУШКОЙ

"Дура бестолковая!", с негодованием подумала Эсмеральда, глядя на часы сердитыми зелеными глазами.
Тик-так, тик-так.
- Ку-ку!
Она вспомнила, как ее хозяйка разговаривала по телефону с подругой после возвращения из какой-то поездки.
- Розочка! Я себе такую прелесть привезла из деревни! Ты не представляешь! Часы! Настоящие часы с кукушкой… - Ой, сейчас совсем не такие делают! Эти старинные! Настоящие!!!
И женщина в красках описала, как они ехали, а по дороге у них сломалась машина, и пришлось останавливаться в какой-то деревне и вот там! – ты только представь – часы старинные!!!
- И уступили совсем не дорого! … Да, молодые там живут. Наследники. Они же не знают настоящей ценности раритетов!
Эсмеральда перестала слушать и отправилась спать. Ей было совершенно не интересно про часы и про кукушку.
- Девочка моя, посмотри, что у нас есть! – прозвучало над головой кошки.
Эсмеральда мысленно застонала.
"Когда ей уже надоест?" – подумала она, но глаза пришлось открыть.
Видимо, хозяйка уже достала всех своих знакомых, а пыл еще не остыл и теперь ей, Эсмеральде, предстоит выслушивать радостные вопли.
Хозяйка истекла восторгом, потом попыталась часы повесить, но не тут-то было. Сначала счастливая обладательница раритета долго выбирала место для своего сокровища. Потом женщине пришлось искать того, кто мог ей помочь. Современный бетон, это вам не изба деревянная. В него просто так гвоздь не забьешь.
В конце концов, пришел какой-то небритый мужик.
- Где сверлить, хозяйка? – спросил он и после указания места достал какую-то шумную железку и, просверлив дыру в стене, загнал туда шуруп.
- Только осторожно, - волновалась хозяйка.
Раритетные часы были повешены. Они напоминали домик. Из домика свисали цепи с железяками на концах.
- Прелесть! – всплеснула руками женщина, - чудо же! – обратилась она к помощнику.
Мужик хмыкнул, взял деньги и ушел.
Хозяйка торжественно потянула за висящую железяку. Железяка поползла вверх. Стрелки дрогнули и начали свой бег по кругу.
Эсмеральда посмотрела на них.
-"Есть же у нас часы", - недоумевала кошка, - "зачем еще-то?".
Потом подумала, что ее это не касается. Висят и висят. Пускай.
Но неожиданно она вздрогнула. В домике что-то заскрежетало, открылась небольшая дверка и из нее показалась разноцветная железная штуковина. Штуковина была раскрашена. Наверно когда-то она была яркая, а сейчас цвета угадывались плохо.
- Ку-ку, - сказала штуковина.
Эсмеральда даже подпрыгнула от неожиданности.
Хозяйка, успевшая удалиться в кухню, заскочила в комнату и уставилась на раритет.
- Ку-ку, ку-ку, ку-ку, ку-ку – орала штуковина под радостные вздохи женщины.
- Нравится? – спросила хозяйка кошку, когда штуковина, убралась внутрь, - правда, симпатичная птичка?
Эсмеральда фыркнула. Птичка. Если это – птичка, то она не меньше чем тигр.
Кошка часы решительно не одобрила. Они мешали Эсмеральде спать. Каждый час приходилось просыпаться и выслушивать дурацкое – "ку-ку".
"Надо что-то делать, так жить невозможно", - решила кошка.
Сначала она надеялась, что хозяйке эти вопли посреди ночи надоедят, но не тут-то было. Женщина пила какие-то таблетки и не просыпалась, а вот несчастная кошка таблеток не принимала.
За неделю часы довели кошку до белого каления.
"Дура железная", - снова подумала Эсмеральда, - "как бы мне до тебя добраться?".

Продолжение следует....

Как назло рядом с тем местом, где висели часы, не было ни одного шкафа, на который Эсмеральда могла бы забраться, чтобы сказать этой птичке, что она, Эсмеральда о ней думает. Единственное, что она могла бы сделать - бить лапой по гире, когда та спускалась низко, но и этого ей делать не удавалось - хозяйка гирю регулярно подтягивала наверх.
- Ку-ку, ку-ку, ку-ку, ку-ку… - хозяйка проснулась и блаженно улыбаясь слушала, как кричит птичка.
Неожиданно она ахнула, подскочила и с недоверием уставилась на циферблат.
- Проспала! – в ужасе забормотала женщина и начала быстро собираться.
Она второпях заскочила в кухню, схватила чайник, посмотрела на современные часы, всплеснула руками и, раздумав чаевничать, начала быстро одеваться.
- Мяяя??? – поинтересовалась Эсмеральда, намекая на завтрак.
Хозяйка метнулась назад, насыпала корм и стремительно исчезла за дверью.
Кошке торопиться было некуда. Она позавтракала, умылась и вернулась в комнату. Что-то с часами было не так, как всегда.
Точно! Хозяйка не подтянула наверх железную гирю!
Эсмеральда подошла поближе. Не достать. Кошка села под часами и принялась сверлить их взглядом.
- Ку-ку.
Эсмеральда фыркнула. До следующего ку-ку можно поспать.
- Ку-ку, ку-ку.
Кошка посмотрела – гиря сползла еще ниже, а хозяйка не появилась.
Эсмеральда покрутилась под часами. Подпрыгнула. Ей удалось стукнуть гирю лапой. Бам! Гиря сильно качнулась и чуть не попала по оконному стеклу.
Эсмеральда подумала. Запрыгнула на стол, прицелилась, как следует – прыжок! Она уцепилась за железку, на которой висела гиря. Ай! Коготь застрял и Эсмеральда, шипя, потянула металл вниз.
Эсмеральда сообразила коготь втянуть. Шмяк. Кошка упала на пол. Бух! Рядом с ней упала старинная гиря, не выдержавшая семи разгневанных килограммов современной упитанной кошки.
- Ку…
Птичка, наверно, хотела Эсмеральду поругать, но больше так ничего и не сказала.
Эсмеральда потрясла головой. Она высокомерно посмотрела на свисающую из домика кукушку на валяющуюся цепь с гирей на конце.
"Ну вот – теперь у нас будет тихо", - подумала кошка и пошла на кухню.
Она доела корм, с симпатией покосилась на современные часы и пошла в комнату отдохнуть в тишине.
Вернувшаяся вечером хозяйка разохалась, конечно. Она сняла часы, носила их куда-то на следующий день, но вернулась без них. Женщина удрученно посмотрела на торчащий из стены шуруп. Потом на невозмутимо лежащую кошку.
- Жалко, - сказала она Эсмеральде, - сломались часы. Говорят – проржавели и как шли-то еще. Нельзя починить.
Эсмеральда изобразила сочувствие, но в глубине души она была рада, что - ку-ку - больше не будет мешать ей спать.
Через неделю на шурупе появилась картина. Эсмеральда посмотрела.
"Эта – пускай висит. Не мешает", - решила она.

Автор Валерия Шамсутдинова

У Лёшки Кнопкина заболела жена. 

Маришку увезли ночью на «Скорой». 
Утром Лёшка кое-как позавтракал и поехал в больницу. Перед больничными воротами его обогнали две женщины.
 – Ты ей сок взяла? – спросила одна. 
 – Нет, ей сок нельзя. Я ей бульон несу. И минералку, – ответила другая. 
Лёшка остановился и понял, что идёт к жене с пустыми руками. Он развернулся и пошёл в противоположную сторону, выискивая взглядом магазин с продуктами. Возле забора стояла бабушка и торговала апельсинами. У неё оставалось всего пять штук. 
 – Почём? – спросил Кнопкин. 
– Так отдаю. Берите на счастье, – бабулька протянула оранжевый плод. 
– А можно все? Сколько с меня? 
– Нисколько. Забирайте, если вам так сильно нужно счастье, – улыбнулась старушка и протянула ему пакет с апельсинами. 
 – Счастья много не бывает, – деловито сказал Лёшка, забирая пакет. 
Довольный собой Кнопкин направился в больницу. В приёмный покой его не пустили. Сначала не нашли нужную фамилию, потом сказали, что жена в реанимации и апельсины ей нельзя. Лёшка пытался ей позвонить, но телефон не отвечал. 
 Так и не увидев свою Маришку, расстроенный Кнопкин поехал домой. Он выложил апельсины на кухонный стол и сел резаться в танки. Из игры его выдернул посторонний звук. Кто-то двигал по столу чашку. Дзынь! Чашка грохнулась на кафельный пол. Животных в доме не было, и Кнопкин насторожился. 
 Он осторожно заглянул в кухню. Никого. Чашка с отбитой ручкой валялась на полу. Апельсины раскатились, а один даже закатился под батарею. Лёшка собрал оранжевые плоды и положил в холодильник. А беглеца из-под батареи взял с собой. Он собирался пройти ещё один уровень в игре, а потом дозвониться жене. 
 Перекидывая апельсин с руки на руку, Лешка вошёл в комнату. В какой-то момент он слишком высоко подкинул плод и не поймал. Апельсин шмякнулся на диван, подпрыгнул, вытянул четыре лапы, распушил хвост и помчался по комнате с криком: «Миау!». От неожиданности Кнопкин сел прямо на палас. Оранжевый фрукт обежал вокруг него и забрался на занавеску. Лёшка протёр глаза. Апельсин, зацепившись когтями, висел неподвижно. Кнопкин подкрался и схватил его, но в руках осталась лишь кожура. Маленький рыжий котёнок выскользнул из неё и уже карабкался по джинсам вверх. 
 Лёшка откинул кожуру и осторожно взял в руки пушистого пришельца. 
– Ого, счастье привалило! – задумчиво сказал он. – Что же мне с тобой делать? 
 – Любить, растить и радоваться, – ответил котёнок. – И не ронять! Добавил он, когда у Лёшки задрожали руки. 
– Ты кто? – спросил Кнопкин. 
 
Он уже сел на диван и пытался понять, сейчас ему вызывать бригаду санитаров, или повременить немного. 
– Как кто? Я счастье! Ты же сам меня принёс. Сказал, что счастья много не бывает. 
– А-а там, в холодильнике, т-тоже? 
 – Ну да! Братья мои по счастью. Они пока в холодильнике – спят. А я уже согрелся и готов тебя осчастливить. 
– Как? – голос у Кнопкина сел. 
 – Очень просто. Я буду у тебя жить, а ты от этого будешь счастливым. 
– Я буду счастливым, если Маришку выпишут. А пока меня туда даже не пускают. 
– Пустят, вот увидишь! Только ты ей обязательно апельсин отнеси, чтобы она тоже стала счастливой. 
– Прям сейчас? – Кнопкин с тоской глянул на игру, стоящую на паузе. 
– Прямо сейчас! – уверенно сказал котёнок. – А я тебя тут подожду. 
 Лешка выудил из холодильника очередной счастливый плод и положил в карман. Потом вызвал такси и поехал в больницу. Без особой надежды. Но на удивление всё прошло гладко. Нужную фамилию отыскали быстро, назвали палату и разрешили подняться на минуточку. Кнопкин полетел как на крыльях. Маришка вышла в коридор. Оказалось, что в реанимацию попала однофамилица, телефон случайно упал в воду, а через пять минут обход. Лёшка сунул ей в руки апельсин, сказал «на счастье», чмокнул в щёчку и пошёл домой. 
 
Продолжение следует....

Переступив порог, он не узнал квартиру. Такого разгрома он не видел никогда. Шапки были свалены с вешалки на пол, обувь разбросана. Как будто вихрь прошёлся по квартире, сметая со своего пути мелкие и лёгкие предметы. Кнопкин зашёл в зал. На шторах висел рыжий котёнок.
– Это всё ты натворил? – спросил Лёшка.
– Ага! – весело ответил рыжий вредитель. – Правда, здорово! Я от души повеселился и теперь хочу спать.
– А убирать, кто будет? – Лёшка был в отчаянии.
– А ты думал счастье – это тебе хухры-мухры? Это ещё и труд! – умничал рыжий, покачиваясь на шторе.
– Я вот сейчас тебя поймаю и выкину на улицу! – рассердился Кнопкин.
– На улицу? Выкинешь счастье? Своими руками? Не верю!
– Ладно, позже выкину. Порядок только наведу, – ворчал Лёшка, поднимая и раскладывая всё по местам.
– Как сходил? Видел жену? Передал ей счастье?
– Видел, передал. Скучаю я за ней. Никогда не расставались, а сегодня один спать должен.
– Ты не один. Я сегодня с тобой спать буду. Песню тебе буду петь. Счастливую.
– Ладно, – Лёшка перестал уже злиться, – пошли я тебя покормлю и спать. Счастье ты моё, апельсиновое.
Утром позвонила Маришка.
– Лёша! Ты не представляешь! Пришли анализы, оказалось, что я беременна! Мы так долго этого ждали! Слышишь? У нас будет ребёнок! Счастье какое! Меня выписывают после обеда. Заберёшь? Лёшь, ну что ты молчишь?
У Кнопкина перехватило дыхание. Он сел на диван. Горло сжалось, и подступили слёзы. Семь лет они ходили по врачам, тратили время и деньги. И в последней клинике вынесли приговор – бесплодие.
– Да-да, заберу, – прошептал он.
Котёнок подкрался и боднул его руку.
– Ну как? Ты счастлив?
– Ещё как! Только одно не пойму. Она съела апельсин, забеременела и теперь родит мне говорящего котёнка?
– Чудак человек! – засмеялся рыжий. – Таких глупостей напридумывал! Счастье выглядит по-разному, у каждого своё. Вот тебе было грустно и одиноко – я появился. А для неё дети счастье. Ты, кстати, не держи апельсины у себя, делись. Отдай несчастным.
– А с тобой что делать? Мне Маришка не разрешит кота.
– Разрешит. Счастливые люди добрые.
Ближе к обеду Кнопкин оделся, сунул в карман оставшиеся апельсины и вызвал такси. Спускаясь по ступенькам, он встретился с соседкой. Старушка поднималась с тяжёлой сумкой и выглядела подавленной и уставшей.
– Клавдия Тимофеевна, давайте помогу!
Кнопкин подхватил сумку, подал руку и бодро зашагал вверх. Перед дверью он вручил ей апельсин.
– На счастье!
Старушка расплылась в улыбке, а Лёшка запрыгал вниз через две ступеньки.
Таксист был хмур. Он уже набирал оператора, чтобы отменить заказ, когда Кнопкин плюхнулся в салон.
– Добрый день! Это вам! На счастье! – сказал он и протянул таксисту апельсин.
– А ты чего такой добрый? – буркнул водитель, пряча плод в карман.
– Жену выписывают, счастьем делюсь.
Таксист улыбнулся и включил весёлую музыку. Всю дорогу до больницы они пели песни. Расстались чуть не братьями. Маришка уже ждала в коридоре. Она выглядела слегка расстроенной.
– Что случилось? – забеспокоился муж.
– Ничего. У меня всё хорошо. А вот у Ирины, соседки по палате, ставят бесплодие. И мне со своей беременностью как-то неловко. Она сейчас такая несчастная.
– Передай ей апельсин на счастье, – Кнопкин протянул последний плод. – Скажи, что врачи ошибаются.
– Я мигом, – сказала Маришка и побежала в палату.
И Лёшка почувствовал себя очень счастливым человеком.
Через положенный срок Кнопкин забрал из роддома жену и дочку.
Ещё через месяц родила Ирина, Маришкина подруга.
Клавдия Тимофеевна приютила рыжего пса. И теперь он провожает её в магазин и носит сумку.
А таксист купил себе новую машину.
И все были счастливы. Потому что счастье у каждого своё!

Автор : Морошка Сергеева

Директор, кошки и другие



Уже сегодня все работницы будут знать о нависшей над кошками угрозе и спрячут их так, что взвод карателей не найдет, не то, что местная охрана - бывшие работники фабрики, которые сами подкармливали фабричных кошек…
Рабочий день в разгаре. В цехах швейной фабрики стоит нескончаемый гул от работы швейных машин, который прекращается на пятнадцать минут каждый час – время отдыха. Еще на час - в обеденный перерыв и в конце рабочего дня – до утра.
В кабинете директора фабрики шума не было слышно, но он ощущал вибрацию стен, которая его радовала – значит производство идет без сбоев. С подстанции поступает электроэнергия, снабжение обеспечивает материалом, раскройщики – кроят, машинки стрекочут, готовая продукция поступает на склад, откуда реализуется потребителям.
Все отлаживалось годами, пока, наконец, не вышло на сегодняшний уровень. И главные работники здесь – его девчонки, швеи. Без малого сто работниц, и каждую он знает по имени и в лицо. Есть женщины постарше и несколько человек – его ровесницы, с которыми он начинал трудовую деятельность, будучи молодым наладчиком.
Молоденькие девчонки называли его Аркадий Борисович, те, что постарше и побойчей – Шеф, а ровесницы – Аркаша, как в общей юности. Он любил своих девчонок, они отвечали ему тем же.
Прием по личным вопросам вел в любое время и старался помочь, если это было в его силах и компетенции. С начальниками цехов и отделов был строг, но в меру. Карьеристы, наушники и прочий случайный люд на фабрике не задерживался.
Пройдя с ежедневным обходом по цехам, он вернулся в кабинет, сделал несколько распоряжений по телефону и открыл ежедневник:
- Так-с, что у нас по плану? Ага. Начальник охраны и пропускного режима просился на доклад. Через десять минут.
Начальник охраны – человек относительно новый на фабрике. К неудовольствию Аркадия Борисовича, его назначили «сверху». Девчонки, которые знали все про всех, относились к нему холодно и уверяли, что тот ежедневно докладывает «наверх» о выявленных нарушениях, а значит, «копает» под директора.
Директор слухам не доверял, но отметил, что тот в неуемном усердии «землю роет».
- Ну-ну, - усмехнулся директор, - служить по уставу – обрести честь и славу. Только здесь не армия, дружок…
Его размышления прервал стук в двери.
- Можно? – В кабинет просунулась аккуратно подстриженная голова сорокалетнего, чуть полноватого начальника охраны.
- Проходите, Николай Николаевич, присаживайтесь, – указал он рукой на стул напротив себя. – Честно говоря, обеспокоили вы меня своим звонком. Неужели на фабрике действительно много нарушений? Может даже хищения имеются?
- Насчет хищений мне ничего не известно, - он поправил галстук, было заметно, что несколько нервничает. - Но нарушений действительно масса! Причем таких, что требуют немедленного реагирования. Иначе…
- Давайте по порядку, Николай Николаевич, – предложил директор.
- Во-первых, работница Савиных ежедневно опаздывает на смену на десять-пятнадцать минут. Ежедневно! – он победно взглянул на директора.
- Танечка Савиных… - Аркадий Борисович вздохнул. – Вы не интересовались – почему она опаздывает?
- Меня это не должно интересовать. Налицо нарушение пропускного режима! Тянет на увольнение по статье! – начальник охраны хищно улыбался.
- Таня Савиных осталась без мужа. Одна воспитывает сына и дочь. Дочь каждое утро ведет в садик, а потом – на фабрику. Пешком. Дорога до фабрики – как раз минут двадцать.
- Пусть выходит пораньше, – пожал плечами Николай Николаевич.
- А еще – Таня Савиных ежегодно участвует в областном конкурсе профмастерства. И каждый раз становится призером. Молодые девчонки с нее пример берут, учатся у нее, – Аркадий Борисович будто не слышал собеседника. – У Вас есть конкретные предложения?
- Наказать! – безапелляционно заявил тот.
- Поступим по-другому, – директор сделал пометку в ежедневнике. – У нас в наличии служебная машина. Я ею практически не пользуюсь, привык ходить пешком. А Вас она ежедневно возит из дома на фабрику. Я не возражаю, но теперь каждое утро Вы будете встречать Савиных у садика и подвозить ее до проходной, – голос директора повысился до приказного: – Вот и все решение проблемы. Возражения есть? Возражений нет. Продолжайте.
- Работница Емельянова ежедневно в обеденное время покидает фабрику. Возвращается с обеда с опозданием, – уже неуверенным голосом продолжил тот. – Но я разберусь в причинах и доложу.
- Вот это правильно, - одобрил директор.
продолжение следует...

Он знал, что у старейшей работницы фабрики Емельяновой - муж после тяжелой болезни обездвижен. И она, пренебрегая своим обедом, бежит домой, чтобы успеть покормить и обиходить мужа. «Разберись, разберись. А от того, какие меры после этого примешь, будет зависеть отношение к тебе людей», - думал он, посматривая на собеседника.
- Еще что-то? Докладывайте!
- Самое главное, – оживился начальник охраны. – Кошки!
- Что? – брови директора поползли вверх, – Тоже опаздывают на работу?
- Нет, - смутился тот. – На территории фабрики живут кошки. В нарушение приказа Главка, «О недопущении присутствия животных на производстве»! Спят на газонах, гуляют. Работницы их подкармливают! В нарушение приказа!
О том, что добросердечные женщины привечают кошачье племя, Аркадий Борисович знал и не препятствовал этому. Сам большой любитель кошек, он позволял в холодное время держать их в теплых цехах. В каждом цехе жили две-три общие любимицы, которые считались полноправными членами коллектива.
Женщины фабрики предложили стерилизовать животных за счет профсоюза. Возражений не было. Чистенькие, ухоженные, сытые, они свободно бродили по территории. Многих, особо полюбившихся, женщины разбирали по домам. А тут этот приказ…
- Вот как! – директор сделал вид, что безгранично возмущен нарушением приказа. – И как они попадают на фабрику?
- Так через ограждение, наверное. Там есть, где пролезть, тем более - кошкам…
- Вы меня огорчаете, Николай Николаевич! – директор забарабанил пальцами по столу. – Как Вы могли такое допустить? Вы – начальник охраны и пропускного режима! А у вас кошки беспрепятственно шастают через ограду! Завтра я вам выделю грузовую машину. Вы со своими подчиненными изловите всех кошек до единой и вывезете за территорию фабрики! О выполнении доложите лично!
- Так у меня подчиненных на смене – два старика, один к тому же инвалид. И потом, как это, на грузовой машине? Они ж сбегут!
- Больше никого выделить не смогу, – продолжал директор, – производство должно работать непрерывно. Справляйтесь сами.
- А как быть с теми, кто кормит кошек?
- Перечитайте приказ, Николай Николаевич. В нем сказано о недопущении присутствия на производстве. О том, что их нельзя кормить – ни слова…
На послеобеденном оперативном совещании он, пряча улыбку, объявил о предстоящей завтра операции по вылову кошек, назвал ответственного. Начальники цехов переглянулись и кивнули, не меняя серьезного выражения лица, посмеиваясь в душе над главой операции.
Отпустив руководителей, Аркадий Борисович попросил секретаря не беспокоить его ближайшие пятнадцать минут и прошел из кабинета в комнату отдыха, где мог спокойно ознакомиться с документами, отдохнуть от посетителей и забот.
- Ты слышал, Мурза, - обратился он к обитателю комнаты, огромному серому коту, мирно дремавшему на спинке кресла. – Завтра вас ловить будут по всей фабрике. Хотел бы я посмотреть – как это ему удастся!
И он весело рассмеялся.
Уже сегодня все работницы будут знать о нависшей над питомцами угрозе и спрячут их так, что взвод карателей не найдет, не то, что местная охрана. Тем более – охранники-пенсионеры, бывшие работники фабрики, которые сами подкармливали фабричных кошек.
- Так что, Мурза, завтра я тебя никуда не выпущу. Посидишь здесь денек, ничего с тобой не случится…
На следующий день, в конце рабочей смены, начальник охраны и пропускного режима фабрики докладывал директору:
- Обошли всю фабрику, нет ни одного хвоста!
- На нет и суда нет, - махнул рукой директор, - Благодарю за службу! Знаю, как Вы старались.
Ему уже рассказали, что Николай Николаевич выловил-таки одну кошку, но пока нес ее к машине на руках, она своим доверчивым мурчанием так его растрогала, что он, осмотревшись по сторонам, выпустил ее в кусты.
- Кстати, что решили с Емельяновой? Так и будет опаздывать с обеда? – поинтересовался директор.
- Что Вы, Борис Павлович, пока шофер обедает, я сам буду возить ее домой и обратно. Муж у нее…
- Знаю, знаю, - прервал его директор, - а Савиных? Не опоздала сегодня?
- Нет. Я ее подвез от садика. Завтра буду ждать у подъезда, завезем дочку в садик – и на работу. Девочка у нее – чудо! С сыном еще не знаком… – неожиданно щеки его порозовели.
- А семейное положение у тебя… Что-то я запамятовал.
- Разведен, Аркадий Борисович.
- Ну-ну. Танечку не обидь. Ей и так по жизни досталось.
- Да вы что! – возмутился начальник охраны. – Да я за нее! Да ни в жизни!
В соседней комнате Мурза вылизывал себе хвост и печалился, что не смог сегодня навестить знакомых в швейном цехе…
ТАГИР НУРМУХАМЕТОВ

Дом на отшибе. Как котики Оленьку почти поймали



Чтобы им было понятно: Оленька и Коленька, это пара йети, живущая в обычном лесу. Ссылки на рассказы про них и других персонажей этой истории я оставлю в конце.
Пока детеныши чупакабры Митенька и Гаврюша скучали в своем городе, жизнь в лесу, возле домика на отшибе, шла своим чередом...
У самца йети, Коленьки, случилась депрессия. Потому что, если бы не вот это вот всё – он давно бы стал правителем леса! А так... То деревья не так растут, то река не там протекает. Днем солнце светит в глаза, а ночью слишком темно.
Короче – все вокруг, буквально все, было против него! А вот если бы.... То он бы уж точно развернулся во всю свою мощь! И вот лежит Коленька, страдальчески приложив ладошку свою богатырскую к голове и страдает.
Вдруг слышит – Оленька возвращается! И куда это она ходила, когда супруг ее так занят? Думу думает, о судьбе леса беспокоится... А Оленька идет, ни о чем не подозревает, напевает себе под нос, клюкву жует.
Николенька обрадовался, поднял головушку, да только зря... Не принесла ему Олюшка клюквы, не принесла. Начал бить себя йети в грудь кулаком:
- Да как ты посмела, самка йетишная, мужа любимого обделить? Совесть у тебя где? Эгоистка ты, вертихвостка! Вот я тебе сейчас задам!!!
И вскочил Коленька на лапки свои задние, могучие, чтобы задать любимейшей жене трепку и уму-разуму ее научить. Да только сразу же на бок и повалился... Отлежал Коленька лапки, сильно так отлежал.
А Оленька, неразумная, дикая женщина, как давай смеяться, да так, что забрызгала своего ненаглядного соком и шкурками непрожеванной клюквы.
Колясик лежит, кулаком утирается, с боку на бок переворачивается, встать не может. И материт свою жену всеми теми словами, которые в деревне у мужиков подслушал.
Делать нечего, не стала Оленька дожидаться, когда кровушка от головушки к лохматым ножкам Коленьки доберется и, сделав шаг назад, сказала:
- Разорался тут... Схожу я тебе за клюквой, прям сейчас и пойду.
И пошла Оленька на болота. Идет и вспоминает слова своей мамы... А ведь правильно она тогда говорила, что муж должен быть огромен и страшен, вот, как ейный папенька. После этих слов мама с любовью на отца Оленьки посмотрела.
А папулечка у Олюшки был такой огромный и страшный, что медведи при виде него писались и под землю, как кроты зарывались. И когда пришел к ней Коленька свататься, вся семья Оленьки над ним долго смеялась. Мелкий и симпатичный – да разве же это йети?!!!
И каждый раз бил папенька Коленьку, сильно бил. Раз пять точно (Оля просто только до пяти умела считать). Но Николай оказался настырным... Отползет в кустики, челюсть нижнюю сам вправит, обложится подорожником, отлежится и вновь свататься ковыляет.
Измором папулечку взял. Устал он этого дурака колотить.
- Всё, надоели вы мне. Объявляю вас мужем и женой. А теперь валите отсюда!
Так Оленька замуж и вышла. А у йети принцип в любви и совместной жизни один
Если любишь – отпусти. А если через минуту не вернется – найди и убей.
Поэтому разводов у йети не существует. Ну ничего... Принесет она своему Коле кислой ягоды, глядишь, его мозги на место и встанут, перестанет валяться и страдать. Может быть, даже дело какое себе найдет.
Вот только на болоте стало Оленьке не до ягоды, там развлечение подвезли! Смотрит Оленька – тянут два кота цаплю за крылья в разные стороны и ругаются между собой.
- В это раз я ее к себе заберу, в птичнике, с курицами жить будет. - Твердил серый кот.
- Ничего подобного! - Возражал черно-белый.
- Она у нас с утками жить будет. Она ж водоплавающая!
Цапля перестала отпинываться и заявила:
- Не водоплавающая я! Не хочу к уткам и курам, чё пристали!?
- Дура! Мы ж тебя спасаем! Сколько лет печально кричишь на этом болоте, жалко нам тебя...
Коты продолжали тянуть цаплю за крылья, каждый на себя, параллельно споря, кому ж она достанется. Оленька решила выручить птицу и с громким криком выскочила из укрытия. Коты ошалели и разом разжали челюсти.
По болоту бежала (забыв, что умеет летать) цапля, высоко задирая лапы и раскинув по сторонам крылья. А коты, широко раскрыв глаза от удивления, уставились на Оленьку.
- Дорогой Ватсон, вы тоже Это видите?
- Сэр Генри, по всей видимости – да. Что делать будем, как будем брать? Не донесем же.
- Это элементарно, Ватсон! Сама пойдет, будем брать на живца!
Коты дружно замурлыкали, стали милыми котиками и принялись кружить рядом с Оленькой. Кошачий гипноз удался – Олюшка сразу захотела их погладить и, протягивая к ним лапы, ни о чем не думая, пошла за котами.
Визг в деревне при их появлении стоял такой, что йети сразу очнулась. Погрозила протрезвевшим котам кулаком и быстренько скрылась в лесу.
С этого дня в деревне, в каждом доме, спиртное пропало навсегда. Лучше уж так, чем каждый раз с ужасом ждать, кого еще коты притащат из леса.
И Коленьке в тот день тоже не повезло. Ведь вернулась Оленька на болота уже затемно, где ей там было клюкву найти? А с пустыми руками к ненаглядному лучше не возвращаться. Пришлось по дороге волчью ягоду собирать. Авось, ночью и не разберет, что она принесла.
Так что просидел Николушка в кустиках без малого трое суток – весь лес удобрил. Похудел, подобрел.... Потому что у него было много времени, чтоб подумать и к нему пришла здравая мысль, что свою жену лучше не злить.
А то еще неизвестно, что она в следующий раз ему в виде еды подсунет!
Cebepinka

Кнопка



С началом заморозков, почтальон нашел лежащего на лесной дороге малюсенького, полузамерзшего черного щенка. Забрав бедолагу домой, он с большим трудом сумел его выходить...
Виктор работал почтальоном. Мужчине доставляло удовольствие приносить людям прессу, радостные известия, пенсии. И пусть некоторые считали его работу непрестижной, но он никогда не согласился бы поменять её ни на какую другую. Все его сменщики развозили почту на машинах. У Виктора тоже имелся старенький шустрый жигуленок, но на нем он работал только зимой, а в остальное время года предпочитал ездить на велосипеде.
Особенно любил почтальон живописную дорогу до пригорода, тянувшуюся на протяжении трех километров вдоль старого леса. Необыкновенно свежий, наполненный неповторимыми ароматами лесной воздух, пение птиц, лесные цветы, грибы, ягоды - красота. К тому же, Виктор работал не один, его неизменно сопровождала маленькая черная собачка по кличке Кнопка, обожающая своего хозяина и его работу.
Однажды осенью, когда начались ночные заморозки, почтальон нашел у лесной дороги малюсенького, полузамерзшего черного щенка. Забрав бедолагу домой, он с трудом сумел его выходить. Найденыш оказался девочкой, получившей за свой малый рост кличку Кнопка. Окрепнув, благодарная малышка не отходила от него ни на шаг и чуть только подросла, начала разносить почту вместе с хозяином.
Так в доме почтальона поселилась маленькая, послушная черная собачка. С появлением верного друга жить стало веселее. Новоиспеченный хозяин, удивляясь, никак не мог взять в толк: и как это он раньше жил без этого чуткого, умного, безгранично преданного созданья. Работать с Кнопкой было споро и весело. Весь пригород знал и любил трудолюбивого, доброжелательного почтальона с его верной приветливой помощницей. Кнопка была доброй и на редкость миролюбивой, у неё всегда было хорошее настроение. Она никогда не задиралась к собратьям и не гоняла котов.
Привыкшие к маленькой почтальонше коты, при её появлении продолжали невозмутимо заниматься своими делами, а некоторые даже подходили поздороваться - потереться об её черную лохматую шубку. Никому не досаждала Кнопка. Принимая корреспонденцию, получая пенсии, люди охотно угощали малышку разными вкусняшками - заслужила.
Был у Виктора один адрес, где четвероногая помощница вела себя по особенному. Как только почтальон приближался к переулку, Кнопка всегда державшаяся рядом с велосипедом хозяина, вырывалась вперед и опрометью неслась к небольшому дому. Во дворе дома цвели роскошные розы всевозможных цветов и оттенков. В день доставки почты за ними заботливо ухаживала скромная женщина с большими, неизменно грустными глазами. Её звали так же, как её великолепные цветы - Роза.
Кнопка становилась сама не своя при виде этих цветов. Она с радостным лаем прыгала вокруг цветущих розовых кустов до тех пор пока почтальон не подзывал её, садясь на велосипед. Уходила разыгравшаяся малышка оттуда не очень охотно.
Летом в палисадниках жителей пригорода цвели буйным цветом самые разные цветы среди которых были и величавые ароматные розы. Виктор не мог понять, почему его Кнопка так тянется к цветам этой грустной женщины и не обращает внимания на цаетущие розы у других домов.
Так происходило каждый раз в дни доставки почты по этому адресу. И однажды почтальон, набравшись смелости, заговорил с Розой. - Мою собаку так привлекают только ваши цветы, к остальным она равнодушна. Отчего они такие красивые? Что вы с ними делаете? Женщина ответила просто: “Я дарю им любовь и заботу”. Было в этих простых словах что-то теплое и до пронзительности трогательное.
Взгляд этих красивых грустных глаз и одинокий силуэт Розы прочно врезался в память почтальона. Теперь, когда Виктор приезжал по этому адресу, они стали разговаривать. На лице грустной женщины все чаще появлялась улыбка. А потом случилось чудо - он услышал её смех. Смех Розы был как тихий звон маленького колокольчика. Таким смеются люди только от чистого сердца.
Когда наступила осень, почтальон стал брать больше смен. А вскоре он заболел. Болел долго и тяжело. В полубреду ему снился один и тот же сон: розы, с которых ветер срывает лепестки и уносит вдаль, а рядом с ними лежит Кнопка и, поскуливая, смотрит в окна пустого дома. Иногда ему казалось, что он видел это не во сне, а наяву.
Окончательно выздоровев, почтальон, как обычно, закрепив на багажнике большую почтальонскую сумку, отправился со своей неизменной хвостатой спутницей в пригород. Он решил перестроить свой обычный маршрут и первым делом поехал к заветному дому. Лохматая напарница, поняв куда они направляются, рванула со всех лап к дому с розами. Еще не доехав до места, хозяин услышал жалобный вой своей собаки.
Роз больше не было, всюду над землей торчали только обрезанные стволы царицы цветов. Не было и их хозяйки. Кнопка горько плакала, стоя на пустой грядке. Она крутилась на месте, пытаясь понять, куда же все исчезло. Такая тоска навалилась на Виктора, что впору было завыть вместе со своим разочарованным другом.
Он положил газеты в почтовый ящик и, подозвав Кнопку, собрался было уезжать, как вдруг услышал так хорошо знакомый голос. - Постойте, не уезжайте! Кнопка резко дернулась в сторону Розы и начала прыгать вокруг нее на задних лапах, поскуливая от восторга. В эти мгновения почтальон отчетливо понял, что его собака бегала не к пышным благоухающим кустам роз, а к самой главной Розе. И сам он стал работать без выходных только для того, чтобы чаще видеть эту женщину, начавшую расцветать при его появлении, как самый лучший из её любимых цветков.
Они, подхваченные бурным потоком реки под названием жизнь, не знали, что с ними будет дальше, а просто молча стояли, обнявшись, на холодном осеннем ветру. Кнопка, уткнулась мордой в теплую, пахнущую домашним теплом и уютом полу Розиного халата, и затихла, предчувствуя большие счастливые перемены.
НАТАЛИЯ С.

Случайности не случайны



Был серый, ноябрьский день. Ночью шёл монотонный дождь, который стучал по подоконнику и мешал спать. Хотя кот Васька, которому спать не помешало бы даже цунами, не слышал никакого дождя.
- Мне бы твою способность, — сказала Антонина, погладив сонную морду, сладко зевнувшую ей в след.
Тоня в любую погоду шла на пробежку. Это уже было привычкой, без которой не начинался день. Вот и сегодня она вышла из дома и побежала по мокрым листьям привычным маршрутом.
- Здравствуйте! — поздоровалась она с дворником, тетей Катей.
- Здравствуй! Здравствуй, милая! — ответила та ей в ответ, облокотившись на свою метлу. — Надо же, и бегает, и бегает, и бегает. Вот неугомонная же, — проворчала она, сгребая мокрые листья в кучу.
А Тоня сделала круг по парку и, хотела уже поворачивать в сторону дома, как на лавочке заметила книгу.  Лавочка стояла под навесом, поэтому книга от дождя не пострадала. «Письма незнакомке" Андре Моруа. Антонина присела и взяла её в руки. Открыв первую попавшуюся страницу она прочитала:
"Во многих ситуациях бывает такая минута — единственная, — когда от принятого вами решения будет зависеть весь ход вашей жизни.
Благоприятный случай редко представляется дважды."
Затем она полистала книгу и на последней странице заметила тетрадный листок на котором был написан адрес и приглашение на чашечку чая. Антонина пожала плечами, хотела положить свою странную находку на место, но, сама не зная почему, оставила себе. С книгой в руках она прибежала домой. Положила её на тумбочку в коридоре и, засуетившись, забыла о её существовании.
А когда она вернулась с работы и, открыв дверь, первым делом увидела сидящего на тумбочке Ваську, который ежедневно встречал её на этом месте, а затем заметила книгу, которая лежала рядом с ним. Она, не раздеваясь, ещё раз повертела её в руках. Перечитала записку и, погладив удивлённого кота, вышла из квартиры, положив книгу в сумочку.
Нужный адрес она нашла сразу. Он был рядом с парком. Это был трёх этажный дом ещё до советской постройки. В нём было всего лишь два подъезда и на дверях не было кодового замка. Удивительно, подумала Антонина, потянув на себя ручку двери. Ещё удивительнее было внутри. Деревянные ступеньки лестницы были застелены вязанными половичками, как у бабушки в деревне. Она стояла возле первой ступеньки и не знала что делать. Шагать в грязной обуви ей показалось кощунством и она, не придумав ничего лучшего, как снять ботинки, пошла по половичкам в одних носках.
Нужная квартира находилась на втором этаже. У входа тоже лежал вязаный половичек, а на двери висела табличка, что можно входить без стука.
Антонина растерялась. Хотя, уже начинала привыкать к странностям этого дома. Так, с ботинками в руках, она осторожно потянула входную дверь на себя и она открылась. Открылась без скрипа, что Тоню обрадовало. Она не любила скрипучих дверей.
- Здравствуйте! — крикнула она вглубь квартиры, откуда доносился запах свежей выпечки и тиканье часов.
Раздались шаркающие шаги и из комнаты показалась улыбающаяся старушка.
- Здравствуй, милая! — проговорила она и засмеялась, увидев в руках Антонины ботинки.
Девушка смутилась и поставила их возле двери.
- Просто по коврикам не хотелось идти в грязной обуви.
- А меня Клавдия Степановна зовут, — говорила старушка, когда Антонина разделась и прошла в комнату.
- Я нашла вашу книгу на лавочке в парке, — сказала Антонина, протягивая её Клавдии Степановне.
- Ах, а я не верила в успех, — улыбнулась она и рассказала о внуке подруги, Дениске. Он рассказал о движении буккроссинга и о том, что оно сейчас очень популярно. И таким образом можно познакомиться с интересными людьми. И даже найти свою судьбу, как нашёл её он, открыв однажды лежащую на лавочке в метро книгу, где была записка с номером телефона.
Клавдия Степановна судьбу искать не хотела, но идея ей понравилась. Тем более терять-то ей уже было нечего, а знакомиться с людьми она любила.
- Вот так я вчера и оставила томик любимого Моруа. Думала, что кому-то тоже понравятся эти письма. Даже если и проигнорируют записку, то чтение, это же всегда хорошо, — говорила она, наливая ароматный чай в фарфоровые чашки. - А книгу оставь себе. Это очень хорошая и мудрая книга.
А потом они пили чай с домашним печеньем и много смеялись. Клавдия Степанова оказалась очень позитивной старушкой, несмотря на своё одиночество. Она сразу понравилась Антонине и девушка каждые выходные навещала старушку.
Вот так и не верь в то, что случайности не случайны, думала она, пробегая в очередной раз мимо той лавочки, на которой однажды нашла книгу.
Кружево слов

Рыжий кот



Как-то в ноябре заметил, что возле подъезда где я жил стал периодически ошиваться здоровенный пушистый кот, сначала думал, что персидский, но потом узнал, что это порода британская длинношерстная.
Заметил и заметил.
Так он пару месяцев и прожил на улице, кот ласковый, бабушки его любили местные, домашний думал выпускают погулять.
А в начале января сосед мне рассказал, что он курил стоял когда, во дворе остановилась машина и кота просто выкинули из неё и уехали.
Вот он тут прибился, и его подкармливают.

И возвращаюсь как-то домой уже в январе, часов девять вечера, смотрю, а бабушки ему борща налили, а борщ замерз, и у него в плошке ледышка, и он сидит и смотрит на неё.
Ну, думаю, ладно, возьму на ночь в квартиру погреться.
Все таки зверь взрослый, незнакомый, кто знает, как себя поведёт.
Взял на руки, принёс в квартиру, поставил его на пол в коридоре и сел на пол с ним рядом.
Он был простывший, не мог даже мяукать, а подушечки на лапах были синие.

И вот сейчас пишу, а у самого слеза наворачивается.
Этот огромный пушистый ком подошёл ко мне, залез на коленки, поставил лапы на руку и грудь и положил голову на шею.
Готов поклясться, кот обнял меня.
В тот момент, я понял, что кот остаётся жить со мной.
Вот прошло уже 8 лет, кот стал ещё больше, уже умеет орать, лапища розовые, и я знаю, что он мой самый верный и любящий друг.
Trollim

Красавица против кошки



Из коробки одна за другой высунулись любопытные мордашки котят. Вскоре малыши разбрелись по кабинету, а Лапочка озабоченно следила за ними, изредка бросая взгляды на посетителя…
- Благотворительность – штука тонкая, – делился своими соображениями Константин Сергеевич, преуспевающий бизнесмен, с приглашенным для разговора фотографом.
Фотограф – Борис Павлович, пожилой мужчина с умным, внимательным взглядом кивал, соглашаясь. Он знал, что его собеседник несколько лет бескорыстно помогает местному детскому дому, в котором когда-то вырос. Это вызывало уважение.
- Я решил несколько изменить подход к благотворительности, – делился своими планами хозяин кабинета. – Необходимо привлечь к этому жителей города, и вот каким способом: хочу выпустить к Новому году пару видов календарей, из тех, что вешают на стену. А весь доход от их продажи пойдет на счет детского дома. И детям – прямая выгода, и люди будут себя считать причастными к помощи детям.
- Хорошая идея, – согласился Борис Павлович. – Какую тему хотите отразить на календарях? Пейзаж или виды нашего города, а может, другое?
Константин Сергеевич предложил собеседнику сигарету, закурил сам и, откинувшись в кресле, задумчиво взглянул в окно.
- С типографией вопрос решен. Заказ напечатают вне очереди. Бумага для календаря будет самого высокого качества. А вот с изображением - надо подумать, для того и пригласил Вас. Тираж необходимо реализовать полностью, а значит, изображение на календарях должно радовать глаз, чтобы люди раскупали их с удовольствием. Думаю, задача Вам по силам. А темы – одну я предложу сам, вторую – выберите Вы. Я видел Ваши работы и доверяю Вашему вкусу и профессионализму…
*****
Второй час съемок в студии Бориса Павловича подходил к завершению. Работа с моделью для него не внове, но в этот раз нервы отказывались беспристрастно исполнять свою функцию.
Еще минут десять, думалось ему, и он выставит эту жеманную девицу за дверь, настолько она была ему неприятна! И только обещание, данное Константину Сергеевичу и гонорар, уплаченный заранее, заставлял его, стиснув зубы, продолжать съемку.
Идея бизнесмена запечатлеть на одном из календарей победительницу местного конкурса красоты поначалу воодушевила фотографа, но воплотить ее в жизнь оказалось задачей довольно сложной.
Девица, обладая эффектной внешностью, стервозным характером и манерой поведения, скопированной с участниц «Дома-2», напрочь отказывалась следовать его рекомендациям.
Напротив, она требовала от мастера снять ее в том, либо другом ракурсе, выгодно подчеркивающем ее прелести. Разговаривала она при этом, словно с нанятой прислугой. Наконец, терпенье Бориса дошло до предела:
- Так, милая моя, либо ты слушаешь меня, либо идешь отсюда вон! – едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, процедил он сквозь зубы.
Девица, не ожидавшая подобного к себе обращения, надула губки и хотела хлопнуть дверью, но перспектива остаться непризнанной звездой ее не устраивала. Пришлось смириться. Поиграв с освещением и сделав несколько удачных снимков, Борис с большим удовольствием распрощался с капризной красавицей.
«Уж лучше снимать пейзажи», - думалось ему, когда он подруливал к типографии. Необходимо было оценить фактуру бумаги, на которой впоследствии распечатают календари. От ее качества будет зависеть насыщенность цветовой гаммы, контраст и наличие полутонов.
- Борис, рад тебя видеть! – встретил его в приемной директор типографии – Николай Лукин, его старый знакомый. – Что-то хочешь нам предложить?
Услышав о предстоящем заказе, он согласно закивал, распорядился, чтобы принесли образец бумаги и, взяв Бориса под руку, повел к себе в кабинет.
- Не волнуйся, Лапочка, это я, – негромко оповестил он неизвестно кого и прошел за свой рабочий стол.
- Кого это ты Лапочкой назвал? – поинтересовался Борис. – Я что-то никого не вижу.
- Загляни в коробку – ту, что в углу. Только осторожно, не пугай.
продолжение следует...

На лице директора расплылась добрая улыбка. Борис, осторожно ступая, подошел к коробке, оттуда высунулась мордочка молоденькой кошки и с тревогой уставилась на него.
- Ох ты, Боже мой! – непроизвольно вырвалось у него. – Откуда это чудо?
- Месяц назад наборщицы подобрали у дверей, – рассказывал Лукин. – Сама к нам пришла за помощью. В тот же день окотилась. Я ее забрал к себе – у наборщиков шум постоянно, а Лапочке с детками покой нужен.
Из коробки одна за другой высунулись любопытные мордашки котят. Потешно перевалившись за борт коробки, они разбрелись по кабинету. Лапочка озабоченно следила за ними, изредка бросая взгляды на посетителя. Убедившись, что деткам ничего не угрожает, она успокоилась.
Принесли образец бумаги. Действительно - качество было превосходное. За чашкой кофе поговорили о заказчике – Константине Сергеевиче.
- Хороший мужик – Костя, – видно было, что и с ним Лукин давно знаком. – Доброе дело затеял. Нам предоплату сделал. Так что давай-ка постараемся, не будем подводить человека.
Борис смотрел на хвостатое семейство. Трудно было отвести от них взгляд. Заботливая Лапочка, мурча, подзывала к себе деток, вылизывала каждого. Глаза ее светились счастьем и нежностью. Котятки зарывались в ее шерсть, ласкались и немного озорничали, вызывая у людей непроизвольную улыбку.
- Николай, - обратился к директору фотограф. – Найдешь пару часиков? Съездим ко мне в студию с этим семейством, на фотосессию. Думается мне, что эти снимки будут удачнее тех, что я уже сделал сегодня.
- Сам не смогу, – развел руками директор. – Пошлю с вами секретаршу, только ты привези их до окончания смены - у них режим, в пять – время кормежки…
*****
Через пару дней Борис Павлович с двумя альбомами фотографий вновь был в кабинете заказчика – Константина Сергеевича. Тот внимательно рассматривал фотографии, представленные ему на выбор.
Перелистав несколько из первого альбома, он остановился на одной, где модель позировала с букетом ромашек на фоне ромашкового-же поля за спиной. Простенькое платьице гармонировало с пейзажем, снятым отдельно и помещенным на фото. Даже на снимке чувствовалось легкое дуновение ветерка из спрятанного за кадром вентилятора.
- Эта! Мне кажется, наиболее удачное фото! – принял решение он, обнаружив хороший вкус.
- Абсолютно с Вами согласен, – искренне согласился Борис.
Большого труда стоило ее убедить нарядиться в это платье. «А ей это фото о-о-очень не понравилось», - мстительно подумал он.
- А это… - Константин Сергеевич просматривал альбом Лапочки с котятами, – Это то, что предлагаете Вы? И Вы уверены, что календари с этим фото будут иметь спрос?
- Уверен! – кивнул Борис. – Здесь нет позы, кошка не может выглядеть неестественно - это не под силу даже признанным моделям. Более того - скажу, что эти календари будут брать более охотно, нежели с позирующей красавицей.
- Пари! Заключим пари! – вскочил со своего места Константин Сергеевич, – Новый год покажет – кто из нас прав!
*****
Уже в ноябре типография распечатала два вида настенных календарей и направила на реализацию в магазины города. Они пользовались спросом, тем более что на ценниках указывалось, что весь сбор пойдет в помощь местному детскому дому.
Хорошая бумага и изумительного качества фотографии никого не оставляли равнодушными, и к Новому году рабочие кабинеты и квартиры украшали календари местного производства.
Через неделю горожане тщетно пытались найти календари, на которых была запечатлена Лапочка с котятами. Мастерски сделанное фото передавало зрителям ощущение заботы и нежности, с которым беспородная, бездомная в прошлом кошка смотрела на свое потомство, которое беспечно играло рядом с ней.
И каждый, кто это видел, представлял себя маленьким, счастливым ребенком, рядом с Мамой.
Дополнительный тираж календаря со своей любимицей, типография с большим удовольствием напечатала во второй половине декабря. Он был мгновенно раскуплен.
Пари Константин Сергеевич проиграл…
ТАГИР НУРМУХАМЕТОВ

Дом, где больше не будут жить кошки



Рядом с Муркой бесшумно материализовался ее сын. Сёмка боднул мать головой и обеспокоенно затоптался рядом. Кот уже давно жил на другом дворе, и казалось бы, совсем забыл о Мурке, но сейчас он чувствовал, что обязан быть рядом.
Кошка почти выползла из избы. Ее не столько беспокоили свежие собачьи укусы, сколько просто разрывала обида... Ну вот за что? Знают же эти люди, что она сейчас не в состоянии ловить мышей и прочих вредителей, так почему же отказывают ей в незамысловатой еде. Она сейчас так слаба, что наелась бы и маленькой порцией.
Муру принесли в дом давно, малюсенькой кошечкой. Разрешали сидеть у дверей, мисочку ставили на крыльцо, а под ним у нее был свой "домик". А потом, когда она подросла, кормить Мурку перестали совсем. И лишь иногда, словно награждая за очередную пойманную крысу, отрезали ей кружок колбасы или давали облизать банку после тушенки.
Кошка подозревала, что она была тут не первой. Слишком уж стара была ее вечно пустая миска и иногда под своим крыльцом Мура находила кошачью шерсть. Она была разномастной, разной степени давности. И где теперь эти кошки? Мурка не знала...
Мышей, крыс, кротов и птиц она ловила всегда, сколько себя помнила. И не ради забавы, а ради собственного пропитания. Иногда, забредая на чужие дворы, ей удавалось зависнуть возле чужой, кошачьей мисочки.
Мурочка пробовала молоко, рыбу, консервы, мясные обрезки, кашу. Это было так вкусно! Вот только макароны ей не понравились и соседская Сонька обижалась ей вслед:
- Явилась тут, меня объедать! Так еще и не нравится! Увижу еще раз, усы и хвост поотрываю!
Мура рожала... Много ее котят "разбрелось" по поселку – Мурка была знатной охотницей и ее дети здесь сильно ценились. Но и беременной кошка так и не узнала к себе жалости, не получала еды и рожала в полном одиночестве, под скрипящим крыльцом.
Задыхаясь от пыли, страдая от влажности, на рукаве от толстого ватника. Это была единственная тряпочка, которую Мурка смогла спрятать и утащить.
А сейчас ей было так плохо... Молодая собака казалось спящей, но увидев Мурку, крадущуюся по улице, стряхнула остатки сна и набросилась на нее. Кошка отбилась, с трудом вернувшись на родной двор, ей больше некуда было идти.
Ей бы отлежаться, совсем чуть-чуть, и не выходить из-под своего крыльца несколько дней. Но где взять на это силы? И Мура робко заползла в дом, выпрашивая еду, без всякой надежды на любую другую помощь.
Ее вышвырнули за дверь со словами:
- Не надо шляться где попало. Явилась она в дом. А ну, давай отсюда и не смей сдохнуть под крыльцом, умаешься потом доставать.
Под спасительным крыльцом было спокойно, но силы таяли, сырость не давала подсохнуть и затянуться укусам. Вскоре Мура начала понимать, что ее час скоро пробьет.
- Ты живая там?
Хозяйка потыкала кошку черенком от лопаты и увидев, что Мурка приоткрыла глаза, выдохнула и удовлетворенно разогнулась.
- Да что с тобой сделается...
Кошка просто лежала, она не могла свернуться клубком, не могла и выпрямить спину. Мурочка полусогнувшись, лежала на боку, уже не пытаясь поймать ускользающее сознание.
К ней начали приходить кошки... Их было четверо, все разные и все молодые. Они садились полукругом возле Мурки и ждали... Когда-то каждая из них угасала под этим крыльцом.
Одна из них покинула мир в первых родах, другая – избитая соседом, подозреваемая в краже цыпленка, третья заболела неизвестно чем и вместо того, чтобы вызвать ветеринара, дырку под крыльцом просто закрыли. Закрыли, оставив там кошку – чтобы неизвестная зараза не разнеслась.
Единственный кот, он тоже был пойман собакой и как никто другой, понимал сейчас состояние Мурки. Но кошка не хотела как они... На слабеньких лапах она выбралась на свежий воздух и завернула за угол дома.
Был поздний вечер и ее никто не заметил. Кошка долго сидела, упершись головою о теплую стену, а потом вдруг подняла лапу и выпустив когти, начала оставлять знаки. Когти скользили и оставляли слабый, почти незаметный след. Мурка уже впала в отчаяние, когда рядом с ней появился сын.
Сёма был взрослый и уже давно жил в другом доме. Но он словно почувствовал, что он сейчас нужен здесь. Он встал рядом с матерью и начал вместе с ней "рисовать" знаки.
Еще минута и отовсюду прибежали Муркины дети, в разные годы "разошедшиеся" по дворам. Вскоре весь низ стены покрывали кошачьи узоры, а ее дочери и сыновья стали тихо исчезать в сгустившихся сумерках.
Оставшись одна, Мурка поднялась. Три кошки и кот терпеливо ждали... Мура оглянулась в последний раз и пошла за ними – она постарается дойти до леса и больше никогда не будет вдыхать спертый, "подкрылечный" воздух.
Ее душа была спокойна... Мура, как могла, предупредила. И теперь, как бы не зачищали стену, как бы не перекрашивали – каждая новая кошка, любой несмышленый котенок – будет знать.
Мура шла, почти не понимая, куда идет, ведомая тенями четырех кошек. Лишь бы подальше отсюда, в свежую и свободную прохладу ждущего ее леса.
Cebepinka

Я достала гладильную доску, включила утюг.
-Уруру уу уруу ууу.- В комнату, ворча как старый вредный дед, вошел кот. Он промаршировал до самого окна. Был мрачен и красноречив, в высказываниях совсем не стеснялся.
-Скизи? Что с тобой? -Поинтересовалась я, рискуя навлечь на себя гнев мохнатого.
Кот обернулся. Если бы он мог испепелять взглядом, меня бы с вами уже не было. Ну, ладно, думаю, плохие дни бывают у нас всех. Может приснилось что. Но кот лишь на секунду задержался на подоконнике, а потом пришел меня инспектировать.
Мы поборолись за гладильную доску, за свитера, и за каждую из рубашек. В конце концов, пришлось идти к Сашке с гневной петицией.
-Или присмотри за ним, или иди сам гладь! -Выдвинула я ультиматум. И даже ногой топнула. -Ну, Саааш!!!
Сашка молча встал и пошел в спальню. Кота нигде не было. Ни на гладильной доске, ни под ней, ни на подоконнике, ни в шкафу, ни на кровати.
-Я так и знал, что ты на маленького бедного котика наговааариииваееешь!- Протянул он. Но в шкаф заглянул. И даже поворошил неглаженную одежду, ворохом лежавшую на кровати. Кота не было.
Ну, собственно говоря, какая мне разница, как была достигнута цель? Кот больше не мешает, и славно. Я включила утюг. Взяла рубашку с самого низа, и удивилась. Весила она килограмм восемь. Как Скизи.
-Уууууу ррррр.- И ругалась тоже как Скизи.
Поскольку ни под рубашкой, ни на рубашке, кота не было. Я развернула одежку и обомлела. Маленький бедный котик просочился в рукав. В рукав, блин!
Он посмотрел на меня так укоризненно! В общем, я положила рубашку обратно. Меня стали одолевать дурные мысли. Котик загрустил? Может заболел? Или устал? Спать и есть тоже ведь можно устать. Может нужен кошачий психолог? Или доктор? Но для начала попробую лишний паштетик дать…
ЧТО С МОИМ КОТОМ???
Но я успела погладить всего три свитера, прежде чем Скизи надоело прятаться. От былой меланхолии не осталось и следа. Он вылетел с кровати, как пробка. Жаль только, из рубашки выбраться не смог. Поэтому взлетев вверх вместе с ней, он бесславно рухнул вниз. Бежать тоже не получалось. Но разве же Скизи это остановит? Он пополз. Довольно активно. Чуть не снес гладильную доску, врезался в косяк и развопился. Я еле еле успела утюг перехватить! Хорошо что Сашка мимо проходил. Вытряхнул маленького котика из рубахи. Я бы и сама вытряхнула, но мне надо было утюг охранять. Все таки горячий утюг котам не игрушка.
Конечно, Скизи выпал на Сашку. Вопли начались, беготня. Зато мне сразу понятно стало, что с котом все в порядке. Не болен и не устал. Отдохнул и снова на промысел))) Даже от сердца отлегло. И паштетик можно не давать, раз все хорошо!
Собственно, вопрос. Бывает ли у ваших котиков меланхолия, и чем лечится?)))

МирДевчат

Ездил к Иванову. Болтали о мужской манере ведения хозяйства. Я считаю, она безупречна. Женщины убирают хаотично. Вдруг вскакивают, нелепо машут шваброй. Мужчина действует рационально и продуманно.
Например, Иванову с утра стеклопакеты ставили, намусорили. Он взялся подмести, пока жена на работе. Иванов представил, как его Лена вернётся и грохнется в обморок, так всё будет сиять. И конечно, поймёт, на ком дом держится. Он согрел чаю, внимательно всё спланировал. Первым делом, следовало спрятать кота. Коты – источники беспорядка и мусорные параноики. В каждой куче им мерещится мышь.
Дальше были крики, визг. Всё как положено при ловле котов. Коты не переносят, чтоб их хватал огромный дядька. Может, они избегают встречать октябрь на балконе. А может, никто их не ловил, чтобы просто пожелать счастья. Обычно тычут мордой в преступления.
Если вы тоже считаете, что ловля котов не связана с уборкой, - значит вы женщина. Я Иванова поддерживаю. Он сломал стул и пролил кровь, но победил. Накрыл животное одеялом и вынес.
Потом достал пылесос. Он у Иванова прекрасный. На полной мощности отдирает паркет, или даже асфальт. Иванов проверил исправность на пиджаке. Засосал из кармана мелочь, разобрал пылесос, выгреб мелочь, увидел, что фильтр не идеален. Побежал в магазин за новым. Купил шоколад, помидоров, копчёную курицу. Фильтров не было. Вернулся, допил чай, вспомнил про кота. Пошёл спросить как жизнь. Но животное сбежало. Ушло бродить по балконам, всё в слезах.
Кота зовут Юрий, и звать его бесполезно. Когда кричишь «Юра! Юра!», отзывается кто попало. Розыск котов выливается в утомительную перебранку. Иванов осмотрел окрестности, молча. Настроение ухудшилось.
Теперь о соседях Иванова. Милые латышские пенсионеры. У них везде вазочки, салфетки, на балконе кожаные кресла. Вечерами они пьют чай, глядя на закат. Зачем нужно гадить им в кресла на прощание – никто не знает. Кот так поступает всякий раз, когда уходит навсегда. Каждые полгода. Какие-то детские травмы испортили ему психику. Иванов не может объяснить. Когда он повстречал кота, оба были уже не дети. Теперь кот Юра известен как первое в Латвии животное - русский националист.


Продолжение следует....

Опасно перегнувшись через перила, Иванов заглянул к соседям. В креслах лежали предпосылки к этническому конфликту. Автора нигде не было.
Иванов взял мыло, тряпку, пошёл к соседям. Никто не открыл.
Иванов пацифист и миротворец, но не такой, чтоб прыгать по балконам. Он стал бороться за мир четырёхметровой удочкой. Привязывал к леске удавку, скотч, чехол от мобильника. Ничто не помогло. Пришлось смахнуть улики на пол, докатить до щели в полу, куда всё и провалилось, с глаз долой.
Вечерело. Пошёл дождь. Мастера по стеклопакетам поставили отлив чудесным образом. Дождь стал затекать Иванову в чай, который внутри квартиры. Иванов опять побежал в магазин, за герметиком. Пока бегал, дождь по потолку проложил ручеёк в комнату. Телевизор пыхнул адским дымом и погасил свет. Закат мира приближался.
Иванов зажёг свечи и сказал:
- А идите вы в Крыжопль, со своим порядком.
И сел писать стихи. В его потрясающих по накалу ямбах блистали такие красивые рифмы, как «не в дугу – курагу», «в жопу – антилопу» и «изнемог – больше не мог».
Вернулась жена, Лена. В квартире темно, грязь болотная, стул сломан, с потолка течёт. Телевизор воняет как вулкан, кот сбежал. На комоде горят свечи, Иванов пишет стихи.
Если вам понадобится однажды повернуть вспять коней апокалипсиса, возьмите дочь майора ВВС, намусорьте ей в гостиной и залейте сверху водой. Вы удивитесь, насколько близсидящие мужчины лучше женщин готовят, стирают и моют пол. А если запрячь в телегу, как быстро бегут.
Известный психотерапевт Хеллингер советовал не копить раздражение. Претензии, по Хеллингеру, говорятся мягко, обосновано. Нужно подчеркнуть важность каждого пункта. Лена так и поступила. Она взяла твёрдую на вид сковороду и мягко спросила, в каком возрасте Иванову хотелось бы умереть. И подчеркнула важность вопроса, сделав несколько шагов в сторону предполагаемой жертвы.
В следующие полчаса Иванов устранил течь, вкрутил пробки, выгреб мусор, вытер пол и принёс с улицы кота. Чужого, но кому это интересно, когда речь идёт о любви к жене. Потом они вместе жарили сырники и многозначительно друг другу улыбались.
Я вернулся от Иванова вдохновлённый. Собрал и вынес на помойку шесть мешков мусора. И ещё две печатных машинки, Ятрань и Москва. И некому было меня похвалить сырниками. Позвонил Дашке, она ответила «Привет, Ленка». И сказала, что смотрит психологический сериал, потом перезвонит. Ни черта не разбирается в мужчинах.
Цитировать стихи Иванова здесь не стану. Слишком много в них интимных подробностей о жизни мужчин и пылесосов...

Автор СлаваСэ.