Уголок читателя - 6

КРУТАЯ РАЗБОРКА



— Муж ты мне или не муж? — спросила Василина Петровна Симкина своего супруга, плюхнув на стол пакеты с покупками. Прямо перед самым его носом, поскольку Николай Львович мирно попивал в это время чаек на кухне, уткнувшись в газету.- Скажем иначе: любишь ты меня или нет
— Ну, муж, — недовольно ответил муж, отпихивая пакеты подальше. –И люблю, а то как же иначе?
— А если муж и любишь, иди, наконец, и поговори по-мужски с этим козлом Балябиным.
— А чего мне с ним говорить? — искренне удивился Николай Львович. — Утром виделись, разговаривали уже.
— Да меня его собака постоянно облаивает! — заявила Василина Петровна. — Вот и сейчас иду из магазина, а Балябин выгуливает своего кабыздоха. Я ему сделала замечание, почему он ходит без совка и пакета, чтобы подбирать за своим шелудивым псом его «добро». А они меня облаяли.
— Оба? — снова удивился Николай Львович. — Выходит, крепко ты их обидела, раз даже Балябин залаял.
— Да ничего я такого им не говорила, а просто высказала законное требование о соблюдении гигиены во дворе, — возмущенно сказала Василина Петровна. — А они… А он… И уже не в первый раз. В общем, иди и разберись с ними. Или ты мне не муж?
Николай Петрович вздохнул и отложил газету.
— А что я ему скажу? — неуверенно спросил он, втыкая ноги в шлепанцы.
. — Что он ему скажет?! А то и скажи, что у вас, мужиков, принято. Ну, там, типа: «Еще раз гавкнешь на мою жену, зубов не досчитаешься!» И пусть мне больше во дворе со своим поганым барбосом не попадается! Ну, иди уже, иди! Мужик ты или не мужик? Постой. На-ка вот, возьми на всякий случай скалку.
— Да я его голыми руками!.. — пообещал Николай Львович и отправился во двор, на разборки со своим соседом Балябиным и его болонкой. Нашел их, прогуливающихся у соседнего подъезда.
— А, привет, Николаша! — обрадовался Балябин, протягивая руку Николаю Львовичу. — А я уж думал, не выйдешь! Ну, что тебе подставлять — скулу, глаз? Или пинком ограничишься? Мне тут твоя сейчас таких наобещала, что мы с Пушком до сих пор дрожим со страху.
— Да брось ты, Виталик! Ну, чего не бывает по-соседски? — примирительно сказал Николай Львович. — Ты только это… Как-то помягче с моей женой, что ли. Все же женщина, как-никак.
— Женщина! Знаешь, как она меня тут понесла? — обидчиво сказал Балябин. — Не каждый мужик так сумеет! А все из-за чего? Ну, не уследил я, описал Пушок вон тот тополек, всего делов-то! А твоя как понесла нас! Ой, не любит она меня, Петрович. А за что, не пойму.
— А, да ну ее, — поморщился Николай Львович. — У меня вот пара стольников есть…
— И у меня кое-что за подкладку завалилось, — обрадованно заявил Балябин.
— Ну, так чего же мы стоим? Пошли вон в «Загляни», пропустим на мировую по кружке- другой пивка!
Через пару часов соседи возвращались домой в обнимку, громко распевая про «Мой маленький плот», а впереди них весело бежал Пушок, методично описывая каждое попадающееся ему дерево, как будто это не его хозяин, а он выдул три литра пива.
Так и хочется закончить рассказ вот на этой мажорной ноте. Да не тут было. Пока Николай Львович и Балябин пили мировую, хотя они-то как раз и не ссорились, Василина Петровна, выждав с полчаса, заподозрила неладное и поднялась на третий этаж, где жили Балябины. Она позвонила, дверь открыла Наталья Балябина.
- Мой у вас? Пьют уже, козлы? — отрывисто спросила Василина Петровна, стараясь заглянуть за спину Натальи.
— Может быть, твой и козел, а у меня нормальный мужик, — тут же взвилась Наталья, характер которой мало чем уступал нраву непрошеной гостьи. — И у меня тут не распивочная!
— Кто козел? Мой Николай? Да я тебе за него все шары твои бесстыжие выцарапаю! — вскинула перед собой растопыренные пальцы с закорючками длинных острых ногтей Василина Петровна. — Знаю, знаю, как ты ему глазки строишь! Мало тебе своего алкаша, так ты еще на чужих мужей заглядываешься!
— Я заглядываюсь? Да на кой он мне сдался, рохля твой!
— Ах, ты так!
И Василина Петровна вцепилась в волосы Натальи, а та, взвизгнув, впилась ей зубами в плечо. И даже появление мужей не остановило эту жестокую битву. Тут же протрезвев, Николай
Львович и Виталий Балябин с огромным трудом растащили своих жен. Хотя и сами при этом понесли потери: Василина Петровна сокрушительным ударом локтя выбила два передних зуба Балябину, а Наталья Балябина маленьким и остреньким кулачком засадила под глаз Николаю Львовичу, в результате чего тот обзавелся нехилым разноцветным фингалом.
И лишь Пушку, из-за которого, собственно, и затеялся весь сыр-бор, было весело в этой нешуточной кутерьме и он, заливисто лая, хватал зубами по очереди за ноги всех участников соседской потасовки…
Мирились затем первый день у Балябиных, второй — у Симкиных. И собак теперь выводят гулять все вместе. Потому что Симкины тоже обзавелась песиком, только не болонкой, а пекинесом. Как истинная женщина, Василиса Петровна не хочет быть похожей на кого-либо. Даже собакой…
Марат_Валеев

Вечер, задворки Комсомольского проспекта, Москва.
По снегу очень медленно идет дама лет восьмидесяти.
В бежевом пальто, неторопливо глядя по сторонам.
Явно местная.
Навстречу еще пара дам, весьма полных, лет на десять моложе, одна с палочкой, вторая с сумкой-тележкой.
Тоже еле идут.
Видят бежевую, восклицают: «О, Роза, привет!»
Роза улыбается: «Здравствуйте, девочки! Ну как дела?»
«Ой, Розочка! – фаталистично отмахиваются девочки.
– Ничего особенного. Как у всех».
«Девочки! – вдруг произносит торжественно Роза.
– Знаете, вы такие красивые! Вы очень красивые!»
«Спасибо тебе, Розочка!» – улыбаются девочки.
Возможно, в тот момент им показалось, что они снова юные, восемнадцатилетние, дурачатся с парнями.
Припомнили, как беспечно валялись в снегу, он тогда им казался горячим.
А сейчас – и ноги еле идут.
И тех парней давно нет на свете...
И еще снег еще этот проклятый!
Алексей БЕЛЯКОВ

Когда кот не в духе, это очень напрягает. То есть он всегда не в духе. Но иногда его раздражение становится почти осязаемым, а этот зверь в гневе очень страшен.
Я люблю фисташки. Очень. Стоят они, конечно, как маленький реактивный самолет. Но иногда можно и побаловать себя. Вот и купила себе вчера мааааленький пакетик. Пришла домой, высыпала его в тарелку и сижу, ем, на диване перед телеком. Кот делал перестановку в ванной. Тазик так и летал. Сразу ясно, Скизи не в духе.
-Что тебя там черти носят?!- Возмутился Сашка. -Я даже в наушниках ничего не слышу!
-Уруру ууу ууу!!- Кот влетел в комнату и раскричался. Намотал несколько кругов под яростные вопли. Укусил Сашку за палец и снова скрылся в ванной.
-Эээй!!!- Сашка даже подскочил. -Юля!!!!
А я что?! Что я сразу?! Я никого за палец не кусала!
-У нас опять кот одичал!
Я пододвинула к себе тарелочку с фисташками. Без боя не сдамся!

А бой был. Кот пролетел низко, едва не плюхнувшись мне на колени.
-Эй! Обалдел! -Я прикрыла тарелку ладонью.
-Уурруру уууу.-Выдал боевой клич кот, и пошел в атаку. Снова пролетел совсем низко, упал к Сашке под ноги, укусил и ушел.
-Ну кооот!!!!- Завопил Сашка.
Я захихикала.
 
Когда кот вернулся, он был спокоен. Просто запрыгнул на диван, подошел ко мне, и начал ласково тереться о плечо. Лег рядом и заурчал. Не как обычно, а несколько … угрожающе. Но все равно заурчал. Видимо, припадок бешенства прошел. Я расслабилась, потрепала его по голове, погладила по шейке. А этот засранец каааак вцепится мне в руку! Тарелку с фисташками на пол сбил. Свалился следом и как следует разогнал фисташки по углам. А пакетик со скорлупой даже не тронул! Негодяй! Напрыгался и пошел, злобно размахивая хвостом. Сашка только и успел ноги поднять, чтобы снова не быть покусанным.
Рррррррррррррр.
Когда кот не в настроении- это просто жуть.


МирДевчат

Одесса без покушать - не Одесса! И без поговорить - тоже!



Томное одесское лето, такое лето, которое может быть только в Одессе. Окна нараспашку с ночи, потому что ночи такие же, как лето — томные, со звуками цикад и запахом акации, разбавленным запахами одесской кухни. Одесская кухня начинает свой нелегкий труд в шесть утра и заканчивает за полночь. На этой кухне решаются мировые и местные проблемы. Обсуждается все — от того, как сыграл «Черноморец», до Суэцкого кризиса, и что брать с собой ТУДА, и что пропустят, и что это таки будет стоить. Как и что это таки будет стоить. Как пахнет одесская кухня, так это, скажу я вам, — отдельная тема. О, эти запахи юга, неповторимые и такие родные. Где еще так будет пахнуть семечковое масло, как в Одессе. Если вы скажете, что это подсолнечное масло, то вы не из Одессы. Как пахнут синенькие, запеченные на чугунной сковородке, и лук, пожаренный на настоящем гусином сале, заготовленном на зиму. Боже, какие шкварки мажутся на этот кусок ржаного хлеба, и кто тогда знал за магазинную колбасу.
А тазик с салатом из помидоров, огурцов и всего того, чем богат Привоз, заправленный тем самым маслом. Молодая картошечка, политая им же и просыпанная свежим укропчиком, а к ней — свежие котлетки из парной телятинки, потому как холодильники были редкостью, что удивительно, и все закупалось на Привозе или на Новом базаре ежедневно. И потому было наисвежайшее. А штрудель, приготовленный из ничего, а это ничто было — из грецкого ореха, сушеного абрикоса, сливы и теста, замешанного на молоке и масле. Эту песню можно продолжать бесконечно, но и тогда она не будет завершенной, потому как Одесса без покушать — не Одесса.
Роза Аркадьевна, крашеная блондинка неопределенных лет в сотню с гаком кило веса, в десять вечера жарит на примусе котлеты. — Розочка, — спрашивает моя бабушка, — а что вы так поздно жарите? — Екатерина Абрамовна, а вдруг завтра война, и я — голодная? А как говорят на этой кухне! А что за язык у этих хозяек, чтоб они были здоровы! С балкона второго этажа дома тетя Аделя кричит моей бабушке: — Катя, шо ты там ложишь до синеньких, шо мой Ленчик уже третий день не ест дома? — Ой, Аделя, я тебя умоляю, ты же знаешь эту Цилю Островскую, что с угол Торговой и Канатной, ну — ту, от которой хромой Лейзер сразу после войны ушел к Мане Волобуевой, которая стоит у кино и торгует газировкой.
— Ну? — Ну, так вот она сказала, штоб синенькие имели густой вкус, так их надо чуть полить уксусом.
— Хто?
— Тю, так Маня же и сказала.
— Шоб она подавилась, твоя Маня!
— Я?
— Нет, я.
— У меня таки уксус закончился, а Ленчик скоро придет, и шо я ему скажу? Шо у тети Кати синенькие вкуснее, чем у родной матери, по причине уксуса?
— Аделя, я тебе уксус налью, но ты помнишь, что ты еще не отдала мне два кило сахара, а Яше не вернула десять рублей за ту пару кур, что он взял для тебя в субботу на базаре.
— Катерина Абрамовна, вы еще вспомните, шо мой Наумчик, царствие ему небесное, кушал у вас компот в 39-м и чуть не подавился, или так не было?
— Аделя Израилевна, позволю себе заметить, что вы подлый человек и настоящая хайка, чтоб у вас рот замолчал.
Все, ссора навеки, и война объявлена по всем правилам дипломатического этикета. Воюющие стороны разошлись в стороны для начала военных действий. С балкона начинает работать тяжелая артиллерия.
— Люди, посмотрите на это нахальство!
— Мине имеют вспомнить за пару паршивых курей, которые сдохли до того, как их взял в руки этот резник — Сюля. — Это мине вспоминают за сахар, когда у прошлом годе ее муж две недели просидел у моего телевизора за так, и я ему не мешала поесть, когда эта подлюка, его жена, уехала в Хмельник на свой родон. Первый этаж не остается в долгу, и минометный обстрел пытается подавить огонь противника. — Что, чтоб мой Яшенька — и хавал то, что твои поганые руки готовили, да он лучше подавится, но не будет есть с твоих рук. — И вообще, я ему заготовила так, что можно было год, не то что две недели прокормить всю мишпуху. . . . . . . . .
Война бы продолжала еще долго, но на горизонте появляется тетя Фаня, которую не любил весь переулок за то, что после войны ей досталась самая лучшая комната в коммуналке всего с тремя соседями. Ко всему еще тетя Фаня была туга на ухо, чрезвычайно скупа, сварлива не в меру, и ее муж, старый Зисер, вернулся с войны инвалидом, что позволило ему добиться единственной на весь переулок инвалидной мотоколяски, которой не завидовал только слепой, да и ко всему ее квартира через коридор примыкала к нашей.
— Катя, — совершенно миролюбиво обращается тетя Аделя к моей бабушке.
— Что, Аделя?
— Катя, ты шо не видишь, кто это там идет?
— Или! — восклицает моя бабушка.
войну все забыли, потому как приближается общий враг.
— Фаня Моисеевна! — обращается бабушка к идущей соседке. Та делает вид, что ее не слышит, потому что знает, что ничего хорошего от беседы не выйдет.
— Фаня! — уже на повышенных тонах звенит голос бабы Кати.
— Ну! — это тетя Фаня пытается противостоять возможной атаке.
— Что! — это тетя Фаня пытается противостоять возможной атаке.
— Что — ну? Вы не на Привозе, где биндюжники с подводами, и я имею спросить, когда вы будете выносить ваше смиття, а не сувать весь ваш дрек в мое ведро?
— Катерина Абрамовна, мне на вас стыдно смотреть за ваше хамство. Чтоб мой геройский муж так был здоров, как мне надо кидать свое смиття до вашего мусора.
— Вы что, хотите сказать, что я это выдумала? Аделя, ты слышала за эту подлую ложь? Это такое хамство, такая нахальства, что я вас умоляю.
Тетя Аделя поддерживает родственницу, с которой пять минут тому назад готова была воевать не на жизнь, а на смерть:
— Катя, шо ты с нее хочешь, она же ущербная, ее Зисер за ней устал жить, шо удивительно. Тетя Фаня все же прорывается сквозь строй шпицрутенов и скрывается в коридоре, ведущем в ее хоромы, а родственницы продолжают смачно обсуждать торжество справедливости.
— Ой, Аделечка, — вдруг спохватывается баба Катя,
— мой Янкель скоро с работы, а у мене еще примус не запален. Сейчас Алик тебе уксусу занесет. Войны как не бывало, потому что был найден общий враг и ему был нанесен полный разгром. Это все Одесса пятидесятых-шестидесятых годов…
из инета

Письмо к заводчику...

 "Добрый день, Анастасия.
 Вы меня вряд ли помните. Два месяца назад мы купили у Вас кошечку, и Вы обещали нам, что она вырастет милой, умной и ласковой кошкой. 
Так вот, что-то пошло не так.
111 В первый же вечер малышка, которая даже не умела лакать, чуть не откусила палец мужу, отнимая у него жареные свиные ребра. 
Это был первый звоночек.
 Мы старались о ней заботиться, но она демонстрировала независимость и нетерпимость к стереотипам. 
Так однажды я обнаружила бедняжку в наполняющейся ванне и попыталась её спасти. Но она, мощно оттолкнувшись от пола задними лапами, с грацией кенгуру перелетела бортик ванны, где и уселась в лужу всей пушистой попой, чтобы дальше созерцать текущую из крана воду. На следующий день она пыталась искупаться в унитазе. 
Потом её вообще вшторило. Сын так и сказал :
 – Мам, кошку вшторило, она на шторе катается. 
Поймите меня правильно, мы не в претензии, просто хочу поделиться впечатлениями и задать вам несколько вопросов. …
 Кушает она хорошо, любимые блюда – омлет с зеленым горошком, дренаж из цветочного горшка и цветные карандаши. Карандаши - это ничего, недорого и лучше, чем пальцы. 
Но позавчера она грызла дверь в ванной, грохот стоял страшный, пока муж не подошёл и не разжал ей челюсти. Мужа она уважает, потому что он сильнее. Она носит ему в зубах шарик из фольги, выполняя команду «апорт».
 А вчера даже позволила ему победить в схватке за пирожное «корзиночка».
 Но кошечка растет, и, боюсь, через месяц-другой расстановка сил может поменяться. …
 Ещё я хотела спросить. Кошечка вроде должна бояться лопающихся воздушных шаров, нет? Эта же, прежде чем прикончить негодяя, аккуратно берет его за пуцку (я специально погуглила это слово) и тащит его, угадайте, куда? Правильно, к нам в постель. (Не посоветуете ли хорошую краску для седых волос?) 
 Ещё вопрос: скажите, как избежать увечий при стрижке когтей?
 Нет, с кошкой всё в порядке, я про себя; склоняюсь к использованию хлороформа. …
 Но я вообще о другом. Знаете, что беспокоит меня больше всего?
 То, что всё это безобразие меня вообще не беспокоит. Скорее, наоборот. Я, как бы это сказать… счастлива.
 Как человек с большим кошачьим опытом, скажите, это нормально?..."

 Татьяна Болдырева.

Завтра наступило, и мы с Вовкой стали готовиться.
— Я предлагаю скормить ему кошку — (тут надо заметить, что большой любви к кошкам я никогда не испытывал, а в доме как вы помните их вообще было дохерища), заявил я Вовке.
— А как мы подойдём? — выразил опасения Вовка, — Вдруг он нас утащит?
— Не сцы, — успокоил я брата, — У меня есть план. Мы тихонько подтащим лестницу и припрём дверь, а ещё закроем её на задвижку. Так что с тебя самое лёгкое, закрыть сначала задвижку, — выложил я свой план Вовке.
Вовка почуял подвох, но я ему объяснил, что пока он будет закрывать задвижку, я буду отвлекать Жоподрыща, стуча по задней стенке. Так что он даже не услышит, как будет закрываться задвижка. Тем более Вовка это должен сделать очень тихо.
На том и порешили. Поймали первого попавшегося кота и, сунув его в мешок, мы пошли в огород. Я взял на себя самую тяжелую работу, тащить деревянную лестницу. И вот, когда мы уже были недалеко от туалета, я подмигнул Вовке, намекая: «не сцы и вперёд». Сам же знаками показал, что я пошел обходить сзади. На самом деле, я притаился за соседним кустом (ну страшно мне было подходить близко, пока Вовка не закроет защёлку на двери). Вовка же с задачей справился исправно. Он как партизан, прополз до туалета, затем тихонько подкрался к нему и повернул вертушку, закрывая дверь. И тут же пустился наутёк назад. Я тоже поспешил обратно к лестнице.
— Там что-то шуршит!!! — Шептал он в ужасе мне. — Я чуть не обосрался!!!
— Теперь помоги мне подтащить лестницу, — указал я Вовке.
Мы взяли её с двух сторон и медленно потащили к туалету. В туалете слышалась какая-то возня.
— Он там!!! — шипел Вовка, выпучив глаза.
— «Тихо!!!» — показывал я ему мимикой.
Ещё немного и мы были почти на месте. Подняв лестницу вертикально, мы толкнули её вперёд, к туалету, так, что она с грохотом опрокинулась на дверь и намертво заблокировала её. Из туалета донеслось громогласное: «БЛЯ!!!» И ещё какие-то крики. Мы отбежали обратно к мешку. Я взял мешок с кошкой и вытащил её наружу. Пока тащил, эта паскуда цеплялась за всё подряд, орала и порядком исцарапала меня. Видимо в отличие от Вовки она не поверила в добропорядочность моих намерений. Но я схватил её за шкирку и бежал уже к туалету. Внутри меня смешался страх и отвага. Я, почему-то представил себя пионером героем, который бежит с гранатой на фашистский дзот. И вот, в таких возвышенных чувствах, я практически влетаю по лестнице и прицельно запихиваю кошака в сердечко…

Видимо мысли, и фантазии мной настолько завладели, что я даже не обратил внимания на какие-то моменты. Единственное, что я запомнил в тот момент, так это огромные глаза Жоподрыща в сердечке… и его благой мат. И мы бежали с Вовкой из огорода, не оглядываясь до самого дома…

Ну, потом мы, конечно, целую неделю были без сладкого и гуляли только во дворе, за то, что мы пошли кормить Жоподрыща. Но зато дед начал ходит в домашний туалет. Бабка сказала нам, что с Жоподрыщем покончено, а туалет чуть позже разобрали. Вот так мы с Вовкой победили этого страшного монстра. И пускай нас наказали за это, но мы чувствовали себя героями.


Андрей Асковд

Перстень с изумрудом



В конце мая Алла Витальевна неожиданно заболела и слегла, в июне у нее обнаружили рак. А Ванюшке Игнатьеву надо было учиться в университете и ходить в онкологический стационар к прооперированной матери.
Сказать, что у него кончились деньги, юноша не мог, а потому изо всех сил старался улыбаться, когда мама вопросительно заглядывала сыну в глаза.
- В свободное время подрабатываю курьером, - с усилием растягивая губы, врал парень, - платят хорошо. Так что, ма, фрукты не ворованные. Ешь и выздоравливай.
И Алла Витальевна старалась выздоравливать.
Ванька действительно пытался устроиться на работу, но небольшие зарплаты отталкивали юношу и он отказывался от вакансий, полагая, что найдет что-то более достойное.
А вечером встретил бывшего одноклассника Мишку Савушкина.
- Как поживаешь? – протянул руку Савушкин.
- Плохо, деньги нужны, - пожаловался Иван. – Мать болеет. А ты как?
- Я в авиационном учусь, - невесело улыбнулся одноклассник. – И работаю. Кстати, платят неплохо, да и шеф каждый день пахать не заставляет...
- Где? – напрягся Ванюшка.
- На погосте, - смутился Мишка. – Пробовал по-разному, но уходил. На те бабки не проживешь. А ты, если капуста нужна, давай к нам в бригаду, а то Игорек умер недавно. Представляешь, в тридцать лет инсульт произошел после того, как артефакт откопал.
- Да…., - протянул Ванюшка. – Рановатенько. А не страшно могилы рыть?
- Привыкли, - хмыкнул одноклассник. – Так что завтра приезжай на Южное кладбище, с ребятами познакомлю.
На следующее утро Ванька был на месте.
Неживая тишина повисла над городом мертвых, только наглые вороны черными тенями мелькали над головой, выискивая на земле пропитание. Они не брезговали ничем и крали у покойников скудные подношения.
Рядом с серым двухэтажным зданием комбината ритуальных услуг стояло пятеро крепких парней с лопатами.
Они весело поздоровались с прибывшими и представились: Олег, Андрей, Николай и Василий.
- Сегодня будем копать две ямы, - сверкнул улыбкой бригадир, которого, несмотря на молодость, звали Петровичем. – Так что четверо остаются тут. А ты, - он метнул быстрый взгляд на Мишку, - бери новенького и дуй на старое кладбище, надо древних жмуриков потеснить, а то места всем желающим на небеса не хватает.
- Как… потеснить? – удивился Иван.
- Мы их друг на друга складываем, - поморщился бывший одноклассник. – Мрут, как мухи, а тут выкручивайся.
- А родственники знают об этом? – ахнул Ванюшка.
- Некоторые знают, а некоторые догадываются, - усмехнулся напарник, - только у них выхода нет, землица в Москве дорогая.
И парни, взяв лопаты, пошли.
За перелеском взгляду открылось большое пространство, утыканное старыми памятниками.
продолжение следует...

Рядом с ними соседствовали свежие холмики, обросшие венками и искусственными цветами.
- А вот и место, где мы будем работать, - ткнул в старую, потертую фотографию на кресте Савушкин. – Выворачивай палку и равняй землю.
- Красивая, - подошел к выцветшему фото Иван, - такое ощущение, что она смотрит на меня. А имя полустертое.
- Работай, - посерьезнел напарник.- Нечего на неживых теток любоваться.
- Кажется, Ксения, - обрадовался прочитанному Ванюшка. – Ксения Лаврова, тысяча восемьсот девяностого года рождения.
- Вот на эту Ксению мы положим какого-нибудь мужичка, - зло пошутил Михаил.- Копай, кому говорю.
И ребята стали работать. К обеду нестерпимый жар заставил едкий пот залить глаза. Захотелось пить.
- Может, пообедаем, - умоляюще взглянул на напарника Иван.
- Некогда, - отрезал Мишка.
Неожиданно лопата наткнулась на что-то твердое.
- Клад нашли, - невесело пошутил Игнатьев.
- Ничего себе, - присвистнул Савушкин, - гроб то совсем близко оказался. Его что, вторым номером определили?
- Пойдем отсюда, - похолодел Ваня, - завтра пойду в курьеры наниматься.
- Откроем? – подмигнул Михаил. – Вдруг старинные цацки найдем?
- Нет, - затрясся Ванюшка – Что хочешь делай, только без меня.
- Испугался? – скривился Мишка. – Маменькин сынок, блин.
Крышка долго не открывалась, а когда распахнулась, парни ахнули.
В гробу лицом вниз лежала женщина и она на удивление очень хорошо сохранилась.
- Заживо похоронили, - дернулся от подступившей тошноты Иван.
- Бывает, - покачал головой Мишка, - Хотя в первый раз такое вижу. Поворачивай ее, маменькин сынок.
Трясясь от отвращения, Ванька перевернул женщину.
Под набрякшими веками сверкнули молодостью голубые глаза, и юношам показалось, что девушка улыбнулась.
- А вот и цацки, - торжествующе воскликнул Михаил и, не брезгуя, с трудом отстегнул с шеи усопшей темно-зеленое ожерелье.
В камнях Иван не разбирался, но по голосу напарника понял, что камни эти дорогие.
- Изумруды, - захихикал Савушкин и стал похож на умалишенного. – А вот и перстень! Клевый комплект!
Иван поежился.
Покойница будто прислушивалась к их возбужденным голосам, и судя по гримасе на синих губах, голоса ей не нравились.
- Теперь закрываем крышку и закидываем землей, - распорядился Михаил. – А Петровичу расскажем все как есть, только о камушках ни слова.
Закидали домовину за час и побежали к выходу от места преступления.
А когда домчались до перелеска, Мишка остановился и сунул в руки Ваньки жуткий перстень.
- Бери, - пропыхтел он, - а ожерелье я оставлю себе. По старшинству.
Бригада обедала постелив на глину грязные газеты. Недалеко с оглушительной музыкой хоронили новичка, но это работников не смущало.
- Айда с нами, новенький, - пригласил Игнатьева Андрей и протянул ему бутерброд с колбасой, от которого несло мертвечиной.
- Не могу, - чувствуя вновь приближение тошноты, промычал Ванюшка.- Не могу, мне плохо.
Рвало его долго, остервенело выворачивало внутренности, и казалось, конца мучениям не будет.
Придя в себя, он пошел к колонке и долго мылся под струей холодной воды.
Обедать не стал.
На остановке стоял автобус, и он будто ждал Игнатьева.
- Куда ты? – послышался крик Михаила.
Но автобус зафыркал и тронулся, оставляя позади страшное место, на котором Иван понял, что такое настоящий ужас.
Квартира встретила его необычайным уютом. Юноша разделся и набрав горячей воды, забрался в ванну. Лежал долго, думал о том, что завтра обязательно пойдет в офис и устроится курьером.
Помывшись, Игнатьев зашел на кухню и вскипятил чаю.
- Надо позвонить маме, - мелькнула скорая мысль, но тут же скрылась в сером веществе головного мозга.
Чай обжигал, но Ванюшка с упоением запивал им восхитительно вкусные бутерброды.
« Проживем, лишь бы мать выздоровела», - думал парень, намазывая маслом очередной кусок хлеба.
А потом захотелось спать. Внезапно. Ноги стали ватными и еле донесли тяжелое тело до кровати.
Утро пришло неожиданно. Иван потянулся, сладко зевнул, но тут вспомнил о вчерашнем дне. Сердце запрыгало, заныло а груди.
Раздался звонок. Звонила мама.
- Почему ты вчера был недоступен? – возмущалась Алла Витальевна. – Я места себе не находила!
- Не сердись, ма, - промямлил Ванюшка, - вечером буду у тебя.
Но вечером в больницу он так и не попал.
Выпив большой бокал кофе, юноша почувствовал бодрость. Он встал и пошел в туалет. В коридоре висела легкая куртка, в которой он раскапывал могилу. Она была грязная.
«Надо постирать», - решил парень и снял ее с вешалки. В кармане куртки перекатывалось что-то жесткое.
Иван вынул из кармана неизвестный предмет и содрогнулся. У него на ладони лежал перстень с могилы.
Вспомнилась мертвая Ксюша с голубыми огоньками под тяжелыми бледными веками. Вспомнилось ожерелье, перекочевавшее с шеи девушки в жадные руки Мишки.
К горлу подкатила тошнота.
Решение пришло внезапно – надо отвезти перстень хозяйке.
Через два часа парень был на кладбище. Петрович показался ему озабоченным.
продоление следует...

Копатели молчали и прятали глаза.
- Знаешь, что Мишка умер? – подошел к Ивану Олег.
- Как? – ахнул Игнатьев.
- Шеф звонил. Его мамаша сказала, сердце во сне остановилось, - подал голос Андрей.
Николай и Василий отвернулись, их плечи подозрительно вздрагивали..
- Скоро приду, мне по делам надо, - пробормотал Иван, чувствуя, как страх ледяной струей вливается в его напружиненное тело.
И он побежал. Туда, где ждала его хозяйка изумрудов.
Могилу нашел быстро, аккуратно подправил обсыпавшиеся бока и укрепил крест.
Фотография девушки настороженно наблюдала за гостем.
- Какая ты красивая, - покачал головой Иван, стараясь не смотреть на Ксению. – И какая у тебя страшная смерть. Куда же мне положить перстень? Не выкапывать же снова гроб!
- Да…., - будто услышал в ответ Игнатьев.
Он содрогнулся и осмотрелся по сторонам. Вокруг не было ни души. Даже вездесущие вороны покинули свои наблюдательные посты.
- Можно, я зарою его в землю? – парня лихорадило.
- Можно…..,- прошелестело над самым ухом.
Голос был мелодичный и Ванюшка решил, что усопшая прежде была певицей.
Перстень сверкнул в пальцах юноши и тут же скрылся в земле.
И тут торжествующе закаркал ворон.
- Почему умер Мишка? – вздрогнув, пролепетал Ваня.
- Вор…, - застучали молоточки в голове юноши.
- Это жестоко! – закричал Иван и почувствовал, как слезы потекли по щекам.
- Закон…, - вкрадчиво возразил ветер.
Боковым зрением Ванюшка увидел промелькнувшую черную тень. Она протянула руки, и парень побежал, охваченный животным страхом. Только в голове звучало запоздалое «спасибо», навеянное ураганом, несущимся вместе с ним.
Очнулся он уже дома. В голове по-прежнему безжалостно стучали молоточки, виски ломило. Чувствуя сильнейшее недомогание, Иван бросился на диван и погрузился в тяжелый, пожирающий тело, сон.
- Ванечка, - выплыла из тумана девушка в белом веночке. – Ванечка, спасибо тебе.
- За что? – с восхищением разглядывая прелестную гостью, не понял спящий.
- Перстень, - печально проговорило видение и оказалось заживо похороненной.
- Ксюша! – вздрогнул юноша.
- Летаргия у меня была, - заплакала красавица, - вот и схоронил батюшка.
- Зачем Мишку погубила? – возмутился Иван.
- Не я, - замотала головой Ксюша. – Законы есть, от Бога они.
- Какие такие законы? – затрясло парня.
- У мертвых брать ничего нельзя, карается то, - слезинки, словно бисеринки, быстро побежали по щекам девушки, и Ивану стало ее нестерпимо жалко.
- Прощай, - махнула платочком усопшая и начала медленно таять. – Мама твоя….
Послышалась легкая музыка, и Ксения исчезла.
- Что будет с моей мамой? – закричал ей вдогонку Ваня.
А в ответ получил молчание.
Проснулся Иван поздно. Чувствуя недомогание, пошел в ванную, принял холодный душ. Сердце колотилось..
- Нервы, - пробормотал он.- Устроюсь в фирму курьером, некогда нервничать будет.
Запиликал мобильник.
- Ты снова пропал! – услышал он голос матери.- А мне только что томограмму сделали.
- И что? – встревожился Ванюшка.
- Все хорошо. Сказали, что рак отступил! – Алла Витальевна смеялась и плакала. - Послезавтра выписывают!
- Я к тебе, - захлюпал носом юноша и рванулся в коридор.
Обуваясь, он оперся ладонью о тумбочку и отдернул в испуге руку. Его затрясло. А когда включил свет, остолбенел.
На полированном дереве лежал перстень с большим овальным изумрудом.
- Тебе…, - услышал он легкий, как ветерок, голос Ксюши. – На память ….Живи долго…
Лариса Малмыгина

Рано-вранці на світанку босими ногами
Йшла до Бога Україна тихо з молитвами.
Одягнувши вишиванку у квітах в подолі,
Йшла просити в Бога сили і кращої долі.

Вітер коси розплітає - хмара насуває.
Впала вона коліна та його питає:
- За що мені така кара? Чим я завинила,
Що знов круки чорні крячуть і ростуть могили?

Дзвони дзвонять вже щоденно... днями та
ночами...
Сини мої полягли... вкрито все хрестами...
Чи я тобі не молилась? Чи дітей не вчила
Любить землю і тебе?Прошу дай нам сили!

Скажи мені, Отче милий, скільки ще журитись?
Як синів уберегти? Скільки ще молитись?!
...І почувся з неба Глас:
- Встань! Невдовзі, мила!
Той, хто прагнув здолати тебе - сам ляже в могилу.

Потерпи ще зовсім трішки - Я загою рани,
Бо почув Я всі молитви - мир скоро настане!
Воля й доля в твоїм домі, повір скоро буде!
А ворога не пробачать ані Я, ні люди!
автор неизвестен
_______________________________________________________________________________________

Рано утром на рассвете босоногая
К богу шла Украина убогая.
В вышиванке расписной, цветы на подоле
Молила у бога силы и лучшей доли.

Ветер косы расплетает, туча надвигается
Будто он над Украиной бедной измывается.
Упала на колени, обратилась к богу:
Боже, в чем я провинилась? Укажи дорогу!

Воронье все сбилось в стаю, кресты на погосте!
Сыны мом полегли, там они не гости...
Ежедневно звон грохочет и крестов все больше!
Я тебе ли не молилась, Что еще ты хочешь?!

Отче милый ну скажи мне сколько нужно скорби?
Как нам уберечь сынов от этой преисподни!
И раздался глас небесный: - Не лей слезы, мила,
Скоро, скоро этот злыдень сам ляжет в могилу!

Потерпи совсем немного, лишь затянет раны!
Я услышал все молитвы, скоро мир настанет!
перевод Л. Сахно

Из мoнолога сeмидесятилетней жeнщины.
— В двaдцать я зaдыхалась от жeлания получить любовь...
В сорок стaла почётным донором, из которого любовь пили литрами муж и дети.
В шестьдесят я задыхaлась от устaлости, и уже не хотела никакой любви.
А сейчас, в сeмьдесят, я взяла в приюте собаку — молодую дворняжку, трижды прeданную хозяевами на час.
И впервые узнала, как это, когда тебя любят по фaкту сущeствования.
Даже родители любили меня на условиях моей послушности, а не такой, какой я была на самом деле.
Жулька утыкается в меня мокрым носом, смотрит в глаза, и я для неё краше и умнее всех на свете.
Она ждёт меня так, как никогда не ждал мужчина, ради которого я была готова на всё.
Знаете, Лиля, я раньше тоже смеялась над одинокими женщинами с их сорока кошками, а сейчас понимаю, что смеяться надо над собой, когда мы проигрываем животным в отдаче любви...
Есть над чем подумать...
Лиля Град

"Начался дождь, идти далеко, вызвала такси, подъехала чёрная хонда, как ни странно быстро, сажусь в машину.
- Вам удобно будет на заднем сиденье? – интересуется таксист, – видите ли, переднее у меня не отодвигается, боюсь, будет дискомфортно.
- Ну что вы! – поддерживаю я беседу, - общеизвестно, что место за водителем – самое безопасное.
Спасибо.
Едем. Играет «What a wonderful world» Армстронга.
- Вы знаете, - улыбается мне в зеркало водитель, - я сам составляю плей-листы.
Радио практически не слушаю.
Но если вам не нравится, то я включу любую волну.
Ёлки.
Мне становится стыдно за грязные ботинки (ну а чо, дождь.. грязь.. лужи кругом).
- Что вы, прекрасный выбор!
Обожаю Армстронга! – неискренне говорю я, стараясь запихнуть подальше вульгарный пакет с кошачьим кормом.
Судорожно ищу в сумке пудреницу.
Звонит телефон.
- Простите, - вновь лучезарно улыбается таксист, - я отвечу на звонок?
- Конечно! – тоном королевы Елизаветы отвечаю я, с облегчением нащупав косметичку.
Водитель выключает Армстронга:
- Алло!
- …
- Чо? Да ты оxYел?
Мы с тобой не так договаривались!
- …
- Да иди ты в пизdу, бляdь!
Я тебе все сказал, ты меня щас наebать хочешь?
Я сижу дура дурой, в руке пудреница, глаза нараспашку, уши как у эльфа – вверх и вперед.
- Короче, ты там вопрос реши, бляdь, потом звони.
Заеbал, бляdь.
Я работаю.
Кладет телефон, видит в зеркале мои глаза и ласково говорит:
- Простите, пожалуйста, друг звонил.
Проблемы у него.
Вам не холодно?
Может, печку прибавить?
- Нет, - шепчу я, – Спасибо большое...
Всё заеbись...
Юлия Закиева

Последний день



Животные в страхе жались к своему человеку, посматривая вверх и прикрывая от ужаса глаза, но человек гладил их и успокаивал. Он рассказывал, как им хорошо будет вместе…
Метеор Балео вынырнул из-за Солнца и встал на прямую. Будто, его навели. Причём, очень точно прицелившись. Оставалось ровным счётом, три дня. До столкновения с Землёй.
Как его пропустили, никто не понимал, а впрочем. Какая разница? А что бы успели сделать, даже если бы раньше заметили? Ракеты, сумевшей переместить часть человечества на другую планету, ещё не придумали. Да и колоний на других планетах нет. Лететь некуда, а прятаться бессмысленно.
Поэтому, каждый готовился к концу так, как считал правильным.
Кто-то закупался спиртным и пил. Кто-то, взяв в руки оружие, шел сводить последние счёты. Кто-то придавался всевозможным развлечениям и излишествам.
Церкви, молельные дома и пророки с чревовещателями пожинали плоды. Они были переполнены прихожанами, верующими и неверующими всех видов.
Короче говоря, начался полный бардак и неразбериха. Власти больше не было. Каждый делал то, что он считал правильным.
Мужчина жил один. Так уж сложилось в его жизни. Нет. Бывшие жены были и были дети. Но все очень далеко. А связь больше не работала. И добраться туда даже на машине не представлялось возможным. Дороги были забиты спешащими куда-то людьми. Они рассказывали друг другу сказки о каких-то огромных подземных убежищах, и толпа бросалась на поиски, снося все на своем пути
Он жил один. Почти на вершине горы. По расчётам, именно сюда и должен был приземлиться огромный метеор. Мужчина работал астрофизиком в одной лаборатории при большом телескопе. Он отлично понимал всю тщету человеческих усилий по своему спасению.
Я написал, что он жил один? Нет. Не совсем так, а вернее, совсем не так. У него были друзья. Два больших попугая, три кота и две маленькие собачки.
Все три дня он провёл с ними. И уделял своим единственным последним друзьям всё своё внимание и всю свою любовь, и они…
Были совершенно счастливы. Все эти годы он не мог себе такого позволить. Работа, знаете ли. И вот за эти три дня он решил наверстать упущенное. И они были счастливы.
А когда пришло время. И до падения метеора осталось несколько часов. Он посадил своих попугаев к себе на плечи. Открыл двери и пошел. За ним побежали три его кота и две собачки.
Через час они уже находились на вершине небольшой горы, куда и должен был упасть метеор. Мужчина разложил приготовленное угощение, и они приступили к последнему совместному ужину.
Вскоре небо стало багровым, и огромные молнии засверкали тут и там. Ураганы и смерчи бушевали внизу, но тут, на вершине, как ни странно, было тихо.
Животные в страхе жались к своему человеку, посматривая вверх и прикрывая от ужаса глаза, но человек гладил их и успокаивал. Он рассказывал им, как им хорошо будет вместе. И, привыкнув всегда верить своему человеку, они успокоились. Ну и что с того, что вверху молнии, а внизу ураганы?
Ведь они рядом со своим человеком. А это самое главное. И значит – всё будет хорошо.
Хвостатые прижались к мужчине и прикрыли глаза, а он гладил их, и в эту минуту... Вверху вспыхнуло что-то и… Всё исчезло...
Но это не конец. Совсем не конец. Это начало. Предисловие.
Когда мужчина открыл глаза, то увидел, что лежит в большом светлом помещении, на длинной белой кровати, а рядом стоят четыре очень высоких человека. Значительно больше двух метров.
Один из них наклонился и, посмотрев на него, сказал:
- Очень хорошо. Пришел в себя.
продолжение следует...

Мужчина присел и, спустив ноги, коснулся ими пола. Сказать, что он был удивлён – значит, ничего не сказать.
- Я в Раю или Аду? - поинтересовался он. - А вы Ангелы или Демоны?
Высокий мужчина, наклонившийся над ним, улыбнулся одними уголками губ:
- Ни то, ни другое, - ответил он. - Но ты должен помочь нам получить ответ на один вопрос. Он очень важен для твоей дальнейшей судьбы. Так что, сосредоточься и попробуй объяснить нам. Почему ты оказался на вершине горы со своими животными? Ведь именно на это место должен был упасть метеор. Ты ненормальный? И причем тут твои животные?
- Ну, как же? - удивился мужчина. - Ведь нигде нельзя было спрятаться от метеора Балео. А мы всю жизнь были вместе. Вот я и подумал. Уйду рядом с тем, кого любил.
И он тяжело вздохнул.
- Мои животные погибли? - спросил он. - Я их больше никогда не увижу?
- Это всё, что тебя волнует? - спросил высокий человек.
- Да, - ответил мужчина.
Высокий человек обернулся к другим и заметил:
- Очень хорошо. Мы не ошиблись.
Потом он присел на кровать рядом с мужчиной и приступил к объяснению:
- Мы выбрали тебя. В числе многих других. Мы выбрали тебя и остальных, чтобы вы продолжили свою человеческую расу на другой планете. По вашим человеческим меркам – это приблизительно, за полтора миллиона световых лет. Но для тебя пройдёт всего десять земных суток. И через десять дней, ты уже будешь на другой планете, полной замечательных лесов, полей и животных.
Попробуйте начать сначала. О Земле не жалей. От неё ничего не осталось. В этот раз, нам не удалось спасти её.
Если ты помнишь историю, то когда случился всемирный потоп, мы смогли помочь многим. Из-за извержения на дне океана, всю сушу залило водой, но…
Мы спасли многих людей, животных и просто вернули вас назад, но теперь...
Ничего нельзя было изменить, и мы нашли для вас другую планету, а критерии отбора у нас свои. И они не совпадают с вашими земными понятиями о том, кто самый лучший.
Сказав это, высокий человек встал и вышел из помещения. За ним пошли все остальные, хотя нет, остался один из высоких людей. Он дождался, пока все выйдут, и присел рядом с огорчённым мужчиной.
- Меня зовут Ной, - сказал высокий человек. - И я понимаю, какое впечатление оказала на тебя речь моего друга. Но в отличие от него, мне приходилось много общаться с вами – людьми. И я скажу тебе кое-что, если ты пообещаешь мне сохранить тайну.
Он наклонился поближе и сказал мужчине:
- Ничего с твоей Землёй не случилось. Просто, нам надо было найти людей, подходящих для заселения новой планеты. Вот мы и придумали историю с метеором. Завтра все люди придут в себя, и им придётся жить с тем, что они творили в эти три дня. А ты не переживай за своих животных.
Ной поднялся и провёл мужчину через длинные коридоры в другой отсек корабля. Там он и встретил своих попугаев, котов и собачек.
Как они радовались! Как обнимались!
А Ной улыбался. Он собрался уходить, но мужчина остановил его последним вопросом:
- Не пойму, - сказал он. - Всё равно не пойму. Для чего вам нужен был такой пожилой мужик, как я?
Ной опять улыбнулся и ответил:
- А ты в зеркало посмотри.
И ушёл. А мужчина подошел к большому зеркалу, вмонтированному в стену, и посмотрел на себя. Из зеркала на него смотрело лицо двадцатипятилетнего парня.
Он вскрикнул удивлённо, присел на небольшое кресло и его хвостики сели к нему на плечи, залезли на колени и стали щебетать, мяукать и подвывать радостно. Им было хорошо.
Впереди была целая жизнь. И новая планета. И кто знает?
Может, в этой жизни ему удастся встретить свою половинку.
Всё может быть, дамы и господа.
Олег Бондаренко

Коты знают, кто хороший



Грабитель снял с лица маску и вытер ею лицо мальчика. Потом взял из его рук сильно страдающего рыжего кота и опустил его на пол. Кот радостно мяукнул и немедленно спрятался за ноги мужчины...
Он подождал, пока муж с женой спустятся на стоянку и уедут. После чего приступил к выполнению плана. А план был довольно прост. Зайти в квартиру и под дулом пистолета заставить няню сложить в спортивную сумку все драгоценности и деньги, находящиеся в доме.
Няня и двое детей всегда были дома. Поэтому избежать такого развития событий не представлялось возможным. И его била дрожь. Нервная.
Он надел маску с вырезами для глаз и рта и вытащил давно подготовленные отмычки. Пользоваться ими он не особенно умел и провозился минут десять. А когда открылась дверь…
Он протиснулся в неё, боясь широко распахнуть. Пройдя в направлении детской, он выдохнул воздух и вытащил пистолет. Попытавшись успокоить сердцебиение, он рванул на себя дверь и вошел. В комнате находилась молодая женщина и двое детей. Девочка и мальчик. На вид им было семь-восемь лет.
Няня вскрикнула и, прикрыв рот руками, села на заправленную детскую кроватку. Дети застыли и смотрели на мужчину в маске и с пистолетом широко раскрытыми глазами, полными ужаса.
- Закрой рот и не кричи, - приказал грабитель женщине.
Он кинул ей на колени спортивную сумку.
- Вставай немедленно и веди меня к украшениям и деньгам, - сказал он. - Будешь всё складывать сюда, все ценности. И не дёргайся.
Няня заплакала и попросила отпустить детей. Ведь они маленькие и бежать им некуда, так пусть хоть уйдут в другую комнату. Подумав пару секунд, грабитель согласился. И девочка с мальчиком ушли.
Он попытался успокоить дрожащую и плачущую женщину. Времени было немного. И мужчина был заинтересован в её спокойствии и быстром выполнении его требований.
В торгах, приказах, слезах, попытках упасть в обморок и причитаниях прошло почти полчаса. И когда грабителю наконец удалось успокоить няню и двинуться к выходу из детской, дверь вдруг открылась и на пороге показались ушедшие недавно дети.
Грабитель и няня так и не успели дойти до этих дверей.
продолжеение следует...

У девочки в руках были две копилки. А мальчик держал большого толстого рыжего кота с наглой мордой.
- Дядя! - сказала девочка. - Мы сами принесли вам все свои деньги. Забирайте всё. Только отпустите, пожалуйста, нашу нянечку. Мы её очень любим. Она одна с нами играет и разговаривает. Отпустите её, пожалуйста.
Грабитель стоял, разинув рот. Под маской этого не было видно, но я знаю это совершенно точно. Он закрыл рот и опустил пистолет.
- А ты что же, своего кота мне отдаёшь? - с удивлением спросил он у мальчика. - Разве ты его не любишь?
Мальчик заплакал, и по его щекам потекли горячие детские слёзы:
- Я очень его люблю. Очень!
Он прижал к себе толстую, наглую, рыжую морду. И у кота от этого глаза превратились в большие тарелки, полные муки и отчаяния.
- Я очень его люблю, - повторил мальчик, - но за няню я его отдам вам. Это самая моя большая ценность. Только вы уж любите его и гладьте, а по выходным приносите к нам, чтобы я мог с ним поиграть.
Грабитель присел на кровать и положил пистолет в карман куртки, а потом…
Потом снял с лица маску и вытер ею лицо мальчика. После чего взял из его рук сильно страдающего рыжего кота и опустил его на пол. Кот радостно мяукнул и немедленно спрятался за ноги грабителя.
Девочка подошла к мужчине и опять протянула ему две копилки:
- Возьмите, дяденька! - сказала она. - Пожалуйста. Только няню нашу не обижайте.
Тот взял из её рук коробки и положил рядом с собой на диван.
- Хорошие дети какие, - сказал он и посмотрел на няню.
Та стояла рядом и рыдала в три ручья.
- Я и не собирался обижать вашу няню, - ответил грабитель.
Он достал пистолет из кармана и нажал на курок. Няня вскрикнула, а из оружия ударила струя воды.
Дети засмеялись и захлопали в ладоши.
- Очень хорошие, - сказала няня. - Я их люблю, и они мне отвечают тем же.
- Хорошо вам, - улыбнулся грабитель и тяжело вздохнул. - А меня вот никто не любит. И на работу никуда не берут. А я ведь, между прочим, всегда мечтал о ранчо и ферме. Но куда там. Мне и поесть купить не на что…
Няня и двое детей смотрели на него во все глаза и слушали невесёлый рассказ о его жизни. Потом няня принесла свою сумочку и дала ему денег, а он пытался отказаться, а потом…
Они сидели и пили чай с пирожными. И грабитель ушел, а няня…
Она почему-то вздохнула, глядя ему вслед. И взгляд её наполнился тоской и одиночеством.
- Нянечка. Нянечка! - сказала девочка и обняла её. - Ты не переживай. Он обязательно вернётся.
- О, Господи! - всплеснула руками няня. – Ни- ни. Упаси Боже.
Назавтра в дверь квартиры позвонили, и посыльный передал няне большой букет цветов и письмо. Няня разволновалась и раскраснелась. Она ушла в другую комнату читать его.
А мальчик и девочка что делали? Правильно, дамы и господа. Они подсматривали и подслушивали.
Няня, читая письмо, плакала и улыбалась одновременно. Она нашла в конце письма номер телефона и записала его в свой.
- Он ведь грабитель, - сказал мальчик, глядя на девочку.
- Много ты понимаешь! - ответила девочка. - Он хороший, просто жизнь у него так сложилась. Он мне понравился, и твоему коту, кстати, тоже.
- Точно, - согласился мальчик. – Коты, они знают, кто хороший…
И он опять подхватил на руки рыжего страдальца, тот вздохнул тяжело. Может, он вспомнил о приходившем мужчине и пожалел, что его нет.
Короче говоря, так.
Няня вышла замуж за бывшего грабителя. Родители детей помогли им с покупкой ранчо и постройкой фермы. И грабитель…
Хотя, прошу прощения, какой же он грабитель? Он нынче фермер. Ну, так вот.
Мужчина теперь работает с утра до ночи, и нет у него времени ни на что. Но он рад. Он горд.
Он гордится своей фермой и женой, которая помогает ему и пару раз в неделю едет к своим знакомым детям. Ну, помните?
К мальчику и девочке. Хотя. Времени у неё совсем мало и становится всё меньше и меньше.
Потому что, у врача им сказали - будет двойня.
О как.
Олег Бондаренко

Вундер Кинг



Из большой спортивной сумки выглянула огромная голова грязного, серого кота. Мама охнула, а Петечка вдруг насупился, вырвал сумку из рук матери и, повернувшись спиной, заметил: - А я никуда без него не поеду…
Вундер Кинг. Так его называли папа и мама. Во-первых, за отличную учёбу и за то, что заканчивал за один год два класса. А во-вторых, за любовь к Бургер-кингу. От чего его старательно пытались отучить. Но безрезультатно. За любую пятёрку он требовал поход в полюбившееся заведение и съедал порцию супер калорийной еды. От чего стал похож на толстенький шарик.
Родители по совету врача повезли его летом на теплоходе в круиз, который заканчивался двухнедельным проживанием в гостинице, специализировавшейся на здоровом питании.
Папа, морщась, поглощал салаты и совершенно безвкусную еду, а мама... Потихоньку с такими же подругами-страдальцами ездили в город, находившийся неподалёку, и отрывались по полной.
И только Вундер Кинг был доволен. Как ни странно. Ведь на пляже было полно котов, которые доедали за пляжниками принесённые ими бутерброды с колбасой и другими вкусностями. Они их брали в том же городе и заедали невкусную гостиничную еду, запивая её колой.
Петечка, как на самом деле звали Вундер Кинга, был совершенно счастлив. Папа мало обращал на него внимание, сидя с такими же папами в тенёчке, где они секретно злоупотребляли спиртными напитками, а мама, она с подругами разговаривала о жизни, и ей тоже было не до него.
Вот он и познакомился с пушистыми обитателями пляжа и находился в совершеннейшем восторге. Дома ему не разрешали общаться со всякой живностью, считая, что та будет отвлекать его от учебы. И, кроме того, блохи, грязь и вообще всякие заболевания, как говорила мама-врач.
Так что, здесь он наслаждался свободой. И вскоре перезнакомился со всеми котами и собачками. Он бегал с ними наперегонки, купался и скармливал им принесенные из столовой несъедобные завтраки и обеды. Пушистые и кудлатые друзья ходили за ним хвостиком и обожали Вундер Кинга.
Особенно он подружился с одним большим, грязным, серым котом, который сидел теперь всегда возле пансионата и ждал своего мальчика.
Но всему хорошему рано или поздно приходит конец. И этому отпуску пришел тоже…
И вот, к набережной пристал большой круизный теплоход, который должен был доставить отдыхающих домой. Все тащили детей, сумки, чемоданы и спешили разойтись по каютам.
Мама и папа Вундкер Кинга, похудевшего аж на десять килограмм, тоже шли вслед за всеми, а позади нёс большую и тяжёлую сумку Петечка. Она била его по ногам и волочилась по земле. Десятилетний вундеркинд кряхтел, пыхтел и краснел от натуги, но нёс молча, и тут...
Когда родители уже вошли на борт теплохода, мама обратила внимания на страдания сына.
- Господи! - возмутилась она. - И что это ты ему такое дал нести? - заметила мама, обращаясь к мужу.
Тот, боясь дохнуть в её сторону после отмечания отъезда с новыми друзьями, процедил сквозь зубы:
- Да ничего я ему не давал. Понятия не имею, что он тащит.
Мама сошла на берег и отобрала у Петечки тяжеленную сумку. Взвесив её в руке, она поставила сумку на причал и, несмотря на возражения Вундер Кинга, открыла.
Из большой спортивной сумки выглянула огромная голова грязного, серого кота. Мама охнула и уселась на бетонный настил причала.
- Ты что, с ума сошел?! - закричала она на Петечку. - Немедленно отпусти его. Никуда мы его не повезём. Этого нам ещё не хватало.
Всегда послушный, Петечка вдруг насупился и вместо того, чтобы просить и плакать, как всегда поступал, вырвал сумку из рук матери, закрыл молнию, предварительно засунув внутрь кошачью голову, водрузил ношу себе на плечо и, повернувшись спиной, заметил:
- А я никуда без него не поеду. Вы себе плывите, а я с ним по берегу пойду.
продолжение следует...

И направился к выходу с причала. И тут началось.
Причитания, ругань, уговоры, угрозы и прочая, прочая, прочая…
А у этого борта теплохода уже собрались все отплывающие. Мужчины бились об заклад, женщины осуждали хором маму.
Команда теплохода пыталась договориться с папой. Им пора было отбывать, и дело грозило снятием этой тройки пассажиров, но тут…
Появился помощник капитана. Высокий, седой, подтянутый мужчина в белом кителе. Он внимательно выслушал объяснения матросов, послушал комментарии пассажиров и заметил, что на теплоходе животные запрещены.
Нахмурившись, он сошел на причал и подошел к спорящим маме, папе и Вундер Кингу.
Тот уже плакал и, прижимая к себе сумку с котом, кричал:
- Мама, папа! Я больше никогда... Никогда в жизни не пойду в Бургер-кинг и кушать буду то, что вы захотите, только не отбирайте, пожалуйста!
Помощник капитана хотел сказать что-то суровое и решительное, но, посмотрев на Петечку, замолчал.
Он постоял ещё пару минут, выслушивая строгие возражения родителей и просьбы десятилетнего мальчика, ни за что не соглашавшегося расстаться с котом. Потом повернулся к теплоходу и сделал знак рукой своей команде.
Четыре человека сошли на берег и подошли к спорящим.
- Так, - сказал помощник капитана. - Нам пора отправляться, а поэтому…Немедленно все на палубу! Там продолжите свои споры.
И папа с мамой, под руки сопровождаемые матросами, оглядываясь, пошли к трапу.
Сумку нёс помощник, а Петечка шел, держа его за руку. Тем более, что свою моряцкую фуражку помощник водрузил на голову Вундер Кинга.
На корабле он отдал сумку Петечке и сообщил, что на складе на всякий пожарный случай есть всё, что необходимо. И корм, и туалетик с песочком, и мисочки для еды и воды. А обращаясь к родителям, заметил:
- В крайнем случае, если вы уж так будете против, я оставлю себе этого кошачьего красавца. Всё-таки, я помощник капитана и у меня есть привилегии.
Петечка посмотрел на него, нахмурясь, и ответил:
- Не отдам.
После чего потащил сумку со своим сокровищем в каюту. Мама с папой, красные от споров, криков и стыда, пошли следом.
- Хороший парень у вас растёт, - сказал громко капитан и отдал честь повернувшемуся к нему Вундер Кингу. - Не бросает своих друзей. Молодец. Приходи ко мне в рубку, дам порулить теплоходом.
Мужики спорили, можно ли такое завершение спора назвать проигрышем или выигрышем, и, не сошедшись ни на чём, отправились отметить это дело в бар.
Женщины, томно вздыхая, делали глазки высокому, седому помощнику капитана в белом кителе.
А Вундер Кинг выпустил своего серого товарища в каюте и совершенно счастливый показывал ему всё вокруг.
Папа и мама сидели напротив. Они, кажется, уже смирились. Мама вздыхала и думала, где и как устроить дома нового жильца, а папа…
Папа сказал, что у него нервы расшалились и ему надо подышать свежим воздухом, и поспешил в бар к своим знакомым.
Круиз в обратную сторону начался. С хорошего случая, а это, как известно, к удаче.
Вот и вся история о Вундер Кинге Петечке, сером грязном коте и ещё кое о чём.
О дружбе, которая сильнее всех запретов мамы и папы.
Наверное.
Олег Бондаренко