Уголок читателя - 6

ЗАЩИТНАЯ СИЛА СЛОВ



Я с огромной любовью вспоминаю свою бабушку, которой нет уже 10 лет. Ее забавные присказки, которые так веселили меня в детстве, оказались не просто шуточками-прибауточками, а настоящей мудростью, которая не единожды спасала меня от беды.
В детстве для меня не было большего счастья, чем отправиться на лето в деревню к бабушке. Она обожала меня, баловала, пекла мне плюшки с вареньем. У бабули был небольшой уютный домик с садом и огородом, за которыми она «ходила». Так она выражалась. Это сейчас я понимаю, что «ходила» — это ухаживала. А тогда, когда бабушка говорила, что пошла ходить за огородом, я представляла, что она выходит на дорогу, за свой заборчик, и ходит вокруг двора. Я вообще многого не понимала из того, что выдавала моя баба Вера. На все случаи жизни у нее были присказки.
Когда она меня купала, то все время приговаривала: «С гуся вода, с Катеньки — любая худоба». Я спрашивала, почему вода — с гуся? Ведь в ванне-то сижу я? И какая такая худоба с меня? Я была вполне себе упитанным ребенком. А после бабушкиных плюшек еще упитаннее становилась. А бабуля на все мои расспросы отвечала: «Много будешь знать — скоро состаришься!». Стариться мне не хотелось, и я отставала. Только про себя удивлялась…
Как-то пришла к нам соседка, тетя Галя. Бабушка ее не жаловала, твердила, что у нее глаз черный. Да какой там черный? Обычные серые глаза были у тети Гали. Но бабуля каждый раз после ее ухода произносила странную присказку: «Через губу капнуло, в горшок ляпнуло. Течи-потечи, сгинешь в печи!». Мне было так смешно! Летом у бабы Веры был день рождения. Приходили ее деревенские подружки. И иногда, выпив лишку самодельной бабушкиной наливки, начинали спорить: вот-вот поругаются! Тогда бабушка, стукнув ладошкой по столу, громко приказывала: «Не зубать!». А потом добавляла: «Отмолчишься — будто в раю отсидишься!».
Это она повторяла часто и потом, когда уже у нас жила, а мои родители начинали ссориться. Потом я узнала, что в пылу ссоры люди могут друг на друга сильный негатив наслать, а от него может быть сильный вред. Даже болезни всякие. Поэтому бабушка всякую ругань пресекала. Я сейчас безумно рада, что все эти высказывания потихоньку записывала. Даже тетрадку завела, написала на ней: «Бабушкины приколы». Если бы я знала, как эти «приколы» мне в жизни помогут! Но об этом чуть позже.
Еще расскажу о бабулиных «перлах». Однажды — мне тогда было лет 10 — заглянул к ней плотник Гриня. Баба Вера его сама позвала, ей лавку поправить в саду нужно было. А Гриня возьми и брякни, что сад у нас богатый. Я сидела на крыльце и видела, как бабушка сложила за спиной фигу и двинулась на дядьку, причитая:
— Вот тебе дуля — промеж глаз пуля! И в задницу перо, чтобы след замело!
Гриня позорно бежал, обозвав бабу Веру малохольной. Как же я хохотала!
— За что ты его так, ба? — спросила я, икая от смеха.
— Да ты бы смеяться не стала, если б у нас сад весь посох, ни одного яблочка не принес бы! — заявила бабуля.
И объяснила, что так могло случиться, потому что плотник позавидовал. А где зависть — там и сглаз! Я запомнила этот урок бабушки.
Когда уже в городе к маме пришла ее приятельница и стала приторно меня расхваливать, я ей и выдала и про дулю-пулю, и про перо в задницу. Мама чуть сквозь землю не провалилась, а тетка эта противная посмеялась и вскоре смылась. Как же мама на меня кричала!
продолжение следует...

А когда я ей заявила: «Не зубать!», от неожиданности замолчала.
Но следующее мое лето у бабушки накрылось медным тазом. Отправили меня в лагерь. Я слышала, как мама ругалась на бабу Веру, когда та позвонила нам с деревенской почты. Мама сказала бабушке, что она девочке (это мне) мозги всякой фигней неприличной забивает. Я поплакала, но поехала в лагерь. Через год родители забрали бабу Веру к себе — она болеть стала часто. И 14 лет она жила с нами. И только однажды я на нее сильно обиделась.
Мне было 17 лет, я привела домой парня, в которого была влюблена. Бабушка на него посмотрела и прошептала:
— Чудо-юдо мосальская губа, сгинь без следа!
Вовка — мой любимый — после этого ко мне начисто охладел. Как сказала любимая бабуля:
— Кислым залило, от нас открутило!
И объяснила мне, что плохой этот парень, до беды бы меня довел. Я плакала, страдала, обижалась, но на бабулю не ругалась. Потом мы помирились. Я пыталась выяснить у бабушки, что такое «мосальская губа», но она толком и сама не знала. Я Вовку быстро забыла.
В 20 лет я вышла замуж — жениха, Ромку, баба Вера нормально приняла. Потом даже полюбила, внучком называла. Родители подарили Ромке машину. И мы с ним как-то увидели, как тетка незнакомая около нашего дома перед автомобилем плюнула — чуть ли не на колесо. Ну, особого значения не придали. А на следующий день был выходной, и мы отправились на машине за город на лыжах кататься. День был славный — тихий, солнечный, морозный. Накатались, поужинали в ресторанчике, возвращались домой уже поздно вечером. Метель поднялась. И тут на заснеженной дороге нашу машину занесло, муж не мог справиться с управлением, мы летели к обрыву…
И вдруг я увидела бабу Веру. У меня в ушах зазвучал ее голос:
— Конь хромой, подавился слюной. Слюну выплюнет, походку выправит!
Тут авто наше остановилось как вкопанное. Я проморгалась: никакой бабушки и в помине. От страха, что ли, привиделась? Через час мы были дома. И выяснили, что баба Вера ровно час назад этот заговор говорила, стоя у окна. Почуяла, что нам опасность грозит. Но как она про слюну — тот плевок под колеса — узнала? И почему я увидела ее и услышала ее голос? Она и сама объяснить не смогла. Мистика, да и только.
После этого я наконец поняла, что бабушка всеми своими присказками беду всегда отводила, которую могли принести недобрые люди с черным глазом. Теперь-то я знаю, что черный глаз этот — не всегда черный. Просто через него чернота из души у злых людей прет. И получаются сглаз и порча. И парня моего первого, Вовку, бабуля моя не зря шуганула — я потом узнала, что он просто невесту с квартирой искал. Он же старше меня был на 8 лет. Нашел, да невеста та, став женой, скоро в больницу попала и умерла. Ох, отвела от меня и тогда беду-бедищу бабуленька моя!
Когда у меня родилась дочь, я назвала ее Верой. И, когда купала, всегда говорила:
— С гуся вода, с Верочки — любая худоба.
Ведь баба Вера мне все-таки объяснила, что худоба здесь означает что-то худое, плохое. И присказка защищает ребенка и от сглаза и от болезней. Бабушке было 76 лет, когда она умерла. И она спасла меня еще раз — уже после смерти. Муж любовницу завел. Как околдовали его. Я не знала, что делать. Плакала ночами. И мне приснилась баба Вера. Она сказала: «Помяни слово мое!». Я проснулась и стала думать, что бы это значило. И поняла: бабушка имела в виду один из своих заговоров. Я выследила Романа с его девицей и произнесла, глядя на нее: «Чудо-юдо мосальская губа, сгинь без следа!». Через неделю муж стал прежним. Просил прощения, в ногах валялся, в любви клялся, говорил, что бес попутал.
Вот уже 7 лет после этого он образцовый и любящий муж. А мне подружка потом сказала, что, скорее всего, на моего Ромку порча-оморочка была наведена. Но как бабушка об этом узнала? А я-то в детстве смеялась, приколами ее присказки называла. Думала, она шутит так. Но в каждой шутке есть только доля шутки…
Екатерина Милютина

Тонькины подруги давно по-выскакивали замуж, и только она до сих пор сидела в девках. Не было у неё ни жениха, ни даже захудалого ухажёра.
Тонька выключила свет, зажгла свечу и, усевшись за стол, начала осторожно перелистывать потрёпанную книгу «Рождественские и святочные гадания».
Вариант с башмаком показался ей самым простым и верным.
Кидать свою обувь ночью через забор она опасалась, и потому в качестве гадального инвентаря решила использовать старые отцовские валенки, в которых он месил цемент.
Яшка Катапиллер имел замкнутый характер и, мягко говоря, невзрачную внешность, по этой причине женский пол не проявлял к нему ни малейшего интереса. Он не спеша шёл со смены вдоль оврага, торопиться ему было некуда — его никто не ждал. Поравнявшись с домом Антонины, он невольно остановился.
Тонька взяла в предбаннике окаменевший от цемента валенок, вышла во двор и со словами: «Укажи откуда придёт суженый», — швырнула его через двухметровый забор.
Яшка прикрыл глаза и представил милый образ сдобной, розовощёкой красавицы Тони. Мощный удар сбил его с ног и погрузил во мрак. Яшка пришёл в себя лёжа на дне оврага. В глазах искрило, а в голове возник только один вопрос: «Что это было?».
Тонька нашла брошенный ею валенок и обомлела от увиденного – мыс валенка указывал туда, где за оврагом, через перелесок, широко раскинулась городская свалка.
«Неужто бомж?!», — Тонька опрометью бросилась домой и принялась судорожно листать книгу. Гадание по полену могло многое поведать о будущем муже. Она забежала в дровяной сарай, не глядя, схватила первое попавшееся полено и выскочила на двор.
Яшка карабкался по крутому заснеженному склону, несколько раз срывался, кубарем катился на дно оврага и снова лез наверх.
Тонька посмотрела на кривое, узловатое полено с облезлой корой, взвыла от досады и, что было сил, запустила его в темноту рождественской ночи.
Наконец-то Яшка выбрался из оврага. Он зачерпнул пригоршню снега и вытер им вспотевшее лицо. Удар чудовищной силы обрушился на его голову! Очнувшись, Яшка снова обнаружил себя лежащим на дне оврага. Перед глазами всё плыло, а на лбу образовался шишак величиной с яблоко. Сознание постепенно прояснилось и панический ужас охватил всё существо Катапиллера: что-то мистическое, потустороннее загнало его в овраг и теперь удерживало неведомой силой.
Тонька не помнила, сколько времени прорыдала лёжа ничком на кровати. Наконец она встала, вытерла слёзы и со злостью захлопнула гадальную книгу.
Выбиваясь из сил, насквозь сырой от пота и мокрого снега, Яшка снова и снова взбирался по склону, скатывался вниз и снова полз. В конце концов, ему удалось ухватиться за росшие по кромке оврага кусты. Собрав последние силы он подтянулся, увидел огни посёлка и...
Тонька уверенным шагом прошла через двор, открыла калитку и бумерангом запустила проклятую книгу в сторону оврага.
Вопль боли и отчаяния разорвал тишину ночи. Очередной удар в лоб отправил Яшку обратно по уже проторенному маршруту.
Тонька вытащила Катапиллера из оврага, принесла домой и две недели ухаживала за ним, как за ребёнком. А ещё через неделю они подали заявление в ЗАГС.
из инета

- Катюш, а ты бы сходила в магазин за хлебушком? – Поплывший взгляд сорокапятилетней дамы, уже не мог сфокусироваться на худеньком силуэте семилетней девчушки, которая жадно сглотнула при упоминании хлеба.
— Конечно, мамочка...
Девочка послушно ждала денег, за которые продавщица местного круглосуточного магазинчика, тетя Люда, охая и ахая, продавала Кате буханку хлеба, а иногда совала в голодный кулачок молочную шоколадку или горсть конфет.
— Вот же горе-то дитёнку. Такая лапуля у этих пьянчуг растёт, — причитала вслед Людмила, прихлёбывая растворимый кофе.
Катя, стараясь не вдыхать умопомрачительный запах свежей хрустящей корочки, со всех ног неслась домой. Если она себя хорошо вела, то мама всегда отрывала ей корочку, а поверх хлеба укладывались две-три жирные шпротины, с которых капало сладкое масло, пропитывая мякиш. Девочка ела не спеша, понемногу откусывая и тщательно прожёвывая своё нехитрое лакомство. Судя по количеству бутылок, родители ждали сегодня гостей, поэтому другого ужина уже не предвиделось. Самое главное теперь, незаметно улизнуть из дома, и не попадаться никому на глаза, иначе могло и влететь. В прошлый раз отец так сильно влепил ей затрещину, что потом два дня болела голова, а из носа периодически кровило.
Катя вышла из подъезда. У неё ещё была четверть кусочка и целая рыбка. На улице было тихо, не смотря на тёплую весеннюю погоду. Людей было мало, где-то играла весёлая музыка, а в кармане у девочки ждали своего часа две шоколадные конфеты. Было так хорошо. Сегодня не холодно бродить по улицам, а если что, можно и к тёте Люде заглянуть, она непременно угостит кофе со сливками и сахаром. И Катя шла, не спеша разглядывая вечерние окна, мечтая о том, чтобы у неё появилась подруга. Уж тогда-то Катя совсем будет счастлива. Ей будет с кем поделиться своими мечтами, мыслями, а иногда и просто молча побродить, когда домой нельзя. Но жалобный писк, раздававшийся из кустов, что росли у мусорных баков, остановил девочку. Она осторожно заглянула в ворох старого вонючего тряпья. В рваной коробке из-под обуви сидел маленький полосатый котенок, и тихо мяукал. Катюша протянула руку, и он понюхал её. Вкусный запах шпрот раззадорил малыша, и он стал жадно облизывать пальцы. От щекотливого язычка девочка захихикала.
продолжение следует...

— Ты что, голодный наверно? А смотри, что у меня есть! – Катя торжественно положила целую рыбку перед носом котёнка, затолкав остатки хлеба себе в рот.
— Вот, держи. Кушай.
Будущий хищник с аппетитом набросился на угощение. Он забавно урчал, глотая целыми кусками, и шипел, когда Катя пыталась гладить его.
— Тише, не торопись. Надо понемножку, а то живот разболится, уж я-то уже такое проходила, — она улыбнулась новому другу.
— А хочешь, я возьму тебя к себе жить? Буду звать тебя Полосатиком и всегда-всегда делиться едой, — Катюша подняла лёгкого, как пух, малыша, и бережно положила за пазуху.
Жёлтые, как майский мёд , фонари освещали тротуар, по которому шла маленькая девочка и оживлённо щебетала с мурчащей мордочкой, выглядывающей из-за ворота куртки.
Дома было спокойно. На кухне остались только пустые бутылки, грязные тарелки и полная пепельница. Важно гудел котёл, беспечно тикали часы. Катя опустилась на стул, а котенка посадила на стол. Животное боязливо обнюхало пустой стакан.
— Фу! Полосатик, не надо! Это очень нехорошая гадость. Вдруг ты тоже захочешь каждый день пить её, тогда мы не сможем уже быть друзьями! – Она схватила малыша и прижала к лицу, не желая отпускать. Котик в ответ лишь приятно заурчал, упершись мягкими лапками ей в нос, будто успокаивал: « Не волнуйся, мы вместе!»
В эту ночь Катя спала очень сладко. Ей снилось что-то очень хорошее, со вкусом бананового мороженного и пирожков с вишней. Полосатик уютно устроился под боком, напевая девочке свои кошачьи колыбельные.
Но наутро, отец, увидел котёнка, и стал дико орать, чтобы этой « твари» больше здесь не было. Мать курила очередную сигарету, прикладывая мокрое полотенце к голове. Хриплым больным голосом она попросила дочь унести кота «от греха подальше».
Девочка, глотая горькие слёзы обиды, сидела у подъезда с Полосатиком в руках. Она не знала, куда его можно отнести, а оставлять на мусорке такого чудесного друга ей совершенно не хотелось. Рыдая, она побрела в магазин, к тёте Люде. Там, сбивчиво рассказав, что и как, Катюша умоляла приютить Полосатика, обещая навещать его ежедневно, кормить и воспитывать. Не смогли сердобольные женщины отказать ребёнку, оставили котёнка жить в подсобке магазина. Полосатику выделили старую линялую кофту и обрезанное пластиковое ведёрко из-под майонеза.
Всю весну и лето Катя бегала к своему Полосатику, отламывая от купленной буханки «кусочек», за что дома была не один раз бита. Но разве это важно, когда у тебя есть настоящий друг? Девочка часами беседовала с котом, рассказывая обо всём, что с ней происходило. Полосатик устраивался на худых коленках и сладко мурчал, щуря свои лиловые глаза. Тётя Люда, выгребая остатки обеда ему в миску, однажды присмотрелась и всплеснула руками:
— Батюшки, таких котов я ещё не видала! Глаза-то у него как ненастоящие. А ну глянь, Оль, — и обе продавщицы с восхищением рассматривали бездонные глаза, в которых было море тепла и понимания, а он только хитро мурлыкал — сытый и довольный.
К осени Полосатик превратился в настоящего красавца. Большой пушистый котяра со сказочными глазами. Не раз его пытались увезти покупатели, но он даже близко ни к кому не подходил, дожидаясь свою маленькую хозяйку.
Однажды Кати не было несколько дней. Она не приходила за хлебом и не навещала Полосатика. Тётя Люда начала беспокоиться – уж не заболела ли. Но Катюша пришла. На её бледных скулах, уже желтели синяки. На нижней губе была некрасивая коричневая корка. На удивлённые взгляды продавщиц, она коротко бросила:
— Упала.
Но за магазином, уткнувшись опухшим от слёз личиком в мягкий пушистый бок, девочка что-то долго рассказывала своему другу. Она так и уснула, обнимая большого внимательного кота. Тётя Люда аккуратно подняла малышку и переложила на старенький диван в подсобке, укрыв Катю потрёпанным одеялом. Потом, она позвонила Николаичу – местному участковому, но тот лишь повздыхал, говоря, что доказать побои будет сложно. Да и связываться с этими алкашами он не хотел. Женщина расплакалась. Ей было до боли жалко эту маленькую девчушку, которой она не могла ничем помочь. Своих детей у неё не было и Люда не раз думала о том, что хотела бы себе такую доченьку.
Полосатик нервно наматывал круги вокруг дивана, заботливо обнюхивая Катино лицо, а потом и вовсе пропал. Всю ночь девочка проспала в магазине, за ней даже никто не пришёл. Утром, когда она проснулась, тётя Люда накормила её бутербродами со сладким чаем и велела с тётей Олей присмотреть за магазином, пока она сходит « по важным делам». Катя с радостью согласилась, а женщина, полная решимости, отправилась к её родителям. Но уже у подъезда дорогу ей загородил Николаич.
— Цыц, куда тебя несёт? У нас тут убийство, так что лучше туда не соваться. Ты лучше скажи, малявку Анохиных ночью не видала?
— Катю? А кого убили? – Людмила взволнованно пробежалась глазами по окнам многоэтажного дома.
— Да вот её предков и кокнули. Вот ищем её, мож забрали девку-то.
— Н..нет, она у меня в подсобке спала, с ней всё в порядке. А кто убил?
продолжение следует...

— Да хрен знает, собутыльники наверно глотки порезали друг другу, а нам теперь ищи. Слушай, Люд, может, оставишь малявку на пару дней у себя? Пока родных поищем, ну чтоб в приют не оформлять. А то только бумажки доделаем, так обязательно бабка какая-нибудь нарисуется.
— Да, конечно, без проблем, — сердце тёти Люды учащённо забилось от радости. Ей было абсолютно не жалко Катиных родителей. Она счастливая понеслась обратно в магазин.
Пошушукавшись со своей напарницей, они решили пока девочке ничего не говорить о смерти, просто сказали, что Катина мама разрешила ей погостить у тёти Люды немножко. Катюша очень обрадовалась, спрашивая, научат ли её пользоваться кассой.
С того дня Полосатик больше не появлялся. Его долго и настойчиво звала девочка, обходя ближайшие мусорки, но кот не приходил. Еда в его миске так и оставалась не тронутой.
Тётя Люда заботилась о Кате, страшась момента, когда её отнимут. Однажды, она решилась идти в местную опеку и подать документы на удочерение. Но ей отказывали, говоря, что она не подходит по многим пунктам – одинокая, незамужняя, работающая ночами.
Женщина сжималась от своей социальной неполноценности и отступала, чтобы через время попробовать ещё. Так прошло два месяца. Катя привыкла к Людмиле, научилась готовить яичницу, читать по слогам и наводить порядок, чтобы порадовать уставшую с работы женщину.
Когда выпал первый снег, а было это 3 ноября, Кате исполнилось 8 лет. Она задула яркие парафиновые свечи на магазинном медовике и громко сказала, повернувшись к Люде:
— Хочу, чтобы мы с тобой всегда-всегда жили вместе, и чтобы ты стала моей мамой! – Она обняла растрогавшуюся женщину.
— Я тоже только об этом и мечтаю, Катюшенька, - прошептала Людмила.
В дверь постучали. Сегодня гостей не ждали, поэтому, когда на пороге возник представительный молодой человек, Людмила была очень удивлена.
— Здравствуйте, я представитель отдела опеки и попечительства города Москвы. Ко мне попали ваши прошения и документы, вот я и приехал, чтобы, так сказать, познакомиться лично, — он протянул руку.
— Проходите, мы просто никого не ждали, — женщина пригласила гостя в кухню.
— А хотите чаю? Тётя Люда, знаете какой вкусный купила? Со вкусом тропических фруктов. Вы такого точно никогда не пробовали, — Катя поставила перед мужчиной кружку.
— Угощай. А это твой торт? – Он улыбнулся.
— Угу! Мне уже 8 лет. В следующем году я в школу пойду, — она важно закивала.
— В школу – это хорошее дело. Ну а как тебе тут живётся? Рассказывай! – Он отхлебнул из кружки.
— Хорошо, — девочка оживилась...
Они ещё долго беседовали, сидя на небольшой кухне, ели торт, запивая его липтоном со вкусом тропических фруктов. Маленькая девочка и вежливый молодой человек в дорогом костюме. Людмила слушала их, подперев щёку кулаком, ей было так уютно и спокойно.
— Что ж, к сожалению, мне пора, — мужчина встал. Он выудил из своего портфеля плотную папку.
— Вот, Людмила Алексеевна, с этими документами пройдёте завтра в районный суд, обратитесь к секретарю и напишите заявление. Не волнуйтесь, Вам всё расскажут. Рассмотрение дела в суде –простая формальность. И Вы сможете забрать Катюшу.
— Забрать? – Людмила растерялась. Она не могла найти ни одного подходящего слова для этого доброго человека. А девочка радостно обняла его, зажмурилась и повторяла:
— Спасибо! Спасибо! Спасибо!
— Спасибо, — сдавленно, стараясь удержать горячие слёзы радости, прошептала Людмила.
— Берегите её, — обернулся к Людмиле мужчина. Она от удивления застыла – на неё смотрели бездонные лиловые глаза, в которых было море тепла и понимания...
Алина Сысоева

Одной семье очень повезло с котом.
Он достался им совершенно бесплатно, уже взрослым. Ни тебе бессонных ночей над колыбелькой, ни режущихся зубов, ни педиатров, ни прочих приложений к взрослению. Один целый незамутнённый воспитанием кот. Семья умилилась, восторженно поохала и назвала кота Боренькой. Раза четыре. А потом стало как-то не до того.
Отличительной особенностью этого кота была бездонность. Кот жрал. В максимальном смысле слова. Как будто не для себя одного жрал, а для всей кризисной Греции в придачу. Пёр по кухне полосатым танком, отодвигая детей от стола вместе с табуретками. Молотил бойкой мясорубкой и своё, и найденное, и спёртое. Не пропускал мимо даже комаров — ловил и жрал с мордой гурмана.
Попробовали кормить Бореньку в два раза больше. Кот благодарно переваривал, курчавился, крепчал и тырил в два раза интенсивнее. При этом из кота счастливо мурлыкало басом что-то похожее на «Жизнь удалась, мляу!»
Когда Боренька тихо, на цырлах уволок кило замороженного фарша и сточил его за шторой в спальне, не размораживая и вместе с упаковкой, стало понятно, что с именем для своей оборзелой лошади семья промахнулась. Так Боренька стал Бо́рзелем. По версии главы семьи кота стали звать намного более нецензурно, но с сохранением общего смысла — «тыохренел!».
Борзель одинаково азартно тырил со стола и колбасу, и лимоны. За ужином практически залезал растопыренной лапой в рот хозяину и этой лапой вынимал из хозяина оливье. Всасывал жарящиеся котлеты прямо со сковороды. В полёте отковыривал шпингалет на кухонной двери и крышки с кастрюль. Семья с трепетом ждала, когда этот медвежатник вскроет холодильник.
На второй месяц кот осознал: всё, что падает на пол, в силу человеческой жабы становится его едой по умолчанию. Бдительная семья сразу стала намного реже ронять еду и даже научилась эквилибристически ловить всё падающее в сантиметре от пола. Эту проблему кот решил прыжками на стол, всеми четырьмя лапами в тарелку, одним движением переводя еду в категорию корма без участия пола. Если в тарелке в это время был борщ, Борзель игруче плескался в нём, а потом облизывал всё и всех вокруг до стерильной чистоты.
Однажды ночью глава семьи столкнулся с Борзелем в коридоре... тот нёс в зубах батон и думал, куда его выгоднее вложить. В шкаф или под диван. Думать об инвестиции помешал мат свыше. Когда хозяин попытался оторвать батон от кота, выяснилось, что они срослись в районе горбушки и расставаться не хотят. Кто-то из них двоих мужчину даже обшипел.
В конце концов всем стало казаться, что кот плотоядно косится на бабушку. А главе семьи — что он работает на еду для кота и успокоительные для остальных. Посоветовались с интернетом. Поисковик на запрос «кот охренел ворует и жрёт» сразу выдал фото Борзеля с волочащимися следом шестью метрами чужих сосисок, а ниже — ссылки с советами про борьбу.
Например, про брызгание в жрущего кота неприятно мокрой водой и кидание в него же металлической баночки с гремящими монетами. По версии специалистов брызги и шум не нравятся котам настолько, что они сразу перевоспитываются. Некоторые аж книксены делать начинают. Но очень важно брызгать и кидать незаметно, чтобы кот не понял, кто  пакостит, и не отшлёпал вас укоризненно украденной у вас же куриной лапой.
Борзель, конечно, не заметил, кто брызгал. Был занят. Но воде обрадовался. Надо же было чем-то запивать только что упоротую котлету. А грохота баночки с монетами очень испугалась бабушка, пришлось и на неё слегка побрызгать из пульвелизатора. Кот же отодвинул баночку от котлеты мордой и продолжил жрать в том же темпе.
На бабушку, кстати, методы подействовали. Какое-то время она отказывалась от еды и вязания. Способ, заключающийся в установке по периметру кухни датчиков движения и арбалетов с ядом, был отвергнут сразу. Из-за всё той же бабушки. Решили по старинке оборонять территорию вокруг стола метлой и меткими пинками.
Борзель сначала удивился, потом хмыкнул, посмотрел на всех свысока и с холодильника уронил в салат будильник... Так впервые в мире будильник стал каплей. Последней.
Под скрежет когтей по металлу кот был оторван от мавзолея еды, с трудом и матом дотащен за шкирку до двери и с ещё бОльшим трудом и матом запущен в открытый подъездный космос. Недалеко, не дальше коврика. Потому что нажрал себе себя до размеров карликового барана и стал в придачу к бездонности ещё и плохобросаем.
Наконец, в доме наступили покой и постоянные котлеты. Бабушка опять начала вязать и есть. Глава семьи расслабился настолько, что позволил себе зимнюю рыбалку. Три дня идиллии пролетели быстро, как металлическая баночка через кухню.
На четвёртый день за завтраком семье открылось зрелище, по красоте и волнительности сравнимое с кенийским рассветом и зарплатной ведомостью. За окном на сетке со смёрзшимся уловом, качаясь от ветра и эмоций, висел Борзель. Висел и жрал. Только раз полоснул волевым взглядом по подавившийся семье и продолжил выгрызать из рыбного камня рыбий хвост.
Оторвать Борзеля от авоськи ни у кого не поднялась рука. Обнявшихся, их внесли на кухню и положили хором оттаивать в углу. А сами смотрели на планомерное обтачивание восьми кило окуня и неожиданно для себя умилялись до слёз.
Ведь если вам повезло с котом, то это навсегда...
Добрая Веда

Рождественский натюрморт



Как-то перед самым Рождеством одна из соседок большой коммунальной квартиры застелила полку у окна в общем коридоре белой узорчатой салфеткой. Ей очень хотелось, чтобы у всех было праздничное настроение.
Поэтому сверху она поставила горшок с пышной пуансеттией, верхушки которой покрывали зеленовато-белые прицветники.

Увидев это, другая соседка тоже принесла из своей комнаты пуансеттию, только ярко-красную, которую в народе называют ещё рождественской звездой, и поставила её рядом с первой.
Старый кукольник Ефим Петрович в свою очередь смастерил весёлого Деда Мороза с мешком и повесил его на стенку рядом с цветами. Ещё через некоторое время кто-то добавил пару еловых шишек и большую праздничную свечу.

- Ах, как здорово! – восторженно воскликнул художник, который зашёл в гости к своему приятелю кукольнику. – Какой замечательный рождественский натюрморт!
Вот только мне кажется, что чего-то чуточку не хватает, а чего – не пойму…

Но тут приоткрылась соседская дверь, и появилась маленькая девочка.
Она подошла к полке и, поднявшись на цыпочки, поставила перед горшочками с цветами фарфорового ангелочка.
Счастливо улыбнувшись, она вздохнула и ушла в свою комнату.

- Вот теперь это само совершенство! – признался художник.
– Я обязательно нарисую такую картину.
А на следующее утро на полке рядом с ангелочком обнаружили коробочку, перевязанную алой лентой.
По молчаливому согласию все решили, что это подарок для маленькой девочки.
Возможно, его приготовила бабушка для своей внучки, а может быть, и ангелочек.
Как знать?
Ведь в Рождество случаются чудеса…
Анатолий Валевский

Про удачу. "Говорят, Черчилль, когда произносил тосты, говорил следующее:
  "Я предпочитаю не желать никому ни здоровья, ни богатства, но лишь удачи. Ведь большинство тех, кто был на ТИТАНИКЕ были и здоровыми и богатыми. Но удачливыми оказались очень немногие из них."
Может быть, вы знаете, что руководитель одной из  крупных компаний выжил в атаке 11 сентября в Нью Йорке, потому что повел своего сына первый раз в детский сад.
  Другой  парень остался жив, так как была его очередь идти за пончиками.
Одна женщина опоздала, потому что ее будильник не прозвенел вовремя.
 Кто-то опоздал, застряв в пробке на автостраде Нью-Джерси.
 Один из них опоздал на автобус.
  Одна женщина пролила кофе на одежду, и ей нужно было время, чтобы переодеться.
  У кого-то не заводилась машина, а кто-то вернулся, чтобы ответить на  телефонный звонок.
 У другого ребенок тянул резину и не был готов вовремя.
  Один не мог поймать такси.
То, что особо впечатлило меня, это мужчина, который надел тем утром новые туфли, добирался до работы различными средствами, но прежде чем попасть туда, заработал на ноге мозоль.
Он остановился в аптеке, чтобы купить лейкопластырь! Вот почему он сейчас живой.
Теперь, когда я застреваю в пробке, не успеваю на лифт, возвращаюсь,чтобы ответить на телефонный звонок...
Когда случаются все эти мелочи, которые раздражают меня, я думаю про себя, что это именно то место, где Бог хочет, чтобы я находился в данный момент.
В следующий раз, когда вам кажется, что утро идет не так, дети одеваются медленно, вы не можете найти ключи от машины, стоите на каждом светофоре, не расстраивайтесь и не выходите из себя"
Удачи нам всем!
С  Наступающим Новым годом!
из инета

От Вали ушел муж. Забрал свои вещи. Только старые лыжи оставил.
Теперь напротив Вали стояла ее подруга и фитнес-тренер Марта в спортивном костюме и с бутылкой коньяка.
– И что делать собираешься? – спросила Марта.
– Умереть, – ответила Валя.
– Неверное решение. Осталось две попытки.
– Позвонить и спросить, как он мог?!
– Снова мимо.
Валя подняла голову и посмотрела на Марту. Потом на коньяк.
– Выпить что ли?
– Бинго!  – прокричала подруга.
Валя вздохнула.
– Ты же фитнес-тренер. И не пьешь.
– Ну, так в виде исключения, – хохотнула Марта. – Не каждый же день от подруги муж  уходит.
– Спасибо, утешила.
Вдруг в дверях появился супруг Марты.
– Ты домой собираешься? Валя, привет!
– О! Заходи! – крикнула ему Марта. – Ты нам как мужчина сейчас очень даже нужен.
Сеня закрыл дверь и прошел на кухню.
– От Вали Игорь ушел.
продолжение следует...

– Да ладно?! – не поверил Сеня и присел на стул. – Чего ради?
– Заметь, какая реакция у мужчины! – тут же добавила Марта. – А ты «умереть»… Сеня, она умирать собралась. Значит так, на вот эти слезы-сопли я тебе даю три дня, а потом ко мне в спортзал на три месяца.
– Почему на три? – вздохнула Валя.
– Потому что три месяца после разрыва отношений женщина  ни хре… ничего не соображает и думает только о том, почему так произошло. А оно, опля, произошло, живем дальше! Сеня, объясни как офигенно крутой программист, что с Валей сейчас происходит.
Сеня вздохнул и посмотрел на нее.
– Я красивых слов подбирать не буду. Давай, как есть. На примере компьютера.
– Это как? – в один голос спросили женщины.
– Ну, представь, что ты не женщина, а дорогущий лэптоп. Беленький, миниатюрный, с такой начинкой, что все вокруг хотят…
– Сеня! – напомнила Марта.
– Хм… все хотят подключиться к тебе. Но ты стоишь бешенных денег. И разобраться в твоей начинке дано не всем. Поэтому доступ к тебе возможен только самому талантливому, крутому, умному чува…мужчине.
Валя смотрела на Сеню, раскрыв рот. А Марта с восхищением.
– Господи, мой муж гений.
– Так вот, в настоящий момент у тебя есть все шансы поймать вирус, который разрушит твои программы и начинку. И тогда стоить ты уже будешь не охре…
– Сеня.
– Не бешенных денег, а триста гривен на Чоколовском радиорынке. Как тебе такие перспективы?
Валя представила беленький миниатюрный лэптоп и отрицательно покачала головой.
– А что делать надо? – спросила Марта у мужа.
– Подумай, как к нам обычно вирус попадает? Через сервер и входящие сообщения. Сервер в твоем случае – голова. Сообщения – мысли. Поэтому все мысли о прошлом, о твоем Игорьке, о том, что ты какая-то не такая – это спам. Что с ним делают?
– Блокируют.
– Картина ясна?
Валя усмехнулась.
– Но я же не компьютер, я не смогу не думать.
– Если тебя устраивает цена триста гривен на радиорынке – вперед! – ответил Сеня и встал. Потом обратился к жене: – Ты идешь?
– Сейчас. Подожди. Нам нужно закрепить усвоенный материал, – и она поставила коньяк на стол.
– Но ты же не пьешь? – удивился муж.
– Так и от меня не каждый день супруг уходит, – повторила слова подруги Валя.
– О! Видишь! Она уже охраняет сервер.
– Тебе завтра с утра депутата тренировать, – улыбнулся Сеня.
– Милый, мой депутат так сегодня на презентации набросается, что завтра мой «Арарат» покажется песочницей рядом с его Гималайскими вершинами.
Марта осталась ночевать у нее. «Вдруг у тебя сейчас шок, поэтому ты со всем соглашаешься, а сама – раз и выпрыгнешь с балкона. Кто тебя знает? Сервер только заработал».
На следующее утро Валя встала раньше подруги. Вытащила кроссовки, которые пылились в кладовой. Нашла спортивный костюм. Разбудила Марту.
Игорь обалдел, когда рано утром увидел бывшую жену, которая шла в сторону фитнес-клуба. Не зареванная, не грустная, не несчастная. Шла и слушала Марту.
Он вообще-то за лыжами пришел. Забыл вчера забрать. А тут такое… Игорь постоял в нерешительности, а потом набрал номер.
Валя вытащила телефон и посмотрела на входящий. Сразу вспомнила про беленький миниатюрный лэптоп. Про начинку, к которой теперь доступ только самому-самому... Про цену триста гривен на радиорынке. Поэтому перенесла номер в черный список и положила телефон обратно в куртку.
– Так что ты про мышцы рассказывала?
Марта усмехнулась и хлопнула ее по плечу.
– Нет, «Арарат» я все-таки сегодня открою. Обычно на все, ну, минимум 21 день уходит, а то и полжизни. А тут  сервер в порядке. Сообщения в спам уходят. Надо Сене сегодня массаж сделать. Четенько все объяснил. В самое яблочко -)).
Вероника Кирилюк

– Я так люблю тебя, мам, – говорила я за завтраком, когда мне было лет 14.
– Да? – улыбалась мне в ответ мама, – тогда в следующий раз к моему приходу с работы просто начисть картошки, и я это почувствую без всяких слов.
– Я обожаю своего кота! – терлась я щекой о теплую, пушистую шерсть.
– Тогда, может, сменишь ему песок? – спрашивал отец. – Он мучается, не желая садиться в мокрый.
Я слушала своих родителей и поражалась им: я же говорю о любви!!! При чем тут какой-то кошачий песок и пресловутая картошка?
Помню, я была еще совсем маленькой девочкой, лет около семи, и на несколько недель попала в больницу. Больница была за городом, порядки в те времена – очень строгие. Родители могли приносить передачи исключительно в отведенные часы, а на детей своих смотреть только из больничного парка, когда те подходили к открытым окнам, – благо, что на улице стоял сентябрь.
И вот мама приезжала ко мне дважды в день. Утром и вечером нянька ставила на мою тумбочку кулек, где был только что сделанный мамой творог, еще теплый компот, гречневая каша, паровая котлета. Всего по чуть-чуть, ровно столько, чтоб я могла съесть за один раз, потому что через пару часов она принесет свежее. А под стеночкой кулька, в газете (чтоб не помялись) – 3–4 альбомных листка, на которых нарисованы одежки для бумажной куклы. (Помните, с такими белыми полосочками на рукавах и плечиках, чтоб загибать?)
Я обожала раскрашивать и вырезать такие одежки, и мама (когда она это успевала делать?!!) рисовала мне эти бесконечные платьица и юбочки, шубки и курточки, кофточки и пижамки. А какие фасоны придумывала! Каждый раз разные: и бантики, и бумбоны и горошки…
Я ни разу не просила ее об этом. Это не были лекарства, минеральная вода или свежий бульон. Она просто знала, что это занятие мне очень нравится. И в тот момент это был ее способ сказать: «Я тебя люблю»… Я смогла понять и в полной мере оценить это лишь спустя десятилетия, но зато запомнила на всю жизнь.
Мы очень часто недооцениваем мелочей… Да, красивые слова, признания, стихи очень важны. Мы, женщины, любим ушами, и потому очень нуждаемся в этом постоянном «люблю».
Но если на деле мы не видим отражения этих слов – они становятся лишь пустым звуком. Да, можно сказать «я люблю тебя» бриллиантовым колечком или платиновыми запонками, огромным букетом или полетом на воздушном шаре. И это тоже замечательно! Чего уж там… Но можно выразить свою любовь гораздо проще, и каждый день дает нам шанс сделать это – главное только любить.
У наших друзей парализовало собаку. Такая симпатичная, добрая такса, а задние лапы обездвижены навсегда. Но вот уже три года собака живет в таком состоянии, а хозяин самолично сделал для нее ходунки на колесах – только для того, чтобы любимый домочадец каждый день гулял на свежем воздухе.
Собаку можно было выносить на руках или выкатывать в детской коляске. Но песик очень хочет ходить – ходить сам, и потому хозяева дали ему такой шанс, ведь они его очень любят.
Когда нами движет настоящая любовь, возможности выразить ее находятся на каждом шагу – и мы делаем это совершенно искренне, ни на секунду не задумываясь.
Заходя в комнату к спящему, бесшумно крадучись на цыпочках, чтоб не потревожить сон, поправляем подушку, чтоб не затекла спина, расправляем одеяло, чтоб не замерзли маленькие ножки, или, качая головой, осторожно вынимаем из ослабевших рук телефон, чтобы вечернюю дремоту не разрушил чей-то звонок.
Мы становимся самыми искусными поварами, варя лучший на свете утренний кофе и выкладывая на детской тарелке паровозик из сыра, со всех паров спешащий к яркому цветку с помидорными и яичными лепестками.
Мы часами выслушиваем откровения друзей, когда им нужно наше внимание, мы придумываем подарки, выдумываем сюрпризы, создаем настроение. И не раздумывая, отдаем последние деньги на лекарства.
И легко распарываем любимые бусы, чтобы обшить ими платьице маленькой «снежинки».
продолжение следует...

А жизнь, она очень длинная и вместе с тем такая короткая… И мелочи помнятся, ох как долго. Просто любящее сердце дает нам почувствовать тот миг, когда наше «люблю» особенно важно.
Сколько себя помню, и мама, и бабушка всегда выходили в коридор, когда папа или дедушка возвращались с работы – ведь мужчина должен чувствовать, что его в этом доме ждут. Я тоже стараюсь вести себя так же.
Сижу перед монитором и, нажимая на кнопки, пытаюсь из запутанных нитей-мыслей связать какой-то внятный узор. Слышу, как ключ поворачивается в замке, и думаю, что вот сейчас я встану – вот прямо-прямо сейчас, только «довяжу» до конца ряда, чтоб петли не спустились. Смотрю через плечо в открывшуюся в комнату дверь, улыбаюсь со словами: «Я еще пару минут – и будем ужинать». И улетаю в своё петляющее рукоделие из слов и знаков препинания.
И вдруг совершенно беззвучно (чтоб не запутать уже приготовленные для спиц фразы) на столе появляется чашка с крепким чаем и тарелка, на которой два бутерброда и две конфеты, развернутые из фантиков. Я смотрю на эти бутерброды, смотрю на развернутые конфеты (чтоб я не отвлекалась даже на такую мелочь) и слышу в полном молчании своей квартиры очень много важных для меня слов. И понимаю, что в данное мгновение жизни нет более ёмкого способа, чтобы сказать: «Я тебя люблю».
Нам просто надо научиться помнить, что бесконечно яркие, трогательные и такие желанные слова «я тебя люблю», не имея отражения в делах и поступках, слишком быстро меркнут, тускнеют и обесцениваются.
И допускать этого никак нельзя.
Любовь не измеряется одними лишь словами…
– Я так люблю тебя, мам, – говорила я за завтраком, когда мне было лет 14.
– Да? – улыбалась мне в ответ мама, – тогда в следующий раз к моему приходу с работы просто начисть картошки, и я это почувствую без всяких слов.
– Я обожаю своего кота! – терлась я щекой о теплую, пушистую шерсть.
– Тогда, может, сменишь ему песок? – спрашивал отец. – Он мучается, не желая садиться в мокрый.
Я слушала своих родителей и поражалась им: я же говорю о любви!!! При чем тут какой-то кошачий песок и пресловутая картошка?
Помню, я была еще совсем маленькой девочкой, лет около семи, и на несколько недель попала в больницу. Больница была за городом, порядки в те времена – очень строгие. Родители могли приносить передачи исключительно в отведенные часы, а на детей своих смотреть только из больничного парка, когда те подходили к открытым окнам, – благо, что на улице стоял сентябрь.
И вот мама приезжала ко мне дважды в день. Утром и вечером нянька ставила на мою тумбочку кулек, где был только что сделанный мамой творог, еще теплый компот, гречневая каша, паровая котлета. Всего по чуть-чуть, ровно столько, чтоб я могла съесть за один раз, потому что через пару часов она принесет свежее. А под стеночкой кулька, в газете (чтоб не помялись) – 3–4 альбомных листка, на которых нарисованы одежки для бумажной куклы. (Помните, с такими белыми полосочками на рукавах и плечиках, чтоб загибать?)
Я обожала раскрашивать и вырезать такие одежки, и мама (когда она это успевала делать?!!) рисовала мне эти бесконечные платьица и юбочки, шубки и курточки, кофточки и пижамки. А какие фасоны придумывала! Каждый раз разные: и бантики, и бумбоны и горошки…
Я ни разу не просила ее об этом. Это не были лекарства, минеральная вода или свежий бульон. Она просто знала, что это занятие мне очень нравится. И в тот момент это был ее способ сказать: «Я тебя люблю»… Я смогла понять и в полной мере оценить это лишь спустя десятилетия, но зато запомнила на всю жизнь.
Мы очень часто недооцениваем мелочей… Да, красивые слова, признания, стихи очень важны. Мы, женщины, любим ушами, и потому очень нуждаемся в этом постоянном «люблю».
Но если на деле мы не видим отражения этих слов – они становятся лишь пустым звуком. Да, можно сказать «я люблю тебя» бриллиантовым колечком или платиновыми запонками, огромным букетом или полетом на воздушном шаре. И это тоже замечательно! Чего уж там… Но можно выразить свою любовь гораздо проще, и каждый день дает нам шанс сделать это – главное только любить.
У наших друзей парализовало собаку. Такая симпатичная, добрая такса, а задние лапы обездвижены навсегда. Но вот уже три года собака живет в таком состоянии, а хозяин самолично сделал для нее ходунки на колесах – только для того, чтобы любимый домочадец каждый день гулял на свежем воздухе.
Собаку можно было выносить на руках или выкатывать в детской коляске. Но песик очень хочет ходить – ходить сам, и потому хозяева дали ему такой шанс, ведь они его очень любят.
Когда нами движет настоящая любовь, возможности выразить ее находятся на каждом шагу – и мы делаем это совершенно искренне, ни на секунду не задумываясь.
Заходя в комнату к спящему, бесшумно крадучись на цыпочках, чтоб не потревожить сон, поправляем подушку, чтоб не затекла спина, расправляем одеяло, чтоб не замерзли маленькие ножки, или, качая головой, осторожно вынимаем из ослабевших рук телефон, чтобы вечернюю дремоту не разрушил чей-то звонок.
Мы становимся самыми искусными поварами, варя лучший на свете утренний кофе и выкладывая на детской тарелке паровозик из сыра, со всех паров спешащий к яркому цветку с помидорными и яичными лепестками.
Мы часами выслушиваем откровения друзей, когда им нужно наше внимание, мы придумываем подарки, выдумываем сюрпризы, создаем настроение. И не раздумывая, отдаем последние деньги на лекарства.
И легко распарываем любимые бусы, чтобы обшить ими платьице маленькой «снежинки».
А жизнь, она очень длинная и вместе с тем такая короткая… И мелочи помнятся, ох как долго. Просто любящее сердце дает нам почувствовать тот миг, когда наше «люблю» особенно важно.
Сколько себя помню, и мама, и бабушка всегда выходили в коридор, когда папа или дедушка возвращались с работы – ведь мужчина должен чувствовать, что его в этом доме ждут. Я тоже стараюсь вести себя так же.
Сижу перед монитором и, нажимая на кнопки, пытаюсь из запутанных нитей-мыслей связать какой-то внятный узор. Слышу, как ключ поворачивается в замке, и думаю, что вот сейчас я встану – вот прямо-прямо сейчас, только «довяжу» до конца ряда, чтоб петли не спустились. Смотрю через плечо в открывшуюся в комнату дверь, улыбаюсь со словами: «Я еще пару минут – и будем ужинать». И улетаю в своё петляющее рукоделие из слов и знаков препинания.
И вдруг совершенно беззвучно (чтоб не запутать уже приготовленные для спиц фразы) на столе появляется чашка с крепким чаем и тарелка, на которой два бутерброда и две конфеты, развернутые из фантиков. Я смотрю на эти бутерброды, смотрю на развернутые конфеты (чтоб я не отвлекалась даже на такую мелочь) и слышу в полном молчании своей квартиры очень много важных для меня слов. И понимаю, что в данное мгновение жизни нет более ёмкого способа, чтобы сказать: «Я тебя люблю».
Нам просто надо научиться помнить, что бесконечно яркие, трогательные и такие желанные слова «я тебя люблю», не имея отражения в делах и поступках, слишком быстро меркнут, тускнеют и обесцениваются.
И допускать этого никак нельзя.
Любовь не измеряется одними лишь словами…
Татьяна Лонская

БЕЗДОМНЫЙ АНГЕЛ



Автобус медленно подъезжал к остановке.
Я прибавила шагу. Опаздывать сегодня мне никак нельзя. Шеф вызвал меня на работу в выходной. У него важные переговоры насчёт большого контракта. Обещал премию дать всему коллективу, и мне в том числе, если этот заказ получим.
До автобуса мне оставалось пробежать всего пару десятков метров.
Я двигалась к автобусной остановке на максимально возможной на двенадцатисантиметровых каблуках скорости и думала о премии. Уже прикидывала, куда её потрачу.
Вдруг передо мной на дорогу выскочила собака. Я чуть не запнулась об неё. Маленькая лохматая псинка, вся в грязи, уставилась на меня голодными глазами и вильнула хвостом.
Она жила в нашем дворе за мусорными баками. Дворник частенько гонял её метлой за то, что она разгрызала пакеты в поисках еды и растаскивала мусор по всему двору.
Я попыталась обойти псинку, но та отпрыгнула в сторону, снова преграждая мне дорогу.
Автобус остановился, со скрипом распахнул двери. Если я не попаду на этот автобус, точно опоздаю!
- А ну, брысь! – я махнула сумкой в сторону собаки. Та оскалилась и зарычала, но с дороги не ушла.
Из автобуса уже выходили пассажиры.
Если побежать, я ещё могла бы успеть на работу вовремя. Я побежала, очень хотела премию. Собака с громким гавканьем бросилась на меня, вцепилась в штанину. Я не удержалась на каблуках и грохнулась на землю.
Автобус закрыл двери, покачнулся и поехал.
Сидя на земле, я провожала его тоскливым взглядом. Не видать мне премии!
Собака совершенно спокойно уселась у моих ног и завиляла хвостом. Нападать на меня она больше не собиралась, напротив, осторожно подобралась поближе и лизнула руку.
- Ну что на тебя нашло? – я погладила лохматую голову – Ты хоть понимаешь, что наделала?
Собака гавкнула и виновато поджала хвост.
Автобус медленно свернул за угол. Я тяжело вздохнула и мысленно попрощалась с премией, а возможно, и с работой.
Раздался страшный грохот и скрежет металла. Я тут же забыла о переговорах шефа, контракте и премии. Над дорогой поднялся столб чёрного дыма. Тот самый автобус, в который я так хотела попасть, столкнулся с грузовиком. Я слышала крики раненых людей.
- Ты… Ты, кажется, спасла меня… - я растерянно переводила взгляд с собаки на дым автокатастрофы и обратно. - Как ангел-хранитель. Ангел… Так тебя и назовём. Как тебе имечко, нравится?
Собака преданно заглядывала мне в глаза и виляла хвостом. Я поднялась на ноги.
– Идём домой, Энджи.
Дома, после полуторачасовых водных процедур, обнаружилось, что моя новая подружка действительно ангел, шерсть у неё белоснежная. С именем я не прогадала.
Дворник всё удивляется, какая очаровательная у меня собачка. Интересуется, где такую можно купить…
Только, ангелов не покупают. Они приходят к нам сами. В самый нужный момент.
из инета

Так они и жили. Высокий седой старик и маленький, черный, старый кот. В магазин ходили вместе. Старик заходил, а кот жался у дверей пока продавщицы смеясь не подзывали его. Тогда он заходил и важно садился возле прилавка с мясными вкусностями и для него выкладывались наружу все прелести жизни. И когда ему нравилось что-то, он кивал и заливаясь смехом девушки отрезали двести грамм колбаски и кот со стариком шли домой, где садились за стол и съедали свой обед. Еда , кров и жизнь пополам, что может быть прекраснее?
Но однажды у старика схватило за правой лопаткой. Так схватило, что ни вздохнуть, ни охнуть. И скорая помощь увезла его в больницу “Святой Анны”.
Как попал туда кот, никому не известно, Может притаился в машине, а может бежал за ними по вечерним улицам города. Но когда на утреннем обходе врач увидел маленького черного кота на постели седого старика, то пришел в ужас и приказал немедленно его выгнать. И таки все сразу бросились исполнять приказ и строго настрого выставили кота из палаты.
А потом вся больница - больные, медсёстры и врачи, секретно друг от друга, выносили в коридор еду, и оставляли на лестничной площадке. А уборщицы страшно ругались, убирая это всё, складывая кусочки мяса для кота на бумажные тарелочки...
А ночью у седого высокого старика остановилось сердце. Много его сердце повидало на своём веку и много пришлось ему пережить. И видно вышел срок службы. А когда на тревожный рёв аппаратуры в палату сбежался весь мед персонал спасать умирающего, они увидели, что на груди седого старика сидит маленький черный кот и глаза его горят яростным светом. Кот обвёл палату глазами и запрокинув голову вверх страшно закричал. И такой это был крик, что услышали его даже в преисподней. Много повидали стены этой больницы, но ни до ни после никто не слышал ничего подобного...
А потом он лёг на грудь к своему старому товарищу и закрыл глаза. Мед сёстры боялись подойти. И только старая мед сестра подошла к кровати и спокойно взяв на руки кота, переложила его на соседнюю пустую койку. Вся бригада, схватив набор для оказания срочной помощи при остановке сердца, бросилась к умирающему. Врач поднял тарелки дефибриллятора и приготовился к удару и тут...
И тут его взгляд упал на монитор сердечного ритма:
- Стоп, - крикнул он и уронил из рук тарелки. - Стоп! Этого не может быть! Я же видел, как остановилось сердце, я видел прямую...
Но вопреки всему на приборе билась линия, взлетая вверх и опадая вниз. И вместе с ней билось сердце старика. Проверив все показатели, медперсонал ушел. А старая медсестра подошла к черному коту и взяв на руки холодеющее тельце прижала к груди, как будто хотела согреть своим теплом.
- Вот значит, как. Вот значит, как, повторила она. - Не захотел, значит, жить без своего друга.
И прижав к себе маленького старого черного кота она вышла в сад, во двор больницы. Там росло большое раскидистое дерево. Она выкопала маленькую ямку и, положив в неё пушистое тельце, сняла с себя цепочку и опустила рядом.
- Это у меня от мамы. Это самая дорогая моя вещь. Спи спокойно малыш. Твой друг в надежных руках...
А когда старик пришел в себя в палате была мед сестра и она рассказала ему, как было дело.
- Он тебе свою жизнь одолжил, значит. Свою последнюю, понимаешь?
- Не смогу я ему долг вернуть, да и зачем она теперь мне нужна без него? - плакал старик.
- А затем, - сказала сестра, - чтобы ты всё время, которое он отдал тебе, ел вкусную еду, пил сладкое вино и дышал за него. Ну, и приходил навестить...
И пациенты больницы “Святой Анны” каждый день видели странного седого высокого старика. Он приносил к дереву стульчик, садился на и, раскрыв пакет, доставал еду и бутылку вина. А потом принимался говорить. И все смеялись. Показывали на него пальцем и говорили:
- Смотрите, опять сумасшедший старик с деревом разговаривает...
А я видел, как рядом с ним сидел черный кот и время от времени подходил к своему старому другу и терся о его ногу, а тот опускал руку и гладил его.
Седой, старый человек прожил ещё месяц. Ровно на столько хватило последней жизни маленького черного кота.
Он уснул, поевши колбаски и выпивши вина. Уснул навсегда. И медсестра, прибежавшая на вызов к тихонько наклонившемуся старику, видела, как он спокойно улыбался. И была совершенно уверена, что сейчас он встретил своего маленького кота и они рядом гуляют по большой солнечной полянке.
И не говорите мне, что вся жизнь – это бессмысленная суета. Это не так. Тем более, если у вас такое большое сердце как у этого маленького, черного кота...
Олег Бондаренко

ГРУППА СПАСЕНИЯ



Самолёт разбился высоко в горах. Не то, чтобы Гималаи, но достаточно высоко, чтобы замёрзнуть. А вот замерзать было уже некому. Все погибли.
Все, кроме большой рыжей собаки и маленького серого кота. Собака была в багажном отделении в клетке, и это наверное её и спасло.
А кот просто лежал на коленях своего человека. После удара он вылетел из разломившегося на куски Боинга. Пролетев метров пятьдесят, кот упал в мягкий сугроб.
Придя в себя минут через десять, он пошел пошатываясь по направлению к дымящимся обломкам. Ведь там остался его человек. Возле кучи разбросанных кресел сидел большой рыжий пёс.
– Не ходи туда, – сказал он коту.
– Не ходи. Там никого в живых не осталось. Кот посмотрел на него непонимающе и пошел дальше. Он ещё не отошел от шока. Тогда пёс подошел к нему и взяв зубами за загривок поднял в воздух, и держал, пока кот не перестал размахивать лапами и шипеть.
Потом поставил рядом с собой и сказал: – Они все погибли. Все, кроме нас, – пёс посмотрел вокруг и поёжился.
– Скоро и мы умрём от холода и голода, если останемся здесь. Надо идти.
– Куда идти, – спросил кот.
– Мне больше некуда, ведь мой человек тут. Я наверное, никуда не пойду, останусь рядом с ним. Мы ведь всю мою жизнь вместе. Кому я теперь нужен? Нет, не пойду.
Пёс внимательно слушал, а потом опять схватил его зубами за шкуру на шее и понёс. Он шел вниз. Туда, где кончался снег и холод, и где были люди.
Пёс не понимал почему он туда идёт и не знал, откуда ему известно направление. Но не это сейчас было главное.
Главное, было не стоять на месте, а идти. Когда лапам совсем стало невмоготу от колющего снега и льда, он поставил рядом кота и вырыл большую нору, где и прилёг отдохнуть.
Кота он положил себе под живот. Чтобы не замёрз. Утром они продолжили путь. Пёс так и нёс всю дорогу своего серого попутчика. А тот тихонько поскуливал и плакал. Он не умел ничего, кроме как лежать на коленях своего любимого человека.
Когда они вышли на большую поляну залитую солнцем и совсем без снега, то кот задохнулся от тепла, запахов и внезапно нахлынувшего голода. Вокруг суетилось очень много людей. Они все были одеты в оранжевые куртки и каски. Все кричали и суетились.
– Спасатели, – сказал пёс коту.
– Сиди рядом, осмотримся, а потом решим что делать. Может, кто и поесть даст. Большой жилистый человек с болтавшейся рацией на поясе кричал в переговорное устройство. Он требовал более точных координат.
– Мы не можем идти неизвестно куда. Мы не можем обыскать все горы. Значит, вышлите ещё вертолёты. Пусть ищут дым. Пёс внимательно смотрел на высокого, худого и черного от горного загара человека.
Все пробегали мимо. Никому не было дела до двух существ в этом месте и среди спасателей.
– Эй, эй, – вдруг споткнулся человек с рацией. Он как вкопанный остановился возле пушисто-кудлатой парочки. Потом присел рядом и внимательно посмотрел на собаку.
– Вы откуда, – спросил он, будто надеясь на то, что собака ответит. И она ответила. Пёс негромко сказал – гав, потом завыл и показал головой вверх.
– Всем тихо, – вдруг страшно громко закричал жилистый, высокий человек.
– Вы ведь из самолёта, точно? Как же вы горемыки добрались сюда? А показать путь наверх сможешь? – говорил человек не останавливаясь, а потом он подхватил на руки кота и пошел в большую палатку, а пёс сам пошел за ними.
Все спасатели столпились вокруг и кому не хватило места в палатке, стояли снаружи и обсуждали этот случай. Через час жилистый загорелый человек, оказавшийся руководителем спасательной группы вышел из палатки, он вёл на поводке большого рыжего пса.
Вслед им, через щель смотрел кот, вдруг яростно закричавший от страха. Он не хотел потерять теперь ещё и этого рыжего большого пса. Человек и собака остановились и посмотрели назад.
– Ну что ты кричишь? Что же ты так кричишь, – сказал жилистый человек.
– Я обещаю тебе, что мы вернёмся. Обязательно вернёмся. Пёс оглянулся и тихонько ласково гавкнул коту. Тот вернулся в палатку и лёг на походную кровать жилистого человека. Он будет ждать.
А пёс проделал назад вверх весь этот жуткий путь, ведя спасателей к разбившемуся самолёту. А потом спускался вниз, когда последнее тело было снято с вершины.
В палатке их ждал кот и первым делом бросился на пса и стал тереться об него.
– Ох уж мне эти кошачьи нежности, – смущенно заметил пёс, поглядывая на человека.
– Всё в порядке, – сказал высокий жилистый человек. Это хорошо. Правильный кот. Будет нас с тобой ждать с прогулок и из поездок. Пёс улыбнулся во всю свою собачью улыбку. Теперь всё было хорошо.
– Вот видишь. Вот видишь, – говорил он коту, когда они летели вниз в вертолёте.
– А ты не хотел идти, а я говорил тебе. Кот прижимался к нему своей серой головой и тихонько мурлыкал…
Олег Бондаренко

— Вам сколько?
— Килограмма два, не меньше!
— Уверены, может полтора хватит?
— Нет, два!
— Валя, заверни два тупости, — мужчина, сидящий за столом, крикнул куда-то за угол.
— С тупостью берут еще зависть и ненависть. Берете?
— Да! Тоже по два кило!
— Нет, эти в довесок по полкило в руки не больше.
Очередь размытым пятном плескалась по мраморной лестнице стекая в огромный холл. Всеобщее напряжение. Не хватит, разберут. Очень хотелось легкой жизни, без малейшего напряга.
— Женщина, пропустите, я тут стояла! Вы позже подошли! — отталкивая локтями позже подошедшую, лезла на место молодая дама крупных размеров.
— Нет, это я раньше подошла! — взвизгнула, хватаясь за воздух руками отталкиваемая оппонентка.
— Дамочки, не ссорьтесь, всем хватит, — донеслось сверху. — Что вам? Потный мужчина с плоским красным лицом переминался с ноги на ногу.
— Мне как всем, как всем и побольше! Точно бесплатно?!
— Смотря какой выберете, — с долей иронии прозвучало в ответ. -
Первый пакет — интеллект, к нему в довесок — жалость, сострадание, принятие, любовь. Этот стОит ваших усилий, грамм триста/четыреста, не больше. Второй, абсолютно бесплатно — тупость, к нему равнодушие, ненависть, зависть. Вам какой?
— Мне как всем, как всем, — нервничал краснолицый мужчина еще больше.
— Все берут тупость, вам тоже?
— Да! — без размышлений выпалил он. — А точно со всем этим жить легче будет?
— Абсолютно, — с той же долей иронии повторил молодой человек сидящий за столом и тихо вздохнул. — Никаких забот! Тупость перекроет возможность мыслить и анализировать, равнодушие перекроет возможность о ком-либо волноваться, зависть будет согревать своим теплом! — по инструкции выпалил он заученные фразы, а от себя добавил: «Пока не сожжет!».
— Ну, что, первый пакет так никто и не взял, — сидящий вверху за столом встал и отряхнул брюки.
— Дык и вчера не взяли, — потер руки напарник. – Его вообще редко берут, никто напрягаться не хочет.
Вдруг на двери зазвенел колокольчик.
— Мы закрыты, — понеслось сверху. — Приходите завтра.
— Мне срочно, мне сейчас, мне жалость! Там собака сдыхает, все мимо идут, а моя на исходе, прошу. И сострадание если можно. Второй час в людях ищу, ни у кого нет, сказали у вас.
В зале воцарилась тишина. Двое наверху замерли, удивленно глядя на пришедшего.
— Уверены? — тишину нарушил вопрос.
— Да, конечно, как я без нее жить буду? С ней совсем по-другому.
— С ней сложно! — менеджер почесал затылок. — Сложно вы жить с ней будете, там еще идут милосердие, принятие, понимание. Оно вам надо?! Возьмите пакет лимитный: тупость, ненависть, равнодушие… Все берут! Бесплатно.
— Нет, мне жалость нужна, я готов заплатить...
— Так вы не сможете в этом обществе жить, только сегодня больше сотни тысяч пакетов с тупостью разобрали. И так каждый день. Куда вы со своей жалостью? С ней мозг работает, душа оживает, вы сумасшедший?
— Нет, живой, и душа пока живая. Дайте мне жалость, и я пойду.
— Вы будете одиноки, вас не примут в общество! — протягивая пакет, неуверенно сказал менеджер.
— Лучше одинок, нежели мертв. Что с меня?
— Ничего, вам, как первому покупателю бонус — бесплатно.
— Спасибо, — молодой юноша взял бережно пакет, прижал к груди, улыбнулся и вышел.
Дверь тихо звякнула.
— Жаль мне его, как он среди этой массы один? — почесал голову Никита.
— Не волнуйся, — Валентин потрепал его по плечу. — К этому пакету в придачу идет ангел-хранитель, на держи.
— Что это? — Ник повернулся и взял лист бумаги.
— Твое повышение.
В воздухе повис вопрос.
— Тупость берут на ура, бесплатно же. А вот жалость, сострадание, любовь нет. Продать эти пакеты сложно. И если ты смог хоть один такой пакет пристроить, повышение у тебя в кармане...
— И что я теперь должен делать? — недоуменно спросил Ник.
— Оберегать своего подопечного, чтоб одиноким не был и съеденным обществом, — Валентин достал из ящика крылья с большим карабином, и передал Никите. — На, лети за ним, следи в оба! Такие как он на вес золота...
Василиса Савицкая

Душевный и теплый рассказ!




Двaдцaть лeт нaзaд я eздил вaхтoвикoм в якутский крaй. Жил в oбщaгe, нa втoрoм этaжe, a пeрвый этaж зaнимaл врeмeнный приют для дeтeй oлeнeвoдoв.
Дeтки, кoтoрыe нe мoгли кoчeвaть с рoдитeлями, вeсь сeзoн кoчeвья жили здeсь. Вoзрaст рaзный, стaршиe учились, млaдшeнькиe прoстo пoд присмoтрoм нянeчки.
Пoслe рaбoты мы всeй бригaдoй гoтoвили ужин, трaвили бaйки, кoрoтaли врeмя зa тeлeвизoрoм.
Кaк–тo рaз, в нaшу кoмнaту ктo–тo тихoнeчкo пoстучaл.
Я oткрыл двeрь, нa пoрoгe стoял мaльчoнкa, гoдикa 2-3 нe бoльшe. Крeпeнький, вoлoсы кaк смoль, ёжoнкoм нa гoлoвe тoрчaт, ускoглaзeнький, вoдит нoсoм, принюхивaeтся, a у нaс нa ужин грeчкa с тушёнкoй.
Спрaшивaю:
— Ты eсть хoчeшь?
Кивaeт гoлoвoй и впeрёд прямo к стoлу, oпустoшил тaрeлку мoлниeнoснo, зaбрaлся кo мнe нa кoлeни и уснул. Чтo дeлaть? Oтнёс, oтдaл нянeчкe.
У нaс с жeнoй дeтeй нeт, Бoг нe дaл, дa мы уж и свыклись с мыслью, чтo стaрoсть вдвoём кoрoтaть будeм. A тут, пoкa нёс мaльчoнку, чтo–тo тoскливo стaлo. Врoдe и дoм бoльшoй и хoзяйствo свoe eсть, a дeтскoгo смeхa в дoмe нe слышнo.
Кaждый вeчeр, нa ужин, прихoдил якутёнoк. Гoвoрить нe умeл, тo oлeня пoкaжeт, тo мeдвeдя изoбрaзит, смeшил нaс и сaм смeялся зaливистo.
Пoслeдний вaхтoвый дeнь, вeщи сoбрaны, ждём, нaм пoрa уeзжaть. В двeрь тихoнeчкo пoстучaл и вoшёл нaш нoвый дружoчeк. Тычeт в мeня пaльчикoм и приглaшaeт ручoнкoй зa ним пoйти. Пришли нa чeрдaк, дoстaл из углa, зaвёрнутую в тряпицу стрaнную штуку и зaигрaл. Стрaнныe звуки зaпoлнили чeрдaк, слышaлся и шум дeрeвьeв и крик птиц, и вoй вьюги. Чтo–тo прирoднoe мистичeскoe и, в тo жe врeмя, жaлoбнoe в этих звукaх. Мaльчoнкa игрaл нa вaргaнe. Прoщaлся.
Слeдующую вaхту eлe дoждaлся, нaбрaл слaдoстeй, игрушeк. Приeхaл и срaзу в приют, a мaльчoнки мoeгo и нeт. Три гoдa eму испoлнилoсь, пeрeвeли в дeтский дoм, сирoтoй oкaзaлся, рoдитeли в тундрe прoпaли.
И тaк мнe грустнo стaлo, привык я к нeму. Пoeхaл в дeтский дoм.
Зaхoжу, a oн кo мнe нaвстрeчу нeсётся, ручки рaстoпырил, чтo–тo нa свoём якутскoм языкe лoпoчeт. Тут–тo я и принял рeшeниe:
— Мoй рeбёнoк! Зaбeру, oтoгрeю, пoлюблю...
Нe дoрaбoтaл смeну, oтпрoсился и к жeнe. Рaсскaзaл eй истoрию якутскoгo мaльчишки. Угoвaривaть нe пришлoсь, сoбрaлaсь и вмeстe сo мнoй знaкoмиться пoeхaлa.
Дoлгo нe буду рaсскaзывaть, кaк нaм этo удaлoсь. Oбрaтнo вoзврaщaлись ужe с сынишкoй.
Имя eгo Тoллумaн — бeсстрaшный знaчит, пo-якутски. A мы с жeнoй eгo Тoлeй стaли нaзывaть. Тoлюшкa — сынoчeк, рaдoсть нaшa.
A.Рубцoв

- Я закурю?
- Как хотите. Вы от Петра?
- Петр? Не знаю такого, -подумав, он переспросил: -Ждете кого-то? Может, мешаю?
- Да, пожалуй, жду. Но нет, не мешаете.
Саня почувствовал, что вдруг успокоился. Да пошла она! Пусть катится, и подальше. Как говорится, еще не известно, кому повезло. Лучше уж сейчас это выяснить, чем потом, когда…
Когда- что? Хрен знает. Но ведь могло бы всякое случиться. Они могли пожениться, завести детей. А потом она взяла бы трубку и кому-то ответила: «Да, любимый».
Он, действительно, успокоился. Тихий летний вечер, свежая прохлада и симпатичная незнакомая девушка на скамейке. Короче, как это ни поразительно, но у него сейчас вдруг хорошее настроение. Он даже не уверен, требуется ли ему сейчас кому-то открыть душу или нет. Пожалуй, он справился, и надобности в этом нет. Он просто покурит молча и пойдет домой. А завтра заберет машину, оплатит штраф, и начнет новую жизнь, в которой больше никогда не будет места этой дряни.
Но девушка вдруг прервала его плавный ход мыслей. Видимо, что-то в его поведении, облике внушило ей доверие к нему.
Она сразу перешла на «ты»..
- Можно тебя спросить?.
Он неопределенно пожал плечами: есть вопрос- спрашивай..
-У меня сейчас странная история была. Не могу понять, что это было, -она немного помолчала. - Еще полчаса назад я была в страшно отчаянной ситуация. Хоть вешайся. Даже была мысль прыгнуть с крыши.
-Отчаянные ситуации бывают редко, если контролировать себя,- ответил Саня, вспоминая, как пятнадцать минут назад хотел напиться и гонять по городу до первого столба.
- Это если умеешь себя контролировать. А если нет? А если вообще не от тебя зависит?
Саня подумал, что настал момент поинтересоваться ее проблемой.
-А что случилось-то?
-Меня выгнали из дома. Отчим выгнал. Мама умерла неделю назад, и отчим выгнал, сказал: проваливай. А мне некуда идти. Вообще некуда. Совсем.
Саня криво улыбнулся:
-А от меня только что ушла жена. Ну, не официальная. Но все равно. Два года вместе… - и тут Саню все же прорвало.[/size]
Видимо, пружинки в душе бывают двух видов: явные и скрытые. Явные можно успокоить сигаретой, спустить на тормозах.[/size]
А скрытые все равно развяжутся и выпрямятся.
Почти без эмоций и интонаций он выложил незнакомке про то, как познакомился, как он был счастлив, как возил по заморским курортам, одевал в дорогое, покупал золотое, как души не чаял, как мечтал о крепкой большой семье, как она делала что хотела - и чем это вот только что кончилось.
Рассказывая, Саня вдруг подумал, что это- банальность, что это- такое типично уличное откровение незнакомцев. Саня даже подумал, что сейчас она начнет хрестоматийное утешение: «Не все женщины такие. Вы обязательно еще встретите настоящую любовь…»
Но незнакомка утешать его не стала, видимо, своя беда в ее голове сидела крепче:
-Да, вот так вот и получается, доверяешь- а в результате сидишь на улице.
В общем, выгнал ее подлец-отчим в одном платье, в тапочках, без денег, без документов, без ничего.
Кот перебрался поближе к нему , и тут Саня подумал, что вполне может предложить ей пойти к нему переночевать. Абсолютно без задних мыслей пригласит домой, накормит, уложит спать.
А утром она что-нибудь придумает, как быть дальше. 
Он уже было открыл рот с предложением, но девушка снова вздохнула:
-Не знаю, сколько его еще ждать.
Саня вспомнил про загадочного посыльного от Петра, про которого она сказала в самом начале беседы.
-А этот Петр, что, обещал помочь?
-Ну, он уже помог, морально. Можно сказать, успокоил. Я же правду сказала, что хотела с крыши прыгнуть. Нет, правда, было очень плохо.
продолжение следует...

Нет, правда, было очень плохо.
-А Петр- это твой знакомый?
-Нет. Вот это и странно, он просто на улице подошел час назад. Я вот сидела тут, и выбирала, в какой дом зайти... Он сказал, что он- ангел…
Саня вздрогнул. Свихнувшиеся девушки всегда вызывали у него настороженность. От них всегда не знаешь, чего ждать. Жаль, что ненормальная. А ведь такая симпатичная, светленькая, глазки умные.
Жаль!
- … я сперва не поверила. А он сразу мне говорит: потерпи пару месяцев, отчим твой скоро за решетку сядет, там и останется надолго-долго. А квартира – она твоей мамы, ты там будешь жить.
- Он из прокуратуры что ли? -спросил Саня, удивляясь собственной глупости.
- Да нет же. Я ему ничего и сказать-то не успела: ни про отчима, ни про маму, ни про квартиру,. И даже что меня выгнали –не успела. Да и рассказывать не собиралась. Он просто сразу знал откуда-то все это.
У Сани отлегло от сердца: она- нормальная. Просто доверчивая. Это не страшно.
- И что дальше?
-Вот так все сказал, а потом говорит: тебе надо пару месяцев где-то пожить, а потом все уладится, как он сказал.
- И он сказал, что он- ангел?
-Да, ангел. Петр. Ангел Петр. Такой важный весь, солидный. Он даже в какой-то форме был, кажется.
Они одновременно улыбнулись. Улыбка у нее была просто восхитительной. Девушка продолжила:
- И еще он сказал: если немного тут подождешь, я пришлю кого-нибудь подходящего, с записочкой, от меня. Он поможет.
Она лукаво посмотрела на Саню:
-А у тебя нет записки от него?
-Нет. Очень сожалею, мне очень жаль, но нет, - Саня был абсолютно искренен, ему, действительно, было очень жаль.
-Мне тоже, - призналась девушка, - что ж буду ждать дальше.
Она заметно сникла и опустила взгляд.
С другой стороны, подумал Саня, черт с этим шутником, Петей: ободрил девчонку -и на том спасибо. А дальше уже он может о ней позаботиться.
Да. Он может о ней позаботиться, хотя бы пару месяцев.
Он, реально может ей помочь.
Саня подумал, что принял решение.
-Послушай, я не буду навязываться, но эта история с Петром, с ангелом… ну, она немного…
- Неправдоподобная? Да, это выглядит именно так. Но… он сказал мне еще кое-что. Что мог знать только мой ангел-хранитель. Однажды в детстве, когда мама и папа были живы, мы поехали в сад, на машине…
Дальше она не стала говорить, Саня заметил слезинку.
Она глубоко вздохнула, помолчала, и, без объяснений, закончила:
-…это мог знать только ангел, настоящий ангел.
И, через несколько секунд, подняв на него глаза, вытерев слезу, тихо, но твердо окончила:
-Я буду ждать, он не мог обмануть… - и вдруг дополнила: - если хочешь, может посидеть тут со мной…
Кот поднял голову и вопросительно посмотрел на Саню.
Саня улыбнулся.
В принципе, ничего страшного. С ангелом или без ангела, но он ей поможет. Просидит тут с ней всю ночь, а утром она забудет про шутника. А потом он решит все ее вопросы.
Самое главное для него сейчас: не потерять с ней контакт. Он собрался с духом и решительно выговорил:
- Конечно, я посижу. И еще, давай телефонами обменяемся, на всякий случай? Не важно, получится с Петром, не получится - в любом случае запиши мой номер. И свой номер тоже дай.
Это было сказано так, что девушка сразу поняла: это просит мужчина, а не самец.
- У меня нет с собой телефона. Вообще, ничего. Даже записать не на чем, -растерянно ответила она.
Саня похлопал по карманам в поисках бумажки и ручки.
Ручка в кармане была. А бумажка оказалась только одна- протокол от патрульного инспектора.
Плевать. Вот на ней он и напишет.
Он развернул бумагу под фонарный свет, достал ручку и… замер. Можно сказать, застыл.
-Что-то случилось?- встревожилась девушка, и заглянула ему через плечо:
На бланке стандартного протокола размашистым почерком инспектора была выведена надпись: "Предъявитель сего документа направлен мной, лично. Ан."
Genrish_M

Нет, правда, было очень плохо.
-А Петр- это твой знакомый?
-Нет. Вот это и странно, он просто на улице подошел час назад. Я вот сидела тут, и выбирала, в какой дом зайти... Он сказал, что он- ангел…
Саня вздрогнул. Свихнувшиеся девушки всегда вызывали у него настороженность. От них всегда не знаешь, чего ждать. Жаль, что ненормальная. А ведь такая симпатичная, светленькая, глазки умные.
Жаль!
- … я сперва не поверила. А он сразу мне говорит: потерпи пару месяцев, отчим твой скоро за решетку сядет, там и останется надолго-долго. А квартира – она твоей мамы, ты там будешь жить.
- Он из прокуратуры что ли? -спросил Саня, удивляясь собственной глупости.
- Да нет же. Я ему ничего и сказать-то не успела: ни про отчима, ни про маму, ни про квартиру,. И даже что меня выгнали –не успела. Да и рассказывать не собиралась. Он просто сразу знал откуда-то все это.
У Сани отлегло от сердца: она- нормальная. Просто доверчивая. Это не страшно.
- И что дальше?
-Вот так все сказал, а потом говорит: тебе надо пару месяцев где-то пожить, а потом все уладится, как он сказал.
- И он сказал, что он- ангел?
-Да, ангел. Петр. Ангел Петр. Такой важный весь, солидный. Он даже в какой-то форме был, кажется.
Они одновременно улыбнулись. Улыбка у нее была просто восхитительной. Девушка продолжила:
- И еще он сказал: если немного тут подождешь, я пришлю кого-нибудь подходящего, с записочкой, от меня. Он поможет.
Она лукаво посмотрела на Саню:
-А у тебя нет записки от него?
-Нет. Очень сожалею, мне очень жаль, но нет, - Саня был абсолютно искренен, ему, действительно, было очень жаль.
-Мне тоже, - призналась девушка, - что ж буду ждать дальше.
Она заметно сникла и опустила взгляд.
С другой стороны, подумал Саня, черт с этим шутником, Петей: ободрил девчонку -и на том спасибо. А дальше уже он может о ней позаботиться.
Да. Он может о ней позаботиться, хотя бы пару месяцев.
Он, реально может ей помочь.
Саня подумал, что принял решение.
-Послушай, я не буду навязываться, но эта история с Петром, с ангелом… ну, она немного…
- Неправдоподобная? Да, это выглядит именно так. Но… он сказал мне еще кое-что. Что мог знать только мой ангел-хранитель. Однажды в детстве, когда мама и папа были живы, мы поехали в сад, на машине…
Дальше она не стала говорить, Саня заметил слезинку.
Она глубоко вздохнула, помолчала, и, без объяснений, закончила:
-…это мог знать только ангел, настоящий ангел.
И, через несколько секунд, подняв на него глаза, вытерев слезу, тихо, но твердо окончила:
-Я буду ждать, он не мог обмануть… - и вдруг дополнила: - если хочешь, может посидеть тут со мной…
Кот поднял голову и вопросительно посмотрел на Саню.
Саня улыбнулся.
В принципе, ничего страшного. С ангелом или без ангела, но он ей поможет. Просидит тут с ней всю ночь, а утром она забудет про шутника. А потом он решит все ее вопросы.
Самое главное для него сейчас: не потерять с ней контакт. Он собрался с духом и решительно выговорил:
- Конечно, я посижу. И еще, давай телефонами обменяемся, на всякий случай? Не важно, получится с Петром, не получится - в любом случае запиши мой номер. И свой номер тоже дай.
Это было сказано так, что девушка сразу поняла: это просит мужчина, а не самец.
- У меня нет с собой телефона. Вообще, ничего. Даже записать не на чем, -растерянно ответила она.
Саня похлопал по карманам в поисках бумажки и ручки.
Ручка в кармане была. А бумажка оказалась только одна- протокол от патрульного инспектора.
Плевать. Вот на ней он и напишет.
Он развернул бумагу под фонарный свет, достал ручку и… замер. Можно сказать, застыл.
-Что-то случилось?- встревожилась девушка, и заглянула ему через плечо:
На бланке стандартного протокола размашистым почерком инспектора была выведена надпись: "Предъявитель сего документа направлен мной, лично. Ан."
Genrish_M

Мы когда с женой поженились, нас все предупреждали:
— Вот, — мол, — у вас любовь-морковь, но это не надолго, а потом бытовуха затянет. Борщи, пелёнки и прочее. И никуда от этого не деться.
- Ну ладно, — мы решили, — раз не деться, то куда деваться. Будем решать проблемы по мере их возникновения. И забили.
С тех пор туча лет прошла, борщи, пелёнки — куда без них. По случаю последнего выходного дня решили, вот, пельменей налепить. Тоже типичная бытовуха. Я мясорубку раскочегарил, жена тесто замесила, сели делать. Я тесто раскатываю, супруга собирает, когда затоваривается раскатанными кружками, я присоединяюсь. Обсуждаем тесто, мясо, откуда слово «пельмень» пошло. Хорошо, в принципе, но чего-то не хватает. Завел музычку, гирлянду новогоднюю включил, гирлянда моргает, The Speakeasies' Swing Band играет. Лепим, слушаем, обсуждаем джаз. Хорошо, но можно ещё лучше.
— А вот у меня бутылка арманьяка дареная непочатая с Нового Года стоит, — говорю, — давай продегустируем.
- Арманьяк? Под пельмени? Да ты офигел.
— Не под пельмени, а под джаз. И под процесс.
- А, ну тогда разливай.
Налил по 50, джаз играет, пельмени лепятся, обсуждаем преимущества бюджетных арманьяков над небюджетными коньяками. Хорошо!
— У меня где-то сигара валялась, кстати. Под арманьяк то, надо!
— Милый, ты же не куришь! И в кухне надымишь.
- Да ладно, окно открою потом, пельмешки поставлю, с лавровым листиком, с душистым перцем. Оно и перебьет.
— Ну, тогда давай.
Джаз играет, колечки дыма поднимаются, пельмешек все больше, разговоры все интереснее. Вот теперь вообще зашибись, так бы и лепил до утра, но тесто кончилось. Вот такие пельмешки у нас получились под джаз.
А бракованные мы сварили с душистым перцем и лавровым листиком. И съели, правда без арманьяка, потому что арманьяк под пельмени — извращение. А водки у нас дома не водится, не любим. Ну они и без этого хороши!
А по поводу бытовухи — вот не знаю, засосала она нашу семью уже или надо ещё лет 20 подождать. Но если и засосала, то не мешает. Не всё же любовь-морковь, надо и пельмешки налепить.
Любите друг друга, лепите пельмени и делайте тихий праздник из каждого дня своей жизни...
yeks